Гордость - превыше всего

      Уверена, успела надоесть этой фразой, но я ненавижу Аврору Энджон. Каждую частичку её гнилой души. Ненавижу эту идеальную улыбку, эти красивые волосы, ухмылку… Всю её.       Особенно — грёбаные попытки ко мне подкатить.       Шутки шутками, но друг другу мы чёртовы враги, которые не должны так общаться. Стоит ли вообще доверяться тому, кто снова сделает больно?       Многое дерьмо пришлось пройти за семнадцать с половиной лет жизни. Прозвучит пафосно, но на мою долю выпали приключения, которые вам даже не снились. После смерти отца несколько лет назад мать безвозвратно ушла в запой; на некоторое время меня всё-таки утащили в детдом, но почти тут же матери отдали родительские права, и я вернулась в старое, побитое годами жилище. Похоже на совершенно невозможную ситуацию, но так уж получилось, что связей у моих родителей было дохера и больше.       Естественно, не хотелось долго находиться в пропахшем алкоголем и табаком трейлере — мы поселились там после того, как мать не смогла потянуть аренду квартиры. В трейлерном парке жили такие же подростки с родителями-алкашами, поэтому получилось быстро найти общий язык. Сначала алкоголь, после дикой травли в школе — травка… Как в американском сериале, ей-богу! Последней каплей буллинга стал момент, когда меня чуть не сбросили с крыши школы: службы пригрозили, что снова заберут меня в приют.       Пришлось переехать в нормальные апартаменты в центре. Мама нашла стабильную работу, но от бутылки со спиртягой так и не отвыкла.       К чему был этот долгий и нудный рассказ? А к тому, что сейчас, стоя у входа в класс, я вновь ощутила страх и беспомощность.       Мёртвая тишина ничего хорошего не предвещала.       Ладно-ладно, понятно из-за чего это! Я возможно… Совсем немножечко насолила Авроре. Снова. Но у меня не было выбора! Точнее, просто не нравился второй вариант. Упустить возможность испортить нашей «невинной» стервочке ещё один учебный день? Ну уж не-е-ет, я собираюсь оторваться за унижения. Не прошло и недели с последней драки — той самой, после которой она и стала ко мне подкатывать.       При взгляде на Энджон я поняла, что в этот раз реально влипла: она выглядела как хищник, готовый напасть в любой, блять, момент. Впервые вижу такой гнев на лице. Чистое желание загрызть меня, предварительно размазав по стенке.       На самом деле, я попала в это дерьмо совершенно случайно. После очередной стычки вернулась домой пипец злая — хотелось нанести как можно больше вреда Авроре. Что для неё самое главное? Правильно: репутация. Долгое копание в архивах с официальным разрешением от отца Алекс, и я сделала то, что смогла: распространила информацию не просто друзьям, а по всему городу. Вы знаете, насколько огромный круг знакомств у байкеров?! Всё разлетелось за одну ночь, и репутация семьи Энджон была растоптана. Сомневаюсь, что окончательно. Вряд ли вообще вспомню что-то детальное из того дня, потому что напилась вечером хорошенько так. За компанию с мамой. Как оказалось позже — семья тоже имеет огромное значение для этой фифы.       Примерно так я и оказалась здесь. Перед раздраконенным зверем.       Затянувшееся молчание напрягало всё сильнее. Когда же она начнёт действовать?! Сейчас взорвусь от нервов.       Словно услышав мои мысли, Аврора с рыком двинулась, тут же впечатав меня в стену. Я не пыталась дать отпор.       Я… Я боялась.       Поняла, куда себя загнала. Едва ли чувствовала боль от резких ударов, пытающихся выбить душу, почти не замечала того, как одноклассники молча стоят в стороне, даже не пытаясь помочь. На глазах пелена слёз, размывшая абсолютно всё. Удар лицом об стену. Кажется, нос сломан. Плевать. Я просто хочу чтобы это всё поскорее закончилось, поэтому даже не буду отталкивать.       Надоело сражаться.       Голова кругом. Едва получилось осознать происходящее: учитель, открывший дверь, оттащил Аврору. Хотелось смеяться от собственной беспомощности, но было слишком больно. Дышать — просто невыносимо. Вряд ли она мне что-то сломала, но надорвать как следует ткани — это да.       В кабинете медсестры пришлось пролежать весь день, и по окончанию уроков не особо хотелось уходить. Всё тело ныло, каждый вдох отдавался болью и искрами в глазах. Следующее, что помню — больница, глубокая ночь. Легче не стало, но и ухудшения не было, поэтому я попыталась пошевелиться. Не ноет. Совсем. Хорошо, что в наше время есть обезболивающее!       В углу палаты знакомая фигура, но я отказываюсь верить: Энджон не могла прийти навестить меня в больницу. Ложусь обратно, прикрывая глаза; жду пока галлюцинация исчезнет, но дурманящий аромат французских духов всё не выветривается.       — Бедная Кристина… Получила пиздюлей за то, что разрушила жизнь целой семьи. Какая жалость, да, рыжая? — иллюзия, это просто иллюзия. Хорошо она тебя побила, конечно… — Ох, ну что ты, Льюис. Я не глюк, так что прекрати меня игнорировать. — Словно прочитала мои мысли. — Я не собираюсь тебя жалеть. Ты получила по заслугам.       Меня грубо схватили за подбородок, и я всё-таки открыла глаза:       — Лежачих не бьют, Энджон. — вяло убрала руку.       Не знаю, радоваться или нет: с одной стороны, кукуха ещё не до конца поехала, с другой — это, блять, Аврора! У неё свои тараканы в голове. Сделает со мной сейчас что угодно, а я даже противостоять не смогу.       — Помяла тебя конечно знатно… — задумчиво пробормотала девка. Внутри вскипел праведный гнев: ещё бы, я в больницу из-за тебя попала!       — Ой, нашла чем гордиться, блядь. Уёбывай отсюда нахуй! Из-за кое-кого мне нужен покой и отдых, а с такой мразью в одной комнате быть невозможно! — перешла на крик, и в палату тут же забежали медбратья. На неё должны были нагнать, но… Они просто ушли?! — Проплаченная ты сука… — Прошипела я, осознав, что произошло.       Конечно! Как иначе она бы была в палате посреди ночи?! Хотелось хорошенько врезать ей, но… Я сейчас не в том положении. Мы обе, честно говоря. Аврора тоже выглядела… так себе.       — Уходи сейчас же. Не собираюсь с тобой разговаривать, не собираюсь давать себя рассматривать, ничего. Вали отсюда. — устало перевернулась на другой бок.       В ответ — тишина. Через несколько ужасно долгих секунд девица что-то прошептала и вышла, хлопнув дверью; из-за звуков прибора не вышло разобрать слов. Неужели ей жаль?.. Так, стоп. Походу с головой не всё в порядке.

***

      Выписали меня следующим же утром; мать, налепив кучу пластырей, выпнула в школу. Я шла так медленно, как могла, оттягивая момент, когда придётся встретиться с одноклассниками: вчерашнее наверняка повлияло на мою репутацию. Если от неё ещё что-то осталось, конечно.       Глубокий вдох, зашла в коридор школы, оглядываясь — все лишь бросили на меня мимолётный взгляд, проигнорировали. На ватных ногах двигаю в класс. Снова ничего. Аврора болтала с подружками, заметив меня начала шептаться и хихикать. Всё как обычно. Ну нет, она не могла меня так просто простить. Я подошла к своему месту, и тут же поняла, что произошло.       Вся парта была расписана в оскорблениях и пожеланиях поскорее сдохнуть.       Хотелось рассмеяться, но почему-то смех застрял в горле, а сердце ухнуло в пятки. Я всегда боялась повторения кошмара; всё казалось нереальным сном. Колени подкосились — я опёрлась о парту, пытаясь не рухнуть на пол.       — Что такое, солнце, не понравился сюрприз? — знакомый до боли голос заставил задрожать ещё сильнее. Она посмела… эта сука… Из глаз брызнули слёзы.       — Почему… Зачем… Тебе не хватило? — я сползла на стул. — Ты меня так ненавидишь? — мрачно усмехнулась, в попытках считать эмоции на красивом лице.       — О какой ненависти идёт речь, дорогая? Ты разрушила репутацию моей семьи. А это — последнее, чему я позволю навредить. — обманчиво нежно провела по моим кудрям, и внезапно вцепилась в них, оттягивая назад. — Знаешь, а ведь несколько дней назад я восхищалась тобой. Твоей стойкостью, силой духа… Оказывается, ты просто лицемерная, ничего не стоящая тварь, которая так отчаянно хотела влиться в круги известных, лишь бы её не били. Как жалко.        Я всё ещё пыталась очнуться. Надеялась проснуться на твёрдом матраце в родной комнате; увидеть обшарпанные стены, которые я так отчаянно заклеивала плакатами.       Но ничего не исчезает: никакого звона будильника, лишь нарастающая с каждой секундой паника, которую я так стараюсь не замечать. Я всё испортила.       Я опять всё испортила. Уже не замечаю как чужие руки отпускают меня, не замечаю ни звонка, ни входящего в класс учителя… Я вижу лишь то, с каким отвращением на меня смотрят хорошие знакомые, с которыми я успела пообщаться за время пребывания в этой школе. Вижу как один за другим из моей жизни уходят люди, которым я доверилась.       К чёрту. К чёрту всё. Всё это дерьмо, всех этих людей… На ватных ногах поднимаюсь с места, и выбегаю из класса, тут же сталкиваясь с небольшой компанией, очевидно, хулиганов. В ушах стоял дикий звон, поэтому я не услышала что они там кричали мне вслед. Да я и не хотела слышать. Было сложно поверить в то что всё повторяется. Стоило убежать из этого кошмара — он возвращается. Ещё ужаснее, чем был. Привычно прячусь за успевший стать мне родным куст.       Здесь всегда курили дети. Учительницы, ходящие на тонких шпильках и в юбках-карандашах не стремились лезть сквозь колючки и разросшихся кустарников, а другие учителя просто ленились, что было на руку ученикам. И всё-же — со слов Алекс — иногда учителя штурмовали эти места.       Дрожащими руками я достаю из кармана куртки смятую пачку сигарет и зажигалку. Честно сказать — я не считаю курение чем-то «крутым». Раньше — да, но в последнее время я курю сильно меньше. Перед приездом в город мне показалось, что стоит начать с чистого листа. Но, очевидно, зря я на что-то надеялась. Горький табачный дым обжигает моё горло. Делаю несколько затяжек, и меня потихоньку перестаёт так сильно трясти. Я полностью потеряла счёт времени, поэтому не сразу сообразила, что позади меня слышатся шаги и громкие разговоры. — О, глядите кто здесь! — Блять. Стараюсь не оборачиваться, да и в принципе не обращать внимание, хотя очень хочется подорваться и убежать. Потому-что уже понятно, что словесной перепалкой не обойдётся. — Эй, новенькая! Ты оглохла что-ли? — Нет, — Сделав хорошую затяжку, я всё-таки оборачиваюсь. Внутри меня невыносимо сильно трясёт, но по какой-то причине мне не хотелось сдаваться. Просто потому-что. — Просто с тупоголовыми не горю желанием разговаривать. — Чё вякнула? — Меня тут же схватили за ворот рубашки, отбирая единственное утешение в лице сигареты. — Что слышал, выблядок. Сигарету отдай. — Мой голос слегка дрогнул под конец, полностью разрушая свой самоуверенный образ. Краем глаза замечаю знакомую женскую фигуру, и моё сердце невольно ухает куда-то вниз. Опять Энджон. Я уверена, что она заставила этих парней прийти.       Сильный удар куда-то в лицо оглушил меня на несколько секунд. Пытаюсь сфокусировать взгляд на летящих в меня кулаках. Да хоть на чём-то, блин! Прекращаю я эти попытки лишь тогда, когда перед глазами всё смешалось в кашу, и я поняла что это бессмысленно. Смирившись, я пыталась лишь избежать ударов. У меня нет ни моральных, ни физических сил чтобы сражаться.       Я не знаю, сколько времени прошло. В этой ситуации последнее чего я хотела это считать минуты. Но в один момент всё прекратилось, и я уже было решила, что сдохла или потеряла сознание. Даже не знаю, что в данной ситуации лучше. Тихое постукивание каблучков уведомило меня о приближении девушки, которая только-что натравила на меня ёбнутых пацанов, и стояла в сторонке наблюдала за этим. — Энджон, ты ебанутая. — О господи, это мой голос? Звучит просто отвратительно скрипящим. — Кристи, они ещё не далеко ушли, ты уверена что хочешь меня оскорблять? — От приторного голоса меня затошнило. Хотя, может это из-за крови во рту. — Знаешь, за то, что ты сделала стоило бы тебе рёбра переломать, но я, пожалуй, вполне удовлетворена. — Говорю же, ты ебанутая. — Я прокашлялась и приоткрыла глаза, чтобы взглянуть ей в лицо. Я даже немного надеялась на то, что в ней проснётся сожаление. Перед моим лицом была протянутая элегантная рука со множеством колец. Аврора даже не смотрела в мою сторону, просто протягивая мне руку помощи.