We'll go crazy together, right?

В комнате Эдди ничего не поменялось с последнего визита Уилла, который, стоило сказать, последнее время частенько захаживал в гости: та же идеально застеленная кровать, то же окно со светлыми шторами, тот же шкаф, обклеенный какими-то плакатами. Байерсу нравилось проводить тут время, общаться с Эдди и пробовать готовку его матери. Удивительно, но что бы ни говорили, Соня Каспбрак разбиралась в кулинарии очень хорошо. — Ты уже придумал, что мы будем делать? — спросил Уилл, скидывая рюкзак с вещами на пол и присаживаясь на подоконник, облюбованный им ещё при первом приходе сюда. — Как всегда: посмотрим фильм, поедим сладостей и вредностей, — Эдди скривился, пародируя свою мать, — И ляжем спать. Ты же знаешь, что… — Нужно спать хотя бы восемь часов, чтобы выспаться, а мы и так спим три-четыре, — как заученное правило повторил Байерс и усмехнулся, — Да-да, я помню. Поэтому самое время включить фильм. — Я сейчас принесу нам какао. Пока Каспбрак прощался с матерью и готовил напитки, Уилл выдвинул подкроватный ящик, где хранилась гордость его друга — кассеты на любой вкус и цвет, и принялся выбирать фильм, который он ещё не видел. Миссис Кей из большой любви к своему сыну выдавала Эдди столько карманных денег, что он почти что каждую неделю мог покупать новую кассету, но он не тратил — копил. А на что — так никому и не сказал, даже Байерсу — одному из лучших-лучших друзей. Уилл иногда думал, что Ричи — второй друг Эдди с таким статусом — уже давно обо всём знает, а ему самому Эдди просто… Не доверяет? Но они ведь вместе тусуются, устраивают ночёвки чуть ли не дважды в месяц, и всё равно этот вопрос всё ещё оставался без ответа. Вдруг послышался звук захлопывающейся двери, а затем восторженный голос Каспбрака: — Ой, я вчера с мамой в магазин заезжал и купил такой классный фильм! — он аккуратно поставил поднос с вечерним перекусом и чашками на стол и приземлился рядом на колени, принимаясь копаться в небольшой коробке, которая грозилась затрещать по швам, — Нашёл! — «Огни святого Эльма»*? — по слогам прочитал Уилл, отбирая вещицу, — Ты его уже смотрел? — Да! Пока Эдди, с трудом сдерживаясь от спойлеров, восторженно рассказывал про то, какие впечатления у него остались после просмотра и какие эмоции можно испытать, Байерс лишь улыбался, перемещая всю их еду на прикроватную тумбочку и включая видеопроигрыватель. — Так, ты становишься похожим на Тозиера, — парню пришлось закрыть Каспбраку рот ладошкой, чтобы тот замолчал, — Давай посмотрим фильм в тишине. Эдди лишь кивнул, подтягивая к себе ноги и закутываясь в цветастый плед по уши. Сначала Уилл смотрел фильм не отрываясь, тихо пил какао. Видел, как мелькают люди, шумят машины, но потом почему-то замер, откинув голову на деревянную спинку кровати. В голове стали появляться мысли, которым там точно не место. По крайней мере не здесь и не сейчас! Но это не помогло. Байерс закрывает глаза и тихо шепчет «Уйди, уйди, уйди». Всё равно ничего. Майк Уилер никогда не уходит. Майк Уилер всегда добивается того, чего хочет. Уже как пять лет подряд терроризирует Уилла своими двусмысленными фразами и действиями. Хотя, может, это только Уиллу кажется, что его лучший друг может иметь ввиду что-то другое, не касающееся прямого смысла предложения? — Уилл? — Эдди дёргает его за рукав футболки, заглядывая в глаза, а рукой шаря по тумбочке и крепко сжимая в кулак свой ингалятор, — Всё нормально? — А? — Байерс не сразу соображает, что происходит, — А, да. Всё хорошо. — Просто ты… — Задумался, — не поворачивая головы, произносит Уилл, — Я задумался. Каспбрак не отвечает. Тянется за втихаря пронесённой мимо миссис Кей баночкой Кока-Колы и продолжает смотреть фильм, но уже не улыбается, как раньше. Фальшивая улыбка, как же знакомо. Уилл горько, но тихо усмехается и решает сделать вид, что всё хорошо. Съедает одну из лакричных конфет и снова откидывает голову на спинку, но уже так, чтобы видеть небольшой экран. Там снова что-то происходит, кто-то кого-то поздравляет, подкалывает, целует… А мысли снова возвращаются к Майку. Интересно, он уже нашёл кого-нибудь новенького в их группу на роль Уилла? Несколько секунд хватает, чтобы понять: да, нашёл. Нашёл, чёрт возьми, конечно, нашёл! Как же может быть иначе, если они поругались и так и не помирились до отъезда Байерсов и… Уилл своими ушами слышал, как Оди на выходных разговаривала с Макс по телефону и слышал, как она упомянула какого-то Джека. Джека, мать вашу! Первым и самым острым желанием в ту минуту было вырвать у сестры трубку и пригрозить Макс, чтоб она никакого Джека к Майку и близко не подпускала и вообще следила за ним днём и ночью, но Уилл этого не сделал. Хотя бы потому что ни Оди, ни тем более Макс не должны были пока знать о его внутренних переживаниях, а тем более — увлечениях, которые современное общество не признаёт. Ходили же слухи, что не только тут, в Дерри, а и в родном Хоукинсе избили и продолжают избивать приспешников и участников ЛГБТ сообщества. Вот поэтому Уилл боялся, держа всё при себе и не выдавая свою тайну даже Одиннадцать. Хотя надежда была. Был шанс, что Судьба убережёт от ненавистников и предотвратит раны, порезы и переломы на хрупком теле младшего Байерса, но каков? Пять процентов? Один? Ещё меньше? Увы, об этом можно было только догадываться. А самое страшное, с чем уже столкнулся парень в свои пятнадцать — это ориентация друга. Майк встречался с Оди, всегда говорил о девчонках и никогда не упоминал парней в таком контексте даже в шутку. Особенно парней, которым нравились парни. Может тоже боялся, что «прилетит», а может ему было противно от мысли, что такие вообще существуют. «О, да, существуют! Я! Я же существую! Или для тебя это уже не так?» — в такие моменты хотелось кричать, умолять Майка, чтобы тот задержал свой взгляд на Уилле на одну секунду дольше, чтобы просто подсел на диван на несколько сантиметров ближе и прикоснулся рукой к руке совсем чуточку нежнее. Больше всего Байерсу хотелось чувствовать, что он всё ещё хоть что-то значит для Майка. Друг? Хорошо, пусть будет друг, хоть кто-нибудь. Он нуждался в Уилере, как в воздухе и воде, и давно это признал, но… Признают ли все остальные? В Ричи можно было не сомневаться, а Билл и Стэн? Дастин, Лукас? А Макс, Оди и Бев? Признает ли Эдди? Взгляд невольно скользнул по другу, уже совсем забывшему ту ситуацию и теперь увлечённо наблюдающему за событиями в фильме, и на лице сама по себе появилась улыбка. Конечно, он признает. Как в Каспбраке вообще можно сомневаться? Он же лучший-лучший друг, а такие точно не предают из-за таких мелочей. Или всё-таки не мелочей? Отгоняя в сторону ненужные мысли, Уилл легонько встряхнул головой и опустил её на плечо Эдди, заставляя его вздрогнуть. — Какой-то скучный фильм, — монотонно произнёс Байерс, пытаясь сделать вид, что он помнит хоть что-то из событий на экране, — Почему он тебе так понравился? — Напоминает мою жизнь, — улыбнулся парень, освобождая своё плечо и поворачивая голову к Уиллу, но, поймав удивлённый взгляд друга, вздохнул и добавил: — Немного напоминает. — Это где же? — Уилл перевернулся на спину, заглядывая в глаза напротив и загадочно улыбаясь. Но Эдди молчал, уставившись на стенку и полностью игнорируя развязку фильма. Пальцы сами по себе смяли край домашней футболки, щёки покрылись еле заметным румянцем, а глаза не двигались и… Нет, подожди. Это что, слёзы? — Знаешь, каково это, — вдруг тихо говорит Каспбрак, с трудом сдерживая солёные капельки и громко шмыгая носом, — Любить своего лучшего друга? Эдди не поднимает голову, просто наклоняется к своим коленям, закрывая глаза руками, и протяжно стонет. От безысходности, Уилл-то знает как это звучит. Каждый день хочет сделать также, но… Нельзя, услышат, и начнутся допросы, от которых уже не отвертишься. Эдди ещё что-то шепчет про их разрушенную дружбу, издевательства и людей-изгоев, когда Байерс садиться и, удерживая его за плечи, заставляет поднять голову, смотря прямо в глаза. — Ты не поверишь, — в тон ему отвечает Уилл и ему почему-то хочется смеяться, — Просто не поверишь! Парень притягивает Каспбрака к себе и обнимает так крепко, как только может, утыкаясь носом в плечо и громко смеясь. Кажется, у него начинается самая настоящая истерика. Ещё бы! Один из его лучших-лучших друзей только что признался ему, что он любит и не просто кого-то, а вполне конкретного человека, который, между прочим, парень! — Эдди, ты просто не поверишь мне, — сквозь подступившие слёзы выговаривает Уилл, продолжая подавлять в себе новые приступы смеха, — Этого просто не может быть! — О чём ты, чёрт возьми, говоришь?! — Каспбрак выпутывается из рук друга, трёт глаза и немного отодвигается, чтоб Байерс снова не попытался его душить, — Можешь нормально объяснить? Уилл кивает и, свешиваясь руками и головой с кровати, начинает копаться в своём рюкзаке. — Вот, нашёл, — он протянул Эдди фотографию, — Узнаёшь кого-нибудь? — Ну, — парень прищурился, — Это ты, это Оди, а этот вроде похож на Ричи, но он ведь без очков. И волосы уложены не так. Значит это точно не он. Да и это вроде даже не Дерри, — он всегда проговаривает рассуждения вслух, считает, что так они кажутся более правильными, — Подожди, откуда у тебя эта фотография? И кто эти люди? — Это мои друзья из Хоукинса, — у Каспбрака аж рот открылся при этой новости, — Да, я очень не хотел о них рассказывать. — Они сделали тебе что-то плохое? — осторожно поинтересовался Эдди, вглядываясь в лица подростков на фотографии и как будто пытаясь вычислить, кто из них не угодил Уиллу. — Нет! Нет, что ты! Они все очень хорошие! — парень улыбнулся, особенно тепло глядя на фотографию, — Просто моей семье нужно было уехать подальше от Хоукинса и всех воспоминаний. — Ты говоришь про ту лабораторию в вашем городе, которую закрыли два года назад? — Не думал, что это распространится так далеко, — хмыкнул Уилл, — Да, и про неё тоже. Чтобы ты просто знал — её не закрыли, а только снизили её активность. — Там ещё мальчик какой-то сначала умер, а потом ожил, — задумчиво пробормотал Эдди, вызывая у друга нервный смешок, — Ты знаешь, кто это был? — Конечно, — Байерс почесал затылок и неловко улыбнулся, — Это был я.