Akuma will not touch a callous heart

Феликс ухмылялся так, будто сейчас весь мир грязью валялся под его каблуками. А всё потому, что напротив сидел Габриэль Агрест, такой надменный и высокомерный обычно, и такой беспомощный и жалкий сейчас. И таким он может быть только рядом с Феликсом, руку которому так противился пожимать утром. Но несмотря на своё положение, Габриэль продолжал держаться гордым и презрительным. Габриэль чувствовал себя ужасно виноватым перед сыном, но не мог позволить, чтобы кто-нибудь узнал правду о его альтер-эго. — Ну так… — начал Феликс. — Ты позвал меня просто помолчать? — Я позвал тебя, чтобы обговорить условия твоего молчания. — Холодно ответил Агрест. — Как я и предлагал ранее, я отдам кольца семье Грэхэм де Ванили, а взамен ты забудешь о личности Бражника. — И это всё, что тебя волнует? — Грэхэм приподнял бровь. — Может, хочешь узнать, почему у меня не появилось костюма? Или как я достал бабочку? — Отсутствие одежды. — кратко пояснил Габриэль. — Ей просто некуда было вселяться, кроме твоего сердца, не так ли? А оно… — Оно чёрствое, почти засохшее. — закончил Феликс. — Она не смогла вселиться в него полностью, и просто металась внутри, пока я не выпустил её наружу. — Теперь, когда ты убедился, что я знаю о собственных возможностях, принимаешь ли ты мои условия? — Не-а, — усмехнулся Феликс, вводя Габриэля в ступор. — Видишь ли, я знаю не только о том, что ты — Бражник… Я знаю о том, что это ты помог мне надругаться над Адрианом, и о том, что ты делал грязные вещи, пока я развлекался с ним. Стоит ли мне говорить о том, как это воспримет твой милый сын? Возненавидит? Начнёт бояться? Габриэль слушал, как Феликс льёт всё больше грязи ему в уши, но поделать ничего не мог. Мужчина понимал, что эта грязь является истиной. — К чему я всё это веду, — опомнился от собственных рассуждений де Ванили. — Пара колечек за такую важную информацию — совершенно неравноценный обмен, Агрест. — И чего же ты тогда хочешь? — процедил сквозь зубы Габриэль. Сейчас он готов был к любому ответу. — Я хочу что-то редкое. Что-то недоступное остальным, чем буду обладать только я. Равноценное умолчанию такой грандиозной информации… — Феликс тонким указательным пальцем ткнул в сторону Габриэля. — Ты. Агрест был готов принять любые условия. Кроме этого. — С ума сошёл? — сдерживал ярость Габриэль, начиная нервно топать ногой. — Я буду иногда приезжать сюда, чтобы повидаться с тобой и провести сладкую ночь, что скажешь? — Грэхэм улыбнулся. — Насколько часто? — всё же поинтересовался Габриэль, но только из любопытства. — Несколько раз в год. — без задних мыслей оповестил Феликс. — От десяти до пятнадцати, если быть точным. Перелёты довольно дорогие, и мне нужно уделять много времени учёбе. Агрест замолчал. Он не мог принять такое условие, но и не принять его не мог. Нелёгкая дилемма зародилась в голове, и решить её было не так просто, а Феликс ждал ответа всё меньше. — Можешь не стараться отвертеться от меня, — заранее предупредил Грэхэм. — Я поставил условия. Твоя задача: ответить «да» или «нет». Ну так что? Габриэль ещё раз посмотрел на чужое самодовольное лицо, и вздохнул, пуская себя в руки судьбы. — Я согласен. — твёрдо произнёс мужчина, выпрямляясь, всем своим гордым видом создавая иллюзию, что он самостоятельно принял решение, хотя на самом деле выбора вовсе не было. Грэхэма ответ очень обрадовал, и даже немного завёл. — Как насчёт того, чтобы скрепить нашу сделку? — усмехнулся Феликс, вставая с кресла и присаживаясь на колени к Габриэлю. Мужчина хотел было выдать какое-нибудь едкое замечание или просто нагрубить посильнее, но он не мог. Нет, он не мог, иначе он давно бы уже сломал этому подонку всё, что можно было, и вернул пинком матери на строгое перевоспитание. Феликс облизнул губы в предвкушении, а Габриэль лишь сильнее сжал ладони на подлокотниках, чтобы точно не зарядить по челюсти де Ванили. — Тебе не стоит делать этого сейчас, ваш выезд через два часа. — хоть как-то попытался вразумить мальчишку Агрест, и у него, на удивление, получилось. — Ладно, как скажешь, — фыркнул Феликс, присаживаясь обратно. — В таком случае предлагаю способ проще и быстрее. Грэхэм де Ванили расстегнул ширинку штанов, стягивая их до бёдер, и слегка хлопнул по ткани трусов. Глаз Габриэля слегка дёрнулся, но мужчина всё ещё старался держаться холодно. — Что скажешь, м? Лёгкий, приятный минет. Или хочешь просто посмотреть? — дразнил мужчину Феликс, ловя удовольствие от высасывания чужого терпения. — Если пожелаешь, я даже могу называть тебя папочкой, прямо как Адриан. Ты так стонал, когда он- — Заткнись. — вырвалось у Габриэля. — Ты, подонок, определись уже, чего хочешь, и проваливай из моего дома. Предложения мужчина цедил сквозь зубы, но де Ванили это не насторожило, а наоборот, завело. Дикого зверя укрощать в сто раз приятней. — Я уже определился, что хочу тебя. — съехидничал парень, спуская с себя такие же чёрные боксеры, как у Адриана. — И минет. Да, тебя и минет. Пока что это всё. Габриэль старался держаться невозмутимо даже сейчас. Он спокойно встал, подошёл к Феликсу и присел перед ним на колени, наклоняясь к члену. «Это просто поручение, у меня нет другого выхода.» — твердил себе Агрест, чтобы не выйти из равновесия. Он повторял, что это ради благих целей, что это не низко, не грязно, что всё будет в порядке. Конечно, он так же понимал, что врёт сам себе. Тонкие холодные губы обхватили головку, целуя её без всякой нежности. Язык проскользил вокруг и спустился до основания, после снова поднимаясь. Феликс слегка застонал от небрежных манипуляций. Габриэль решил побыстрее покончить с этим: взял в рот столько, сколько влезло, и начал неумело сосать. Сначала было приятно, но после мужчина начал задевать плоть зубами, раздражая де Ванили, который тут, между прочим, изо всех сил пытается ловить кайф. Из вредности мальчик сам толкнулся в рот, проникая дальше, чем Габриэль мог проглотить. Рвотный рефлекс едва был подавлен, но всё равно пришлось отстраниться и прокашляться. — Не смей задевать его зубами. — Надменно процедил Феликс, ощущая себя богом, стоящим перед своим жалким творением. — Даже Адриан делал лучше. Но я прощаю, в первый и последний раз. «Я тебе сейчас руку сломаю!» — вдруг подумал Габриэль, но тут же оставил эту мысль, взяв член обратно. Во рту чувствовался неприятный вкус предъэякулянта, но постепенно Агест привык и к нему. Он понял, насколько широко нужно держать рот открытым, и как долго он может держать его так, пока челюсть не сведёт. У него выработалась особая тактика: две минуты он с усердием сосал, потом несколько секунд облизывал. Однако, в какой-то момент это перестало работать, и Грэхэм де Ванили затих. — Не хочешь ли использовать руки? — предложил ему Феликс. Габриэль не обратил внимания на это предложение, продолжая делать свою работу. Феликсу, конечно, было приятно, но вспоминая о том, как это делал Адриан… Нет, теперь парень нуждался в чем-то большем, чем обычный минет. — Мне этого недостаточно, — монотонно произнёс Феликс, сверля взглядом чужие губы, охватывающие его член. — Мы договаривались лишь на минет. — парировал Агрест, с радостью отвлекаясь. — Да, но он не заставит меня кончить. — фыркнул парень, и ногой добрался до паха мужчины. — Тебе, кстати, тоже он не помешает, не так ли? Игнорирование. Агрест с лёгкостью сдерживает своё возбуждение. Феликс прекрасно видит это, и ему нравиться наблюдать за такой картиной. Не желая прекращать шоу, он надавливает ногой на чужую ширинку, чуть сильнее предыдущего. Стон сам вырывается из Агреста. Больше... Феликсу нужно больше этих прекрасных звуков, и потому уверенно встаёт и толкает мужчину на пол, обоими руками отрезая путь к отступлению. — Какую позу предпочитаешь? Хочешь повернуться ко мне спиной, или прямо так? Или у тебя есть «особые» предпочтения? — Феликс не церемонясь срывает чужой (и весьма дорогой, кстати) ремень, спуская штаны вниз. — Прекрати это! — вскрикнул Агрест, привставая на локти, и Феликс действительно остановился. — Что прекратить? — резко сменил тон на спокойный парень, подбираясь ближе к лицу мужчины. Они не моргая смотрели друг другу в глаза, борясь за превосходство. — Прекратить таить твою вторую личность? Прекратить скрывать от Адриана, из-за кого его смогли изнасиловать? Это прекратить? Габриэль не нашёл ничего, что мог бы ответить. Как бы он хотел видеть перед собой всего лишь глупого школьника, но здесь находился лишь жестокий демон, в руках которого полная власть над Агрестами. Наконец приняв это, Габриэль отвёл взгляд в сторону, заставив Феликса довольно ухмыльнуться. Теперь Грэхэм здесь хозяин. Мужчина выдохнул, сдаваясь под напором де Ванили. Он больше не будет сопротивляться. Парень тянется к чужому пиджаку, без особого труда стягивая его. Он расстёгивает жилетку, за ней рубашку. Оголенная грудь судорожно вздымается и опускается, стараясь не выдавать сбивающееся дыхание. — Как мило. — усмехается Феликс, касаясь ладонью чужого торса, и пальцем проводит до кадыка, тонким ровным ногтем оставляя красную полоску. Вид беспомощного Агреста приводил в эйфорию. Брюки мужчины полетели в сторону, и Габриэль остался в одном лишь трусах серого оттенка, глядя на которые Феликс невольно облизнулся. Он наклонился к губам мужчины, вовлекая его в поцелуй. Поцелуй гораздо более умелый и влажный в сравнении с Адрианом. Колено тёрлось промеж чужих бледных ног, заставляя Агреста сжаться. Разорвав поцелуй, Феликс оставил дорожку слюны, которую тут же намотал на палец, после чего приставил его к чужим губам. — Оближи. — приказал парень, и Габриэль послушно принял команду, языком заскользив вдоль фаланг. Лицо пылало от позора. «Я, Агрест, послушно подставляюсь под какого-то мальчишку!» — чувствовал унижение Габриэль, и от этой мысли стало противно. «Он, Агрест, послушно подставляется под какого-то мальчишку!» — с упоением подумал Феликс, блаженно наблюдая за лицом, сосредоточенным на его влажных пальцах. Грэхэм де Ванили протолкнул руку чуть дальше, засунув все пять пальцев во влажный рот. От неожиданности Габриэль поперхнулся, языком пытаясь выдавить из себя чужую ладонь, но чем сильнее он сопротивлялся, тем глубже Феликс засовывал пальцы. Вкус неприятный, солёный, немного отдаёт металлом. Облизывать было уже просто невозможно, рука прижала язык, не давая ему пошевелиться. Оставалось только обсасывать. — Посмотри на себя, — усмехнулся Феликс. — Так старательно лижешь мои грязные пальцы. Не можешь дождаться продолжения? — Ва, не огу. (Да, не могу.) — сквозь чужие пальцы произнёс Агрест, не ожидая, что будет звучать так противно. В его голове это было похоже на язвительную колкость. Но чем быстрее они начнут, тем быстрее закончат, и этот ушлёпок уедет отсюда прочь. — Ну так не будем медлить! — Де Ванили резким рывком стянул серые трусы, оголяя возбужденный член. — Лучше обопрись о стол, раз так не терпится. Агрест попробовал встать, и со второго раза у него даже получилось. Он подошёл к своему столу, стоящему сбоку от кресел, но опереться самостоятельно не успел: Феликс нагнул его резким движением, из-за чего весь удар пришёлся на локти, которые дизайнер едва успел подставить. Несколько секунд Феликс с упоением разглядывал вид нагнутого Габриэля, что готов был принять в себя всё, что захочет де Ванили. — Какой изумительный вид. — промурлыкал Феликс. — Любовался бы им вечно, но не могу больше терпеть. Ладонью парень развёл ягодицы и засунул два влажных пальца в напряжённое колечко мышц. Агрест невольно зашипел. До этого момента ему казалось, что он сможет сдерживать себя, но сейчас, когда пальцы внутри него раздвигают стенки, когда они двигаются туда-сюда, он уже ни в чём не уверен. Мужчина не может сдержать звуки, вырывающиеся изо рта, а когда к двум пальцам присоединяется третий, становится ещё сложнее. Расставленные по бокам ноги дрожат, едва удерживая Агреста. — Габриэль… — шепчет Феликс, пальцами растягивая девственные стенки мужчины. — У тебя ведь не было никого после Эмили? Такой верный… Я постараюсь сделать это нежно. — Сказал бы ты это моему сыну. — хмыкнул Габриэль, скорчив лицо в гримасе, когда парень сделал первый толчок. Де Ванили не торопился выходить, а наоборот, прижался к чужой спине, вгоняя член поглубже. Парень смог достать до уха мужчины, и опаляющим голосом начал шептать на ухо всё, что вздумается. — Ты такой узкий… У Адриана всё было гораздо просторней, а ведь я даже не растягивал его. — мурлыкал Феликс, вгоняя Агреста в краску, то ли от гнева, то ли от стыда. — Хотя ты и сам это знаешь, ты ведь наблюдал. Даже больше: ты делал кое-что непристойное, пока я долбился в его- — Хватит. Зачем ты говоришь мне это? Что ты хочешь, чтобы я ответил? — раздражённо перебил Габриэль, и Феликс поднялся назад, всё ещё не вытаскивая член. — Не знаю. Что-нибудь пошлое, но оригинальное. — Феликс вдруг почувствовал, как будет весело услышать что-нибудь пошлое от сдержанного Габриэля. — Придумай сам, я подожду. «Он издевается?» — подумал Агрест, чувствах, что глаз снова начинает дёргаться. Член Грэхэма не сдвигался с места, и ощущение от этого было не из приятных. Сосредоточиться на мыслях было совершенно невозможно. Кроме того, Габриэль дизайнер, а не чёртова порнозвезда! Откуда ему знать, что можно сказать, когда тебя берёт сзади двоюродный племянник? В воспоминаниях Агреста проносился едва ли с десяток фраз, услышанных им в эротических фильмах, но все они были как одна банальны. Ничего не приходило на ум. — Ладно, я понял, креативность — не твоя фишка. — фыркнул Феликс. — Остановимся на «трахни меня, папочка». — Папочка? Ты понимаешь, что я старше тебя более чем в два раза и… — попытался напомнить Агрест, но был перебит. — И именно поэтому «папочка» звучит так унизительно. — раздался смешок. Но Габриэль уже решил не сопротивляться. Грязная фразочка — небольшая стоимость за сохранение больших тайн. — Трахни меня, папочка. — невозмутимо произнёс Габриэль. Вернее, он думал, что это звучало невозмутимо, но на самом деле его голос выражал стыд и неприязнь одновременно. — Что? Извини, ты мог бы повторить? — издевательски промурчал Феликс, готовясь делать толчок. Грэхэм точно был энергетическим вампиром, потому что обычный человек не может вывести Агреста из себя. — Выйди уже из меня, скотина! — яростно выкрикнул Габриэль, и де Ванили резким движением вышел и вошёл обратно. — А-ах! Было не больно, но очень неприятно, и постепенно Агрест смог привыкнуть. Однако, получить удовольствие у дизайнера так и не вышло. А вот Феликс совсем потерял контроль: внутри мужчины было так узко и горячо, что парень с упоением долбился, не обращая внимания на чужое самочувствие. Локти Агреста начинали покалывать и неметь от слишком сильной нагрузки. К счастью или нет, но резкая боль в ягодицах отвлекла от дискомфорта в руках. Смачным шлепком по попе Феликс одарил Агреста, повторяя действие снова и снова, пока обе ягодицы не стали ярко красными. Из-за болевых ощущений на глазах у Агреста выступила пара слезинок, чего он очень избегал. Резким движением де Ванили перевернул мужчину на спину, поднимая чужие ноги. На удивление, Агрест был гораздо легче, чем выглядел, и его даже можно было поднять с некоторым усилием. Но Феликс лучше ещё раз сделает толчок. Грэхэм заметил, что у Габриэля тоже встал, и дизайнер активно игнорировал это. Феликс решил для себя, что уделит ему время тоже, когда кончит хотя бы раз. Парень посмотрел на чужое лицо. Красное, помутнённое, но такое же презрительное. Это забавляло Грэхэма. Он вогнал член обратно медленным, но глубоким толчком, и Габриэль выгнулся, скривив своё прекрасное лицо. Через сжатые губы нельзя было услышать и тихого мычания. Феликс наклонился к дизайнеру, касаясь его губ. Языки переплелись, пар изо рта согревал, чвакающие звуки — из-за обилия слюны — заполнили разум. Толчок. Агрест не успел сдержать стон, и звук прошёлся по всей комнате. «Тебе ведь приятно, — мысленно говорил де Ванили, — так зачем ты сдерживаешь себя?» В воздухе металась атмосфера страсти, стараясь выгнать грязь из чужих душ, но последняя уже давным давно засохла. Феликс взял в руку член Габриэля, проводя по основанию, поднимаясь вверх. Он делал то же самое, что и со своим. Или же, он думал, что делает всё точно так же. На секунду Агрест даже подумал, что это не так уж и мерзко, даже приятно, и смог насладиться чужими прикосновениями. Но лишь на секунду. После пары минут резких толчков они кончили. Феликс первым, заполняя пустоту внутри Агреста, а Габриэль сразу же за ним, из-за чувства заполненности. Часы начали звенеть, оповещая Грэхэма, что пора торопиться. Агрест предупреждал, что они могут опоздать, если дойдёт до секса. — Что ж, приятно было увидеться, Габриэль. — Промурлыкал на прощание Феликс, мгновенно одеваясь и выскакивая прочь из чужого кабинета. Дверь захлопнулась. Лишь отдалённые голоса сопровождали мысли. — А где Габриэль? — Ему что-то нездоровится, он просил не беспокоить его. Ему очень жаль, что так… Больше Агрест не мог ничего разобрать, да и желания не было. Наконец-то всё кончилось, эта проклятая семейка уехала. Наконец-то… С блаженством Габриэль смотрел в потолок. На мгновение он почувствовал радость, на душе стало легко. Однако, пошевелив ладонью, счастье как рукой сняло. — Этот сукин сын… — злостно прошипел Габриэль, рассматривая на собственную руку. А где-то по дороге домой довольный собой Феликс сжимал в ладони блестящее колечко.