Лонтер как Поттер

…       Поттер отдыхал на кровати, положив книгу себе на живот. Кусая губы, он все думал о поместье Лонтеров. Могло ли такое быть — призрак, который не отмечается на снимке магического фона, но которого видело достаточное количество магов? Кто эта девушка, которая любит гулять по чужому поместью? — Поппинс. Няня, появившаяся из ниоткуда на Вишневой улице, — прошептал Гарри, улыбнувшись. Когда-то он читал эту книгу, пряча свет лампы в темной комнатке под лестницей. И уже тогда она казалась странной, загадочной и немного жестокой. Но ее утонченный образ, ее резкие и правильные слова, ее действия, решительные как никогда — он всегда хотел быть похожим на нее. Не бояться собственных мыслей, не стыдиться своих поступков. Она была загадкой, тайной. И сейчас эта тайна просто жгла руки, требуя своего немедленного раскрытия. — Почему именно зонтик? — хмыкнул Гарри, закрывая глаза. Хотел бы он сам ее увидеть, но сторожить поместье целый месяц, ожидая ее — это как-то больше смахивает на преследование. И не дело это для министра — сидеть в кустах, каждый час щелкая затвором магфотоаппарата. Но мысли сами возвращались к быстрой зарисовке одного из авроров на чистом листе отчета — силуэт девушки с длинными волосами, державшей над головой тяжелый кружевной зонт с фигурной деревянной ручкой. — Чарльд принес вам ужин. Чарльд хочет, чтобы господин поел, — домовик аккуратно поставил поднос с едой на столик. Гарри вытянул шею, втянул ноздрями дразнящий аромат наваристого супа и послушно сполз с постели. — Спасибо. Я сейчас обязательно все съем, — улыбнулся он, берясь за ложку. Суп действительно был вкусным, так что от жадности Гарри даже язык себе обжег. Пустой со вчерашнего вечера желудок довольно заурчал, радуясь внезапно появившейся еде и отменному настроению владельца. И уже соскребая остатки ложкой, Гарри вдруг вспомнил губы Малфоя. Губы, тонкие у уголков, но пухлые и выпуклые к середине, губы, с которых капала кровь аристократа. И это воспоминание почему-то только усилило аппетит министра. Опрокинувшись обратно в постель, Гарри задумчиво листал книги, но мысли никак не желали складывать в единую цепочку. — Почему ты так добр ко мне? — спросил он потолок, видя перед собой немного хмурое лицо Малфоя. За эти полгода, полных монологов блондина, он видел почти все выражения лица Драко. И лишь пару раз оно было веселым или радостным. Но Малфой не унывал, когда Поттер не разговаривал с ним, молчал и спокойно шел вперед. И точно знал, что за его правым плечом такой же неспешной походкой идет тот, которому он раньше вряд ли доверил бы спину. А сейчас не пожадничал бы и жизни. Потому что за добро платят добром. И никак не иначе. … 0.2       Солнце светит так ярко, как только может в теплый июльский день. Она шла по тропинке, через плечо улыбаясь Учителю. Он был очень и очень стар, но шел, не отставая от легкой поступи девушки. Когда они дошли до поляны, она расплела свои темные волосы, позволяя прядям играть с потоками воздуха. И вместе с Учителем она пела песни деревьям, благодаря их за тень и воздух, которым они дышат. И когда ночь восторжествовала, Учитель приобнял и сказал: «Ты — Единственная. И за то, что ты приютила меня, когда я был беспомощен, я дарю тебе часть своей силы». …       Гарри проснулся от того, что ему нечем было дышать. В груди словно завёлся еж, топорщивший во все стороны иголки и не дающий нормально вздохнуть. Сердце колотилось как бешеное, от недостатка кислорода сильно мутило и хотелось вырвать. Но в желудке достаточно давно все переварилось, и как он не пытался, кроме желчи ничего не выходило.       Едва-едва вздохнув и продолжая медленно дышать, Гарри дрожащей рукой нашел свои очки. За окном было темно, и лишь луна выглядывала из-за рваных краев облака. Это так было похоже на школьные будни, когда он просыпался мокрым и с застывшим криком на губах, что буквально на секунду показалось, что сейчас подбежит Рон, такой взъерошенный и милый, обнимет и прошепчет что-то в своем стиле, что на душе отляжет. Но как не прислушивался Гарри, никто не шел. Он был один в своей квартире. Никто не подбежит, никто не отвлечет от грозных дум. Он один. Те, кто заменяли ему семью, давно уже мертвы. И хотя говорить об этом неприятно, но лишь черви наслаждаются их присутствием, пожирая гниющую плоть. Рано или поздно мы все умираем. Но иногда смерть слишком неожиданна, она наступает на подол собственного плаща и падает, сбивая с ног проходящего прохожего. И его жизнь останавливается.       Поттер поднял руку и коснулся щеки. Пальцы были влажными. Он сидел на постели, смотрел в окно. И больше ничего не приходило ему в голову. Есть ли смысл бороться, когда война уже выиграна? Есть ли смысл продолжать барахтаться в мутной воде, где не видно даже соседних лиц, барахтающихся рядом с тобой? — Малфой, — прошептал Гарри. И, недолго думая, схватил свою палочку, аппарируя. … — На самом деле, я даже польщен, что ты постучался, — хмыкнул Драко, расставляя чайные кружки перед нежданным гостем. Гарри сидел на диване, закутанный в два одеяла и дрожал. — Может, конечно, для кого-то это мелочи, а вот мне намного приятнее работать с теми, кто чтит личное пространство.       Малфой аккуратно поднял чайник и налил полную чашку, пододвигая ее к магу. Поттер кивнул, глотая заваренный настой. Его трясло и знобило. Но это были сущие мелочи. — Я бы не советовал тебе пить, — проговорил Драко, забираясь с ногами на кресло. У него были тонкие лодыжки, на которых красовались теплые вязанные носки — в поместье действительно был дубняк. И Поттер, появившийся без предупреждения в холле, отморозил себе все, ища комнату владельца, где заспанный Малфой почти без ругани отдал ему свои одеяла и побежал за чаем. — Ты как вообще? Теплее уже? — серые глаза настороженно рассматривали фигуру напротив. — Спасибо. Прости, что я так без предупреждения. — Конечно. При отравлении я, вообще-то, всем рекомендую посещать врача. Но... ты же знаешь, что мне так и не утвердили лицензию? — перебил Малфой, облизывая губы. Поттер рассмеялся. — Знаю. Именно я и не подтвердил ее, — Гарри поднес ко рту чашку и понюхал чай. — Ты гораздо полезнее будешь в министерстве, чем в больнице. Без тебя многое так и не смогло бы проявиться на свет. — Вот ты ж гад, — хмыкнул Драко. — Ладно, зачтем за комплимент.       Он обнял свои колени, задумчиво смотря на Гарри. — Серьезно, переставай пить. Алкоголь не только на физическую оболочку влияет. Но и на магию. Он размывает границы, — его голос серебряной плетью полоснул тишину. И Поттер лишь улыбнулся. Грустно. — Спасибо, Драко. Но дело в том, что мне кажется, я умираю. Я один, понимаешь? Я совсем один в этом гребаном мире… Мне не хватает Рона и Гермионы. Черт побери, да ты знаешь, что у меня вся стена ими увешана? Они единственные, кто принимал меня таким, какой я был на самом деле! Они никогда не говорили мне остановиться, они всегда шли рядом, как ты сейчас. Мне больно, Драко. Мне чертовски больно. И… я не могу так жить.       Поттер отпил глоток чая. И промолчал. И на самом деле сказал совсем другое. — Спасибо. Но я сам решу как и что мне делать, — он закрыл зеленые глаза, чтобы не видеть, как Малфой кивает. Ведь те слова, что так и не вырвались наружу, были правдой. Малфой, сам этого не желая, становился его неотъемлемой частью. Хотя бы в том, что был рядом. И терпел Гарри. — Кстати, ты слышал о деле Поппинс? — О деле неуловимой девушки с зонтиком? — оскалился Малфой. — Конечно! Мне уже все уши про нее прожужжали. Я принял как минимум три десятка писем с просьбами закрыть это дело, так как авроры сами просятся на просиживание штанов перед этим домом. — Зачем? — удивился Поттер. — Как это зачем? — передразнил Малфой. — А кто принимает в неурочное время всех желающих отчитаться за проведенную ночь? Не сам ли министр, великий маг прошлой войны? А?       И тут Поттер действительно рассмеялся. Откидывая голову и хохоча в голос вместе с Драко, который сначала качал головой, а потом и сам присоединился. — Говнюк ты, Гарри. Они же действительно тебя обожают. Вот так. — Спасибо, — Поттер зевнул. — Можно я тут переночую? — В холодном доме на нераскладном диване? — выгнул светлую бровь Драко. — Если хочешь, можешь тут поселиться. Я не против. Ты же сам решаешь, что тебе делать.       Гарри хмыкнул. — Ты самый заботливый недоврач, которого я посетил. И я действительно переночую тут. — Только одеяло хоть одно отдай. Мне же холодно будет, — беззлобно фыркнул Малфой, поднимаясь с кресла. — Спокойно ночи, герой. … 5.3       Шел дождь. Сильные струи воды били в лицо, сбивая с пути. Но она бежала. Она бежала, держа на руках ребенка, который задыхался. Ветви деревьев расступались перед ней, открывая свободную дорогу до центра поляны. И там, в круге из камней, прямо под ливнем, расцвела подножная трава. Она положила ребенка на землю, начиная петь. И ее голос, разливаясь под гром и природное ненастье, наполнялся силой.       И когда ребенок открыл глаза и задышал, она заплакала. — Ты жив… …       Пальцы зажимают сигарету. Губы касаются ее, обхватывая этот порочный белоснежный цилиндр из бумаги, втягивают, чтобы вдохнуть яд для легких. И напряжение отступает, когда доза никотина пробегает по легким, насыщая кровь. — О да, детка, — ухмыляется Малфой, затягиваясь. И почти сразу же тушит сигарету. Чтобы выйти из кабинета и войти в соседний. — Садись, — кивает Гарри во главе стола. — Я напоминаю всем, что сегодня мы обсуждаем возвращение вампиров. Нам нужно принять решение в течении этой недели, позволим ли мы им ходить по нашему магическому миру Великобритании, или мы вынуждены будем отказать им, защищая свои интересы? Я объявляю открытым первое чтение. — И я тогда начну, — Драко поднял руку. — Потому что мне как раз есть, что сказать…       Гарри кивнул, позволяя. Слушание тем временем грозило подзатянуться. А значит, вечером домовик будет возмущенно подсовывать питательный суп и держать голову, пока Поттер будет блевать.       А это точно будет. Потому как Гарри сегодня подарили коньяк в честь выигранного дела в Италии. Того самого дела, которое начинала писать Гермиона. …