Двое в машине, не считая собаки

      Миссис Вуд не любила бегать. Да и для бега, по ее мнению, она была уже староватой. Она не любила свой возраст, но больше она не любила людей старше ее возраста, что любили бегать по тем же тропинкам парка, что и она. Миссис Вуд не любила бегать, но она любила доктора Фримана, который настоятельно рекомендует ей бегать. Поэтому каждое утро она встает в такую рань, в которую никогда в жизни раньше не вставала, чтобы отправиться в парк. Доктор Фриман всегда говорил, что это ради ее здоровья и ее самой. Но миссис Вуд всегда делает это ради доктора Фримана.       Сегодня миссис Вуд проспала. Она проснулась уже уставшей и совершенно разбитой. А мысли, что она подводит доктора Фримана, только добивали ее. Она запнулась о собственные кроссовки, купленные специально для этих осточертевших пробежек, и пнула их со всей злостью и негодованием, но после аккуратно положила их на полку, дав то ли себе, то ли им обещание, что пойдет в этот парк сегодня вечером.       Обещание она сдержала и в восемь вечера уже была в парке, на своей излюбленной тропинке. Людей старше ее возраста она не встретила. Она вообще никого не встретила сегодня, что очень удивило ее, но порадовало. В такие моменты ей всегда хотелось думать, что эта тропинка и все, что тропинку окружает, только ее и никого больше. В этот минуту она полюбила бег.       Миссис Вуд добежала до искусственного водоема. Подобные места по какой-то причине приманивали любителей прогулок с колясками или собаками. Она называла такие пруды кормушкой для комаров и прочей кусачей мошкары. Но и водоем был пуст. Даже насекомые куда-то подевались. Она присела на лавочку, вглядываясь в темную водную гладь. Такая тишина ей была по вкусу.       И все же, миссис Вуд была здесь не одна. Женщина разглядела в дали какого-то, очевидно, пьяницу, лежавшего наполовину в воде. Она брезгливо поморщила носик и отвернулась. Но позже вздохнула, поднимаясь. Надо же хоть вытащить человека из воды, он ведь может заболеть.       Подходя ближе, она понимала, что что-то не так с этим человеком. Его словно всего искусали, лицо и шея были расцарапаны, а широко-раскрытые глаза смотрела прямо на нее. Миссис Вуд всю передернуло, по спине пробежался холодок, а к горлу подступал истошный крик. Этот человек был мертв. *четырьмя часами ранее* – Ты должен на это взглянуть! – сказали они одновременно, и оба замолчали, уступая друг другу. Юзуру решил нарушить секундную немного неловкую тишину: – Я залез в его почту. – Ты залез в его компьютер? – Хавьер прошел к нему, ставя здоровенную клетку на стол прямо на весь тот хлам, что на этом столе был. Естественно, клетка чуть не съехала на пол, прихватив с собой пару стаканов и кучу листов.       Юзу, наблюдая за тем, как Хавьер пытается найти устойчивое положение громоздкой клетки, как-то рассеянно произнес: – Да, его пароль был написан на стикере и приклеен к монитору… – он с трудом проглотил образовавшийся ком в горле, в комнате моментально стало до жути холодно, но, кажется, это чувствовал только он. – Это настолько тупо, насколько гениально, – охотник все-таки сдался и поставил ее на пол. Дно клетки было напичкано жухлой травой, которую очень давно не меняли, прутья были в какой-то засохшей желейной субстанции, а дверца сильно покорежена, словно кто-то с силой на нее бросался. Хавьер выпрямился и размял спину, – Кажется, у нашего Стиви был домашний питомец. И это надо же было так не любить несчастное животное, чтобы засунуть эту чертову клетку в посудомойку. Кое-как выдрал ее оттуда. Она еще измазана в чем-то, – он взглянул на свои перчатки, испачканные полупрозрачной слизью, – Фу, ну и мерзость… – От нее несет, – Юзу непроизвольно отодвинулся и повел плечами. Причина была в ней, это она источала этот липкий страх. Хотелось отодвинуться, как можно дальше, от нее несло диким ужасом, что волосы на руках становились дыбом. – Странно, я ничего не чувствую, – сказал Хавьер, но все равно отпихнул клетку подальше от стола. – Это как раз не странно, – не смотря на бьющее набатом в голове желание убежать как можно дальше от этого жуткого чувства беспричинного страха, все же больше Юзуру ощущал некую безопасность. Охотник наклонился к нему совсем близко, чуть наклоняя экран монитора под нужный ему угол. Юзу слегка отстранился в сторону, у этого человека явно нет понятия о личном пространстве.       Хавьер, заметив это, тоже чуть отодвинулся и прокашлялся: – Так что у тебя? – Лучше сам прочитай, – фамильяр пролистал в самое начало. Писатель общался с неким «продавцом страха», и, судя по их переписке, они были старыми друзьями. Но, если вначале это действительно походило на просто дружескую переписку, то с каждым новым письмом все скатывалось в какой-то абсурд. Хавьер, чем дальше заходил, тем сильнее хмурил брови. – «Я не сплю уже третью ночь. Мне нужно сдать книгу уже в следующем месяце. Это катастрофа. В ней нет ничего стоящего! Молю! На коленях умоляю, вышли мне нового вдохновения! Я все отдам!» – не выдержав потока бреда в тексте, Хавьер уже начал читать вслух, вдруг, ему кажется. – «… вышли мне нового вдохновения», – Юзуру выделил этот момент курсором, – Что это значит? – Без понятия. Может, наркотик какой, – предположил Хавьер. Юзу, немного помедлив, потянулся к футляру со шприцами, что нашел в столе писателя, и открыл его. Хавьер взял и покрутил один из них, – Не очень-то они похожи на шприцы для просто наркотика, – он положил его обратно в футляр, а футляр к себе в сумку, с этим они еще разберутся, но позже. – «Они становятся все агрессивнее. Я с ними не справляюсь, уже боюсь подходить. Они кидаются на клетку и кричат часами. Я схожу с ума. Мне так нужно вдохновение. Хоть капля, я уже не могу без этого. Ничего не приходит в голову, все заполняет лишь страх, не оставляя после себя ничего. Я не могу думать, не могу писать, помоги мне, прошу», – после прочтения этой записи у обоих холодок по спине прошелся. Они настороженно посмотрели на грязную помятую клетку. Юзу лишь тихо добавил, – Это последнее его сообщение. – Ладно, – Хавьер встал и выключил монитор, – Надо узнать, что это за продавец страха такой и каким вдохновением он там торгует.       Дома их встретил рассерженный, но все-таки больше взволнованный Брайан. Была ли действительно причина, как он высказался, в нерадивых детях, что забыли написать или позвонить и предупредить о том, что у них появилось дело, или в чем-то другом – ребята не были уверены. Хавьер только отмахнулся, сказав, что это у них семейное, не отвечать на звонки. Разражаться гневной тирадой Брайан не стал, лишь покачал головой и вздохнул. С Хавьером было бесполезно разговаривать, да и не отвечать на звонки и сообщения действительно вошло в привычку старшего охотника. Но каждый раз отвечать на поток просьб дать подсказку словами «подумай сам» давно надоело, хоть самостоятельных дел у его ученика было всего ничего.       Брайан успел перехватить Юзу под локоть, пока он не убежал вслед за Хавьером. Охотник отвел его в сторону: – Ты же помнишь наш уговор, Юзу? – Да, конечно, – кивнул фамильяр. Около месяца назад Брайан подошел к нему с одной просьбой. В тот момент охотник был очень обеспокоен и нервничал. Хавьер тогда умчался на необычное дело в соседний город, перед этим сильно рассорившись с Брайаном: необычным дело было только потому, что сам Брайан не мог сходу ответить, что там было за существо, а неизвестность пугала даже опытных охотников. Сам он по какой-то причине не мог отправиться с Хавьером, поэтому настаивал, чтобы Юзуру поехал с ним. Тогда фамильяр оказался меж двух огней и вообще попал под горячую руку этого распаленного психованного болвана. В итоге оба охотника были посланы куда подальше.       Брайан тогда зашел в комнату тихо и без стука, сел на край кровати, уставившись в окно, и долго молчал. «Что у тебя в голове?» – задумчиво сказал он тогда, – «Тебя сложно прочитать». «Зато вас очень легко» – ответил Юзуру. Охотник коротко хмыкнул и покачал головой, не сдерживая улыбку и продолжая смотреть в окно: «Тогда ты знаешь, что я забрал тебя из Денвера не просто так». «Забрал?» – Юзуру прикрыл глаза, призрачная иллюзия того, что он, наконец, сбежал от себя самого, от того, кем он является, и может стать свободным, как охотники, быть с ними наравне, разбилась вдребезги, – «Я в очередной раз сменил одного хозяина на другого?». Что ж, другого он и не ожидал.       «Извини. Я действительно преследовал цель, правда, еще не понимал, какую» – хрипло ответил охотник. Он виновато посмотрел ему в глаза: «Это лишь просьба. Я не буду настаивать» – Юзу редко видел, чтобы Брайан так нервничал, – «Я хочу, чтобы ты оберегал его. Пожалуйста. Я не всегда буду рядом».       «Я бы и так вас защищал. Вы же моя семья» – с теплотой улыбнулся охотнику Юзу. Брайан протянул руки, приглашая в свои объятия, и крепко обнял поддавшегося вперед фамильяра. «Я знаю» – прошептал он, – «но если так случиться, выбирай Хавьера. Не задумываясь». – Хорошо, – Брайан кивнул, – Ты как? Ничего не беспокоит? – А должно? – Юзуру слегка напрягся от этого проницательного взгляда. Такое ощущение, что охотник пытался в нем что-то разглядеть. – Ты мне скажи. – Я не понимаю… Брайан лишь улыбнулся и похлопал его по плечам: – Ладно, беги. Хавьер ждать не умеет, уж я-то знаю. Если совсем станет невыносим, скажи, я пропишу ему люлей. – Это я и сам могу, – заверил его Юзуру, улыбнувшись в ответ. Хотя в последнее время Хавьера будто подменили, он изменился, стал вести себя как нормальный человек. В большей степени.       Хавьер, сидел на полу и обложился книгами Стиви Квинка. Он хмуро листал прочтенные до дыр страницы уже около часа чуть ли не в полной тишине. Когда он только вытащил клетку из багажника, Юзу снова отшатнулся от нее, как от огня, и охотник все-таки спросил, чем же от нее несет, потому что сам ни черта не чувствовал. Хавьер еще в машине перебрал разные варианты запахов, который человек уловить не может, но потом плюнул на это дело, остановившись на том, что фамильяр просто брезгливый. То, что от клетки, как оказалось, разило страхом, его удивило совсем чуть-чуть. Кто бы в этой клетке не находился, его заперли в чертовой посудомойке и закрыли в полной темноте, оттуда и страх – объяснил он себе, но позже вспомнил, что практически во всех произведениях писателя главные герои, разные и не связанные друг с другом общей вселенной, тоже чувствовали подобное. Необоснованный страх. До сегодня Хавьер думал, что это просто его авторская фишка, которая работала. И тут ему в голову пришла мысль, что Квинк, возможно, оставил подсказку в книгах.       Хавьер взглянул на время засветившегося от уведомления телефона Юзу. Он вообще часто мигал. Это уже начинало порядком раздражать и ему так и хотелось спросить, кто этот надоедливый спамщик. Ему в принципе надоело сидеть в тишине, правда хотелось размять не только язык, но и затекшие ноги, зад он так вообще не чувствовал. Хавьер посмотрел на Юзуру, тот лежал на животе, читая «воскресших богов». Там одна из героинь тоже ощущала нечто подобное.       Он потянулся, разминая спину, и лениво прошелся взглядом по складкам светлой льняной ткани на рукаве, дальше по линиям рук к тонким пальцам, аккуратно переворачивавшим страницу. Под ребрами будто волны перевернулись. Он вздрогнул то ли от этого странного ощущения, то ли от того, что вторая книга, лежавшая на его коленях, свалилась на пол с громким стуком. Хавьер поморщился и мысленно выругался, но Юзу, кажется, даже не обратил внимания, с головой погрузившись в книгу.       Хавьер поднял и открыл упавшую книгу на случайной странице, мазнув взглядом по тексту: «… кот захлебнулся в шипении и медленно отступал назад, вся его показная храбрость вмиг испарилась и оборвалась в коротком рыке. Чакки смотрел в пустой угол и не понимал, что так злило его питомца. Может, кот словил бешенство? Питомец повернулся к мальчику, глаза его были большие и наполненные полупрозрачным мерцанием…». Хавьер снова взглянул на фамильяра. Животные в книгах ощущали присутствие потустороннего и тем самым служили предупреждающим сигналом об опасности для героев. Скорее всего, с фамильярами также. А вот Стиви Квинк был человеком. И вряд ли он мог видеть и чувствовать это все только потому, что он – тонкая творческая натура.       Он мысленно прыснул от мысли, каким бы Квинк был фамильяром и в кого бы превращался: – А бывают еще какие-то виды животных? – так и не сдержав себя, спросил он. – Ты о чем? – Юзуру повернулся к нему, неохотно отрываясь от книги. От долгого чтения взгляд был слегка затуманен. – Вот ты превращаешься в пса, – указал на него Хавьер, – Кто-то в кота, кто-то в ворона. В детских сказках вроде как еще жабы были. – Ну… – протянул Юзу, поднимаясь с пола и расправляя отлежанные складочки на рубашке, – Из самых необычных – я слышал, что в Техасе живет ведьма с фамильяром коровой. – Неужто она ее доит, – ляпнул Хавьер, проклиная свое живое воображение, но не одному же ему страдать от этого. – Не хочу об этом знать. – Зато хоть какая-то польза от этого фамильяра. – Кажется, кто-то нарывается. Смотри, я могу превратить тебя в ту самую жабу, – он наставил на Хави карандаш, словно волшебную палочку. – Фамильяры не могут колдовать, – улыбнулся охотник, перемещая взгляд с опасного магического карандаша на Юзуру, и ловя себя на мысли, что вместо собаки, ему больше бы пошло быть мышонком, уж очень он на него похож. Да, точно, маленький милый мышонок. – Хочешь проверить? – Я хочу выпить, – прокашлялся Хавьер и поспешил подняться, молясь всем богам, что он сейчас позорно не покраснел от своих же мыслей. На столе так вовремя завибрировал его телефон. Охотник ответил. – Агент Картер? Это следователь Росс. Вы просили позвонить, если случится что-то похожее… как с мистером Квинком… – Скоро будем! – перебил Хавьер и сбросил вызов, так и не дав договрить следователю.