Страх, ненависть и соевая паста

      Никогда бы не подумал, что буду рад оказаться в Дарнасе. И не просто рад, а счастлив до усрачки: лететь с котом было тем ещё удовольствием. Сначала гиппогриф брыкался, потом кот решил залезть на меня и уснуть. Короче, я счастлив оказаться в фиолетовой столице.       Приземлились мы в порту, а дед живёт в квартале Магов, что далековато. Придется ещё немного потерпеть. Только заботливо завёрнутые чипсы из водорослей скрасят нелегкий двадцатиминутный путь. Иногда мне становится даже жаль, что плохие привычки у меня не приживаются, потому что сестричка моя находится в такой нирване, что кенарийским любителям духовных практик и не снилось. Дамочка уже пятый косяк раскуривает за шесть часов, а бабуля и не чует. Или старательно делает вид, что на руку Таур.       Вы не подумайте, она не наркоманка в привычном смысле слова. Просто её помотало не в одной битве, а почти во всех, о которых сейчас песни сочиняют. Родилась-то она ещё задолго до изгнания Высших, а воевать начала чуть ли не с пелёнок. Но хуже всего ей пришлось в Запределье: она тогда уже была политически индифферентной наемницей. Прибилась к Провидцам, которые вообще никакой швали не гнушались. Платили хорошо: и монетой, и доступом в библиотеку. Заодно выделили Тау шпионскую миссию. Надо было в Пустоверти затесаться в ряды солдат Кель’Таса и украсть чертежи манагорнов и перепланировки Крепости Бурь. Всё шло нормально: то в заповедник Консорциума за вкусняшками сбегает, то курьером до Чёрного Храма прогуляется, то настойки дармовые в карты выиграет у ботаников. Но только вычислил её один больно дотошный кадровик. Угадайте, кто? Правильно, Аккама. А потому что она на руке носила фенечку, которую ей сам Ворен Таль навязал. Это чтобы труп потом опознать. А эту схему все иллидари давно просекли, но никому не говорили. Одним прекрасным утром она плавала в озере, а тут Аккама. И никаких перчаток там уже не надеть. И руку не отрезать. Но она же думала, что Аккама не знает. А Аккама думал, что она знает, что он не знает. И решил рассказать Лорду. Иллидан придумал, как и убрать Таур без лишнего внимания, и как дело полезное сделать. И отправили её с инженерами на неисследованный участок Крепости Бурь рядом с банком маны. А там сработала древняя система безопасности, которая взволновала банк, который благополучно жахнул. Она вовремя смекнула, что её хотят прижать и амулетом намутила клон, а сама поползла к выходу ещё до взрыва, но не успела - догнало ударной волной и немного энергии через неё прошло. Как именно она потом очутилась в Шаттрате с полной амнезией и вся седая, никто точно сказать не может. Только Провидцы её лечить не стали — выкинули в Нижний Город подыхать. Опять же, как выкарабкалась — непонятно, она только бабушке с дедушкой об этом рассказала. Мы с ней пересеклись в Запределье только перед финальной атакой, я тогда сестру родную не узнал, правда. Таурэтари никогда не была ангелом, но после взрыва некоторое время говорила односложно и с такой злобой, что хотелось бежать далеко и надолго, ещё и убивать стала больше в разы. Короче, женщина трудной судьбы. Ей курить не просто можно, а нужно.       За такими невеселыми воспоминаниями, я пропустил всю дорогу до пункта назначения. Там нас уже поджидала домоуправительница Эллини. У них все имена на "Э" начинаются? Предчувствую, дамы снова буду трещать. — Госпожа Айвендил, какая радость! И с внуками! Сколько ж лет я вас не видела! Господин Орофер будет так рад! — Муж мой где? — Где и всегда. Скоро будет готов ужин, госпожа. Мы не знали, что вы прибудете, но что-нибудь сообразим обязательно! — Давай соображай, а то тут дети голодные! — Конечно-конечно, госпожа. Приготовить ванную после трапезы? — Валяй. Накрывай через полчаса. — Пренепременно. Молодые господа, пройдёмте в чайную.       Молодец, Эллини, там как раз будут слышны все самые пикантные подробности «разговора» бабули с дедом, а пока можно заточить местной халвы с чаем. Оглянувшись на Таур, понимаю, что моего энтузиазма она не разделяет. — Ты кушать не хочешь? — Хочу, но надо бы с дедушкой сначала увидеться. Я ему таких манускриптов притащила — закачается. — Лучше после битвы столетия подари. Подсласти микстуру, так сказать. — И то верно. Начинаешь головой думать, остолоп. Почти горжусь.       От такой похвалы, да из её уст, можно сразу помирать со спокойной душой, но я амбициозный: вдруг начнёт гордиться на постоянной основе. За что люблю гостить у дедули, так это за еду: даже чай подан по высшему разряду. Тут тебе и сушёный инжир, и кунжутная халва, и карамельные палочки, и локальный аналог трюфелей с зелёным чаем. Даже сам чай какой-то хитрый: с лепестками цветов и фруктовыми кусочками. Только бы самого ужина дождаться... Опа, бабуля включила режим боевого горна. — Что тебе мешает?! — У меня тут лаборатория!! Как я её перевозить буду?! — Да выдержат твои побрякушки портал, хватит ныть!! — Да?! Это твои горшки с кактусами его выдержат, а моя аппаратура на такое не рассчитана!! — Хорошо, на корабле поплывём! — На каком корабле, тебя мутировавший паук покусал?! У меня эксперименты расписаны на двадцать лет вперёд, а ты мне предлагаешь месяц мотаться по Азероту, чтобы только добраться до этого коровника?! — Тебя дочь родная зовёт, кретин ты старый! — Пока там этот гондон-перевёртыш, я и на полёт стрелы туда не подойду!! — Окстись, балбес, она с ним развелась пятьсот лет назад!! — А, так это меняет дело… Но всё равно не поеду!! — Почему?! — Потому что не хочу жить в этой юдоли убогих!! — Тебя. Зовёт. Дочь!! — Карга ты старая, сказал тебе уже: не поеду я никуда!! — Ей видение было! — На трезвую голову?! — Да. Таурэтари уж смогла бы отличить! — Что же ты сразу мне не сказала? Эллини, быстро сюда! — Если б я тебе сразу сказала, ты сам через минуту уже там был, параноик ты эдакий! — Аргумент, конечно, весомый, но можно было бы и без криков тогда обойтись! — Не отнимай у меня последние радости в жизни!! — Горе ты моё, иди сюда!       После этого точно настал момент сматываться в обеденный зал. Таур была со мной полностью солидарна. Переглянувшись, мы пошли искать Эллини.       Та благоразумно не стала реагировать на призыв деда и обнаружилась в столовой за размещением приборов... точнее за размещением полного комплекта приборов, включавшего в себя даже ложку для грейпфрута. Пора взять дело в свои руки. — Эллини, это будет семейный обед. Оставь, пожалуйста, только основные приборы. Нет, бокалы на трогай, будь добра. — Хорошо, господин Тираиль. Сию секунду.       Хорошо быть богатым эльфом: чувствуешь собственную важность и значимость почти постоянно. За исключением тех моментов, когда появляются женщины и берут всё на себя. Матриархат — сила. — Садись, чего встал. Второе место по левую руку, тупица. — Ладно-ладно, не кипятись. Как думаешь, они скоро придут? — Пять минут подожди, никуда еда не пропадёт. — Давай хоть вино откроем, а? — Тут настойка стоит, давай её. — Зелёная? — Она самая. Разливай уже. Мне такие вещи второй раз повторять не надо. Чинно разлил, бросил по кубику сахару и размешал. Водой пусть сама доводит до кондиции.       Прошло ровно четыре минуты, когда в зал вошёл дед в своём неизменном синем халате. Его белоснежные волосы были уложены в косу колоском — новую любимую причёску десятилетия, а синие глаза изучающе осматривали содержимое наших с Тау стаканов. Любовь к нам наконец пересилила любовь к ворчанию по поводу и без, так что дед подошёл к нам, поднял тушки в полной походной амуниции и сгрёб в ещё более суровые обнимашки. — Мои вы косатики, как у вас тут дела? Таурэтари, дорога, выглядишь как сама неотвратимость! — Спасибо, дедушка. — А ты, Тираиль, куда дел остатки мышц? Выглядишь совсем тощим! — Дедуль, я как бы на севере воевал. — Ладно, отъешься обратно, невелика беда! — Орофер, хватит детей голодом морить. Зови Эллини. — Эллини, подай закуски, будь ласка. А вы вдвоём уже вдарили по апперитиву, как я посмотрю. — Дедунь, скажи честно, ты рецепт у эфириалов украл? В заповеднике они точно такую же гнали. — Таурочка, заечка, ну какое украл. Лишь позаимствовал. — Кстати об этом: я тебе привезла рукописи и диски из Ульдуара. Глянешь после ужина? — Родная моя, ты всегда знаешь, чем старика уважить. Посмотрим, что ты там откопала. — Таурэтари, Орофер, о делах за столом ни слова! — Прости, дорогая. Всем приятного аппетита!       Эллини с двумя другими эльфийками начали накрывать поляну: первыми в дело пошли разнообразнейшие салаты и ферментированные овощи, солёные шиитаке, пять вариаций паштета из тофу, дымящиеся пшеничные лепешки, паровые пампушки и огромный салатник ким-чи. Оставшееся на огромном столе место забили свежими овощами и зеленью. Порционные бутылочки с маслом пришлось ставить вместо бокалов под игристое. За столом завязалась непринуждённая беседа о последствиях войны с Личом, народе экс-генерала Ветрокрылой, а также об окончательной потере возможности вернуться на родину. — Я полагаю, теперь вам всем путь в Сильвермун заказан, — почти вежливо констатировал дед. — Не совсем, — покачала головой Таур — Да? И как же ты собралась вывозить свой скраб из вашего дома? — Во-первых, мы задолго до нашествия переселились ближе к Элрендар и побережью, так что дом остался нетронутым. Во-вторых, в Призрачных землях есть ставка Альянса. Смекаешь? — Ах ты хитрая собака. Допустим, ты проберешься в дом незамеченной. Как ты будешь перетаскивать все свои трофеи и большую часть библиотеки моей дражайшей дочери? — Мать откроет портал. В кладовке стоит фокусирующий булыжник. — Таурочка, мы тебя одну не отпустим! Да, Орофер? — Подождите, я согласился на Даларан, но не на поход к ордынцам! — Да ты поможешь Мелиан портал держать и перетаскивать добро, не ной. — Бабуль, ты же понимаешь, что дед будет выглядеть менее подозрительно, попав в Кель Талас? — моё замечание было до боли логичным. Все призадумались. — Тир, глаза прикроем инженерными очками, а волосы уберем под парик. Бабуле хочется приключений, да, бабуль? — Ещё как. Хочу взять несколько яиц этих ваших летучих ящериц для скрещивания! — Ба, это дракондоры. — Да хоть змеи Хаккара, мне генетический материал нужен. — Тир просто придирается, не обращай внимания. Когда будем выдвигаться в Даларан? — Дня через три, мне аппаратуру упаковать надо. — Ваш дед просто фанатик. Хочет добираться на корабле, мать его в качель. — Мы слышали, ба. — Тираиль, мог бы сделать вид, что не подслушивал@ — Да Таурэтари со мной сидела! — Она взрослая, ей уже можно. И хватит ныть, горячее несут.       Крайне вовремя его принесли. Огромный фаршированный карп в соляном панцире изящно опустился на центр стола. Следом девушки поставили печёный картофель, пюре из батата, зелёную редьку с ароматным маслом, зелёный горошек с васаби и жареную карликовую капусту. Честь разбить специальным молоточком соляную оболочку рыбы предоставили дедушке. Сразу же послышались великолепные ароматы специй, самой рыбы и рисовой начинки. Упругая рыбная мякоть хорошо держала форму, но разваливалась от малейшего прикосновения вилкой и сразу растворялась во рту. Святые угодники, как же это вкусно! Вопреки всем стереотипам о кухне калдорай их блюда разительно отличаются от сказок про мерзкие куски холодного тофу с рисом и сырые овощные салаты без приправ и заправки. Один плохой повар в Штормграде ещё не определяет вкусовые пристрастия всего народа, дорогие мои. Люди просто туповаты по природе своей, что с них взять. Кстати о туповатых созданиях. — Слышно что-нибудь про вашего нерадивого папашу? — Знакомые пару раз видели его в Пиратской Бухте за покерным столом. — Опять взял кредит в гоблинском банке? Всегда знала, что этот мужлан не пара Мелиан. — Дорогая, что ты хочешь от эльфа, который подхватил проклятие Аругала от своего пьяного дружка? Идиот же. — И не говори, милый. Хорошо, что наши внуки получились не такими тупыми. — За брата ручаться не могу, но он встал на путь исправления, да? — Таур, не ты ли недавно подарила дренейке-паладинке саронитовый доспех? — Эта швабра рогатая задолжала мне деньжат и отказывалась платить. Пусть теперь наслаждается посмертием. — Внучка, что же ты такая кровожадная. Могла бы просто покалечить. — Чья бы корова мычала. Как будто к тому, что наш отец стал одноухим, ты отношения не имеешь. — Ещё как имею, но я его пощадила, — и так воинственно голову вскинула, что стала походить на стражницу.       Наверное, здесь стоит рассказать о нашем папане подробнее. Он познакомился с мамой, когда стажировался у бабушки. Она тогда брала себе молодых друидов в подмастерья, чтобы они за неё варили эликсиры и собирали расходники. За это она их учила всяким боевым премудростям и методикам погружения в Изумрудный Сон. Короче, в один прекрасный день наши родители встретились и влюбились без памяти. Только бабушка с дедушкой были против такого мезальянса: отец наш всегда был лихой и придурковатый, а мать ещё даже академию Зин-Азшари не закончила. Какое там замуж? Мать устроила голодовку, и её предки сломались. По больному сразу ударила. Пришлось организовывать свадьбу, в ходе которой батю по пьяни покусал его боевой товарищ-ворген и заодно покусился на дедову аппаратуру. Друга прикончили на месте, а вот отец отделался лёгким испугом и откушенным бабулей ухом. Делать нечего: он теперь родственник. Пришлось терпеть его периодические обращения в огромного мохнатого гуманоида. Где-то через месяц после свадьбы выяснилось, что мать беременная ходит. Так и появилась Таурэтари. Родила царица в ночь, не то сына, не то дочь, как говорится.       У сестры даже в спокойном состоянии клыки вдвое больше нормы, а если она злится, то может даже частично обращаться. Только обращается она в огромную полукошку с клыками, когтями и хвостом, чем всегда выбешивала отца. Двух настолько разных людей ещё поискать надо, хотя внешне они очень похожи: одинаковые синие волосы, резкие черты лица и рост как у сторожевой вышки. И если отец с такой внешностью смотрится загадочно и брутально, то у Таур просто натурально злое лицо. Но не суть.       Со мной-то ещё смешнее получилось: отец отказался верить посулам Дат Ремара и остался с калдорай, но прямо перед отплытием подарил маме ночь любви. Родился я на корабле, за пару часов до исторической высадки. Отца впервые в жизни увидел относительно недавно: мы с мамой и сестрой гостили в Дарнасе, когда он заявился на порог. Выглядел отец дерьмово, а пах и того хуже. Валялся в ногах у матери, вымаливая денег на погашение очередного карточного долга, но получил бумагу о разводе на подпись. Согласился за пятьсот золотых. Было почти смешно, только потом я плакал всю ночь, обнявшись с Таур. Мама в это время отмечала начало свободной жизни с бабушкой и дедушкой. Такие вот пирожки. — Ты чего лицо скукурузил? — подозрительно процедила сестра. — Да ничего, отца вспомнил. — Этот эльф совершил лишь два хороших дела в этой жизни — сделал вас двоих. Но знает Элуна, я нашпигую его ледяными стрелами, если встречу ещё хоть раз! — Дед, угомонись, всё нормально. — Ладно, малец, поверю на слово. Ну что, винца? — Наливай, муженёк. За переезд!