***
Нажав на прохладную ручку, Блум вошла в миниатюрную квартирку, тут же натыкаясь покрасневшими глазами на сборище унылых и молчаливых соседок. Фея устало опустилась на любимое кресло в розовом чехле. — Рассказывайте. — После обморока и очередного кошмара девушка чувствовала себя истощенной, но пугающая пустота в школе наводила её на многие вопросы. — Нас отстранили от занятий. — Равнодушно начала смирившаяся с данным фактом Техна. — Нам поручили убрать два первых этажа школы. — Прошелестел голос Флоры. — Нас не пустили на Зимний оперный концерт в Магиксе. — Простонала Стелла. — Хотя вся школа поехала! — И нам, черт возьми, заблокировали приток магии! — особенно эмоционально выкрикнула Муза. — Не могу поверить, что я снова чувствую себя простым человеком. — Снова? Да что ты… Я вообще никогда себя им не чувствовала. — Своеобразно поддержала её принцесса Солярии. — А вот Блум, наоборот, всегда жила без магии, верно? — Да. — Тупо согласилась рыжеволосая, вникая в слова подруг. — Стойте, кто и как это сделал? — Гризельда, конечно. — Муза надела на голову массивные наушники. — Она сказала, что и тебя лишит магии. — Магии лишить нельзя. — Поправила её фея Технологий. — Магию можно лишь ограничить или заблокировать, воздействуя на Магический Очаг, что с нами и сделали. — Да-да, хорошо. Ну так? — Я не знаю. — Блум недоуменно прикоснулась к солнечному сплетению. — Я не чувствую никаких изменений. — Может это потому, что ты привыкла жить без волшебства? — уточнила фея Солнца, Луны и Звёзд. — Не похоже… Как будто, оно внутри меня свободно. — Синеглазая сконцентрировалась и поняла, что хоть и с трудом, но может колдовать. На пальцах загорелось небольшое пламя. — Ох! — Но как? — Возможно, это из-за того магического видоизменения… — протянула слегка радостная Блум. — Помните, там, в подземельях, мое превращение изменилось? — Верно. Ты узнала, что это было? — Я спросила у мисс Офелии… Она сказала, что это нередкое явление — сила, которую может получить фея, если преодолеет свои недостатки или слабости. Эта сила приходит, когда тело и Очаг нуждаются в дополнительной подпитке. — И как эту силу называют? — Названия всегда разные. — Пожала плечами экс-принцесса Домино. — Но уже некоторое время ученицы Алфеи звали её «Чармикс». — Звучит хорошо. — Одобрительно закивала блондинка, всеми конечностями обхватывая большую мягкую подушку. — «Charm» значит «очарование». Такое мне подходит. — Стелла, ты в порядке? — рыжеволосая прижала колени к груди, смещаясь в сторону наследницы Соляриса. — Директриса узнала об уничтожении кольца? — Не знаю, Блум, о чем именно она узнала, но ты бы видела её лицо… — Да, мы и не думали, что миссис может быть настолько серьезна. — Фея Природы грустно вздохнула. — Она была очень нами недовольна. И грозилась пожизненным исключением! — Ну, это естественно. Вы разве не знаете, что директрисы школ Магикса являются вечными соперницами? — известная сплетница подозвала подруг поближе. — Еще с того времени, как они были молодыми, будучи феей и ведьмой, они соревновались во всем! В силе, любви и успехах! Кажется, у них всегда все было общее, и они пытались разделить это! — принцесса Солярии откинулась корпусом на спинку дивана. — Но это, конечно, все уже в прошлом. Однако, они все ещё недолюбливают друг друга. Чего только Фарагонде стоил позор на Балу в начале года! А теперь… — Есть известное утверждение: «Что для феи — плохо, для ведьмы — хорошо». Поэтому нет ничего удивительного в их неутолимом противостоянии. — Жительница Зенита отправилась на миниатюрную кухоньку, чтобы заварить пару чашек бодрящего кофе. — Флора, тебе зеленый чай? — Да, без сахара, пожалуйста. Стелла приложи пальцы к губам, что-то вспоминая. — Если бы так поступили ученицы Гриффин, она, может быть, даже похвалила бы их за смекалку… Но для нас, светлых волшебниц, сотворить такое — позорно. То есть, ведьма бы лишь самоутвердилась, а вот фея… в таких ситуациях она показывает себя с наихудшей стороны. — Вам не кажется, что Магикс держится на нетерпимости и стереотипах? «Ты в первую очередь человек, а уже потом — ведьма или фея». — Блум повела веснушчатым носом. — Вообще, давайте просто признаем, что Гриффин бесится из-за того факта, что это сделали ученицы её старой соперницы. Ведьмы оберегают чувство превосходства. Для них это удар. Техна передала феи Пламени узорчатую кружку с дымящимся напитком. — Однако, ты не боишься, что они всей школой ополчатся против нас после покушения на Айси? — Я уже устроила пожар в Доме ведьм, думаешь, осталось хоть что-то, чего мне стоит бояться? — кофейная пенка слегка обожгла язык — глубокий аромат и цветочные нотки зерен мягко раскрылись в воздухе. Девушка лишь храбрилась, и это понимали все присутствующие. — Ну, а если серьезно, Блум, ты нашла, что искала? — Флора стояла у окна и мягко поглаживала кончиками пальцев светолюбивые листья пальмы. — Нет. Не нашла. — Сознание нервно блуждало по комнате. — В Архиве было слишком много записей о феях и ведьмах со всего Магического Измерения. Я не смогла сориентироваться. — Чего? — Муза, чьи глаза цвета ночного неба замерцали, сняла чашку полноразмерных наушников. — И много ты успела просмотреть? — Неа, мне едва хватило времени, чтобы раскрыть какую-то рукопись — тут же появилась облачная фигура директрисы (которая выглядит реально устрашающе), накричала на меня и вырубила. Позже я проснулась уже в Алфеи. — А что насчет мисс Офелии? — Она злится на меня. Целительница действительно была зла на дерзкое непослушание феи и, возможно, даже потеряла к ней доверие, однако про Чармикс все-таки рассказала. Благодаря этому, Блум узнала, что Чармикс — особое дополнение к первой трансформации феи, которое обогащает арсенал заклинаний, усиливает магические способности и позволяет применять чары в условиях ограниченной магической энергии. Однако, её превращение было не полным — по словам светлой колдуньи, ей снова чего-то не хватало. «Видимо, я не до конца переборола себя», — тоскливая мысль навестила голову неприветливым гостем. — «И крылья недоразвиты, и новое превращение неполное, даже если я получила его раньше остальных. Что будет дальше? Что случится, когда время придет для чего-то более серьезного?» — Точно. — Блум быстро нашла взглядом удаляющуюся в покои принцессу. — Стелла! Тебе нужно получить Чармикс! — А? — Так как у тебя больше нет накопительного артефакта- — Спасибо, что напомнила! — оскорбилась блондинка. — Да нет же, я про то, что пора усилить твой Магический Очаг! Если ты получишь Чармикс, то, скорее всего, сможешь колдовать и без скипетра! Фея Солнца, Луны и Звёзд задумалась. — Но как она оправдает пропажу кольца? — Никак. Думаю, ей нужно сказать правду своему отцу… Возможно, это поможет получить новые силы, потому что стоило мне признаться вам и … — Нет! Рассказать отцу? — недовольно заворчала Стелла. — Не хочу и не буду! Створчатые двери хлопнули. Тень крон-принцессы скрылась в глубине спальни. — Она просто еще не готова признаться в чем-то настолько неприятном. — Участливо начала Флора. — Стеллу можно понять, для нее это повод потеряться в глазах отца. Быть дочерью правителя целой планеты совсем не легко. — Верно. — Пусть поступает, как считает нужным. — Беззлобно отступила Блум, усаживаясь в кресле поудобнее и буквально утопая в подушках, которые ей принесла Муза. Девушка всегда заботилась о своих соседках, тем самым извиняясь за свою гордость и грубость. — Но её немагическая жизнь не может больше продолжаться, хотя бы потому, что Гризельда теперь от нас не отстанет. Первогодки измученно вздохнули и разошлись, кто куда — Флора отправилась в Лабораторию для экспериментов, Техна вернулась в комнату для работы с компьютером, а Муза просто покинула квартиру, без слов и объяснений. Фея Огня Дракона осталась одна. Покрасневшие от слёз и раздражения глаза осмотрели гостиную, а руки сами по себе двинулись в направлении внутреннего кармана светлого джемпера. Там они нащупали впопыхах вырванный старенький пергамент, ломко хрустевший под пальцами. Краски и чернила не были защищены заклинанием, отчего размазались и стерлись, однако рыжеволосая отчетливо видела буквы и цифры, связанные с прошлой, мимолетной жизнью во дворце Домино. События прошлой ночи расплывались перед глазами, будто они находились под слоем мутной воды. Ватная мягкость наполнила потяжелевшие конечности, и Блум окончательно утонула в кресле. В подземельях пахло тинистой сыростью, сплошная тишина сдавливала сердце до боли. Последние несколько поворотов Блум преодолевала, не дыша, но когда почувствовала знакомый нагретый, сухой воздух, по наитию преодолела проем в подземное помещение. Паровой дым заволок обзор, вскользь коснулся щеки, побежал вниз по шее и обвил поперек груди, заставляя оступиться. Фея огня с испугом ощутила легкое головокружение и распробовала вкус дурмана, меняющего её сознание. Неожиданная ярость заставила встряхнуться: в Доме ведьм не было ни единого безопасного уголка! Высеченные из пальцев красные искры развеяли туман, обнажая заполненное дымящимися котлами и зачарованными манускриптами нутро мрачного замка. «Так значит, это — крипта Облачной Башни». Воровато оглядываясь и преодолевая удушающую, сопротивляющуюся нежеланному присутствию, будто живую ауру Мрачного замка, фея пыталась притупить свою ярость, чтобы использовать её, не давая и шанса использовать себя. Тяжелая квадратная рукописная книга неожиданно глухо упала ей прямо под ноги — тревожно засосало под ложечкой, когда она таинственно засияла и, не ясно кем ведомая, открылась на определенной странице. Блум пожалела, что не может видеть ауру неодушевленных предметов, но едва ли она вновь смогла бы открыть необходимый волшебный канал — это случилось единожды по причине её полного слияния с природой, безоговорочного доверия к себе и высшей магической концентрации. Окруженная низкими потолками, задыхающаяся от пыли и тухло-сладкого запаха тумана, она могла лишь уповать на тренированные в Алфеи рефлексы и собственные врожденные инстинкты. Книга же манила, призывала, обманчиво безобидная, настолько мелко и плотно исписанная, что девушка не могла разобрать ни одного символа. Однако рыжеволосая фея явственно ощущала давление, граничившее с угрозой, которая проступит, если она даст отказ, если не прикоснется к раскрытым страницам и не примет то, что ей было уготовано. Купаясь в ужасе предвкушения, она дотронулась до краешка пальцем и громко, протяжно вскрикнула… Неожиданная вибрация в кармане джинсов заставила девушку нервно вздрогнуть. Пергамент был возвращен на место, а смартфон оказался в холодных от пота ладонях. На дисплее высвечивался совсем недавно добавленный в телефонную книгу, но уже выученный наизусть, номер. Немного подумав, запуганная Блум приняла звонок и услышала бархатистое приветствие: — Привет, — обычно ровный голос подвел, и фея Огня неловко прокашлялась. — Мою принцессу что-то тревожит? Бледная рука, держащая красный смартфон, дрогнула. «Что было бы, если бы он узнал?» — выверенным движением рыжеволосая положила трубку, слушая удары шального сердца. — «Если бы знал, как и я, правду?» Звонок вновь оглушительно завыл. Боясь, что на него сбегутся подруги, Блум поспешила ответить, приводя в порядок лицо, пока абонент по ту сторону линии не мог её видеть. Как только видеосвязь заработала, фея Огня хотела было извиниться, но юноша опередил её: — Ты в порядке? — в холодных карих глазах теплыми бликами играл порыв чего-то сильного, волнующего и согревающего. Блум моргнула. Беспокойство на чужом лице вмиг стерло ощущение расстояния. — Скай, я… — словно подавившись своими словами, она вздохнула, — я немного не в себе, прости. Темный шатен неудовлетворенно хмыкнул, но больше ничего не спросил, оглаживая взглядом изображение. Блум смотрела в ответ, замечая нагие, блестящие от пота плечи и тяжело вздымающуюся грудь. — Почему ты голый? — смешинка застряла в горле, пока смущенная улыбка играла в прятки в уголках губ. Специалист чувственно улыбнулся, будто хранил какой-то секрет глубоко в себе. Его взгляд поймал её, и без труда фея Пламени заметила разлитые за радужкой зрачки, сжатые скулы, мокрые от пота волосы. Тело девушка взволнованно затрепетала, мысли забились, как бешеные птицы в клетке. Юноша не отрываясь смотрел на нее с неожиданно опасным и притягательным посылом во взгляде. Неожиданно тесное напряжение отступило, а безмятежное, вычищенное от эмоций выражение возвратилось к лицу принца. — Я не голый. На мне все ещё есть штаны. — На секунду изображение пропало, но потом вновь появилось, благодаря чему чародейка увидела больше, чем должна была: тренированный живот с белыми полосами растяжек на песочной коже и выраженные внешние косые линии мышц, что были пережаты, надо же, спортивными штанами красного цвета. — Видишь? Видимо, специалист после утренней тренировки пришел в общую душевую и, в ожидании своей очереди, решил позвонить девушке, в чем был. Блум раздраженно выдохнула. Конечно, она видела, ведь он показывал. — Возврати своё лицо, будь добр. — А что такое? — смешливо уточняя, Скай потер подбородок загрубевшими пальцами. — Не нравится голый мужской торс? — Нравится, — задумчиво возводя взгляд к потолку, фея азартно улыбнулась, — только не твой. Самодовольство тут же испарилось с красивого мужского лица, и некоторая обида засела в изгибе густых бровей. — Может, ты просто плохо рассмотрела? Показать ещё? — Скай! — предупреждающе начала Блум, но быстро успокоилась, устало спрашивая: — Зачем ты звонишь? — Просто так, — после загадочной паузы выдавил стушевавшийся парень. — Просто так, — бессмысленно отзеркалила рыжеволосая фея. Студентка расслабленно съехала вниз по розовой спинке кресла, скидывая некоторые подушки на пол и наслаждаясь обоюдным затишьем. Пара спокойно смотрела друг на друга, пока юноша робко не отвел глаза. — Блум… — Блум! — за спиной что-то грохнуло, и фея услышала, как двери в покои солнечной феи открываются. — У меня отличные новости! «Черт, Стелла». Непослушными пальцами экс-принцесса прикрыла сенсорный экран и зашептала: — Отключаюсь! — Погоди! Но девушка безжалостно откинула красный корпус мобильника подальше, машинально остро реагируя на присутствие феи Солнца, Луна и Звёзд. — Что там опять? — Созывай всех! — в приподнятом настроении блондинка крутанулась на месте. — Зачем это? — Если мы не можем попасть на праздник, то праздник попадет к нам! — довольно улыбнулась ученица Алфеи.***
Если облюбованная принцесса солнечной планеты чего-то захочет — значит, она это получит. В очередной раз рыжеволосая убедилась в столь простой истине: ей оставалось только восхищаться невероятным упрямством подруги, тревожно подметая полы Залы, пока Муза пыталась вымыть зачарованные витражи с негодующими и возмущенными фигурами на них. — Да что вы упрямитесь! — обозлившись, фея Гармонии в сердцах кинула смоченную в чистящем средстве тряпку на пол. — Как будто бы я хочу этим заниматься! Одна из прекрасных дев с метровыми косами хмыкнула, развернулась к волшебнице спиной и скрылась в мозаичных дебрях зелёного стекла. — Видимо, они бесятся из-за такого обращения. — Какого — такого? — Не магического. — Да это..! — Кто не работает, тот не танцует с принцем! — пропела Стелла, усердно малюющая розовым лаком по ухоженным ноготкам. — Ну или с Ривеном. Каждому свое. — Ты могла бы и помочь, раз решила притащить сюда студентов другой школы! — бледные скулы залило краской, однако это не помешало Музе злобно ворчать. — У нас куча работы, как мы все успеем к их приезду? — Никто не просит вас успевать. — Вздохнув, волшебница поднялась со скамьи. — Если они хотят повеселиться с нами, то тоже должны убираться! — Вот это план. — Блум отложила веник, чтобы похлопать в ладоши. — Как только они это услышат, тут же вернутся в Красный Фонтан. Двери отворились и в проходе появились Флора и Техна — все в мыле и взъерошенные, но отчего-то счастливые. — Мы помыли лестницу! — разгибаясь в пояснице, длинноволосая с удовольствием захрустела позвонками. — И избавили ковры от пыли. — Как и картины с подсвечниками. — Техна повторила движения соседки, а потом привалилась к стене. — Вы тут скоро? — Если бы Стелла не бездельничала, мы бы уже закончили! Рыжеволосая фея отошла в сторону, чтобы понаблюдать за разворачивающейся баталией: принцесса Солярии кривлялась и показывала язык Музе, что наигранно грозила ей кулачной расправой, фея Природы улыбалась, в полном молчании подхватывая выброшенную тряпку и с особенной осторожностью подходя к витражам, а Техна возилась в навороченном смартфоне, иногда кидая заинтересованные взгляды в сторону подруг. — Ты такая засранка, Стелла! Не понимаю, как я с тобой подружилась! — не выдержав чужого манерничанья, жительница Мелодии опрокинула ведро с чистой водой прямо в лицо соседки, окатив им к тому же обновки чародейки. Муза захохотала от искаженного молодого лица, гордо подняв руки, словно держала золотой трофей, а не обычное жестяное ведро, и издала воинственный крик. Но это длилось недолго, потому что возмущенная принцесса ответила тем же, намочив подругу с ног до головы и громко завизжав от восторга: — Ой, прости, ты выглядела такой обделенной! — Стелла шкодливо улыбалась, наблюдая за разъяренной сожительницей, что уже искала глазами новые способы нападения. — Вот я и решила, что холодный душ тебе не помешает. — Девочки! — испугавшись резких звуков, Флора в ужасе наблюдала картину, точно сошедшую со сцены какого-нибудь абсурдного театра. — Я тебя, блин, так отшлепаю! — носилась музыкальная фея с парой грязных резиновых перчаток. — Что на всю жизнь запомнишь! — Сначала — догони! Блум, мысленно застонав, отступила к проходу в коридор. «Не думаю, что хочу увидеть это!» Улыбнувшись, девушка скрылась из виду, с трудом доставая мобильный телефон влажными руками, чтобы набрать земной номер. — Алло? — через некоторое время по ту сторону Галактики раздался нежный голос Ванессы. Хранительница Огня Дракона слышала, как на другой планете шипело масло и работал простенький телевизор. — Милая, это ты! Майк, скорее иди сюда, Блум позвонила. Юное лицо приобрело мягкие черты, а голос слегка потеплел. — Мам, да ладно, он ведь, наверное, снова возится в гараже. — Все-то ты у меня знаешь! — радостно выговорил пожарный. — Давненько Блум нам не звонила! А мы ведь с мамой переживаем за тебя! В эту твою Алфею нам вход закрыт. — Ну-ну, старик, неправда все это. — Накрутив ягодный локон на палец, Блум уставилась отсутствующим взглядом в окно, концентрируясь на звуках бытовой семейной жизни. — Здесь иногда устраивают родительские сборы, вы можете посещать их. — Кого это ты стариком назвала? Ванесса, ну ты слышала? Чему они её там учат! — Да ладно, ладно, тише ты, пусть расскажет. — Шатенка тихонечко посмеивалась, явно хлопая мужа по плечу. — Что у тебя нового, дорогая? Хорошо учишься? А спишь? — Все отлично. Никаких проблем. — Заученно выговорила синеглазая, больше не чувствуя вины перед родителями, для которых знать истинную правду никак не могло быть благом. — Эм, недавно я получила новое превращение! И, вроде как, стала сильнее, чем раньше. — Мы так гордимся тобой, — слёзно поздравила Ванесса, из-за чего Блум почувствовала накатывающую волну паники. Она плохо переносила несчастье приемных родителей. — Что это еще за превращение?! — сокрушался на заднем плане русоволосый. — Милый, тебе пора вернуться к своим занятиям и не мешать мне разговаривать с дочерью! — громкая и четкая команда подействовала на супруга не хуже хлесткой пощечины. Тяжелые шаги Майки плавно отдалялись, а потом и вовсе утихли. Блум прыснула, представляя, как пожарный нелепо затыкается, а женщина упирается рабочей рукой в бок. — У папы все хорошо на работе? — быстро поинтересовалась девушка, с тревогой вспоминая поздний, в буквальном смысле, жаркий сон, в котором Майк в грязно-жёлтой защитной униформе и овальной каске с козырьком движется сквозь треск раздуваемого огня, что душит его пепельным дымом и ранит бурым шипением, в самый эпицентр разрушений — ещё чуть-чуть, и стихия восторжествует над бетонными тяжелыми плитами, прошьет их насквозь раскаленными иглами и повалит прямо на широкую спину самоотверженного спасателя. И только Великому известно, что удерживает древнее, как мир, Пламя в шаговой доступности от убийства беззащитного Майка. Хотя фея, конечно, догадывалась, что (точнее, кто) стоит по ту сторону полыхающего тыла. После таких кошмаров девушке резко расхотелось возвращаться в Гардению. — Все нормально, он осторожен, как ты и просила. — Уловив неуверенные нотки, Ванесса мягко прошептала, чтобы отец семейства не смог услышать: — Я присматриваю за ним, Блум. Тебе не стоит беспокоиться. — Спасибо. Фея Пламени затихла, настороженно прислушиваясь к отвлекающим посторонним звукам — за стеклом, в раннем зимнем вечере, доносилось жужжание мотора и металлические скрипы. Мужские голоса, несомненно, могли принадлежать только приглашенным специалистам из РедФонтайн. — Кстати, Блум, Энди недавно спрашивал про тебя. — Девушка зажмурилась, чувствуя, как дрожат обветренные губы — голос Ская становился все более отчетливым, и она чувствовала, что должна поспешить. — Может, ты попытаешься связаться с ним? Все-таки, ты ушла, не попрощавшись, а он был твоим лучшим другом ещё с детского сада. Нетерпение горчит на языке, жажда увидеть принца становится почти невыносимой. Фея Огня силой заставляет себя вникнуть в слова приемной матери. Энди, мальчик с темно-зелёными волосами и вспыльчивым сердцем, мечтающий собрать свою музыкальную группу. Нынешняя Блум никогда не имела с ним дело, но знает (не помнит, знает), что они хорошо ладили в прошлом. — Хорошо, — просто соглашается. За окном снег лежит и блестит, словно зеркало, в котором она ловит своё лихорадочное отражение. — Прости, Ванесса, у меня общая домашняя работа с соседками. Поэтому мне пора идти. Берегите себя! Блум обрывает связь, и бежит к парадному входу, что находится точно напротив дверей, ведущих в общую Залу. Не успевает она преодолеть и половину пути, как в её тело жестко врезается поток ледяной воды — как бы Блум не сопротивлялась ему, он больно ударяет в грудь и живот, повалив экс-принцессу на тонкий выстеленные ковер. Было не ясно, кто это сделал, но каждая из фей стояла в полном шоке, следя глазами за мокрой и злой хранительницей Огня Дракона, что отплевывалась и пыталась убрать прилипшие красные языки волос от лица. — Да к черту! Несдержанный взрыв громыхнул внутри Алфеи, и специалисты Красного Фонтана, остановившиеся около главных ворот, недоуменно переглянулись.***
— Э-э? — неловко потянул Тимоти, осматривая выстроившихся волшебниц после того, как они впустили их команду на территорию школы. — А что тут, собственно, произошло? Несколько девушек были насквозь мокрыми и тяжело дышащими, остальные — взъерошенными и в черных отпечатках копоти. — Война. — Серьезно выговорила Техна и, развернувшись, прошла ряд ступенек, чтобы скрыться за дверьми. Стоять без верхней одежды становилось все невыносимее: ветром кружило редкий снег, засыпая покрытые тонким льдом тропинки дополнительным слоем холода. Поэтому Муза последовала за подругой, боясь простыть и потерять голос. Подрагивающая Флора, напротив, осталась стоять на месте, прокручивая шлем Ривена, что свалился прямо к её ногам сразу после того, как парень отшвырнул его в сторону. — Пфф! Техна только что пошутила? — вздрагивая от мороза, принцесса Солярии хохотнула и заинтересованно посмотрела в сторону студентов Красного Фонтана. — Что там у вас? — Ты, придурок! — брюнет раздраженно откинул отросшую челку со лба и двинул друга по плечу. — Зачем несся на такой скорости? Что мы теперь скажем Кодаторте? — Не ори! Его легко починить. — Ривен цыкнул и пнул металлический бок воздушного мотоцикла, несчастно мигающего лишь одной осветительной фарой. — Мне просто нужна чья-то помощь. — Ты задолбал лажать. Личные мотоциклы у нас появятся только ко второму курсу, а эти — частная собственность школы. Кто тебе будет помогать-то, а? — принц Эраклионский не остановился и в отчитывающем жесте стукнул сокурсника под коленку. — Да блядь! — Ривен взвыл, отскакивая от товарища подальше. — Командир чертов! «Боже, как они с Музой похожи». — Блум, продрогшая до стучащих зубов буквально за пару минут, с полными любопытства глазами рассматривала красный воздушный мотоцикл. — Тебе может помочь Техна. — Обхватывая плечи, рыжеволосая подошла ближе к злому Ривену и недовольному Скаю. — Она разбирается как в технике, так и в механике. — Тимми займется этим. — Небрежно бросил волшебный рыцарь, даже не взглянув на студентку. — Эй, а ты меня спросить не забыл? — Тимоти возмутился и робко снял с себя куртку, чтобы помочь кому-то из девушек согреться, но остановился, не зная, кому именно предложить помощь. «Такой милый». Вдруг цепкие пальцы ухватили фею Огня за локоть и дернули на себя. — Ты почему вся мокрая? Так ещё и на морозе! — все еще раздосадованный ученик РедФонтайн грубовато подтолкнул Блум к дверям, крепко обхватив её за плечи. — Думаешь, раз фея Огня, то холод тебе ни по чем? Темный шатен попытался увести девушку в теплое помещение, но на середине пути она начала брыкаться. — Погоди ты, чего расшумелся! — принц Эраклионский невозмутимо взял её за руку, заставляя шагать вперед. — Эй, ты находишься в моем Доме, так веди себя более доброжелательно! Игнорируя протесты рыжей, кареглазый буквально силой затащил её в здание, громко хлопнув дверьми. — И что это было? — обратился в пустоту Тимоти, но, не успев все обдумать, был призван вредным Ривеном, с которым остались Флора и Стелла — первая для того, чтобы держать его шлем, а вторая для того, чтобы согреть их. Но и здесь специалисту не повезло, ведь: — Да нет у меня магии! — Что значит нет? — То и значит, наказали! — развернувшись на каблуках, Стелла жеманно взмахнула волосами цвета спелой пшеницы и легко вбежала по ступеням на крыльцо Алфеи. Повисла угнетающая тишина. Фея природы почувствовала себя неуютно и, поблагодарив решившегося Тимми за накинутую на плечи вещь, произнесла: — Может, тоже зайдем?***
Вместе с брюнетом Блум прошествовала до самой квартиры: теперь она вела рассеянного юношу за руку, чтобы он, ненароком, не забрел в женский туалет, как Тимми когда-то. Около дверей с фиолетовой табличкой «winx», мерцающей в тусклом свете коридора волшебной пыльцой, она затормозила, без ненужных сомнений нажимая на ручку и впуская принца в помещение. Скай, наконец пришедший в себя, спокойно осмотрелся, отвечая на вопросительный взгляд выразительных синих глаз бесцветной улыбкой. — Почему не согреешь себя магией? — он вальяжно привалился к выкрашенному косяку, складывая мускулистые руки на груди. Блум заторможено перевела взгляд на мокро-светлые джинсы, с которых тонкими струйками стекала вода на пушистый ковер гостиной. Она бы могла помочь себе согревающим заклинанием, но недавняя энергетическая атака уже ослабила заблокированный чужими силами Очаг. — Я просто переоденусь. — Как угодно. Фея Пламени суетливо заперлась в комнате, скидывая одежду и попутно выжимая красную тряпку волос. Послышался звук судорожно открывающихся туалетных шкафчиков. В голове же было до неловкого пусто. Вскоре створчатые дверцы нараспашку отворились. С сырыми волосами, собранными в пучок, и в длинном платье-свитере, экс-принцесса вышла из двухместных покоев. — Мне кажется, или ты стала ниже? — беззаботно отозвался юноша, с мягким вызовом склонив голову. Её встревоженность явно его смущала. — Я просто сняла каблуки! — приглушенно возмутилась чародейка, поглядывающая на свои ноги в мягких черных чешках. — Кхм, у вас тут уютно. Блум осмотрелась, точно впервые видела комнату, в которой находилась: на низком столике у трехместного дивана перевернутыми набок лежали флакончики с лаком для ногтей, пара модных журналов и неопознанный прибор из арсенала Техны, на стенах висели разноцветный фонарики и несколько картин, которые Флора привезла из дома, на полу стояли мощные музыкальные колонки, вокруг которых были разбросаны книги и свитки, исписанные её руками. — На самом деле, — красивый специалист терпеливо выжидал, явно удивленный тем, что она растеряла всю свою спесь с красноречием, — директриса Фарагонда… она наказала меня. Всех нас. Темный шатен вскинул брови. — Вы провалили какой-то тест? — Не совсем. — Солдат оттолкнулся от стены и подошел к ней, возвысился, опережая в росте на целую голову. Говорить стало в разы сложнее. — Эм, мы… проникли в Облачную Башню? Интонация получилось больше вопросительная, чем утвердительная, из-за чего Блум покраснела. — Вы что? — Скай будто не мог поверить в сказанное. — В смысле в школу, где учатся те чокнутые ведьмы? — фея дала полукивок. — Блум, ты серьезно? Мысленно передразнивая принца, она ответила: — Что сделано, то сделано. Нам уже заблокировали силы на некоторые время. Для профилактики. И не позволили посетить концерт в Магиксе. Вот Стелла и решила вас позвать... — Чтобы скрасить вечерок? — хмыкнув, студент сделал шаг назад. Но Блум быстро сократила это расстояние. — Ладно, допустим, вы сделали это. Но зачем? Ты правда решила мстить? — Не для мести, хотя… этот вопрос я тоже уладила. «Если устроенный пожар можно назвать средством для достижения справедливости». — Я так понимаю, ты не скажешь, каким образом. — Верно. Не скажу. Специалист недовольно вздохнул. Застыл, о чем-то размышляя, а потом потянулся к молодому лицу. Грубая ладонь опустилась на щеку — замершая и безобидная, спокойная, она просто прикоснулась к мягкой коже. Блум слишком остро осознала, что ей этого не хватало — надежности и уверенности, бесстрашия, с которым принц воспринимал все, о чем она говорила, того, что он её никогда не винил. Ни тогда, на болоте, ни сейчас. — Меня поймали. — Для себя она до сих пор не решила, что вызывало больший ужас: бесплотный дух ведьмы, которая уничтожила её дом, или дымовая проекция Гриффин, разразившаяся громом и молниями от наглого проникновения. — Мне было страшно. До того, как директриса Мрачного замка появилась, ведьма успела многое её сказать. О многом, безусловно, соврать. Но разделить с кем-то эту хищную неправду она не могла решиться. — Я знаю. Сейчас все в порядке. Они замолкают. Блум наслаждается чужим обжигающим теплом, когда чувствует, как сухие губы скользят по виску, скуле, пробираются к красным губам. Касаются в почти несуществующем поцелуе, срывают её редкое горячее дыхание, не встречая сопротивления. Фея жмурится, вжимается в ответ и отстраняется. — Нам пора идти, — Блум трусливо капитулирует, — Ребята ждут. — Блум. — Решительность сквозит в каждом взмахе черных ресниц, но экс-принцесса отвергает её, направляясь к лестницам, ведущим на первый этаж. — Подожди. Остановись. — Нет… Скай, не нужно, ладно? Фальшивое спокойствие приводит фею в чувства. Она ускоряет шаг, но специалист не отстает, продолжая даже тогда, когда они выходят на лестничную клетку. — Кто я, по-твоему? Ученица Алфеи замирает, примерзая к земле. — Ты правда спрашиваешь у меня, кто ты такой? — наследник Эраклиона сжимает кулаки и ничего не отвечает. — Ладной, Скай, я скажу. Едкая обида разъедает сердце. — Ты глупый, поверхностный мальчишка, который дурит меня с первого дня знакомства почти так же хорошо, как собственный эсквайр! Фея Огня Дракона знает, что не имеет права говорить ему такие слова. Что они совершенно одинаковые, и что он достаточно делает для её прощения. Юноша давится соленым, как море, голосом и неотрывно смотрит в ответ стекловатым взглядом, в котором кружатся жухлые, сгнившие листья чего-то мирного, чистого, тихого. Того, что она разрушается своими руками здесь и сейчас, что полыхает в уродливом ярко-красном огне её неконтролируемых эмоций. — Но, — голос трясется, как заяц при виде лисы, — у тебя доброе, большое сердце, которому точно не по душе эта ложь. Я знаю, потому что я сама обманываю дорогих мне людей. Однако иногда выбора просто нет. Молчание наполняется тоской, по воздуху словно разлили электричество — оно искрит и нервно метается с одного конца комнаты в другой. — Я принцесса, Брендон. Юноша теряется в словах и мыслях. — Мою планету уничтожили в тот же год, когда я родилась. Мою сестру превратили в призрака, а родителей — то ли убили, то ли заточили где-то на просторах Магикса. Я единственная из ныне живущих хранительниц несу в себе Пламя Великого Дракона. На его лице — каменная маска, а глаза, привычно холодные, карие, будто занемели. Специалист напрягся всем телом и сделал несколько тяжелых шагов, чтобы завести девушку в скрытый за массивной дверью угол. — Или же, если верить тому, что произошло в Облачной Башни, я и вовсе порождение злого умысла. — Не давая ему приблизиться слишком быстро, она заговорила: — Паразит, сосланный на благословленную планету, чтобы её уничтожить. Возможно, я и есть причина того, что Домино пало шестнадцать лет назад. «А на деле просто чужанин». Руки, выставленные около рыжей головы, зажали её в ловушке. Брендон пугающе долго ничего не говорил, только смотрел на двигающиеся губы нечитаемым взглядом, провожая каждое слово, ими произнесенное. — Нет, — нагретое дыхание с легкость долетает до вспыхнувших ушей, — не ты. «Не ты» певучим эхом отражается в глазах, теряется навечно в легких. «Не ты» — причина, «не ты» — вина. — Брендон, — пораженно шепчет фея, когда их лбы сталкиваются, а фокус глаз немедленно сбивается — темные волосы, темная кожа и темные глаза напротив сливаются в одно сплошное пятно. — Наконец-то, — хрипло, но счастливо выдыхает куда-то в губы, — ты называешь меня по имени. Блум вздрагивает, когда её тянут к себе, и снова целуют. На этот раз долго, жадно и слишком искренне. Фея Огня с трудом разжимает мужские пальцы и переплетает их со своими — крепко, почти болезненно, как бы поддерживая все, что сейчас происходит. Но Брендон все равно отстраняется и спрашивает: — Мне прекратить? — Нет, — не колеблясь произносит на вдохе, — все хорошо. Юноша вновь приближается к бледному, горящему смущением лицу. — Твои волосы стали длиннее, — переводит тему, давая им отдышаться, и ласково прикасается к роскошным рыжим локонам. — Сколько прошло с нашей первой встречи? — Пару месяцев, не больше. За завесой рдяных ресниц снова появляется блеск синих глаз. — Точно. Согласившись, специалист прошелся взглядом по её лицу. Надрывно выдохнул, коснулся пальцами покрасневшей шеи и заметил вьющуюся у самого левого уха короткую прядку, сильно выделяющуюся среди остальных. В сентиментальном жесте поцеловал её, задевая полной нижней губой веснушки на коже. Блум вздрогнула, но не оттолкнула. Она больше не убегала. — Пойдем веселиться. Его не оказалось рядом слишком быстро, но бледная тонкая рука лежала в широкой смуглой, а их пальцы были крепко переплетены.***
Основные колонны передней части дворца страны Самоцветов оросило дождем, который чуть позже превратился в иней, блестящий холодным голубым в свете блеклой, на фоне темного неба, луны. На Эраклионе было не так морозно, как в Магиксе, но блондин, шествующий сквозь бедные заросли когда-то роскошного, но теперь исхудалого сада, успел несколько раз от души прочихаться, укутываясь в утепленный плащ. Отец вызвал его неожиданно, оторвал от друзей и команды. И он явился к нему в безоговорочном порыве. Конусообразные врата темно-оранжевого цвета скользнули вниз, пропуская наследника престола в родной сердцу дворец. Студент РедФонтайн жил здесь больше десяти лет, поэтому знал каждый поворот, каждый темный угол и неприметный, крохотный выступ (рычаг для тайных проходов, необходимых потому, что дворянское сословие Эраклиона любило плести заговоры и покушения) на стенах, полу и даже потолках. В сопровождении сменившихся охранников, блондин прошел в приемные покои короля, что призвал к аудиенции. — Ваше Величество, второй принц прибыл. — Отрапортовал один из дворцовых постовых, похожий на прочих всем, что у него было — от шлема, плотно покрывавшего голову, до магического копья с кровавым рубином. Мужчина с ясными глазами теплого золотого оттенка снисходительно кивнул, убирая упитанную ладонь с подлокотника трона, отделанного янтарными камнями, и подпирая ею щеку. Множество перстней, включая фамильный и обручальный, уперлись в сплошную щетину, поблескивая в приглушенном свете факельных ламп. — Король, — глубоко поклонившись, юноша выпрямился и положил ладонь на левую сторону груди, туда, где мерно билось сердце, — служу верой и правдой Эраклиону! — Избавь меня от почестей и формальностей, сын мой. — Эрендор — с густыми, вьющимися волосами темно-каштанового цвета, объемной бородой и усами, которые прикрывали верхнюю узкую губу, но оставляли открытой нижнюю полную, не изменил своего положения, оставаясь таким же спокойным. Лишь едва видимая капелька пота на висках говорила о его нервозности. — Как проходит твое обучение в Красном Фонтане? Нет никаких проблем? — Вы и сами знаете, папа, что все благополучно. — Специалист слегка расслабил стойку. — Матушка не поприветствует меня? — Ей не здоровится, она давно в личных покоях. — Это нехорошо. — Светлые брови нахмурились. — В последнее время она слишком часто болеет. — Верно, но я представил к ней лучшего целителя Эраклиона, так что тебе не о чем беспокоится. При упоминании «целителя» блондин вспомнил рыжеволосую девушку, которая отвергла его самым безразличным образом из всех. Просто «нет», просто «не хочу» читались в её глазах, когда он, наконец, поделился сокровенными мыслями: тогда он говорил не о той связи, которую они вяжут с его старшим братом — внимательному принцу трудно было не заметить, как порой, невольно, они оба искали друг друга глазами, и с каким потаенным наслаждением беседовали, пока остальная часть компании проводила время друг с другом. Он говорил о высшей силы, которая приковала его зачарованный и восхищенный взгляд к её лицу — будто что-то шептало в нем, влекло за руки. Было в Блум что-то, тянущее его, как магнит, но юноша не смел давить на фею, предоставляя ей полную свободу действий. Скай лишь единожды сорвался, когда понял, что Брендон не шутит — его личный оруженосец, вечный помощник, надежный старший брат и первый принц вдруг кинулся в пепелище, рискуя своей жизнью, которую мог пожертвовать исключительно во имя его благополучия. Неважно, как сильно Блум ему нравилась, он просто не имел право повреждать сначала его тело, а потом и свое. Брендон знал, что его будущая невеста — Диаспро. Скай же знал, что если очень сильно постарается, то уговорит подругу детства не выходить за него замуж. — Брендон… хорошо выполняет свою работу? — Эрендор поднялся, являя свой низкий рост, широкие плечи и брюхо, образовавшееся на месте подтянутых мышц после долгого, очень долгого правления страной Минералов. Он сошел со ступенек и приблизился к сыну. — Да. — Принц не был зацикленным эгоистом с манией величия. Он всегда верил в то, что Брендон заслуживает лучшего к себе отношения, но уже давно смирился с тем, на какое место его определил отец, что на этой планете — Бог и Король. — Он всегда помогает мне и берет весь удар на себе. — Надеюсь. — Отец… — решаясь, специалист сглотнул колючий комок в горле, — нужно ли Вам быть таким жестоким со своим первенцем? Король Эраклиона бросил на сына смешанный взгляд. — Я много раз говорил тебе, Скай… — терпеливо начал мужчина, прокручивая толстый ободок перстня на безымянном пальце. — Неважно, каким по счету был рожден Брендон… Для вас обоих будет лучше, если вы примите свою судьбу такой, какая она есть... — Теплый взгляд похолодел и устремился вдаль, сквозь стены и множество комнат, сквозь время. Дородные кулаки сжались. — Да, так будет лучше для всех. — Как скажите, отец. — На всякий случай склонив светлую голову, наследник престола спросил: — Но какова истинная цель моего визита? — Хм, ты устал, к тому же, я вызвал тебя слишком неожиданно — дорога от Магикса к Эраклиону далека. — Красно-коричневая мантия костюма зашуршала, король вновь вернулся на трон. — Ступай и отдохни. Я возьму для тебя несколько увольнительных. Поговорим позже. В последний раз откланявшись, Скай покинул короля, ступая по направлению к всегда готовой для него комнаты. Знакомые красно-песочные коридоры навевали множество теплых воспоминаний из светлого, слегка избалованного детства, полного различных уроков и чудес. Подле него, тогда, сейчас и всегда был брат и, несмотря на разногласия между ними, Скай был уверен, что Брендон останется на его стороне. Иногда Скай и сам не мог понять, почему, упорно игнорируя чувства брата, смотрит на ту, которая не обращает на него внимания. Он, все-таки, наследный принц, для которого открыты множество дверей знатных домов с юными девами должного статуса и воспитания. К тому же, у него есть невеста, о которой можно лишь мечтать — принцесса, что любит его столько, сколько он себя помнит. Но таково его нутро — где-то беспощадное, где-то милосердное, где-то полностью лишенное смысла. Повалившись на большую кровать с множеством подушек, блондин, остающийся в уличной одежде, задернул тяжелый балдахин и уснул неспокойным сном, думая обо всем на свете.