Колесо поднималось всё выше и выше, а никто из них так и не сказал ни слова. Ричи уже доел своё мороженое и теперь просто пялился перед собой, неосознанно считая огоньки внизу, а Эдди задумчиво рассматривал свой рожок. Ему казалось, что ещё немного, ещё капельку, и он не выдержит. Ричи так близко, стоит только руку протянуть, но он не может. Слишком страшно.
— Эдс, ты будешь доедать? Оно сейчас упадёт вниз кому-нибудь на голову, — вдруг произнёс Тозиер даже не поворачивая головы, — И потом ты сам пойдёшь себе новое покупать.
Это мороженое купил ему Ричи. И оно не может быть не вкусным, даже несмотря на то, что оно клубничное.
«Самый отвратительный вкус из всех, которые есть» — всегда думал Эдди, но сейчас он просто доел его буквально за секунды, аккуратно вытирая губы салфеткой.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что поехал со мной. Я уже подумал, что буду сидеть один на козырном месте, — ответил Каспбрак, укладывая руки на перекладину спереди, а следом и голову, — И за мороженое.
— Оно ведь клубничное, — хохотнул Ричи, — Я надеялся, что ты повозмущаешься и отдашь его мне.
— Тебе нравится, когда я на тебя кричу? — тихо спросил Эдди.
Риторический вопрос, но всё же он никогда не понимал, почему Тозиер всегда начинает широко улыбаться, когда он на него кричит. Из-за этой улыбки и ругаться обычно перестаёт хотеться. Или Каспбрак просто забывает, о чём хотел сказать? Возможно. Риторический вопрос, но он слышит ответ.
— Да.
— Что?
— Мне нравится, когда ты кричишь, — всё тем же спокойным тоном произносит Ричи, — И когда хмуришься.
— Прекрати, — пропыхтел Эдди, пряча уже чуть-чуть покрасневшее лицо в сгибе локтя.
— И когда смеёшься, и когда плачешь, — тем временем Тозиер уже начал загибать пальцы.
Эдди откинулся назад. Взгляд задержался на глазах напротив. Красивых, глубоких карих глазах, которые вечно искрились радостью, даже в самые сложные времена. Даже в том доме на Нейбол, даже в канализации, везде, где только можно было. Их взгляды встретились, и Ричи замолчал. Колесо уже доставило их на самый верх, останавливаясь, и ветерок немного трепал его непослушные тёмные кудри, забрасывая их на глаза.
— Эдс?
Каспбрак не отозвался. Его взгляд сам опустился ниже и остановился на покусанных губах Тозиера.
— Эдди-Спагетти, ты здесь?
В голове что-то щёлкнуло, и Эдди подался вперёд, впечатываясь в рот Ричи. Парень не дёрнулся, просто втянул носом воздух и ответил. Стало так просто и легко, будто так и должно быть всегда. Каспбрак был уверен, что Тозиер целовался много раз в своей жизни и мог сейчас поклясться, что это был самый странный поцелуй его жизни.
Никаких рук, языка, зубов, только губы, сердце, стучащее где-то в голове, и дыхание, сбившееся настолько, что восстановить его казалось невозможным. На секунду Эдди подумал об этом и тут же отстранился, заливаясь краской и закрывая пальцами свои ещё чуть влажные губы.
— П-прости.
— Ничего, — всё так же буднично ответил Ричи, вроде его каждый день вот так вот целовали, — Ты просто выпил у Билла слишком много пунша.
— Д-да…
Перед ними бахнул салют, но никто из них не смотрел на него. Мысли занимали больше места, чем хотелось в тот момент.
***
Когда колесо спустилось вниз, Эдди сразу же рванул к Уиллу и Майку, которые ждали их.
— Нам нужно поговорить, — одними губами прошептал Каспбрак, впиваясь ногтями в запястье Байерса и утягивая его за собой.
— Мы скоро! — лишь успел крикнуть тот.
— Что это с ним? — удивлённо спросил Майк, почёсывая затылок.
— Не знаю, — угрюмо буркнул Ричи, — Пойдём, мне нужно найти Билла. И выпить.
Уилер хотел было высказаться, что пить вредно, но потом понял, что иногда необходимо. Пусть Тозиер его и бесит, не оставлять же его в таком состоянии одного? Поэтому Майк двинулся за ним.
После недолгого блуждания по парку, они нашли Денбро в самом заброшенном углу. Тот сидел на коленях у Стэна, упираясь коленями в спинку лавочки, и что-то ему рассказывал.
«Звучит как бред сумасшедшего» — подумалось Майку, когда они подошли ближе, но позже он понял почему: вокруг было с десяток бутылок из-под какого-то пива.
Ричи подошёл к лавочке и взял ту, которая стояла вертикально и ещё две закрытых. Первую он выпил залпом прямо там, а вторую открыл и протянул Уилеру.
— Будешь?
— Нет, спасибо.
— Ну как знаешь, — Тозиер поплёлся вглубь парка и остановился возле какого-то скопления пеньков.
Майк пошёл за ним, убеждая себя, что в этом парке нет никаких маньяков или, чего хуже, педофилов, и что он идёт туда просто, чтобы присмотреть за Ричи. Который был расстроен настолько, что уже почти допил вторую и со всей силы ударил третьей по краю пенька.
— Что-то случилось? — Уилер присел напротив и с опаской посмотрел на Тозиера.
— Да. Да, случилось! Блять, ты просто не понимаешь этого всего! Никто, мать вашу, не понимает!
— Так расскажи, вдруг я пойму.
— Не поймёшь! — Ричи сделал ещё несколько глотков и… Заплакал? Да, опустил голову на руки и послышались громкие всхлипы, — Никто не поймёт…
— Рич, всё будет хорошо, — Майк вдруг поднялся и, присев рядом на корточки, принялся легонько гладить его по спине, — Тебя все поймут.
— Мне не нужны все. Мне нужен он…
***
— Ты его поцеловал?! — Байерс уже минут десять молча слушал всё, что мог выдавить из себя раскрасневшийся Эдди, и теперь не выдержал, — Что он сказал?
— Что я перебрал с пуншем, — брови Уилла поползли вверх, — Ну, когда Билл угощал и я решил в честь праздника попробовать, помнишь?
— Помню, что Ричи забирал у тебя тот термос.
— И я чувствую себя плохо после этого, — пробормотал Эдди, обхватывая себя за плечи, — Но он ведь поцеловал меня в ответ…
Глаза Байерса округлились ещё больше и решение было принято мгновенно: обо всём этом должна знать Беверли.
