In Thanksgiving (В день благодарения)

      «Благодарите во всех обстоятельствах, ибо такова Божья воля для вас во Христе Иисусе.-1 Фессалоникийцы 5: 18       Дин Винчестер был так близок к победе. Пастор Джим временно оставил свой пост у плиты, помогая Бобби принести продукты из машины. Дин сделал свой ход, как только услышал, что машина въехала на подъездную дорожку и хлопнула сетчатая дверь. Он приглушил звук телевизора, по которому шла игра, и прокрался на кухню мимо Аттикуса Финча, которого Джим оставил на посту часового. Золотистый ретривер был ужасным сторожевым псом. Мальчик подкупил его кусочком ветчины, взяв кусочек для себя и пару фаршированных яиц. Он только переступил порог гостиной, чтобы невинно продолжить просмотр игры, как зазвонил телефон на кухонной стене.       — Проклятие, — пробормотал Дин.       Он решил проигнорировать звонок, и сделать вид, что не услышал его. Но это мог быть Мак, или какой-нибудь охотник, или кто-то из церкви Джима. Стражи и пасторы всегда должны быть на дежурстве. Дин с трудом проглотил половину яйца, раздумывая, не сунуть ли ему в рот всю контрабанду, но решил, что будет безопаснее схватить телефон и спрятаться за угол на случай, если Джим вернется, слава Богу шнур в телефоне позволял такой маневр.       — Замок Мерлина, — сказал он в трубку.       — Пастор Джим вряд ли оценит твое приветствие, малыш.       Дин закатил глаза в ответ на упрек Калеба, оторвал маленький кусочек ветчины от своего куска, чтобы успокоить Аттикуса, который теперь сидел у его ног и умоляюще смотрел на него снизу вверх. Дин не был уверен, была ли эта беззастенчивая любовь вызвана едой, которую он держал в руках, или Аттикус услышал голос своего любимого человека.       — А кто ему скажет? Ты вряд ли сдашь меня, придурок. — Дин бросил Аттикусу еще один кусок ветчины. Он сомневался, что пастор Джим поднимет шум, даже если Дэмиен настучит на него. В последние дни пастор ходил по яичной скорлупе вокруг Дина, потому что Калеб, не единственный, кто пропустит завтрашний день Благодарения. Джон Винчестер, скорее всего, тоже не покажется из-за осложнений на его нынешней охоте.       — Вообще-то, я сейчас еду в Кентукки.       Сердце Дина подпрыгнуло еще сильнее, но он старался говорить спокойно.       — Только не говори мне, что твоя девушка уже бросила тебя. Это должен быть рекорд.       — В последний раз повторяю, Двойка, у меня нет девушки. Я работал над одним проектом и…       — И ты просто случайно закончил его раньше времени. — Дин знал, что должен быть благодарен, что Калеб возвращается домой. Они будут выкидывать свои обычные шуточки над Бобби и работать над тем, чтобы убедиться, что отец Дина не пропустит Рождество через несколько недель, как он обычно делал последние годы. — Мы оба знаем, что ты не самый умный студент, поэтому я все еще ставлю на девушку, которая бросит тебя ради чего-то или кого-то получше.       — А где Сэм?       Вопрос застал Дина врасплох. Дэмиен редко упускал возможность отплатить ему тем же, особенно если речь шла о его манере обращаться с дамами, а Калеб редко называл Сэма «Сэм». Он всегда был «Сэмми», или чаще всего «Коротышка». Радар старшего брата Дина встревожился.       — А зачем он тебе?       — Я просто не слышу, как он вопит на заднем дворе. На самом деле там ужасно тихо. Что там у вас происходит? И где Джим?       — Сначала Сэмми, теперь Джим. Я могу подумать, что ты не хочешь со мной разговаривать. — Дин оглядел комнату, затем поднялся по лестнице, вспоминая, когда именно в последний раз он видел своего младшего брата. После похорон Соломона Сэм пребывал в отвратительном настроении. Старик не так уж много времени проводил рядом с ним, но Сэм привязался к нему, как и ко всем остальным обитателям фермы Джима и любому бродячему животному, с которым мог столкнуться. Дин долгое время думал, что его брат заботится о Соломоне, как о старой козе или гусыне, которых можно встретить дома, но потом, после прошлогоднего Рождества, он заметил в замке принца Сэмюэля фигурку «Санта-Пез». Он стоял рядом с миниатюрными драконами, серебряным конем и троллем. Сэм ввел Соломона в семью. До сих пор Дин не ощущал никакой опасности в склонности своего брата иметь большое, отзывчивое сердце. — Что происходит, Дэмиен?       — Дай мне поговорить с Джимом.       Дин услышал, как открылась кухонная дверь, и Аттикус насторожился.       — Джим занят.       — Черт возьми, Дин. Дай трубку Джиму.       Использование его имени вызвало у Дина еще больше обеспокоенности.       — Нет, пока ты не скажешь мне, зачем звонишь, Калеб.       — Дин… — Джим вышел из-за угла, разглядывая двенадцатилетнего мальчика. Повышенный голос и защитная поза Дина, должно быть, вызвали у пастора внутреннюю тревогу, потому что он положил руку на плечо мальчика, а другую протянул к телефону. Он даже не поморщился, увидев незаконную контрабанду, которую Дин все еще держал в руках. — Что случилось, мой мальчик? Кто звонит?       Дин передал трубку Джиму, повернулся и побежал вверх по лестнице, на ходу зовя Сэма. Еще до того, как он открыл дверь их спальни, он знал, что брата там не будет. Возможно, Калеб и был экстрасенсом в семье, тем, кто мог читать мысли, но Дин мог читать своего лучшего друга как открытую книгу. Калеб волновался, беспокоился о Сэме, достаточно сильно, чтобы забыть о своих планах на каникулы с Рейчел.       — Сэмми, — Дин прошел через их пустую комнату, открывая дверь в спальню Калеба. В комнате друга было темно, окна давали мало света, так как солнце село тридцать минут назад, и облака скрывали любые следы полной луны. Мысли о поздней ноябрьской ночи напомнили об оборотнях. Мак и Джон охотились за таким существом прямо за границей штата Северная Каролина. — Сэм! Если ты прячешься, и не выйдешь когда я досчитаю до трех, я надеру тебе зад. Если мне придется тебя искать, у тебя будут большие неприятности, малыш. И у тебя и твоего пушистого друга тоже.       Дин щелкнул выключателем на стене, и комната Дэмиена озарилась мягким светом. Его кровать все еще была не убрана с тех пор, как они все были дома почти месяц назад, чтобы помочь Джиму собрать сено на зиму. Лего были разложены на полу, на столе стоял наполовину законченный мост, над которым Сэм и Калеб работали тогда, но никаких признаков Сэма или Скаут.       — Я серьезно, Сэмми. Если ты будешь продолжать в том же духе, я заставлю тебя завтра вечером посмотреть «Волшебника Страны Оз». Клянусь, летающие обезьяны будут доставать тебя в ближайшем будущем, если ты не выйдешь.       — Он здесь, наверху?       Услышав голос Бобби Сингера, Дин резко обернулся. Механик все еще был в пальто, его лицо покраснело то ли от холода снаружи, то ли от бега вверх по лестнице. От редкого выражения страха на лице опытного охотника у Дина перехватило дыхание, и он покачал головой. Бобби повернулся на каблуках и направился к выходу из комнаты. Дин последовал за ним, как спотыкающийся зомби.       — Сэм! — взревел Бобби, врываясь в библиотеку. В любимой комнате Сэма не было и следа мальчика. Книги были разложены перед угасающим пламенем камина. Его старое одеяло вытащили из Импалы еще до того, как отец уехал. Драгоценный бейсбольный мяч Скаут, который она украла у Дина, лежал на полу. Механик повернулся к Дину, и мальчик яростно заморгал, стараясь скрыть слезы. — У него есть код от "Гробницы"?       Дин отрицательно покачал головой.       — Даже я не знаю его.       Бобби подошел к портрету Эйба Линкольна и отодвинул его в сторону, чтобы набрать цифры на скрытой за ним панели.       — Это не значит, что крошка Эйнштейн не подхватил его по пути. Мак практически позволил ему вонзить зубы в старые журналы. Можно было бы подумать, что это комиксы, судя по как этот ребенок любит их читать.       Дин выдохнул, когда фальшивая стена, скрывавшая тяжелую металлическую дверь, скользнула в сторону. Автоматические лампы залили комнату светом, отражаясь от деревянных книжных шкафов, и от глубокого красного дерева круглого стола в центре. И ни следа Сэма.       — Проклятие. — Бобби оставил "Гробницу" открытой, направляясь в комнату Джима.       — Бобби, что происходит? Что Калеб сказал Джиму? — Дин побежал следом. Его сердце громко стучало в груди, поскольку в каждой комнате не было никаких признаков младшего брата.       Бобби проигнорировал его, открывая дверь комнаты пастора. Он, молча, протопал через спальню, пока не добрался до маленького кабинета в дальнем конце. Когда-то это комната должна была стать детской. Непрошеные и нежеланные образы детской Сэма всплыли в сознании Дина. Джим и Эмма не могли иметь детей, поэтому Джим разрушил стены, превратив это во что-то, от чего они все еще могли получать удовольствие. Дубовый письменный стол пастора стоял сбоку от окна. Любимая швейная машинка мисс Эммы все еще стояла в углу, рулоны цветной ткани были сложены на книжной полке вместе с томами книг таких авторов, как Джейн Остин и Чарльз Диккенс.       — Бобби, стой!       Услышав требование Дина охотник обернулся с таким видом раскаяния, без которого Дин вполне мог бы обойтись.       — Черт возьми, малыш, прости...       — Скажи мне, что происходит, — сказал Дин, сжав кулаки.       Бобби снял кепку и провел рукой по редеющим волосам.       — У Калеба было покалывание в его паучьем сознании, вот и все. Это его немного обеспокоило.       — У Калеба было видение о Сэмми? — видения Калеба никогда не были хорошими, на самом деле они часто предупреждали о надвигающейся гибели. Дин подумал, что его сердце вот-вот вырвется из тела и упадет в судорожных спазмах на дубовый пол пастора Джима. Ему следовало лучше следить за своим младшим братом, а не сидеть весь день перед телевизором и предаваться мрачным размышлениям. — Это был оборотень?       — Оборотень? — недоуменно спросил Бобби. — Черт возьми, нет. У Калеба не было видения, так что не накручивай себя. У него было предчувствие, вот и все.       — Тогда почему он вел себя как Мистер Уклончивый? Почему он возвращается домой? — Калеб никогда не лгал Дину, но он был известен тем, что скрывал правду, если думал, что это в интересах младшего мальчика.       — Я предполагаю, что индейка Джима, пельмени и его любимый закадычный друг имеют какое-то отношение к внезапной поездке. Но чем скорее мы найдем твоего младшего брата, тем лучше я буду чувствовать себя, и смогу подшучивать над ребенком за то, что он ушел из школы и позволил своему желудку и девчачьей ностальгии взять верх.       Дин больше не нуждался в объяснениях. Калеб может просветить его, как только окажется здесь, и Сэм снова будет в безопасности под присмотром Дина.       — В сарай?       — Возможно. — Бобби кивнул. — Проверь там. Я осмотрю погреб и курятник.       Дин знал, что его младший брат никогда не рискнет спуститься в погреб в одиночку. Он едва отваживался спускаться в погреб по скрипучим ступенькам и сквозь паутину при свете дня, когда их с Дином посылали за консервированными овощами или банкой варенья из зимних запасов Джима. Амбар был совсем другим делом, и Дин почти ожидал увидеть своего младшего брата и Скаут, свернувшихся калачиком на стоге сена с одной из амбарных кошек в обнимку. Его грудь сжалась от холода, который кусал его голые руки и лицо. Он не надел пальто и надеялся, что Сэм не совершил ту же ошибку. Когда он распахнул дверь пошире, Джим и Аттикус были единственными обитателями сарая, не считая «Одного на миллион» и «Большого шанса». Лошади приветственно заржали.       — Насколько я понимаю, твоего брата не было в доме?       — Он в самоволке. — Дин сделал еще несколько шагов вглубь сарая, оглядывая чердак, и молясь, чтобы ему попалась на глаза болтающаяся нога, может быть, хвост Скаут, или приглушенное хихиканье. Яма не была вариантом, поскольку трактор Джима был втянут через отверстие в подземную складскую зону. Джим сказал, что это было из-за угрозы мороза, но Дин был почти уверен, что это должно сделано чтобы удержать его нынешних гостей дома, а именно Бобби Сингера и Джона Винчестера, от уменьшающегося запаса домашнего пива.       — Я не понимаю, как он прошел мимо нас. Я был на кухне с тех пор, как оставил его в библиотеке сегодня днем.       — Окно в нашей спальне, — сказал Дин. Там был широкий карниз, большие крепкие ветви деревьев вели к крыше крыльца, и это было совсем недалеко для хитрого восьмилетнего мальчика и его полувзрослой собаки.       — У меня должно было хватить духу срубить этот старый дуб много лет назад, когда Калеб часто использовал его для побега. — Джим провел рукой по своим волосам, от чего они начали торчать в разные стороны. — И что еще более важно, я не должен был оставлять Сэмюэля одного. Смерть Соломона привела его в полное смятение. Я забываю, что для него это новый опыт, новый и страшный.       — Нам нужно проверить пруд. — Именно туда Дин ходил, когда был расстроен. Может быть, Сэм сделает то же самое.       — Я так не думаю, мой мальчик. — Джим встретился с ним взглядом. — У меня такое чувство, что Сэмюэля нужно искать чуть дальше.       — Например, где?       — Например, на поле Эммы.       — Тайный сад на горе?       Джим взял их в особое место в прошлом мае, после того как все три мальчика попали в небольшую неприятность в тогдашней школе Дина и Сэма. Он позволил им посадить деревья в память о своих мамах, рядом с тем, что он посадил для Эммы много лет назад. Это была одна из многих попыток взрослых сделать ужасный праздник Дня матери не таким уж ужасным.       — Но почему? Если он хотел посадить дерево для Соломона, почему просто не попросил помощи?       — Не думаю, что он пошел туда попрощаться с Соломоном. — Джим вздохнул, приглаживая волосы. — Думаю, он отправился туда, чтобы договориться о возвращении пастора.       — Я ничего не понимаю.       Дин поговорил со своим братом и понял, что потеря пастора Соломона глубоко встревожила Сэма. Дин действительно не понимал этого. Старику было почти девяносто лет, что было практически неслыханно для охотника. И он мирно умер во сне, что, по мнению Дина, случалось в Братстве крайне редко. Дин решил, что Соломону повезло. Но Сэм, похоже, так не считал. Старший Винчестер списал чувства брата на то, что Сэм был сверхчувствительным и все еще немного невежественным во всех ужасах жизни.       Разговаривая с Дином, Джим пересек сарай и вошел в стойло.       — Видишь ли, бывали случаи, когда я случайно связывал это место с небесами, говорил Сэмюэлю, что часто хожу туда, когда хочу быть ближе к Эмме, к Богу. Кажется, Сэмюэль думает, что он может убедить Бога, что произошла ошибка, что Соломон не должен был умереть.       Дин вынужден был признать, что, увидев в тот весенний день поле, усыпанное дикими цветами, он вспомнил об Эдемском Саде. Это место казалось идеальным для поиска неуловимого существа, которое Джим часто описывал как любовь, но он все еще не был уверен, почему Сэм так решительно настроен, встретиться лицом к лицу с большим парнем.       — Сэм не зашел бы так далеко в одиночку. Только не после наступления темноты.       — Иногда сердце берет верх над разумом, мой мальчик. Горе может заставить человека делать неразумные вещи.       Дин мысленно вернулся к своему отцу. Джон Винчестер был ярким примером того, что горе может заставить разумного, интеллигентного человека внезапно так кардинально измениться. Пожар уничтожил отца, которого когда-то знал Дин. Он не позволит этому случиться с его братом.       Джим вышел из стойла с мрачным выражением лица.       — Один из фонарей исчез вместе с рюкзаком, который мы используем для пикников.       — Мы должны пойти за ним. Этот след трудно проследить при дневном свете. — Не говоря уже о том, что на свободе был оборотень. И медведи. Джим видел на тропе следы черных медведей. Может быть, они уже впали в зимнюю спячку или же отправились на поиски своей последней большой трапезы перед долгим зимним сном. Мрачные мысли подтолкнули Дина к двери, и он налетел прямо на Бобби, который входил в сарай.       — Эй, эй, притормози, — старший охотник крепко держал Дина, когда тот попытался вырваться. — Куда это ты собрался, словно у тебя штаны горят, малыш?       — Я собираюсь найти Сэма.       Бобби крепко держал мальчика за руку и посмотрел на Джима.       — Значит, никаких следов креветки?       — Есть признаки, но не те, на которые мы надеялись. Похоже, Сэмюэль решил взять на себя сольную миссию, не сказав никому ни слова.       — Ну, разве это не в стиле Винчестера? — Бобби легонько встряхнул Дина, чтобы тот перестал вырываться, зажатый между ним и пастором. Он ткнул пальцем в ребенка. — Одного из вас в дикой местности вполне достаточно.       — Я иду за своим братом, — возмутился Дин. — С вами или без вас,мне все равно.       — Да неужели? — Бобби вовсе не выглядел испуганным, возможно потому что привык иметь дело с гораздо более крупным, грозным и еще более упрямым Винчестером. — Когда Калеб приедет, мы пойдем на поиски все вместе.       — Я не собираюсь ждать Калеба. Это может занять несколько часов. Несколько часов Сэм будет в одиночестве. — Эта мысль чуть не погубила Дина. Он снова не уследил, и позволил брату ускользнуть из поля зрения. Ему этого никогда не простят. Это будет еще хуже, чем когда Сэму было шесть лет, и он прятался от Дина в закусочной, от чего старший брат поверил, что его похитил какой-то монстр, возможно даже монстр, убивший их мать. Наказание Джона Винчестера было ничем по сравнению с мучительным ужасом, который испытывал Дин, не зная, где находится его брат, чувствуя себя беспомощным, из-за того, что не смог защитить его.       — Калеб недалеко, — сказал Джим, положив руку на плечо Дина. Мальчик даже не заметил, что пастор подошел к нему сзади. Плохим охотником он оказался. — Он звонил из Луисвилла. Кажется, он передумал насчет Дня Благодарения после того, как вы двое разговаривали по телефону вчера вечером. Он был в дороге с самого раннего утра.       — Он сможет почувствовать Сэма.       — Я в этом уверен, — ответил Бобби.       Дин никогда бы не признался, что тот факт, что Калеб скоро будет здесь, успокоил его. Он больше не был маленьким мальчиком, нуждающимся в своем друге, который мог все исправить. Калеб был хорошим следопытом, его обучали лучшие. Но в темноте психическая связь Ривза с Сэмом окажется гораздо более полезной, чем традиционные охотничьи навыки. Дин убедил себя, что его облегчение было абсолютно логичным, основанным на необходимости найти Сэма. Эта теория оставалась в силе вплоть до того момента, пока через полчаса Калеб не вошел в кухню.       Дин сидел за столом, смотрел на часы и грыз печенье, которое пастор Джим положил ему на тарелку, пока Бобби готовился к походу. Пастор расхаживал между плитой и окном, то и дело, выглядывая наружу, хотя единственным видом, открывавшимся ему, были лес и пруд за ним. Дин представлял себе каждый худший сценарий, который мог произойти с его младшим братом, когда услышал, как подъехал джип, и Аттикус радостно залаял, предупреждая о прибытии семьи. Дин вскочил из-за стола и бросился к Калебу, как только друг вошел в дом.       — Эй, эй, Двойка.       От голоса Калеба у Дина на глаза навернулись слезы, и он зарылся лицом в куртку подростка, отчасти от смущения, но главным образом от необходимости укрыться. Почувствовав запах лосьона после бритья, которым пользовался Калеб, смешанный с порохом, и слабыми следами растворителя для краски, Дин еще крепче прижаться к нему. Он почувствовал, как Аттикус уперся в них своим широким телом, и понял, что Джим держался на расстоянии. Дин не был уверен, дрожит ли он сам или это Аттикус дрожит от радости.       — Двойка, все в порядке. Посмотри на меня. — Калеб провел рукой по волосам Дина, когда у того перехватило дыхание. Он отодвинул Дина на расстояние вытянутой руки, чтобы посмотреть ему в глаза. — Мы найдем Коротышку. С ним все будет в порядке. Я обещаю, все будет хорошо.       Дин не доверял своему голосу, эмоции бурлили под поверхностью. Он вытер глаза, сделал самый мужественный кивок, на который был способен, взял себя в руки и отодвинулся от объятий Калеба.       — Мой мальчик, — Джим беззастенчиво обнял Калеба, и Дин ухмыльнулся, увидев, как друг закатил глаза в ответ на типичное для пастора сердечное приветствие. Калеб мог бы притвориться, что раздражен этой откровенной любовью, но Дин не упустил того, как он ответил на объятие, и держался за Джима чуть дольше, чем это было необходимо. Дин был не единственным, кто считал ферму домом. — Ты быстро добрался.       Калеб сверкнул Дину быстрой усмешкой через плечо Джима, они оба знали, что замечание пастора не было задумано как комплимент. Калебу потребовался бы час, чтобы добраться из Луисвилла, если бы он соблюдал все правила дорожного движения, которые, как все они знали, он не соблюдал.       — Клянусь, Джим, я не ехал на красный свет.       Джим отпустил Калеба и потрепал его по щеке.       — Мы поговорим о твоем пренебрежении безопасностью и ограничением скорости позже, когда Сэмюэль вернется к нам.       — Бобби сказал, что некоторые вещи пропали. — Ривз бросил свою сумку и наклонился, чтобы погладить Аттикуса, который все это время сидел у его ног.       — Сэмми взял с собой рюкзак и фонарь. — Дин прочистил горло. — И Скаут тоже.       — Ну, если они наткнутся на какую-нибудь белку, Сэмми будет в безопасности. — Калеб коснулся своей головы. — И я могу связаться со Скаут.       — А не проще ли будет просто связаться с Сэмми? — Дин указал на Аттикуса. — В последний раз, когда ты подключился к собачьему чату, у тебя была любовная связь.       Дину не понравилось, как Калеб наклонил голову в сторону Джима, и то, как его лицо приняло сочувственное выражение, когда он встал перед Дином.       — Я потерял контакт с Сэмом в Луисвилле. Вот тогда я и позвонил тебе.       — Что ты имеешь в виду, говоря, что потерял контакт? Ты всегда знаешь, где мы находимся.       Калеб однажды объяснил Дину, что когда речь заходит о людях, его экстрасенсорные способности подобны карте звезд на небе. Он видел все звезды, но некоторые из них выделялись, их было легко узнать и найти, как созвездия, которым Джим учил их в детстве. Дин не спрашивал, но он представлял себе, что если его отец, Мак, Бобби и Джим были как Драко, Пегас, Орион и Большая Медведица соответственно в мысленной карте Калеба, то он и Сэм были как Полярная звезда. Нельзя просто потерять след Поляриса. Технически это была не самая яркая звезда в небе, но она была прямо на линии с земной осью. Так было всегда, постоянно.       — Он моргнул и исчез, — Калеб, должно быть, читал мысли Дина, потому что поспешил объяснить. — Это не значит, что он исчез или умер. Я бы понял разницу. Я бы знал, если бы Сэм был мертв. И ты тоже, Двойка.       — Тогда почему ты не можешь его найти? — требовательно спросил Дин, стараясь не думать о том, что однажды сказал ему его умный младший брат. Это было летней ночью на ферме в прошлом году. Они лежали на все еще теплом песке у пруда, глядя в ночное небо после слишком большого количества хот-догов и жареного зефира. Сэм указал на Млечный Путь, а затем в своей обычной манере заявил, что большинство звезд, которые они видели в небе, на самом деле были уже мертвы, люди просто еще не знали об этом. Свет, который они видели это всего лишь отражение, на самом деле всего лишь воспоминание о том, какой когда-то была звезда.       — Даже не знаю. — Калеб покачал головой. — Только что он был там, а потом его не было, как будто он спрятался или ушел действительно далеко.       — А раньше такое случалось? — Дин напряг свой разум, пытаясь выбросить из головы образ падающих на землю звезд.       — С тобой, один раз. — Калеб посмотрел на Дина, и у того закружилась голова.       — Когда мы разбили грузовик несколько лет назад, — вставил Джим. — Я помню, как ты объяснил ситуацию в таком контексте.       — Да. — Калеб провел рукой по волосам. — Вроде этого.       Сердце Дина бешено застучало в груди, глаза снова защипало.       — Мне было больно. Я был без сознания. Ты думаешь, что Сэмми сильно пострадал? Вот почему ты так спешил сюда?       — Эй, — Калеб снова потянулся к нему, сжимая его плечо. — Не думай об этом. Все, что я знаю — он вне моего поля зрения. Мы не знаем почему. Может быть, это потому что Коротышка достаточно умен, и взял с собой оберег, или набил свои карманы обсидианом и сахалином. Я знал, что мои дни, когда я одерживал верх в прятках, скоро закончатся.       — Окей. — Дин пытался принять оптимизм Калеба, но знал, что у его брата не было причин думать, что способности Калеба будут угрозой его плану. Ривз должен был быть в нескольких часах езды отсюда, в Алабаме. Сэм мог быть педантичным и необычайно сосредоточенным, как их отец, и до такой же степени слепым к определенным вещам. Он был более чем упрям, но обработал все, рассматривая все грани, прежде чем сделать прыжок. Дин точно знал, что Сэм не думал о психической защите, и о том, что в конечном итоге он потеряется и пострадает в своей экспедиции по возвращению пастора Соломона в лоно церкви.       — Молодец, малыш, — Калеб выдавил из себя улыбку. — Нам нужно держаться вместе, пока не найдем Сэмми, и после этого мы заставим маленького засранца заплатить за то, что он напугал нас всех до смерти. По крайней мере, мы это сделаем, но Джим, вероятно, даст этому сопляку лучшее место за столом, даже позволит ему получить первое печенье без произношения молитвы.       — Не забудьте про ножки индейки, ребята. — Джим улыбнулся Дину. — В этом году Сэмюэль получит обе.       — Супер, — Калеб крепче сжал плечо Дина, а потом отпустил ребенка. — Я проехал весь этот чертов путь из Алабамы ради одной из этих ножек.       Дин понимал, что все это делается ради него, чтобы отвлечь мысли от опасности, грозящей его младшему брату. Джим даже не сделал Калебу выговор за то, что тот употребил ругательство. Семья пыталась защитить его самым лучшим способом, который они знали, и хотя Дин был напуган, как никогда в жизни, он сделал то, что всегда делал - он попытался подыграть.       — А я-то думал, что это из-за того, что твоя новая подружка поумнела и бросила твою задницу.       Улыбка Калеба дрогнула, и Дин понял, что его слова, должно быть, были не такими легкими, как он ожидал, а поддразнивание — не таким искренним, как он планировал. Или, может быть, все вышли именно так, как хотел Дин.       — Я же сказал Тебе, что у меня нет девушки, чувак.       — Это хорошо, потому что в последний раз, когда ты пытался это заарканить кого-то, то оказался весь в свиной крови и практически предстал перед судом за убийство.       — Дин. — Голос Джима утратил всякое чувство юмора, и Дин понял, что перескочил ту тонкую грань между шуткой и подлостью. Это было одно из тех линий, за которыми Джим внимательно следил. Пастор не терпел, чтобы его мальчики намеренно причиняли друг другу боль, и не позволял им неуважительно относиться к старшим.       Калеб взглянул на Джима.       — Вы не могли бы дать нам минутку?       — Я позабочусь, чтобы у Роберта было все, что нам нужно. — Джим поднял сумку с едой, которую собрал для их путешествия вместе с аптечкой, которую достал из-под раковины, куртку и шапку.       Дин с трудом удержался, чтобы не сбежать вместе с Аттикусом вслед за пастором.       — Я думал, что мы уже все выяснили вчера вечером, когда я рассказывал тебе о проекте.       Дин пристально посмотрел на друга. Технически это Калеб виноват в том, что Дин отвлекся, и позволил Сэму улизнуть из дома одному.       — Если под проектом ты имеешь в виду своего нового партнера по анатомическим исследованиям, то да, нам ясно, почему ты не приехал домой на День Благодарения.       — Черт возьми, Двойка. — Калеб выдвинул стул и толкнул на него Дина, затем взял другой и сел напротив мальчика. — Рейчел не имеет никакого отношения к тому, что я не собирался приезжать на ферму. Мне жаль, что она ответила на твой звонок. Поверь мне, она больше этого не сделает.       — Она знала мое имя. — Именно это больше всего поразило Дина, больше, чем незнакомка, которая ответила на телефон Калеба. В голове у Дина зазвенели тревожные колокольчики, и почувствовал мгновенный укол чего-то вроде ревности. Девушка с певучим голосом знала, кто он такой. Дин ясно слышал, как она сказала Калебу, что это его племянник. Он прищурился на Калеба, бросая вызов. — Если только ты не говоришь обо мне во сне, Дэмиен, я чертовски уверен, что ты должен был рассказать ей обо мне, и о Сэмми, вероятно, тоже. С каких это пор ты рассказываешь случайным подружкам о своей семье? Мы никогда не говорим о нашей семье. Это правило номер один в справочнике охотника.       — Возможно, я ошибся в своих суждениях. — Дин почувствовал себя плохо, когда Калеб наклонил голову, и начал крутить свое охотничье кольцо вокруг пальца. Когда он снова встретился взглядом с Дином, тот заметил сожаление и что-то очень похожее на обиду. — Но я клянусь тебе, что остался из-за проекта. Потому что мой профессор сказал, что мне нужна потрясающая оценка, если я собираюсь сдать экзамен по его предмету. Но вместо этого я вернулся домой, чтобы съесть чертову индейку вместе с тобой. Так что перестань грызть меня из-за того, что я пытаюсь побыть немного туземцем в операции «нормальная жизнь», и не вини меня в том, что Сэм смылся. Я знаю, что ты об этом думаешь, но я никогда не поставлю никого и ничего выше твоей безопасности и безопасности твоего брата. Я думал ты это знаешь, или, по крайней мере, должен знать после семи лет, что мы провели вместе.       — Все меняется.       Дин знал, что ведет себя как ребенок, и выбрал для этого самое неподходящее время. Его младший брат пропал без вести, все остальное не имело значения. Возможно, это были гормоны, которые, как постоянно говорил Мак, вызывали хаос в подростковом теле Дина, а может быть, просто какая-то часть Дина понимала, что, Калеб имел полное право встречаться с девушкой, ходить в колледж и пользоваться всем, что Мак пытался предложить своему сыну, подталкивая его пойти в Оберн. И это было намного лучше, чем жизнь, которую они имели в Братстве. Единственная жизнь, частью которой был Дин. Он мог потерять обоих своих братьев.       — Не все. Мы не изменимся. — Калеб обхватил пальцами запястье Дина, и мальчик оторвал взгляд от ботинок, вырвавшись из своих темных мыслей. — Некоторые вещи неизменны, малыш.       Дин нахмурился, это слово вызывало в памяти образ Сэма.       — Неизменны? Это большое слово для тебя, Дэмиен.       — Да. Это значит «постоянно». — Калеб отпустил запястье мальчика и взъерошил его волосы. — Как смерть, налоги и законы физики, которые я, кстати, тоже завалил в этом семестре.       — Значит, нас таких двое. — Дин провел рукой по волосам, притворяясь раздраженным, хотя от глупой клятвы и раздражающей возни Калеба он почувствовал себя более уверенно в отношении хотя бы одного брата. Второй все еще был в лесу без сознания и в одиночестве, за исключением одного веселого щенка лабрадора.       — Еще одна вещь, которая никогда не меняется, — фыркнул Калеб. — Конечно, в то время как большинство моих приятелей-бездельников находятся в Аспене, я собираюсь бродить по диким местам Кентукки в поисках Дороти и Тото.       — Вот тебе и отстой. — Дин понимал, что это бахвальство, и оценил попытку Калеба переключить внимание, связать последнюю Винчестерскую катастрофу с чередой других, которых они пережили и в которых жили, даже, несмотря на то, что Дин был полным придурком.       — Просто еще одна причина, по которой я собираюсь избить Коротышку, когда найду его, и забрать обе индюшиные ножки себе, независимо от планов Хранителя, вместе с первой порцией печенья и большей частью пирогов, которые украшают стол. Это включает в себя дополнительную большую порцию, которую Джим всегда готовит для своего любимого мальчика.       Дин кивнул, даже не потрудившись возразить, что он не был выбран любимчиком пастора.       — Ты можешь взять мою порцию, как только мы вернем Сэмми.       — Тогда пошли по следу. Я, например, умираю с голоду. — Калеб обнял Дина за плечи, притянул его к себе и крепко обнял, когда они направились к двери. Потом он схватил с вешалки шапку и перчатки мальчика и сунул их Дину вместе с курткой и шапкой, которые Сэм не взял.       У Дина снова защипало глаза, комок застрял глубоко в горле, когда он прижал куртку брата к груди. Он ненавидел эти чертовы гормоны.