Что же ты наделал? Неужели ты хотел именно этого? Кем же ты стал? Твоя душа сейчас покинута… И в полном одиночестве ты спускаешься из Рая в Ад… Теперь ты знаешь свой путь в этом безумии… Твои силы растут, цепи разорваны… Ты слишком долго страдал. И уже никогда не изменишься… Within Temptation – A Demon’s Fate
– Амелия… Могу же я называть Вас Амелией? – мягко, но немного навязчиво полюбопытствовал Аластор, подмигнув девушке. Мисс Астрагал, спрятав улыбку за чашечкой кофе, быстро моргнула, давая свое согласие. – Амелия, расскажите нам, как вы достигли такой популярности за столь короткое время? Сами понимаете, нынче времена… – радиоведущий сделал в воздухе неопределенный жест рукой и демонстративно поморщился. Впрочем, улыбка тут же вернулась на его красивое лицо. – Ну так что? – Ох, мистер Скотт… – вздохнула девушка, но молодой человек почти сразу же её перебил: – Просто Аластор, моя дорогая. Мысленно поморщившись на такую вольность, Астрагал с улыбкой продолжила: – Аластор, а вы не думали, что дело, быть может, в моей неотразимости? – немножко подавшись вперед, девушка кокетливо взмахнула ресницами и сложила аккуратные ручки с наманикюренными ноготочками перед собой на стол. Жест вольный, подтверждающий лишь то, что она не собирается флиртовать, а лишь говорит то, что хотят услышать зрители. Аластор звонко рассмеялся. Хоть смех его был чистым, явно отрепетированным, девушке он понравился. – Ох уж эти женщины, – откинувшись на спинку кресла, мужчина хмыкнул и примирительно поднял руки вверх. – Хорошо, я признаю свое поражения. Вы и в самом деле неотразимая девушка, во все смыслах этого слова, – подмигнул он, а Амелия от чего-то зарделась. Благо румянец не проступил под слоем пудры. – Скажите, было тяжело? Притворно вздохнув, Астрагал сцепила свои пальцы, чтобы унять дрожь. Естественно, тоже притворную. – Как и всем сперва, – губы её тронула грустная улыбка. – Если бы не Флоренз Зигфелд… – по щекам её скатились несколько прозрачных слезинок. Да так, чтобы не испортить косметику и не придать носу отвратительный красный оттенок. Распухнет ведь ещё. – Ах, как жаль! Он был прекрасным человеком! Аластор предусмотрительно протянул ей платок, извлеченный из нагрудного кармана с изяществом фокусника. Благодарно кивнув, Амелия быстро вытерла слезы, умудрившись не испачкать белоснежную ткань ажурного платка. – Да, дорогие наши слушатели, – с грустью в голосе стал вещать мистер Скотт, пока девушка быстрым движением поправляла свой макияж. – Бедняга Зигфелд скончался в том году, потеряв все свои деньги в Великой депрессии. Напомните, от чего он умер? – Плеврит его одолел, – вздохнула Амелия, уже справившись со своей внешностью. Мистер Скотт удручающе покачал головой. – К сожалению, ни время, ни болезни не щадят никого. Даже самых лучших… Что ж! Не будем о грустном! Амелия, расскажите, почему вы решили сделать перерыв в своей карьере? Вы ведь сейчас находитесь на пике популярности! Что планируете делать после отдыха? – Как много вопросов, – рассмеялась мисс Астрагал, а Аластор с любопытством принялся рассматривать её ровные жемчужные зубки, которые буквально сверкали из-за ярко-алой помады. Слегка приподнятые уголки губ, чтобы не сильно выделялись ямочки на щеках… А девочка хорошо себя контролирует. – Честно сказать, смерть Зигфелда подкосила не только меня, но и остальных леди. Сейчас, пока не разрешится экономическая ситуация, мы решили проветриться и съездить в родные места. Но, скажу вам по секрету, – девушка понизила голос до громкого шепота, словно действительно собиралась сообщить огромный секрет, –меня уже разорвали на контракты. Мистер Скотт удивленно округлил глаза. – Да вы что?! – всплеснул он руками, быстро подскакивая с кресла и принимаясь ходить по студии туда-сюда. – Расскажите мне, я ведь сейчас от любопытства умру! – Несколько клубов и кабаре устаивают бурлеск-шоу, – хмыкнула Амелия, наблюдая за неподдельным изумлением, проступившем на лице молодого радиоведущего. Аластор рукой нащупал кресло и поспешил сесть обратно. Мисс Астрагал охнув, всплеснула руками. – Боже Правый! Не сравнивайте дешевые «кварталы красных фонарей» с изысканным шоу! Смотреть смотрите, но не трогайте руками, – девушка виновато развела руками, будто извиняясь за такие правила. Мистер Скотт совсем не эстетично присвистнул. – К сожалению, из-за упадка биржевого курса по всей Америке количество театров уменьшилось в пятьдесят раз! Вы представляете? В пятьдесят раз! Из пяти тысяч действует лишь сто, а в Нью-Йорке их и вовсе шесть осталось. Так куда податься несчастной девушке, которая только и может, что петь да танцевать? – голос её насквозь был пропитан иронией, да она не особо и пыталась скрыть её. Мистер Скотт задумчиво склонил голову к плечу, из-за чего его длинная, каштановая челка упала на лицо, скрыв его глаза. Амелия мысленно усмехнулась. Совсем уж блондинистой блондинкой прикидываться не удавалось, но играя интонацией голоса и жестами, она оставила волю для фантазии: а какая она на самом деле? И это не осталось незамеченным от острого глаза Аластора, который, лишь взглянув в её голубые, прозрачные глаза, понял, что девушка не так проста, как кажется. В глазах скрывалось куда больше опыта и ума, чем она хотела показать. Не помогало даже кокетливое хлопанье ресницами. Мисс Астрагал не пыталась привлечь к себе внимание молодого радиоведущего, скорее наоборот, старалась отвести его от себя настоящей, прикидываясь наивной клушей, каких было пруд пруди. И ему это нравилось! – Должен отметить, леди, что наряды бурлеск-шоу будут вам весьма к лицу, а вы будете выглядеть в них необычайно милы. Хотел поддеть её? Не вышло. Девушка ответила обаятельной улыбкой. – Я надену хоть мешок из-под муки, лишь бы зрители и слушатели были довольны. Как отметил мистер Скотт, ей и мешок будет к лицу. – Амелия, знаете, поговаривают, что ваш голос подобен пению соловья. Тому самому соловью, что кинулся грудью на шип розы, чтобы та обагрилась кровью, став алой, полной любви и страсти. – В результате его гибель оказалась напрасной, – резко отрезала девушка, раздраженно сверкнув глазами. – Никто не оценил самопожертвования, а кровавая роза была безжалостно втоптана в грязь. – Вы не верите в любовь? – озадаченно осведомился Аластор и тут же мысленно чертыхнулся. Он не собирался задавать этот вопрос. Как-то само вырвалось. Девушка лишь слегка улыбнулась, искоса взглянув на молодого человека, но ничего не ответила, хоть и чувствовала, что зрители в ожидании. Вместо этого Амелия тихонько затянула: «Она живет с красотой, что должна умереть, И радостью, чья рука всегда у губ его. Его душа вкусит горести её могущества, И будет висеть среди её мрачных трофеев». Мистер Скотт усмехнулся, подхватывая знакомую песню. «Покрыты розами по окончании танца. Мы все знаем, что наша красота умрет. Хоры пробудились, ничего не осталось невысказанным. Я буду помнить тебя столько, сколько смогу. Буду сжимать в объятиях всю ночь и выпью вино до дна. У нас у всех своё место в истории, нужно жить каждым мгновением». Амелия от души рассмеялась. – Боже мой, Аластор, а вы знаете, как удивлять даму! Сколько же в Вас ещё скрытых талантов? – Кто у кого берет интервью? – притворно возмутился молодой человек, немного ослабляя горловину на рубашке. Подумав, все-таки ответил на вопрос девушки: – Поверьте, дорогая, мои таланты вам никогда и не снились. – Даже в страшных кошмарах? – полюбопытствовала она, сверкнув голубизной своих притягательных глаз. Аластор широко-широко улыбнулся, а в его глаз появился какой-то странный, лихорадочно-безумный блеск. – Даже в них, Амелия, даже в них…***
На протяжении всего времени Лэйла, успешно притворяясь человеческой женщиной, скрываясь под личиной некой Амелии Астрагал, а сейчас "на пике своей популярности" посещала радиорубку, где её интервьюировал молодой радиоведущий Аластор Скотт. Красивый, умный, харизматичный он производил впечатление на молодого ангела. Выйдя из душа, девушка вздохнула, протерев рукой запотевшее стекло. Мокрые длинные волосы плотным плащом облепили её мокрое тело, а зрачок невероятно-голубых глаз то сужался до тонкой ниточки, то расширялся на всю радужку. На секунду за её спиной появились огромные полупрозрачные крылья, то тут же исчезли, стоило ей услышать звонок в дверь. Амелия моргнула, и зрачок её принял нормальную круглую форму, как и положено у людей. Накинув на плечи теплый банный халат, девушка направилась к двери, на ходу завязывая пояс с кокетливыми кисточками. Когда она открыла дверь, то на несколько секунд лишь хлопала глазами, недоуменно глядя на огромный букет алых роз, кокетливо перевязанных белой ленточкой. – Мисс Астрагал? – безэмоционально произнес курьер, глаза которого едва виднелись над букетом. Девушка ошарашенно кивнула. – Тогда это вам, – и как только увидел? Розы тут же перекочевали в руки Амелии. Будь она обычным человеком, обязательно не удержалась бы на ногах из-за тяжести цветочков, которыми запросто можно было забить человека до бессознательного состояния. – Всего хорошего, – мужчина лишь слегка коснулся кончиками пальцем края шляпы. – Д-да, и вам того же, – пробормотала девушка, с трудом закрывая дверь. Вытянув руки, она с неподдельным любопытством оглядела цветы. – И что мне с вами делать? – захлопав глазами, спросила Амелия у цветом. Те, естественно, остались молчаливы. Принюхавшись, ангел прикрыла глаза, вдыхая нежный, бархатистый аромат роз. Но помимо своего собственного запаха, от цветов исходил терпкий, немного горьковатый запах мужского парфюма. И это был точно не запах курьера. У простого работника не могло быть столь дорогих духов, а вот у Орлеанского радиоведущего вполне. Хмыкнув, Амелия поставила розы в ведро, так как ваза рисковала треснуть от столь тяжелых цветов, залив их ледяной водой. Сев напротив, с любопытством принялась считать. Выходило ровно сто штук… У людей считается, что четное количество цветов дарят на похороны… Хм, ах нет, маленький цветочек затерялся среди своих крупных собратьев. Итак, в общей сложности выходил букет из ста одной алой розы. Порывшись немного среди лепестков, девушка извлекла симпатичную открыточку с узорным рисунком по контуру. Надпись, написанная красивым, размашистым почерком, гласила:«Самому прекрасному соловью. P.S. Поверьте, вы необыкновенная девушка, Амелия».
Девушка помахала открыткой, подтверждая свои догадки по поводу личности отправителя. Она бы даже посчитала это романтичным, если бы не странное сравнение с соловьем, что бросился грудью на куст розы. Достав одну из роз, ангел улыбнулась, обнаружив на ней крупные, острые шипы. Изо всех сил сжала жесткий стебель, наблюдая за тем, как крупные капли крови капают на пол. Амелия убрала розу, а на ладони уже не было никаких ран. Поставив цветок обратно в ведро, девушка пошла собираться на очередное «свидание» с Аластором.***
– Аластор, мне вот всё любопытно… – протянула она, кокетливо накручивая на палец локон цвета белого-золота. – Вы ведь южанин, так почему я слышу французские словечки? Неужели для имиджа? – Ох, дорогая моя, как вы верно подметили, я южанин. У нас на юге достаточно много французских переселенцев. – И в этом вся причина? – с наигранной грустью вздохнула она, опираясь подбородком о скрещенные руки и прикрывая глаза. – А я уж надеялась, на какую-нибудь романтичную историю о ваших родителях французах… Мистер Скотт снисходительно улыбнулся. – Если вам станет легче, то моя покойная бабушка действительно была француженкой. И предугадывая ваш вопрос, мама с папой очень любили греческую мифологию. – Должно бы, нося имя, что «несет месть и кару», вы ничего не боитесь в жизни? – От чего же? – вполне искренне спросил Аластор. – Как и у любого другого человека у меня есть свои страхи, опасения и переживания. А у вас разве их нет? – молодой человек заискивающе заглянул в лицо девушки. Сегодня Амелия была ещё очаровательней, чем обычно. Сегодня на ней было длинное темно-синее платье в пол, обтягивающее высокую, упругую грудь, узкую талию и плавные изгибы бедер. На тонких лямках, украшенных фианитами, с небольшим вырезом на подоле, в котором виднелась изящная ножка в черной, лаковой туфельке. На плечах у девушки было накинуто полупрозрачное болеро, расшитое бисером и искусственным жемчугом. Волнистые волосы Амелии, вопреки моде, были распущены и перекинуты на одну сторону, хоть и слегка прикрывали правую часть лица. Девушка внимательно взглянула на мистера Скотта. Не верила, вот ни капли. Не было в его глазах страха, даже типичного страха, что присущ всем людям – страха смерти. Но то, как он смотрел на неё… То ли съесть хотел, то ли ещё что-то. Но этот взгляд мог как подчинить себе человека, так и влюбить. И вот что за мысли лезут в голову? – К сожалению, я ничего не боюсь, – голос прозвучал тихо, мелодично, но без единой эмоции. Тонкая бровь радиоведущего выгнулась идеальной дугой, как бы спрашивая. Но глаза его были полны нескрываемого скептицизма. – А вы слышали об убийствах, что происходят в нашем городке? Говорят, что этого маньяка не могут поймать уже много лет. Он остается безнаказанным, а люди продолжают пропадать, – в раз потеряв всю свою добродушность, Аластор посерьезнел. Однако, на её лице не было и тени страха. Так… легкое любопытство и намек на вежливость, для поддержания разговора. – В самом деле? Впрочем, ничего удивительного. К сожалению, мы живем в таком мире, что убийства стали неотъемлемой частью существования людей. Гораздо больше людей погибает от болезнь, пандемий, войн… Даже если собрать всех жертв маньяков, что когда-то существовали на земле, то все равно не наберется нужного количества людей. В любом случае, когда-нибудь этот маньяк умрет и ответит за свои злодеяния перед ангелами. Очень надеюсь, что вскоре его поймают… – А вы считаете маньяков отдельным видом или все же человеком? Девушка всерьез задумалась, сведя к переносице светлые брови. Обхватив пальцами подбородок, Амелия задумчиво произнесла: – Думаю, что маньяки и убийцы – всё те же люди. Наверно и у них есть семьи или какие-то моральные устои. – Что вы имеете ввиду под «моральными устоями»? – полюбопытствовал мистер Скотт, смотря на девушку чуть ли не с обожанием. Мисс Астрагал неопределенно повела рукой. – Например, не убивать детей… – А как же педофилы и прочие им отбросы? Амелия откровенно поморщилась, так и крича всем своим видом, что тема ей неприятна. Но всё же нехотя ответила: – Мы говорим про убийц, а не насильников… Так вот, возвращаясь к моральным устоям. Многие маньяки никогда не трогали свои семьи и даже вполне удачно женились, заводили детей. Большинство убивает таких же убийц и других… не очень честных людей, считая, что они делают мир чище, и остальные люди должны быть им благодарны. – А разве нет? – сухо поинтересовался Аластор, подпирая ладонью щеку. – Тот же Робин Губ грабил и убивал богатеньких людишек и делился нажитым добром с простолюдинами. И, заметьте, те считали его едва ли не богом! Улыбнувшись краешком губ, девушка буквально пропела: – Безусловно, вы правы, Аластор. Но, поверьте, ангелам всё равно, о чём думают люди…***
Время эфира закончилось, да и само интервью подходило к концу. Сердечно распрощавшись с директором, Амелия накинула на плечи белую шубку из песца. Следом вышел сам мистер Скотт, протирая монокль и аккуратно убирая его в карман. Гардеробщик услужливо протянул молодому человеку его пальто. – Леди, позволите пригласить вас в ресторан со всеми вытекающими? Девушка хихикнула в ладошку и, наивно захлопав ресницами, полюбопытствовала: – Вы всегда такой галантный или мне просто повезло? – Только по средам, – улыбнулся Аластор, подставляя девушке руку, согнутую в локте. – Простите, Амелия, не сдержался. – Значит, мне повезло, – нравоучительно заметила девушка и, видя непонимающий взгляд радиоведущего, хмыкнула, поясняя: – Вообще-то сегодня пятница, – и, как ни в чем не бывало, положила свою ладошку на локоть молодого человека. Ресторан, в который мистер Скотт отвел Амелию, был роскошным. Высокие потолки с хрустальными люстрами, аркообразные витражи, красные ковры и маленькие столики с белоснежно-черными скатертями. Живая, джазовая музыка, располагающая к танцам… Девушка от души улыбнулась, оглядываясь по сторонам. – Лучший ресторан в штате Луизиана, – подмигнул он, проведя её к столику. – Вина? Или вы предпочитаете что покрепче? – Что покрепче? Фи, как вы не изысканы, – скривилась девушка. – Или вы тоже следуете за веяниями моды, где женщина курит опиум и пьет виски? – с подозрением прищурилась она, впрочем, Аластор уже заказал красное сухое. Бегло пройдясь по меню, леди решила заказать что-то знакомое и без мяса. На небесах мясо не ели, и мисс решила не изменять своим привычкам. Ткнув ноготочком в пасту с овощами. Судя по всему, молодой человек был здесь частым клиентом, официант лишь одарил его вопросительным взглядом и, дождавшись утвердительного кивка, удалился. – А я люблю крепкие напитки, – просто произнес он. Амелии, по большей части было все равно, ведь ангелы не пьянеют от человеческого алкоголя. – Аластор, я хотела бы поблагодарить вас за прекрасный букет. Но право, не стоило. – Стоило, – протянув ей налитый бокал вина, молодой человек открыто улыбнулся. – Красивые девушки должны быть окружены цветами и поклонниками. Цветы у вас уже есть, – подмигнул он, чокаясь с девушкой. Тихонько звякнули бокалы, а на стекле остался алый след помады мисс Астрагал. Блаженно прищурившись, Амелия немного подержала вино во рту, чувствуя легкий привкус меда и пряных трав, и только затем проглотила. – Вино чудесное, будто тает во рту… – отметила она, делая новый глоток. – Цветы есть, – подтвердила, – ну а поклонников вполне хватает. Мистер Скотт не успел ответить, принесли их заказ. Девушка удивленно вскинула брови, глядя на мясо с кровью, что заказал молодой человек. А у того едва слюни не текли от предвкушения. У самой девушки была паста с тушеными овощами. – Вегетарианка? – Оленина? – кисло парировала она, оценив необычный цвет мяса. Темно бордовое, немного с фиолетовым отливом, по внешнему виду будто не прожаренное. Аластор фыркнул, отметив, что они стоят друг друга. Вино как-то быстро закончилась, а музыка стала плавней. Молодой человек протянул руку, предлагая потанцевать. Отказываться девушка не стала. Положив одну руку на плечо партнера, Амелия вложила вторую ладошку в крепкую ладонь, немного отведя руки в сторону. Мистер Скотт улыбнулся, притянув её за талию, начиная медленно двигаться, чтобы не мешать другим танцующим парам.***
– Вы весьма многогранная личность, Аластор, – заметила девушка, выходя из ресторана и поправляя воротник шубки. – Поете, танцуете, шутите… Вы уверены, что выбрали верную профессию? – Вполне, – пожал он плечами. – Впрочем, вы, Амелия, та ещё девушка-загадка, – остановившись, молодой человек убрал с её лица светлую прядь волос, открывая большие глаза, обрамленные томно опущенными ресницами. – Какие у вас прекрасные глаза… Необычайно красивые, – шепнул он, а у девушки сердце невольно забилось чаще. – Такие же большие глаза только у оленей и ланей, – как ни в чем не бывало продолжил он будничным тоном. Девушка задумчиво склонило голову к плечу, глядя на радиоведущего с легким прищуром. – Меня просто ставят в ступор ваши сравнения. То вы называете меня соловьем, а затем дарите мне розы, словно говоря, что мне жить недолго. То сравниваете с оленем, которых вы едите, – Амелия поморщилась, брезгливо скривившись. Руки внезапно окоченели, хотя ангелы абсолютно нечувствительны к холоду. Зябко поежившись, мисс Астрагал сухо добавила: – Если не возражаете, то я пойду. Благодарю за ужин и приятную компанию. Улыбка сползла с лица Аластора, когда он смотрел вслед удаляющейся девушке. Глаза его затуманила дымка, брови сурово насупились. Но где-то на самом дне его карих глаз сверкнул какой-то дьявольский огонек. Нет, такую леди упускать ни в каком случае нельзя. Она слишком многое чувствует и слишком многое понимает. Он был уверен, что она поймет. – Быть может, дадите мне шанс вновь удивить вас? – крикнул он вдогонку. Мисс Астрагал остановилась, взглянув на молодого человека через плечо. – Удивить? Прошу, удивляйте. Аластор широко улыбнулся, быстро преодолев разделяющее их расстояние и, схватив девушку за руки, пылко прошептал: – Насчет «всех вытекающих» я не шутил. Выходите за меня! Амелия удивленно захлопала глазами, а челюсть совершенно неэстетично отвисла, упав и укатившись куда-то далеко-далеко. Срочно захотелось куда-нибудь сесть, и девушка даже принялась ощупывать пространство вокруг себя. Но вспомнив, что они стоят посередь улицы, оставив бесполезные попытки. Самым странным было не то, что он сделал ей предложение… Нет. Самым странным было то, что она абсолютно не чувствовала от него лжи. Лжи не было ни в его глазах, ни в душе. – Вы смеетесь надо мной? – справедливо возмутилась она. – Мы с вами знакомы всего полторы недели! Какая свадьба? Какое замужество? Аластор так вообще не видел в этом никакой проблемы. – Сейчас такое время, что люди женятся, даже если знакомы всего несколько дней, – и опять эта белозубая, самодовольная улыбка. – При условии, что они любят друг друга, – ядовито заметила девушка, аккуратно пытаясь освободить руки. – Не вы ли говорили, что не верите в любовь? – насмешливо приподняв бровь, глядя на упирающуюся девушку. – В таком случае, какая вам разница? – Да вы просто мастер делать предложения дамам! – Могу вас обрадовать только тем, что вы первая, кому я делаю предложение руки, сердца и прочих частей тела. – Надо же! Какое неслыханное благородство! – в притворном восторге воскликнула она, уже думая о том, чтобы залепить ему пощечину. Вырываться Амелия старалась аккуратно, чтобы ненароком не навредить молодому человеку. Если она применит силу, то отец почувствует что-то неладное и тогда… Что будет тогда, это тайна, покрытая мраком. – Откуда такой порыв страсти? Неужели вы, взрослый, успешный мужчина, верите в любовь с первого взгляда? – С первого не верю, – подтвердил он, кивая. – А вот со второго вполне. Амелия лукавила, говоря о том, что не верит в любовь. Стоило лишь взглянуть на собственных родителей, чтобы всё встало на свои места. Мама не просто любила отца… Она боготворила его! А Михаил… Если бы он не любил Еву, то ни за что бы не стал рисковать своим местом архангела. Никогда и ни за что не стал бы доказывать всему Раю, что Ева не просто смертная, а его жена. А уж тем более, если бы он её не любил, то не стал бы вытаскивать грешницу из Ада. Родители любили друг друга, но по-своему. Люди не верят в такую любовь, ангелы не одобряют, а демоны не понимают. Но… Но ведь не с человеком ведь! – Аластор, я не люблю вас и не собираюсь выходить за вас замуж, – дернулась она, чувствуя, как начинают алеть уши. Молодой человек хмыкнул. – Вы отвечаете за свои слова? – Да! Зря она это сказала… Очень зря. Крепко схватив её запястья, мистер Скотт грубо, властно накрыл её губы. Подавляя, лишая воли, лишая ума и рассудка, но наполняя страстью, внушая греховные мысли и сжимая так крепко, что разом выбивало дух. Сминая то верхнюю губу, то нижнюю, оттягивая на себя, а затем снова захватывая в свою власть, он мягко отпустил девушку, притянув столь желанное тело за талию, крепко сжимая в своих объятиях. Осторожно поддерживая спину, мужчина погладил её по шелковистым волосам, пропуская светлые пряди сквозь пальцы. Дрожащие пальцы девушки запутались в жестких каштановых волосах мистера Скотта, сжимая их у корня. Колени подкашивались, и ногам больше не было доверия, но Аластор поддерживал, не давая упасть. Это было как полет! Первый в её жизни, но не менее захватывающий… От него невозможно было оторваться. Горячее дыхание опалило ухо, а Амелия буквально забыла, как нужно дышать. Даже не укус, а словно поцелуй с перчинкой. Его губы, проделав дорожку, вновь вернулись к губам. На сей раз поцелуй был мягким, ни к чему не обязывающим, но, тем не менее, не менее греховным и будоражащим. С губ сорвался тихий, мелодичный стон, а пальцы крепче сжали ткань пальто. Мужчина выдохнул, нехотя оторвался, но из объятий не выпустил. Прислонившись щекой к её волосам, укачивая, словно маленькую девочку. – Вы всё ещё в ответе за свои слова? – со смехом обратился он, пытаясь перевести сбившееся дыхание. – Н-нет… Пожалуй, нет, – выдохнула она, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце. Аластор хмыкнул, отстраняясь. – Так каков будет ваш положительный ответ, леди?