Кролик среди волков

      Команда RWBY совершенно не представляла, как реагировать, когда Коко Адель вышагивала перед ними то взад, то вперёд, держась рукой за подбородок и метаясь взглядом вверх-вниз по их телам. Время от времени она делала паузу, хмыкала и наклонялась, чтоб заглянуть им в лицо, покачать головой и продолжить движение. Вперёд-назад, снова и снова, а на заднем плане стояли Озпин и Глинда — первый пил кофе, а вторая писала заметки на бумажку.       Их вызвали утром и дали понять, что от занятий они свободны, но должны присутствовать в актовом зале. Руби предположила, что это для того, чтобы они смогли заняться общественными работами либо попрактиковать речь, которую им нужно произнести в качестве извинений, но это не объясняло, почему Коко находилась здесь и маршировала туда-сюда аки сержант на плацу.       И на Руби, как лидера группы, пала ответственность задать той важный вопрос.       — Эм… П-почему мы…       — Не заикайся, — Коко щёлкнула пальцами перед носом у девочки, заставив ту подпрыгнуть. — Ты — лидер команды, это значит, что твоё слово — главное. Если хочешь что-то сказать, то говори так, чтобы в это поверили.       — Х-хорошо, — её запинка заставила взметнуться бровь собеседницы, и Руби, сглотнув, набралась храбрости и кивнула. — Хорошо!       — Уже лучше. У тебя ещё есть шанс.       — Мне кажется, Руби спрашивала, для чего это всё, — не выдержала Вайсс. — Быть может, мы всё-таки получим объяснение?       — Нет. Нет. Нет, — покачала головой Коко, указывая на девушку. — Слишком плаксиво. Слишком надменно. Слишком елейно.       Вайсс поперхнулась.       — Прошу прощения?!       — Вот об этом я и говорю. У тебя шикарный акцент, но ты заставляешь его звучать слишком уж возвышенно, словно ожидаешь, что все склонятся и ответят на любой вопрос лишь потому, что ты — это ты. С точки зрения человека утончённого это кажется привлекательным в умеренных количествах, но если с ним переборщить — оно превращается в высокомерие, — Коко махнула рукой стоящим позади. — Большая Ги, отметь это.       — Отмечено, — сообщила Глинда, царапая ручкой по бумажке на планшете. — И если ещё раз назовёшь меня «Большой Ги», то я сниму с тебя кожу и скормлю беовульфам.       — Я не высокомерная! — взревела Вайсс.       — И вот теперь, не добившись своего, ты начинаешь кричать.       Прямое замечание Коко заставило ветер покинуть паруса Вайсс, а Янг — хихикнуть. Руби же старалась сдержаться, но сказанное было своего рода правдой. Вайсс была не так уж и плоха, если узнать её поближе, но вела себя, зачастую даже сама того не осознавая, так, словно считала, что все должны делать то, что она скажет.       — Я вижу нужный ракурс, — Коко использовала обе руки, чтобы изобразить рамку из пальцев и нацелить ту на Вайсс. — В этом есть потенциал. Типаж изысканной, высокородной леди. Проблема в том, что он закопан. На то, чтобы отрыть его, потребуется время.       Вайсс молча надулась.       — Не то чтоб я не наслаждалась, смотря, как Вайсс разок-другой щёлкнут по носу, но что насчёт всего вот этого? — спросила Янг. — Нас о таком никто не предупреждал.       — Отличная фигура, длинные волосы, дерзкая улыбка, сексуально привлекательная, — Коко указала на ту двумя пальцами и подмигнула. — С тобой я могу поработать.       Янг жест вернула.       — О-о-оу. А ты сечёшь, девочка.       — Кхм, — шагнул вперёд Озпин. — Не хотелось бы прерывать вас, леди, но я должен объяснить ситуацию команде RWBY. Раз уж вы четверо уже продемонстрировали явный интерес к «Белому Клыку» и их делам, тревожную склонность к нарушению школьных правил и безрассудное пренебрежение своей безопасностью и окружающей обстановкой, мы решили кое-что добавить к вашему наказанию.       — Мне казалось, что вы говорили о простой общественной работе, — прошептала Руби.       — Что вы сказали, мисс Роуз? Я не расслышал из-за голосов жителей Вейла, спрашивающих меня, почему четверо моих учениц сожгли доки и прах на миллионы льен, — он сделал вид, что ковыряет пальцем в ухе. — Так что же вы сказали? Несомненно, что-то нужное.       — Н-неважно…       — Так я и думал. Итак, изначально я планировал запретить вам когда-либо вновь посягать на «Белый Клык», но есть у меня чувство, что запрет будет проигнорирован.       Руби, Вайсс и Янг одновременно повернулись, дабы взглянуть на последнего члена своей команды, которая демонстративно скрестила руки и не стала ничего говорить. Да, это было вполне достаточным подтверждением. Трудно сказать иное, когда они, проснувшись, наблюдали Блейк, просматривающую газетные статьи. У девушки уже имелись мешки под глазами, доказывающие, что она не спала.       — Вместо того, чтобы отдать приказ, которому, как я знаю, вы не подчинитесь, мы решили задействовать вас в битве против «Белого Клыка».       Руби уронила челюсть.       — Что?!       — Правда? — подозрительно спросила Блейк. — В чём подвох?       — Истинная правда. А подвох, мисс Белладонна, в том, что это не будет традиционным сражением. Глинда?       Мисс Гудвич шагнула вперёд и нажала что-то в своём свитке, в результате чего благодаря той же технологии, что они видели в «Буллхеде», на котором прибыли в «Бикон», перед ними появилось изображение парня их возраста. Он был высоким, белокурым, с голубыми глазами и застенчивой, чуть ли не глуповатой улыбкой.       Трудно было не узнать его, когда это лицо лепили во все новости, особенно в те, где их команду представляли безбашенными, бесцеремонными и жестокими охотницами, не заботящимися о чужих безопасности, собственности и покое. Хуже того, эти же истории привлекали внимание к тому, что «Белый Клык» едва ли вообще оказал сопротивление атаке, выставляя их хулиганками, а «Белый Клык» — жертвами, что пытались остановить Торчвика.       «Вот только всё неправда. Они не показали, что тот фавн-маньяк пытался убить Вайсс…»       — Это Жон Арк, — произнёс Озпин. — Новый и нынешний лидер «Белого Клыка» в Вейле, и на сегодняшнее утро он куда популярнее вашей команды.       — Он преступник! — выкрикнула Вайсс.       — Да, но им же является и Роман Торчвик, а ему, тем не менее, удаётся изображать из себя вора-джентльмена. Вы знаете, почему это так? — директор подождал ответа, но никто не рискнул. — Всё потому, что он следует набору правил, которые диктуют его поведение. Он остаётся честным, уважает любые сделки, которые совершает, ограничивает жертвы и крадёт лишь у тех кто достаточно богат, чтобы пережить такое. Я признаю, едва ли это лучший идеал, но подобное значит, что среднестатистическому жителю Вейла нет нужды беспокоится о том, что этот человек прирежет его в тёмном переулке.       Однако он всё равно был жуликом — и не побоялся бросить в неё прахом и взорвать его на той крыше.       «Правда, я на него напала», — подумала девочка, понурившись. Хоть она об этом и не сожалела, но начала задаваться вопросом, можно ли было всего этого избежать, не сделай она первый шаг.       — Роман — умный человек, который знает, что имидж иногда столь же важен, как и результаты, и может показаться, что Жон Арк из того же теста. Его усилия по благотворительности дали ему шанс, а его действия по привлечению к ответственности коррумпированного дельца заставили людей взглянуть на него по-другому. Последняя его попытка остановить грабёж праха лишь укрепила это мнение, а ваше вмешательство, каким бы оправданным оно ни было, позволило ему обернуть всё себе на пользу и выставить себя пострадавшей стороной.       — Но это же не так, — прошипела Вайсс. — Они — «Белый Клык», а тот психопат пытался меня убить.       — Мы знаем, мисс Шни, — резко ответила Глинда. — Но это лишь доказывает правоту директора. Даже если они и проявили смертоносные порывы и всё ещё применяют насилие, их лидер в первую очередь сосредоточился на редактировании того видео и проведении пиар-блица против нас.       — Спасибо, Глинда. «Пиар-блиц» — хороший термин для описания этого. Мы выглядим дураками, тогда как они — недопонятыми героями, и такого рода настроения опасны. Их группа — опасна.       — Я об этом уже несколько недель говорю, — заявила Блейк. — Весь этот спектакль — лишь ширма!       — Никто и не утверждал, что не согласен с вами, мисс Белладонна, но перед тем, как мы перейдём непосредственно к «Белому Клыку», эту ширму нужно сдёрнуть. Вместо наращивания военной мощи они решили противостоять нам на поле общественного мнения. Это мудрый ход с их стороны — они не могут и надеяться превзойти «Бикон» в силе оружия или боевых возможностях. Но способны сделать это в глазах общества.       Руби подняла руку.       — Да, мисс Роуз?       — Неужели всё так плохо? В смысле, они всё равно нарушают закон, так почему мы не можем просто остановить их?       — Мисс Шни, не могли бы вы ответить на этот вопрос?       Вайсс вздохнула, и Руби ощутила, как замерло её сердце, по одному звуку понимая, что сбежать не выйдет.       — Директор прав, Руби. Бренд может возвысить или разрушить компанию. ПКШ — одна из худших корпораций Ремнанта, уж я-то знаю. Единственная причина, по которой моему отцу всё сходит с рук — это недостаток конкурентов, что могли бы бросить ему вызов.       — Бренд, маркетинг и пиар, — произнёс Озпин. — Сделаешь всё как следует — и избежишь ответственности за убийство. Сделаешь из рук вон — и можешь столкнуться с мятежом. Это пример крайнего случая, — признал он, заметив их встревоженный вид. — Я сомневаюсь, что кто-либо устроит марш на «Бикон» с вилами и факелами, но факт остаётся фактом. Чем больше мы пытаемся противостоять «Белому Клыку» грубой силой, тем большими злодеями выглядим. Это не было бы столь серьёзной проблемой, будь мы способны победить их в один ход, но террористическую группу никогда не одолеть одной-единственной битвой. Такой подход в их отношении просто не работает. Они лишь зарываются глубже, и могут потребоваться годы, чтобы их выкорчевать.       — А ещё «Белый Клык» принимает добровольцев, — осознала Янг. — Значит, чем лучше они кажутся, тем больше народу наберут, и чем сильней мы пытаемся их задавить, тем больше настраиваем против нас фавнов. Блин. Это плохо.       Озпин кивнул.       — Я рад, что вы поняли.       Лично Руби — нет. «Белый Клык» — это плохиши. Плохих ребят нужно останавливать. Таков мир — или он должен быть таким. Разумеется, это являлось чёрно-белой точкой зрения, но что-то ведь и обязано быть чёрно-белым. Преступность как раз из таких. Ты либо подчиняешься закону и остаёшься хорошим, либо нарушаешь его и становишься плохим.       «Ох… Ну почему нельзя было оставить на нас борьбу с гримм? Это куда легче понять…»       — Вы желаете видеть нас частью пиар-блица, — констатировала Вайсс. — Почему?       — А почему бы и нет? — ответил ей Озпин. — Наследница ПКШ, бывшая террористка «Белого Клыка», самая юная поступившая в этом поколении в «Бикон» охотница и… мисс Сяо-Лонг.       — Эй! Почему это мне титула не досталось?!       — И даже если отбросить всё означенное, ваша команда в настоящий момент благодаря вашим же поступкам находится на виду у общественности. Действуйте — и люди заметят это. На вас сосредоточено внимание камер. Это история искупления, и потому, команда RWBY, вы подходите.       — А что насчёт?.. — Янг махнула в сторону Коко.       — Мисс Адель здесь потому, что она — наш постоянный эксперт во всём, что касается пиара. Или, быть может, точнее будет назвать её нашим имидж-консультантом.       — Ну вы поняли, девчат, — Коко встала в уверенную позу. Руби признала, что выглядит так неплохо и роли своей соответствует. Даже не слишком много зная о моде, девочка смогла это понять. — Никто в «Биконе» не знает, как заявить о себе, лучше чем я. Под моим присмотром вы все мигом придёте в форму.       Руби сглотнула.       — П-присмотром?..       — Отныне мисс Адель командует операцией «Сияющий Свет».       — Сияющий?..       — Свет?..       — Да, — Озпин огляделся вокруг. — Потому что мы осияем светом «Белый Клык»… И «Бикон» — это ведь башня, маяк… Это хорошее название, — никто не знал, что на это ответить. — Что ж, я считаю, что это название хорошее, и я — директор, так что операция будет зваться «Сияющий Свет». Мисс Адель считается преподавателем в любом необходимом смысле. Вы должны следовать её приказам, иначе же будете отвечать перед Глиндой. Я понятно всё объяснил?       — Да.       — Ага…       — Да, сэр.       Озпин на их слова не прореагировал. Он сосредоточился исключительно на Блейк.       Честно говоря, Руби его за то не винила.       — Это глупо, — произнесла Блейк. — Мы лишь сыграем им на руку.       — Нам придётся, мисс Белладонна, потому как сейчас их рука нас ведёт. Лучше уж победить их в их же собственной игре, чем не делать ничего и дать всему сойти им с рук. Вы, может, и желаете силой поставить их на колени и заставить сдаться, но я обязан вам напомнить, что сила — именно то, что в первую очередь послужило причиной провала «Белого Клыка».       Блейк отшатнулась.       — Я… мы…       — Насилием не решить всего. На самом деле, если не считать гримм, то решить им можно весьма немного. При Адаме «Белый Клык» не достиг в Вейле ничего заметного. Под управлением мистера Арка они менее чем за месяц уже три дня подряд на первой полосе, — он позволил этим словам ненадолго повиснуть в безмолвной тишине. — Я буду с вами честен, команда RWBY. Нам нужно решить эту проблему. Я не слеп, и я уверен, что цели у «Белого Клыка» гнусные. Однако мистер Арк действует, а «Белый Клык» всё ещё возглавляет Сиенна — убеждённая противница людей. Мы обязаны помешать им закрепиться в Вейле.       — Я в деле, — бросила Блейк, закрыв глаза. — Я… я сделаю всё, что от меня потребуется.       — Благодарю. Я и не ожидаю, что хоть одна из вас будет наслаждаться этим больше меня самого, но мы сделаем то, что должны. Будьте уверены, вы будете оправданы за любые пропуски занятий, а также получите награду. Постарайтесь видеть в этом не наказание, но возможность изучить навыки специалиста.       Руби слабо улыбнулась, совсем не убеждённая, но готовая попытаться. Если благодаря этому она изобличит «Белый Клык» и защитит людей, то так тому и быть. Покуда Коко не ожидает от неё выступлений на публике, всё нормально.       — Хорошо. Остальное оставляю на вас, мисс Адель.       Что ж, это не казалось слишком ужасным.

***

      — ИМИДЖ! Скажи это с чувством!       — Имидж, — монотонно произнесла Руби. И она была единственной, кто это сделал. Вайсс, Янг и Блейк отказались подыграть, хмурясь либо скрестив руки в жесте неповиновения. — Девчат, давайте, — взмолилась девочка. — Мы пообещали, что будем работать с Коко.       — Чертовски верно сказано. Вы же понимаете, что я могу наказать вас, да?       Янг вздохнула и сдалась.       — Имидж…       — Это глупо, — ответила Блейк. — Как выкрикивание слова «имидж» поможет нам хоть что-нибудь понять?       — Я и так многое знаю об имидже и маркетинге, — заявила Вайсс.       — Ох, да неужели? — Коко развернула изображение Жона Арка. — Ну хорошо. Скажи-ка мне, каково его наиболее важное для имиджа действие? Что является венцом его достижений? Не вы, Роуз и Сяо-Лонг. Я хочу услышать ответы этой парочки обиженок.       Янг пожала плечами и встала рядом с сестрой. Похоже, Коко лишь хотела указать им, что её нужно слушать, но Блейк была слишком уж уверена в своих знаниях о «Белом Клыке», а Вайсс — слишком горда, чтобы прислушаться. Всё как в том случае с выбранным лидером команды, только теперь наследница ПКШ должна была подчиняться другой персоне.       — Это его первая атака, — решила тем временем Вайсс. — Он выбрал целью явного коррупционера, потому не было и шанса, что кто-либо стал бы винить «Белый Клык» в ошибке.       — Хм… Интересно, — Коко не спешила с вердиктом. — А ты что думаешь, Острая Приправка?       — Не называй меня так. И его главное достижение — это то, что газеты встали на его сторону. Люди глупы и поверят всему, что им скажут, если это будет в газетах. Они убедили народ, что «Белому Клыку» можно верить.       — Цель-коррупционер и поддержка газет. Это ваши окончательные ответы?       Блейк и Вайсс обменялись взглядами и кивнули.       — Бз-з-з! Неверно! — Коко шагнула к изображению и ткнула на голову Жона. — Вот его величайшее достижение — и то, что вы не поняли этого, доказывает, что вам нужно больше узнать об имидже.       В защиту её сокомандниц стоило б сказать, что Руби тоже ничего не поняла.       — Его лицо? — спросила Янг. — В смысле, он не урод, но я бы не назвала его таким уж красавчиком…       — Не в его сексуальности дело… Впрочем, на вас, девочки, это может и сработать. Вернёмся к этому позже.       — Стой, что? — пискнула Руби.       — Его главное достижение — тот факт, что вы вообще можете видеть его лицо. Подумайте об этом. До сих пор члены «Белого Клыка» скрывали свои лица за масками в виде гримм, говоря миру, что они — жестокие монстры сродни самим гримм. Вы знаете, почему они так поступали?       — Т-ты сказала что-то о сексуальности. Что ты имела в виду?       — Устрашение, — пробормотала Блейк.       — Правильно! — Коко проигнорировала Руби и указала на Белладонну. — Устрашение — вот суть этой игры, но отбросив маску — а заодно и ужасный подтекст той, — он не только избегает сего сравнения, но и демонстрирует жест доверия. Он говорит: «Я не безликий монстр, а такая же личность, как и любой другой. Узнайте меня. Судите меня и поймите, каков я на самом деле», — Коко махнула рукой в сторону изображения. — Гениальный ход. Это означает, что у «Белого Клыка» внезапно появилось лицо и имя, и когда они делают что-либо хорошее в Вейле — или если будут атакованы вами, — то задницу надерут не безликому и жестокому «Белому Клыку», а прелестному и милому мальчику Жону, который помогает бездомным фавнам.       — Симпатии, — осознала Вайсс. — Сопереживание.       — Именно. Нельзя сочувствовать кому-то в маске, но совсем другое дело, когда он той лишается. Разумеется, это также и опасно — ведь он отбрасывает всякий шанс на анонимность. Но если он достаточно решителен, чтобы пойти на этот риск, то сможет пожать плоды сего. Поэтому главное достижение Арка не то, что он совершил, и не те, кого он победил, но то, как он всё это начал. Открыто. Зримо. Честно.       — Или он просто никогда и не видел смысла в маске, потому что мы с самого первого дня знали его истинную личность, — сказала Янг.       — Или так, — согласилась Коко. — Но ты действительно считаешь, что всё настолько глупо?       Руби взглянула на голографическое изображение лица парня, когда то вернулось в фокус. Теперь, когда Коко указала на это, она и сама начала замечать кое-что. Парень улыбался. Не уверенной улыбкой или ухмылкой, но небольшой застенчивой улыбкой, что заставляла её расслабиться. С ней он выглядел забавно, даже в чём-то достижимо. Было ли это сделано специально? Возможно, и благодаря этому не было ни малейшей возможности увидеть в нём террориста.       «Я тоже попалась на это, — подумала Руби, и в голове её смешались страх и шок. — Хоть я и знаю, что он убийца, но не могу не подумать, что он не кажется таким уж плохим».       Это оказалось весьма поучительным опытом, и чем больше она об этом думала, тем больше примеров приходило ей на ум. Мисс Гудвич одевалась и вела себя как учитель, что не тратит зазря ни секунды, и это о ней можно сказать с первого же взгляда. Это и означал имидж — способ донести информацию?       С другой стороны, образ Кардина Винчестера был ужасен. Он носил мощную броню и пытался изображать из себя мачо, но издевательство над Вельвет — девушкой, что куда меньше него — лишь выставляло его отморозком. Кардин являлся охотником, тем, кто имеет соответствующие навыки и предположительно готов отдать свою жизнь ради защиты невинных людей вне зависимости от своих взглядов относительно фавнов, и тем не менее, он выглядел как злодей, а текущий лидер «Белого Клыка» — всамделишный террорист — казался недопонятым героем.       — Это правда, — выдохнула девочка. — Он и в самом деле использует эти пиар-штучки!       — А? — оглянулась Янг. — Руби?       — И мы на это повелись. Попались в его ловушку и выставили «Бикон» идиотами!       — Всё верно, Красная. Всё верно, — улыбнулась Коко. — Но не волнуйся, мы поработаем над тем, чтобы это исправить — и быстро. Сперва имидж. Затем — действие.       — Действие? — поинтересовалась Вайсс.       — А. А. По порядку. Попытка действовать с плохим имиджем покажет нас плохишами. Я же быстренько подберу вам роли, — Коко ткнула пальцем в Янг. — Ты горячая и атлетичная. Дерзкая, самоуверенная и нахальная. Поняла. Твоё дело — привлекать мальчиков, в которых играют гормоны, и девочек, что хотят быть как ты.       Сяо-Лонг непонимающе моргнула, но расстроенной не выглядела.       — Ладно?..       — Нет. Никаких «ладно» с вопросительной интонацией. Будь пылкой. Напористой. Крутой, — Коко приспустила с глаз свои окуляры. — Тебе нужны тёмные очки. Пилотские. Ты должна выглядеть самой дерзкой сучкой. Покажи-ка мне свою лучшую убийственную улыбку.       — Вот так? — спросила Янг, ярко улыбнувшись.       — Нет. Не дружелюбную улыбочку. Я хочу видеть улыбку, которая прям-таки кричит, что ты — крутая сучка, которая любого вокруг пальца обведёт. Самодовольная, сексуальная и нахальная. Вот так.       Коко наклонилась вперёд, положив руку на бедро. Не будь она в свитере, продемонстрировала бы декольте, но и без этого её наглая улыбка заставила Руби раскраснеться.       — Ох, точно.       Янг вновь улыбнулась, на сей раз во всю ширь и чуть ли не злобно. После чего расчесала рукой шевелюру, выпятив грудь. И, подмигнув, послала Коко воздушный поцелуй.       — Превосходно! Сексуальная и опасная, всё в одном.       — Стоит ли ей демонстрировать сексуальность? — поинтересовалась Вайсс. — Янг ведь семнадцать.       — А ещё она охотница. Люди же остаются людьми. Бесполезно на это жаловаться, — Коко обошла вокруг девушки. — И дело-то в том, что мы и не просим вас меняться. Это лишь имидж, который вы используете для работы. В частной жизни можете быть собой.       Руби задумалась, знала ли Коко, что Янг такая же и наедине с командой.       — Вайсс, твой типаж — утончённая и знатная леди. Я хочу видеть размеренную речь, прямую осанку и острый взгляд. Ага, именно такой, — кивнула Коко, очевидно, не понимая, что Вайсс смотрит на неё с ненавистью. — Однако нужно будет поработать над твоим характером. Сейчас ты — плаксивая мелкая сучка.       — Да как ты смеешь?!       — Видишь? Честно говоря, ты не настолько уж и плаксивая — я это сказала лишь чтоб тебя вывести, — но зато действительно вспыльчивая. Это нормально, но ты не можешь позволить себе демонстрировать это. Типаж утончённой девушки подразумевает, что ты хорошо контролируешь свой темперамент. А когда ты с красным лицом плещешь слюнями — это совсем не выглядит утончённо. Скорее глупо.       Вайсс с трудом взяла себя в руки.       — Ты говоришь, что мне стоит игнорировать тех, кто меня откровенно оскорбляет?       — Нет. Злись. Будь злобной. Меня не волнует, что ты чувствуешь, просто не показывай этого. Ты должна выглядеть отчуждённой, интеллигентной леди типа «я выше этого». Кого вообще заботит, если идиоты решили тебя оскорбить? Они же идиоты. Игнорируй их. Или, если не можешь, разлей по бутылочкам и позднее вылей на меня, но пока что лучшее, что ты можешь дать им в ответ, это отсутствие всякого внимания. Не клюй на эту удочку.       — Я… Да, — Вайсс вздохнула, прикрыв глаза. — Я понимаю тебя и признаю, что над моим характером стоит поработать. Ты не станешь требовать, чтобы я поменяла одежду или причёску? Я, честно говоря, ожидала больше требований…       — Над гардеробом можем поработать позднее. Это — основы, — Коко махнула рукой. — И говоря откровенно, у всех вас гардероб по большей части имеется. Менять бы нужно было, если б мне пришлось превратить Блейк в изысканную леди, а тебя — в сексуальную девчонку, но это лишь добавит нам работы, — развернувшись, Коко улыбнулась. — А теперь наш местный фавн.       Блейк ответила вызывающим взглядом.       — Прежде всего ты избавишься от бантика.       — Отказываюсь.       — Мило. Однако это была не просьба, — Коко помедлила, но бант оставался на месте. — Ладно, пойдём трудным путём. Чего, как думаешь, ты добьёшься, пряча свои ушки? Твоя команда знает. Чёрт, я знаю — и готова поспорить, любой фавн в «Биконе» тоже сразу всё поймёт. Да кто в наши дни носит на голове бантик? Серьёзно, кто? Ты либо перепутала эпоху, либо что-то прячешь, и открою тебе тайну: фамилия «Белладонна» известна всем фавнам и всюду.       Руби моргнула.       — Правда?       — Твоя семья знаменита? — поинтересовалась Янг.       — Так и думала, что звучит знакомо, — пробормотала Вайсс.       — О боже, да вы все — идиотки! Ладно, никто из вас не в курсе мировой политики. Это здорово. Но дело в том, что ты, Блейк, не многих-то и одурачишь. Своими действиями ты заставляешь людей думать, что либо ты стыдишься быть фавном, либо боишься это демонстрировать. Ничто из этого не хорошо для имиджа. Итак, что же именно? — спросила Коко. — В смысле, ты стыдишься или боишься?       — Нет. Я… я горжусь тем, кто я есть.       — Оно и правильно. Нет ничего плохого в том, чтобы быть фавном, и очень хорошо, если ты достаточно сильна, чтобы отбить дерьмо, которое в тебя бросают, — Коко ухмыльнулась. — В общем, есть много фавнов, что боятся, и не без причины. Наличие примера для подражания в виде сильного фавна может принести им немало пользы, особенно когда другим и единственным образцом является «Белый Клык».       Блейк какое-то время сомневалась, но затем медленно потянулась к своей причёске. Бантик соскользнул, обнажая два прекрасной формы кошачьих ушка, что сливались с чёрными волосами вокруг них. Они дёрнулись, и почему-то такая Блейк казалась куда более настоящей, по крайней мере, для Руби точно. Последняя улыбнулась — с открытыми ушками сокомандница ей нравилась больше, нежели со спрятанными.       — Отлично выглядишь, девочка. Моя партнёрша тоже пыталась свои ушки прятать — аж под целым беретом. Можешь себе представить?       Руби многозначительно взглянула на головной убор Коко, раздумывая, не тот ли самый это берет. Что он означает теперь, когда она его носит? Быть может, так она выражает гордость тем, что Вельвет может показать свои уши и что Коко это поддерживает.       — Твоё дело, — сказала та, обращаясь к Блейк, — это привлечь фавнов, быть для них альтернативой. Показать, что люди и фавны могут выступать на одной стороне. Как тебе такое?       — Это… мне нравится, — улыбнулась Блейк. — Прекрасное послание.       — А также ты будешь образцом резкой девочки-гота, эмо либо дитя сцены. Я хочу видеть максимальный настрой на образ, средне ангста, но поменьше мрачности и хандры. И определённо никакого «жизнь — боль». Мы желаем, чтобы ты привлекла эту часть общества, а не питала её.       Блейк вздохнула.       — И вот так момент воодушевления был испорчен.       Руби хихикнула.       — Теперь ты! — обернулась к ней Коко, заставив девочку громко пискнуть и отскочить.       — Д-да? Мне тоже нужно что-то делать?..       Просьба измениться для неё звучала страшно, особенно если это означало нечто подобное тому, что сказали другим девушкам. Руби не была уверена, что сможет улыбнуться как Янг или пообщаться с публикой как Вайсс. Ей было тяжело даже выдержать критику. Но нет, она должна сделать это. Ради своей команды. Если они достаточно сильны, чтобы справиться, то и она тоже!       — Я-я готова, — с запинкой заявила девочка. — Я сделаю то, что должна!       — Милая. Юная. Пылкая. Мальчиковатая. Энергичная. Увлечённая. Счастливая, — Коко с хлопком опустила руки на плечи Руби, чьи глаза наполнились слезами. — Ты идеальна!       Руби не удержала челюсть.       — Э?       — Что-о-о?! — воскликнула Янг.       — Да разве же это честно?! — пожаловалась Вайсс.       — То, что она отделается этим, нелепо…       — У нас тут серьёзное дело, — ответила Коко. — Ты любишь печеньки?       Руби резко выдохнула.       — Я обожаю печеньки!       — Превосходно. На то мне и бюджет. Я хочу, чтобы во время пиар-работы у тебя всегда были в руках печеньки. Часть съешь, а остальным поделишься с детьми. Ты должна выглядеть сладенькой милашкой, так что никаких овощей на работе. Если хочешь что-то съесть, то лучше, чтоб оно было с сахаром.       Глаза Руби засияли. Рот наполнился слюнями.       — Да, Коко! Сделаю всё, что скажет мне мой имидж-консультант!       — Прекрасный настрой! Теперь нам нужен ещё типаж преданной делу охотницы. Храброй, никогда не говорящей о смерти, одержимой оружием и всем таким охотницы. Справишься? Сможешь такой притвориться, как думаешь? Тебе нравится оружие?       Руби завизжала.       — НРАВИТСЯ?!

***

      Жон прислонился спиной к торговому автомату, а подле его ног были разбросаны обёртки из-под шоколада. После разгрома в доках ему требовался сахар, и он чуть ли не засыпал, слишком устав физически и ментально, чтобы стоять на ногах.       То, что мир с чего-то вдруг перевернулся с ног на голову и объявил его победителем упомянутой битвы, оказалось тем, чем он откровенно не мог понять. Лиза пользуется магией — вот единственное объяснение. Торчвик сбежал, а они выставили себя далеко не героями, сражаясь с настоящими героинями из «Бикона».       Тем не менее, люди назвали их жертвами.       «Вот честно, я соглашусь. Не понимаю, как так получилось, но с радостью соглашусь».       — Смотрю, ты проснулся.       Моргнув, сгоняя сонливость, парень взглянул в сторонку, обнаружив сидящую неподалёку девушку.       — Илия. Ты спала со мной?       — Я спала здесь, — осторожно ответила она. — Как и остальные. Нужно вставать, босс. Тут… в общем, думаю, разбираться с этим — твоя работа.       — Разбираться с чем?       Илия лишь мотнула головой и протянула ему руку, ставя его на ноги. Остальная кухонная зона склада была пуста, но Жон заметил спальные мешки и пустые банки газировки, подразумевающие, что вся компания на ночь завалилась сюда. Проследовав за девушкой наружу, он вышёл в основное помещение склада.       Бэйн стоял на коленях, склонив голову. Юма неловко замер рядом с ним, а с другой стороны встала Трифа, и оба выглядели серьёзней чем когда-либо. В ту же секунду, когда парень появился перед ними, Дири кинулась к нему с застывшими в глазах слезами.       — Босс, пожалуйста, ты просто не понимаешь. Бэйн этого не хотел!       — Дири, что?.. Я даже не уверен, что здесь происходит.       — Бэйн пошёл против ваших приказов, сэр, — впервые Юма обратился к нему столь уважительно, однако Жон не пропустил в его голосе нотку страха. — Адам был весьма строг в отношении подобного. Бэйн… Он подчинится вашему решению. Каким бы оно ни было, — глаза Юмы с намёком опустились на «Кроцеа Морс».       И внезапно паника Дири стала куда понятней.       — Нет! — рявкнул парень. — Никаких убийств! Никто здесь не умрёт!       — Адам бы…       — Я не Адам!       Жон резко выдохнул, когда Дири влетела в него, вновь и вновь бормоча «спасибо» ему в грудь. Он неловко погладил её по спине, наблюдая, как все остальные наконец успокаиваются. Бэйн глаз не поднял, но другие от него отошли, и даже Таксон в углу вздохнул и наконец выпустил из рук сжимаемый до того термос.       Они и самом деле считали, что парень сделает нечто подобное? Адам так бы и поступил. Между прочим, в прошедшую ночь он к Жону не заглядывал. Последнему стало любопытно, не означало ли это, что Таурус размышляет о действиях Блейк. Или же просто дуется.       — Бэйн, подними голову, — приказал парень. Когда мужчина не ответил, он повторил приказ: — Взгляни на меня, Бэйн. Я не стану убивать тебя. Я никогда не отниму жизнь твою или любого находящегося здесь. Мы ведь друзья, разве нет? — он и кучка террористов, но дружба не значит согласие, верно? Жон мог любить их и без желания быть с ними заодно.       — Прошу прощения, — громыхнул голос Бэйна. — Я потерял контроль.       — Это… ну, этого ведь не случится вновь, да?       Голова мужчины опустилась ниже.       — Бэйн?       — Не могу это контролировать, — прошептал гигант. — Только не когда передо мной Шни…       Оу. А такое… такое станет проблемой, не правда ли? Жон прикусил губу, не будучи уверенным, что тут стоит сказать либо сделать. Убийство даже не рассматривается, но вот наказание — отнюдь, и даже тогда, если уж это может повториться, ему необходимо знать обо всём больше.       — Эм… Мы сегодня больше ничего делать не будем, так что те, кому не обязательно находиться тут, могут идти домой.       Таксон и Перри воспользовались предложением и отправились по домам работать. Дири с ними не пошла и вместо этого, кажется, решила остаться и защищать Бэйна. Юма и Трифа нашли себе причину уйти и отправились собирать припасы, а Илия упомянула насчёт проверки устройства связи в канализации, дабы убедиться, что с тем ничего не случилось. Вскоре на складе остались лишь Жон, Бэйн и Дири.       Парень был рад, что они все уловили намёк.       — Ты не хочешь поговорить, Бэйн? Мне нужно понять.       — Дири, — проворчал гигант.       — Я расскажу, — прошептала она. — Я тоже там была, — её улыбка стала горькой. — Бэйн и я на самом деле не уроженцы этого города. Мы из королевства Вейл, но с севера, с лесоповала Шни. В тех местах рубят деревья, чтобы отправлять в Атлас, где их сжигают на прахоперерабатывающих заводах. Раньше там была маленька деревенька, но ПКШ выкупил её ещё до нашего рождения. Они… они были безжалостны.       — Жестокие работодатели? — поинтересовался парень.       Дири хмыкнула и взялась за футболку, чтобы задрать её вверх и показать живот.       — Не совсем.       ПКШ       Крупные красные буквы с толстыми линиями под и над ними были выжжены на её коже. Такое не перепутать с татуировкой, нет, то была отметина, оставленная на плоти раскалённым металлом. Кожа вокруг выглядела натянутой и покрасневшей. Этот шрам на всю жизнь.       — О боже…       — Для них мы не были разумными, — сказала девушка, позволив футболке упасть обратно. — Мы были ресурсами, все мы. Они защищали и кормили нас, но мы должны были посменно работать, вырубая, выдёргивая либо разрезая деревья. Моя задача в каком-то смысле была проще. Я трудилась поваром. Готовила еду для обитателей лагеря.       — А Бэйн, полагаю, работал мускулами.       — Угу, — Дири бросила на гиганта печальный взгляд. — Он был одним из основных дровосеков. Мастером в обращении с пилой. Вот только, ну, ты никогда не задумывался, почему он такой большой? Бывают, конечно, высокие, но Бэйн ведь огромен.       — Я просто предположил, что дело в генетике, хотя теперь, когда ты эту тему подняла, полагаю, что тут другой случай.       — Бэйн участвовал в ряде испытаний, что проводились на фавнах в нашем лагере. Его мать… Ей делали инъекции ещё до его рождения. Она не пережила роды. Бэйн оказался большим, слишком большим, но с их точки зрения всё было прекрасно. Он мог работать усерднее и дольше, не уставал и не болел, как большинство фавнов. Идеальный работник.       Жону стало плохо.       — Они на нём экспериментировали?..       — Скорее уж регулярно накачивали всякой дрянью. Гормональные усилители. Стероиды. Множество препаратов для повышения эффективности и какие-то праховые смеси. Были и другие подопытные, но большинство из них умерло. Бэйн единственный, кто выдержал всё. Когда они осознали это, то подумали, что дело может быть в нём, и… и… — Дири прервалась.       — Мелисса, — скорбно произнёс Бэйн. — Сестра…       — Они проделали с твоей сестрой то же, что и с матерью, не так ли? Жон надеялся, что ошибался, но их боль сказала всё за них. Он слышал кошмарные истории про лагеря ПКШ, но большинство из тех исходили от «Белого Клыка», так что парень полагал их пропагандой.       Люди не могли одобрить подобное рабство. Не может быть, что человечество такое допустило.       «Поселения за стенами постоянно возникают и исчезают, и всем плевать. Если никто даже не думает защищать отдалённые деревни от гримм, то с чего бы им защищать их от богатейшей компании Ремнанта?»       — Мелисса не выжила при родах, — продолжила Дири. — Как и ребёнок. Бэйн с ума сошёл, когда узнал. Сотрудники ПКШ его избили и… в общем, бригадир назначил ему самое страшное известное ему наказание.       Бэйн поднёс руки к плечам и сдёрнул с себя майку. Жон зашипел, увидев его грудь и спину, покрытые красными линиями и шрамами, видимо, оставленными кнутом либо прутами. А меж них рассыпались следы ожогов. ПКШ. ПКШ. ПКШ.       — Это оказалось уже чересчур, — произнесла Дири. — Бэйн ведь добрый гигант. Все его любили. Бригадир, должно быть, думал, что нас это напугает, но мы пришли в ярость. Они не смогли нас сдержать, и мы смыли их словно приливная волна. Я-я не так уж много видела. Просто подбежала к Бэйну и помогла ему, а к тому моменту всё было уже кончено, сотрудники ПКШ — мертвы, и мы решили, что с этим местом покончено.       — И отправились в Вейл?       — То было единственное место, куда мы могли пойти. И когда появился «Белый Клык», мы записались в него. Может, мне и не нравятся бои и всё такое, но их задача не ошибочна. Я не хочу, чтобы кто-либо жил так, как жили мы, — Дири вдруг улыбнулась. — И сейчас всё хорошо. Ты лучше, чем когда-либо был Адам.       — Ага, — сглотнул Жон. — Я не стану тебя наказывать, Бэйн. Просто не могу. А… та девушка, Вайсс Шни, участвовала в этом?       Бэйн помотал головой.       — Нет. Потерял контроль. Прости…       — Всё, что касается Шни, выводит его из себя, — объяснила девушка. — Мы знаем, что их семья не была вовлечена в это. Сомневаюсь, что Жак Шни вообще знал о происходящем — некоторые лагеря автономны, имеют своего рода самоуправление. Может, не все из Шни столь уж плохи, но когда приходится выполнять квоты ПКШ, не имея никакой защиты в отношении фавнов, а слово бригадира — закон?.. Подобная власть развращает.       — Она не виновата, — добавил Бэйн. — Но я хочу убить Шни. Знаю, что неправильно, однако… — он беспомощно пожал одним плечом, заставив шрамы, решёткой пересекающие его спину, болезненно натянуться. То, что Бэйн не издал ни звука от боли, многое говорило о произошедшем с ним.       — Нам придётся держать тебя подальше от неё. Нельзя позволить тебе убить Вайсс Шни. Прости, если тебя это расстраивает.       — Нет. Хочу мира.       — Рад это слышать.       Если Бэйн согласен не подходить к ней, этого может быть вполне достаточно. Жон на то надеялся. Вайсс Шни — охотница и не ответственна за это, и, как было ими сказано, в семье Шни могут даже не знать, что происходит в автономных лагерях.       Делало ли это ситуацию лучше? Нет. Многие обвиняли ПКШ в рабстве, и те всегда сие отрицали, что означало их знание о возможности подобного — да и слухи из ниоткуда не берутся. Где-то в цепочке кто-то из ПКШ это проигнорировал. Позволил. Имелось ли в этом положении хоть что-то, что парень мог надеяться сделать из Вейла.       Возможно. Но лишь возможно.       — Эй, ты ведь говорила про лесоповал, да? — он подождал кивка Дири. — Значит, даже если вы его прикрыли, ПКШ всё равно нуждается в дереве для своих заводов. Дело, полагаю, будет вновь налажено в Вейле, не так ли?       — Да. Думаю, всё так. А что?       — Сиенна требует, чтобы мы начал набирать новых членов, но сейчас, когда «Бикон» настороже, будет рискованно что-либо делать. Нам необходимо ненадолго уйти из поля зрения, но Лиза будет цепляться ко мне, если мы не займёмся чем-то, о чём она может сделать репортаж, — Жон прислонился к ближайшей стене. — Как насчёт убить трёх зайцев одним выстрелом?

***

      «Дыши глубже, — подумала Блейк. — Глубже дыши. Ты сможешь. Это чтобы остановить «Белый Клык». Это поможет в битве с «Белым Клыком». Это не пустая трата времени».       Она вновь и вновь вбивала это себе в голову. То, что казалось бесполезным, на деле являлось важным пиаром, который был единственным важным ресурсом из тех, что имелись сейчас у «Белого Клыка». Создав таковой для себя, они ослабят власть Жона Арка над людьми. Если достаточно его истощить, то парня точно заменят, и тогда всё вернётся в норму: «Белый Клык» — зло, она — охотница.       — Я смогу.       Вайсс, Руби и Янг занимались тем же, беря себя в руки.       — Дышим глубже. Я готова. Я охотница. Я с гримм сражалась.       Дверь открылась, и вошла добрая женщина, ярко ей улыбнувшись.       — Они готовы тебя увидеть, дорогая моя. И огромное тебе спасибо. Ты даже не представляешь, как это для всех важно.       Кивнув, Блейк проследовала за ней в помещение — в классную комнату.       Три десятка лиц с нетерпением обернулись к ней. Детишки в возрасте от восьми до десяти лет смотрели на неё своими глазами-бусинками. На столах лежали краски, обрезки бумаги и цветные карандаши, а стены комнаты младшеклашек были усыпаны плакатами и мотивационными надписями.       — Итак, класс, — начала учительница. — Как и было обещано, Блейк Белладонна прибыла из «Бикона», чтобы рассказать о том, каково быть охотницей, и ответить на ваши вопросы. Я хочу, чтобы вы отнеслись к ней вежливо. Поздоровайтесь с нашей гостьей.       — Здравствуйте, мисс Белладонна, — одновременно произнесли тридцать голосов.       Блейк вздрогнула, но головы не опустила. Перед ней всего лишь дети, а происходит сейчас самый обычный ознакомительный урок, на котором будущему поколению объяснят, что значит быть охотником, как для того, чтобы некоторые задумались о такой карьере, так и за тем, чтоб показать, что «Бикон» — не какая-то холодная и безликая академия, но место, полное добрых и счастливых людей, что рады помочь другим, даже если это означает необходимость отвечать на вопросы детей.       Ну и в самом деле, не может же это быть так уж плохо?

***

      — Ни за что больше, — прохныкала Блейк, уткнувшись лицом в грудь Янг. — Столько вопросов. Столько глупых вопросов. Почему я не пыталась подружиться с гримм? Могу ли я завести себе гримм-щеночка? Какой у меня любимый гримм? Каковы гримм на вкус? Почему у гримм кости на мордах? Снимала ли я эти кости, чтобы посмотреть, что под ними? Почему я никогда не задумывалась о том, чтобы снять эти кости и посмотреть, что под ними?       Блейк ударилась лицом в грудь товарки, почти как если бы пыталась вырубить себя и убежать от этого ада. Не слишком хорошая идея, учитывая «упругость» груди Янг. Но это не остановило Белладонну.       — Они зло, Янг. Зло. Человечество обречено. Пусть они погибнут, дав миру очиститься и начать с нуля. Пусть победят гримм. На данный момент это будет милосердней…       — Ну-ну, — произнесла её столь же уставшая собеседница, поглаживая свою партнёршу по голове. — Всё будет хорошо.       — Моё платье! — стенала Вайсс, держась за юбку. На той виднелись яркие пятна краски и блёсток, напрочь лишая её всякой надежды. То, что девушка сохраняла спокойствие и улыбалась, когда дети её пачкали, было результатом занятий с Коко и очевидным доказательством того, что Вайсс могла при нужде демонстрировать терпение, что и не снилось Саммер Роуз.       — Они хотели со мной побороться, — вздохнула Янг. — Я думала, что всё будет нормально. Просто дам им выиграть и повеселиться. Но нет. У них всё острое. Колени. Локти. Бёдра. Ладони. Такое чувство, что меня пропустили через одну из тех машин, что перемалывают камни в песок. Этот пиар — просто пытка. Как ты вообще с этим справлялась, Вайсс?       — ПКШ всё делал за меня, и по большей части это было просто тратой денег…       — Блин. Интересно, как там Рубс справляется?       Вся троица заглянула за угол, в последний по очереди класс. Руби задержалась в том куда дольше ожидаемого, что, вероятно, означало, что девочка оказалась в ещё худшем положении, чем они. Бедная Руби даже не представляла, как поддерживать диалог с людьми, так что это, должно быть, было для неё куда хуже.       — …А потом я такая: «Бам! Бам! Вжух!» — Руби пнула ногой воздух. — И Торчвик весь такой «ох нет, я проиграл» и начинает молить меня о пощаде. Это было просто суперкруто!       — Вау!       — Ты лучшая, Руби!       — Руби, я тоже хочу быть как ты!       — Как круто!       — Руби! Руби! Руби!       Янг смотрела, в равной части чувствуя себя удивлённой и преданной, но в основном — просто раздосадованной, как дети хлопали в ладоши и кричали, трепеща и восхищаясь, а Руби стояла перед ними и счастливо кивала, положив руки на бёдра и широко улыбаясь.       — Ладно, будущие охотники и охотницы, кто хочет печенек?       — Я ХОЧУ! — хором прокричал класс.       Пять минут спустя Руби вышла из помещения с улыбкой на лице, крошками на губах и лестными похвалами, несущимися ей в спину от учителя и детей, которые как один горячо заявляли, что хотят «стать как Руби», когда вырастут.       — Эй, девочки! — радостно воскликнула она, увидев свою команду. — А этот пиар на самом деле весьма простое занятие, да?