Дети

Тёплым солнечным июньским утром отставной сержант Пьемонтского полка, а ныне честный буржуа, державший кондитерскую лавочку на мосту Менял, славный малый по имени Планше, просматривал список заказов на день, составленный супругой с вечера. Прикидывая в уме, сколько ослов, впряжённых в нагруженные ящиками тележки, придётся отправлять нынче на улицы Парижа, он вдруг вытаращил глаза, уставившись в одну точку на исписанном листке. Лицо лавочника выразило глубочайшее изумление и расплылось в широкой улыбке. Планше увидел среди списков своих покупателей до боли знакомую фамилию. Надпись, сделанная карандашом, гласила: “Улица Бак, дом 1, мадам д’Артаньян - курага, чернослив, вишнёвые конфеты”. Планше поставил галочку напротив этого пункта и сообщил подошедшей хозяйке, что этот заказ доставит сам. Кухарка, дородная женщина лет тридцати, открыла дверь, впустила Планше на кухню, наполненную ароматом кипевшего на огне мясного бульона, и кликнула управляющего. В ожидании слуги Планше стал осторожно расспрашивать хлопочущую у очага женщину: - Скажите, а хозяин, господин д’Артаньян, сегодня дома? - Нет, господин в отъезде, - ответила кухарка, - а госпожа вернётся через час. Вы хотите её видеть? Планше не стал торопиться высказывать подобного пожелания, не узнав всего, что хотел, поэтому продолжал: - Я знавал прежде одного господина д’Артаньяна, служившего лейтенантом мушкетёров Его Величества короля Людовика тринадцатого… Не этот ли господин является хозяином дома? - Вероятно, - ответила женщина, странно поглядев на этого любопытного лавочника, - супруг нашей госпожи носит чин лейтенанта мушкетёров, стало быть, он и есть… В этот момент вошёл управляющий - невысокий крепенький мужичок с деловитым лицом. Выяснив, что лавочник привёз сухофрукты и вишню, он распорядился притащить ящики со сладостями и попросил счёт. На что Планше с самой добродушной улыбкой, на которую был способен, сообщил, что для супруги господина д’Артаньяна, лейтенанта королевских мушкетёров, нынешний заказ доставлен абсолютно бесплатно. - Передайте вашей госпоже этот адрес, - продолжал торговец сладостями, - и что подарок привёз мастер Планше с моста Менял. Скажите также мадам, что она и впредь может пользоваться моими услугами по неограниченному кредиту сколь угодно долгое время. Я буду счастлив видеть мадам или посланного от неё у себя дома и всегда буду рад подобрать для мадам самое изысканное угощение. С этими словами добрый буржуа быстро раскланялся и вышел за дверь, оставив управляющего и кухарку в полном недоумении глядящими друг на друга. Уже тронувшись в обратный путь в повозке, которую тянул старый покладистый ослик, Палнше вдруг услыхал пронзительный детский крик совсем рядом с парадной дверью дома, в котором только что имел честь побывать. Плакала черноволосая девчушка лет четырёх, одетая, как маленькая куколка, в нарядное платье. Девочка растянулась на мостовой, видимо, неудачно соскочив с лестницы. Ладошки и нижняя часть лица её были в крови. Рядом причитала няня. Планше соскочил с телеги и подбежал к девочке, спрашивая взглядом у няни, чем может помочь. - Ох, сударь, пожалуйста, помогите мне поднять её, вот так… Ах, мадемуазель, как вы всегда неосторожны! Ну зачем же прыгать, словно вы не девочка, а горная козочка! Ну неужели нельзя спокойно ходить, как делает ваша матушка и все мы? - Это всё дурацкое пла-а-атье! - плакала крошка, сидя на последней ступеньке крыльца, куда устроил её Планше. - Я говори-и-и-ила, что не хочу в нём гулять! Эта юбка меша-а-ается! Я хочу серый костюм!!! - В серых костюмах только мальчики ходят! Вы уже большая девочка! Должны вести себя как леди! Дайте я осмотрю вас, ах, мадемуазель, вы расквасили нос! Сударь, прошу вас, поднимите её… Возьмите на руки… вот так, пожалуйста. Мы вот здесь же живём, пожалуйста, внесите её в дом… Ах, что скажет мадам - ваша матушка!.. Планше поднял кричащего ребёнка на руки и выполнил просьбу няни. Та показала, куда отнести и положить девочку. Малышку уложили в кровать в одной из комнат на первом этаже, сняли с неё испачканное кровью и пылью платье, принесли воды, умыли, обработали ранки на ладонях и лице. Планше всё это время стоял в углу, не в силах сдвинуться с места от изумления, не сводя взгляда с этого маленького заплаканного личика с огромными тёмными глазищами и чёрными завитками намокших при умывании волос на лбу. - Ах, сударь, вы ещё здесь! - окликнула Планше няня. - Я прошу вас, побудьте с мадемуазель несколько мгновений, пока я принесу свежую воду и бельё… Планше остался в комнате наедине с малышкой, которая всё ещё обиженно всхлипывала, утирала глазки кулачками и исподлобья рассматривала стоящего в её комнате незнакомца. Бывший лакей д’Артаньяна улыбнулся девочке, но она тут же отвернулась от него и сказала: - Не смотрите на меня. Я теперь некрасивая… Планше сделал несколько шагов к её кроватке и произнёс с невыразимым чувством: - Вы, мадемуазель, самое очаровательное создание, которое я когда-либо встречал в жизни! Девочка подняла на него свои угольно-чёрные глазки: - Правда? Планше присел на корточки возле её кроватки: - Конечно, правда. Планше никогда не обманывает. Мадемуазель безо всякого смущения и с нескрываемым любопытством спросила: - А кто вы такой, Планше? - Я? Я сказочный эльф, - ответил лавочник с моста Менял и увидел, как чёрные глаза, обращённые на него стали ещё больше и заблестели ещё ярче. - Правда?! - Конечно. И я умею исполнять желания. Что вы больше всего любите? Девочка на секунду задумалась: - Ягодные конфеты и когда меня обнимают… Планше смотрел на неё со всё возрастающим восхищением: - Я точно знаю, кто обнимет вас лучше всех на свете… Ваша матушка! Я угадал? Девочка кивнула: - И батюшка… - Да, разумеется, и батюшка тоже… А ещё я знаю, где всегда-всегда есть самые лучшие ягодные конфеты… - Где же?? - У меня, конечно! - и с этими словами Планше сделал волшебное движение рукой сверху вниз и обратно, и на его ладони перед удивлённой малышкой оказались три конфеты в ярких разноцветных бумажках. Мадемуазель взвизгнула от восторга и захлопала бы в ладоши, если бы не ссадины на руках. Её глаза сияли: - Вы и правда настоящий сказочный эльф, Планше! Это для меня?? А ещё можно? В этот момент в комнату вернулась няня, удивлённая резкой переменой настроения её подопечной. Планше поднялся: - Нет, пока больше не получится. Эти конфеты я положу вот здесь, на столик возле вашей кроватки. А вы спросите разрешения у вашей матушки, прежде чем их скушать, договорились? - Хорошо, - девочка закивала головой. - А можно я поделюсь с Пьером? - Конечно, можно. А кто такой Пьер? Ваш друг? - Нет, это мой братик. Только он всё время болеет... А вы ещё придёте, Планше? - Конечно, мадемуазель. Я буду часто к вам приходить, если ваша матушка и ваш батюшка будут не против этого. Она провожала его взглядом, полным восхищения и неомрачённой, искренней детской радости и веры в настоящее чудо. И за эти глаза замечательный Планше готов был теперь умереть, лишь бы они всегда сияли таким же счастьем.