***
Сегодня в конгресс холле необычайно много народу для рабочего дня, поэтому шум и гам стоит тот еще. Тенген приехал в первый город, входящий в его тур, и сразу же его потащили в место проведения вечернего концерта, дабы уладить последние штрихи перед выступлением. Но пока что певец сидит в выделенной для него комнате, куда перед его приходом поставили вазочку с конфетами и букет из белых хризантем, подчеркнутых красными розами и веточками гипсофилы. Они действительно красивы и роскошны, правда, взглянув на основание стеблей, Узуй обнаружил маленький цветочек полевой мальвы, зажатый между оберточной бумагой и двумя хризантемами. И как он только тут оказался? Тенген отцепил его от бумаги и повертел в руках. Почти раскрывшийся бутончик был изрядно помят, однако все еще выглядел целым. «Боже, а ты жесток, раз шлешь мне такие знаки» В дверь постучали, и в комнату вошел Обанай. - Пока что все вопросы решены, поэтому мы можем быть свободны. – мужчина взглянул на гитару и нотные листы, что были изрядно исчерканы карандашом. – Сочиняешь? - Да, но в этот раз у меня мало времени. – Тенген горько усмехнулся, сжимая в руке мальву. – В программу последнего города уже были внесены изменения? - Они не были против, это же ты. – Игуро сел на стул, недалеко от выхода. – Однако, как внезапно ты это предложил, Узуй. Ничего не ответив, певец вернулся к своей гитаре. Пока он чувствует эту мелодию всем сердцем, он должен перенести ее на бумагу. В воскресенье он снова расскажет Зенитсу, как сильно любит его.***
- НАКАМУРА-САН! От внезапного крика и грохота двери Хайсе, спокойно попивавший чаёк и смотревший расписание на ближайший месяц, чуть не разлил весь напиток на документы, и, с облегчением заметив, что все в порядке, взглянул на запыхавшегося паренька. - Зенитсу, зачем ты так пугаешь меня? Я же не молодею, того гляди и инфаркт хватит… - Я… Я решил! Я хочу быть с ним… несмотря на трудности! – Зенитсу тяжело дышал, а с его лица стекали капельки пота. Агатсума с самой школы бежал как можно быстрее, чтобы рассказать итог своих рассуждений после бессонных ночей. Но в то же время в его глазах горел такой яркий огонек, что Хайсе готов был надеть солнцезащитные очки, чтобы его не испепелил воодушевленный медовый взгляд. - Знаешь, я неимоверно рад за тебя. – Накамура улыбнулся, убирая кружку с чаем подальше. Наконец-то линии этих дурачков сходятся в одну, – И что же ты будешь делать дальше? - Вы говорили, что он уехал в турне, так? - Так. - Последнее выступление будет в нашем городе, поэтому я решил сразу же после концерта поговорить с ним. И… я бы хотел попросить вашей помощи. – Агатсума низко поклонился, чего Накамура совсем не ожидал. Но как он может отказать Зенитсу? Внешне мужчина выглядел спокойно, однако внутри он ликовал и заверил себя купить бутылочку шампанского. Скоро все недопонимания разрешатся. - Что ты, что Тенген – вы, видимо, никогда мне не наскучите, - Хайсе искренне рассмеялся, думая, как эти двое подходят друг другу. – И чем же я могу помочь? - Я не смогу пройти за кулисы без пропуска, а у вас есть допуск к любому мероприятию Тенгена. - Это так, я ведь один из главных руководителей этой студии, всего на ступень ниже директора. Однако, я понял, к чему ты клонишь. Можешь на меня положиться! Несмотря на то, что Зенитсу был достаточно близок с Накамурой, он все равно очень волновался просить о помощи, но теперь можно вздохнуть с облегчением. До концерта остается три дня.***
Конгресс холл был до отвала заполнен огромным количеством людей не только внутри, но и снаружи перед зданием, однако было заметно, как много здесь молодых девушек. В такой толпе Зенитсу находился впервые, поэтому парень прильнул к Хайсе, чтобы его не унесло в самый эпицентр. А то с его невысоким ростом выбраться будет не так-то просто. - Не переживай, наши места в вип-зоне, там намного меньше народу и больше простора. А еще ты сможешь ближе рассмотреть своего любимца. Зенитсу смутился и хотел было возразить, что пришел в первую очередь поговорить, однако Накамура, улыбаясь, потянул паренька вперед, сквозь поток людей, крепко держа за руку. Вип-зона ограждалась от остальной части зала и являлась самой ближайшей к сцене, именно тем людям, кто там находится, достается повышенное внимание звезды. Сейчас там находились только девушки, и приход двух парней вызвал у них интерес. И пока Агатсума волнительно ожидал начала выступления, Хайсе уже подошел пофлиртовать к одной из поклонниц. «Накамура-сан, вы неисправимы…» Но спустя несколько минут свет потух, и на сцене появилась группа на разогрев публики. Зенитсу даже узнал этот стиль музыки, несколько таких песен очень любит Танджиро. Но даже несмотря на прекрасное выступление группы, блондин никак не мог сосредоточиться на них. Сердце волнительно билось в ожидании увидеть лишь одного певца. И после разогрева, наконец, зазвучали всем знакомые ноты из самой популярной песни Тенгена. Публика взорвалась, со всех сторон дружно слышались выкрики имени и признания в любви. Свет погас и на сцене, под лучами прожекторов появился кумир собственной персоной. И внешне он выглядел так потрясающе, что у Зенитсу захватило дыхание. Совсем и не скажешь, что Узуй здесь, и Узуй в обычной жизни – один и тот же человек. Он блистал, притягивал внимание каждого, дарил непередаваемые эмоции. Его песни – это не просто строки, они часть его души. Такой светлой и яркой, что Зенитсу завороженно слушает низкий голос и смотрит в его глаза, не отводя свой взгляд. В это мгновение парень совершенно по-новому влюбился - в эту ослепительную и харизматичную сторону жизни Тенгена. /// включаем песню Josh Jenkins – I still love you /// - А сейчас, я бы хотел представить вам свою новую песню. И очень надеюсь, что она расцветет в душе каждого из вас… Тенгену вынесли его личную гитару, из струн которой и родились строки о его чувствах. О тяжелых, но все так же неизменных, все таких же искренних. ♫ Мы оба скрывали свои чувства в глубине Мы смотрели друг на друга не случайно, не так ли? С отчаяньем во взгляде ты сказал мне: Я не могу принять тебя, прости ♫ Тенгену было невыносимо больно в тот раз, но он снова клянется в любви, и сейчас его голос настолько чувственен, что у Зенитсу не получается сдержать слез. Парень всегда мечтал о такой чистой любви, и сейчас не может поверить, что этот момент настал. ♫Мы не можем пройти сквозь стену между нами Но я не хочу потерять тебя, моя любовь Я все еще люблю тебя, дорогой Каждый дюйм моего сердца кричит Даже когда я не хочу этого Я все еще люблю тебя♫ От этих слов по коже бегали мурашки, а зал не издавал ни звука, боясь нарушить это волшебное мгновение. Все взгляды были прикованы к певцу и к его пальцам, что так нежно перебирали струны. ♫Закрываю мои глаза и вижу твое лицо Чувствую прикосновения, почти чувствую вкус Лгу сам себе, что в порядке Но мысль о тебе останавливает меня Застыли слова, тяжелые от боли Любовь к тебе я не могу подавить, мне нужно сказать Я все еще люблю тебя, дорогой♫ Последний звук улетел в зал, и наступила гробовая тишина. И спустя мгновение все «проснулись», зарукоплескав с такой силой, что после умиротворяющей песни Зенитсу чуть не оглох. Тенген улыбался, но Хайсе заметил, как после этого выступления его лицо приобрело печальный оттенок. «Ничего, сейчас ты от радости помрешь» - Зенитсу, нам пора, идем. Агатсума не успел оклематься, как Накамура за руку потащил его на выход, когда люди еще даже не начали расходиться. Через черный вход они подошли к закулисьям, где стояла охрана. Показав пропуск, их вместе впустили в длинный черный коридор, где спустя пару поворотов они зашли в какую-то комнату. Просторная, на диване лежали чьи-то вещи, а на вешалке висела до боли знакомая повседневная одежда. И только Зенитсу хотел высказать предположение, как Хайсе опередил его. - Да, это гримерная Тенгена. Ты остаешься ждать его здесь. А мне пора бежать, до встречи ~ - Накамура…, - но выкрик парня остался в комнате, так как мужчина уже ушел, хлопнув дверью, - …сан. Теперь волнение подскочило до точки максимума и выше – блондин не мог усидеть на месте, и беспокойно носился по комнате. Они не виделись с того самого вечера, и теперь уже этим вечером им снова предстоит поговорить. «А ЧТО МНЕ СКАЗАТЬ?» Вдруг по коридору парень услышал чьи-то шаги и, испугавшись, что это певец, в панике попытался спрятаться. Зачем? Потому что было до жути страшно, а еще Зенитсу до сих пор смущался от этой песни. Сердце не переставало бешено биться и пытаться вырваться из «клетки». В комнате стоял шкаф, куда и нырнул парень. Среди одежды Узуя, пахнущей его одеколоном, Зенитсу стало еще более неловко. Но, как и предполагал Агатсума, это был Тенген. Дверь открылась, и певец зашел в комнату с несколькими букетами цветов. И больше с ним никого не было. Положив цветы на стол, мужчина подошел к вешалке, чтобы переодеться. И через щелочку было прекрасно видно. Все видно. Зенитсу замер, закрыв рот ладонью, но… Парень чихнул, не выдержав стойкого запаха одеколона в закрытом пространстве. Тенген, уже успевший снять вверх, насторожился и посмотрел в сторону шкафа. «Все, попал» Медленно подойдя к шкафу, Узуй резко распахнул дверцы. И он явно не ожидал увидеть там свое любимое солнышко. Ступор. Неловкая пауза продолжалась несколько секунд. - Ам… привет? – Зенитсу неловко поздоровался, надеясь, что его не посчитают за извращенца, который нюхает чужую одежду. И тут же Тенген, схватив паренька за руку, вытащил его из шкафа и заграбастал в объятья. Зарываясь носом в желтую макушку, мужчина радостно, на одном дыхании промолвил. - Зенитсу… Ты пришел. А блондин в это время касался оголенной кожи Узуя и не знал, куда деть руки. Это настолько смущало и… возбуждало, что парню пришлось отстраниться (все же касаясь ладонями торса) и, преодолевая застрявший ком в горле, сказать. - … вверх… надень. Тенген не сразу сообразил, что он все также стоит полуголый, но нехотя отвернулся за одеждой. - Как ты узнал, что я буду здесь и услышу песню? – голос паренька подрагивал, а в животе порхали уже знакомые ему бабочки. - А я и не знал, я просто верил. И так рад, что ты здесь. – одевшись, мужчина взял в свои руки ладони Зенитсу и кротко целовал их, спускаясь вниз к запястьям. Агатсума смущенно опустил голову, ощущая, как горят его лицо и уши. Все слова, что он несколько дней собирал в кучу, и которые жаждал сказать, разбежались в разные стороны и отказывались возвращаться. Но самое главное он сможет озвучить. Медовые глаза со слезами взглянули на мужчину. - Я… люблю тебя. Позаботься обо мне. И снова этот взгляд, яркий, теплый, смотрящий с бесконечной любовью на самого дорогого ему человека. Агатсума сгорает от этих бордовых глаз, но он точно знает – теперь он не отвернется от них. - Зенитсу… Подняв подбородок паренька, Тенген прильнул к губам златовласого, прижимая второй рукой его как можно ближе к себе. Наконец их линия чувств соединилась в одну.