Глава 5
— Well, ladies and gentlemen, we have gathered here for the trial of these guilty persons! (Что-ж, дама и господа, мы собрались здесь для суда этих провинившихся личностей!) — сказал Великобритания, когда в его кабинете собрались такие страны, как Франция, США, Японская Империя, Королевство Италия и Советский Союз. — And what the hell is your meeting at five in the morning? Dad, of course I knew that you don’t cook a pot in the morning, but that’s no reason to gather us all(И какого хрена твоё собрание в пять утра? Пап, я конечно знал, что у тебя котелок по утрам не варит, но это не повод собирать нас всех здесь) — проворчал недовольно США, в то время как коммунист просто усмехнулся. — Son, I didn’t ask your opinion(Сын, я твоего мнения не спрашивал) — рыкнул в ответ англичанин и хотел было ещё что-то добавить, но его нагло перебил чихнувший от скуки японец, после чего Великобритания продолжил — Well, let's continue. The Japanese Empire and the Kingdom of Italy, according to the law, we were obliged to execute you without trial. But since it’s almost the 21st century, we have put the death penalty into the background, that is, if you don’t obey us, you will be punished. Having consulted earlier about your punishment, we decided to leave you at the head of your countries due to the fact that your heirs have not yet reached the age when they can rule the country. However, do not think that there will be no punishment. You will be required to surrender all military equipment and weapons, reduce the army to a minimum, work for several years in the mines and, in fact, pay a certain amount to the countries affected by you(Что-ж, продолжим. Японская Империя и Королевство Италия, согласно закону, мы обязаны вас были казнить без суда. Но так как уже почти 21 век, смертную казнь мы отложили на второй план, то бишь если вы не будете подчиняться нам, вас упразнят. Посоветовавшись ранее о вашем наказании, мы приняли решение оставить вас во главе ваших стран в связи с тем, что ваши наследники ещё не достигли того возраста, когда могут управлять страной. Однако вы не думайте, что наказания не будет. Вы будете обязаны сдать всю военную технику, оружия, сократить армию до минимума, отработать несколько лет в шахтах и, собственно, выплатить пострадавшим от вас странам определённую сумму). «Мне интересно, когда эти иностранцы пучеглазые успели без меня посоветоваться» — мысленно возмущался русский, хотя был доволен тем, что решение эти иностранцы приняли правильное по его мнению. — Any questions? (Вопросы есть?) — спросил США спустя минуту молчания. — Che dire del Terzo Reich e di suo figlio? (Как на счёт Третьего Рейха и его сына?) — спросил итальянец,. — Puis-je dire? (Можно сказать?) — спросила Франция и получив согласие, начала — L'Allemagne, le fils du Troisième Reich, a été retrouvée il y a quelques jours par mes subordonnés dans la forêt. En ce moment, le garçon est dans mon manoir. Si personne ne s'y oppose, je continuerai de m'occuper du bébé jusqu'à ce qu'il atteigne la majorité(Германия, сын Третьего Рейха, был пару дней назад найден моими подчинёнными в лесу. На данный момент мальчик находится в моём особняке. Если никто не возражает, то я продолжу приглядывать за малышом до его совершеннолетия) — Позвольте и мне тогда уж высказаться — сказал Советский Союз, мысленно радуясь тому, что с ребёнком нациста ничего не случилось. Он волновался за Германию потому, что он ребёнок, а не сын его бывшего лучшего друга. — Вчера в мой штаб был доставлен никто иной, как сама Нацистская Германия. Сейчас он уже прибыл в Москву, где «дожидается» моего появления. Так как в войне с ним моя роль играла больше, чем других стран, то и наказание для него буду придумывать тоже я. Возражения есть? — Good. I hope you will report later how this bastard will be punished. (Хорошо. Надеюсь позже вы сообщите о том, каким образом будет наказан этот паршивец.) — скрипя зубами проговорил Великобритания, стараясь внешне сохранять полное спокойствие, но внутри его просто разрывало от ненависти и гнева. — I think that Germany should live with each of us, of course, excluding our perpetrators, living in turn. If we do not want the Third Reich version 2.0 to appear in the world, then we will need to teach a lot and explain to the child. And I mean not only the countries gathered here, but also many others. (Я думаю, что Германии стоит жить с каждым из нас, исключая конечно же наших провинившихся, жить по очереди. Если мы не хотим, чтобы в мире появился «Третий Рейх версия2.0», то нам нужно будет многому научить и объяснить ребёнку. И я имею в виду не только собравшихся тут стран, а также многих других.) — проговорил США. — Well, the United States, perhaps I agree with you. But let's talk about this at a general meeting, and until that moment, let the boy be with France for now(Что-ж, США, пожалуй соглашусь с тобой. Но давайте об этом поговорим на общем собрании, а до этого момента мальчик пускай будет пока с Францией) — сказал Великобритания и продолжил — And now I propose to complete our meeting, each to disperse according to their own states and, in the end, begin to restore order after the war(А теперь предлагаю завершить наше собрание, разойтись каждый по своим государствам и, в конце концов, начать наводить порядок после войны) Так как спорить, а уж тем более возмущаться, желания не было ни у кого, то все спокойно выдохнули и пошли заказывать билеты на поезда и самолёты. Все, кроме США и Великобритании. — Well, what did you want? (Ну и что ты хотел?) — сразу начал американец, когда остался с отцом наедине. — In general, I consider it a little unfair to leave such a trophy as the Third Reich, only the USSR. Therefore, I want your people, so to speak, to steal the Germans and deliver them to me. Preferably without too much hype. If you care about money, then name any price and you will get it(В общем, я считаю немного несправедливым оставить такой трофей, как Третий Рейх, только СССР. Поэтому я хочу, чтобы твои люди, так сказать, выкрали немца и доставили ко мне. Желательно без лишней шумихи. Если тебя волнуют деньги, то назови любую цену и ты получишь её) — кратко пояснил собеседник. — You know, dad, I’m not at all surprised at what you want to do. But I want to warn you, it takes time to prepare the group for such an operation. I will try to meet two weeks, but it will take some more time to get to Russia, track down the German, choose the right moment for the abduction, and finally deliver it to you(Знаешь, папа, я ничуть не удивлён тому, что ты хочешь сделать. Но хочу тебя предупредить, на подготовку группы для проведения такой операции необходимо время. Я постараюсь уложиться в две недели, но потребуется ещё время на то, чтобы добраться до России, выследить немца, выбрать удачный момент для похищения и в конце концов доставить его к тебе) — США совсем увлёкся, что уже говорил без ноток сарказма. — Well, if you have to wait, I'll wait. But I hope the expectation will pay off, I just don’t really want everything done to be in vain(Что-ж, если нужно будет подождать, я подожду. Но надеюсь, ожидание оправдает себя, просто не очень хочется, чтобы всё сделанное было зря) — Father, you can rely on me. I have never screwed up(Отец, ты можешь на меня положиться. Я ещё ни разу не облажался) — Okay free(Хорошо, свободен) Американец кивнул и после, больше ничего не говоря, покинул кабинет отца. Расслабляться было нельзя, особенно сейчас. Это конечно не военное время, уже, но работы было достаточно. Нужно было помочь своим пострадавшим союзникам, по большей части только тем, с кем сотрудничество выгодное. По правде говоря, США не особо хотелось браться за это дело. Но выбора другого не было, деньги очень нужны. Он очень боялся того, что если во время этой операции его поймают люди СССР, то ему мало не поздоровится. «It is necessary to prepare the most reliable people. Make peace with Canada and, of course, expel this filthy Japanese from our house(Нужно подготовить самых надёжных людей. Помириться с Канадой и, конечно же, выгнать этого поганого японца из нашего дома)» — мысленно составил он план действий на ближайшее будущее и уже более собранный направился домой. *** Чуть ранее (За три часа до собрания). — И не надоело тебе нести его? — спросил русский солдат у своего напарника, что тащил немца на себе уже минут 15 точно. — А тебе так хочется подменить меня? — и получив отрицательный кивок, коммунист добавил — тогда иди молча и не говори лишнего. — Тц, как скажешь. — цыкнул второй и продолжил идти молча. Тишина начала давить на сознание людишек, в особенности на подстреленного и покалеченного нациста, что чуть-ли не каждый 5 минут наровился свалиться на пол. Проходя мимо двоих уже знакомых русских, Рейха током прошибло. С такой ненавистью эти двое смотрели на него, что тому страшно стало. В любой другой ситуации он бы и внимание не обратил на это. Ненавидят и ненавидят, что с того. Но не в таком положении. Вернул немца в реальность удар его измученной тушки о какую-то твёрдую поверхность. Как он понял, его швырнули в машину. — Слушай, может по второму кругу его повяжем? — Зачем это? У нас по-твоему так много верёвки? — А вдруг выпрыгнуть захочет. — Тц, подумай головой. Куда он, бл%ть, подстреленный выскочит? — Ладно-ладно, молчу. Но на твоём месте я бы его ещё раз связал. Машина начала мелко дрожать, что означало то, что она завелась (афтар васбушдён). Один русский уселся на место водителя, а второй под предлогом «а-ля, у меня много других дел, хотя на самом деле я просто не хочу тратить своё время на этого еб%чего немца, поэтому сваливаю красиво» вернулся в штаб. — Что-ж, псина, повезём тебя к твоему хозяину, хах. — усмехнулся русский и машина поехала. «(Nun, ich habe zwei Meerrettichstunden, um mich von meinem Leben zu verabschieden. Ich frage mich, wie grausam er mich foltern wird.Ну вот, у меня есть два с хреном часа, чтобы попрощаться со своей жизнью. Интересно, с какой жестокостью он будет пытать меня?)» — пронеслось в голове Рейха, который мысленно приготовился встретить своих предков и прапредков. А ведь его отец, ещё до своей смерти, верил, что из его сына что-то выйдет. Тихо всхлипнув, бывший фюрер попытался скрутиться калачиком, что получилось плохо. Слёзы осознания безысходности начали стекать по впалым, бледным, словно смерть, щекам и падать на ожидающий стирки и починки китель. — Вот скажи, фриц, что мы, обычные люди, тебе сделали? Издевались над тобой в дестве? Конфетку отобрали? Укусили? Или жену твою увели? За что ты так с нами поступил? Хах, я даже не сомневаюсь в том, что ты не сожалеешь о содеянном. Тебе плевать, тебя заботит только твоя задница. Я ведь прав? — ответа на заданный вопрос не последовало и коммунист фыркнув себе что-то под нос, продолжил свой монолог — Молчишь? Ну и молчи, береги голосок до пыток. Я уверен, он у тебя ангельский. Знаешь, если мне, в чём я сомневаюсь, позволят попытать тебя, то для начала я сломаю тебе все конечности, вырву ногти и выколю глаз. Почему один глаз? Потому что я хочу, чтобы ты видел, что с тобой делают. Ох, думаю твоё лицо очень красиво в слезах и крови… Он ещё около часа разговаривал с молчаливым нацистом о том, как именно его тот хочет покалечить. От каждого слова про пытки немца в дрожь бросало, а взгляд бегал в поисках спасения. Этот русский его явно сейчас пугал больше, чем встреча с СССР. У него определённо с головой не порядок, раз он говорит такое. Хотя не Рейху судить его за это, ведь сам не лучше. — Тц, не вовремя… — сказал коммунист, когда автомобиль начал замедляться и кряхтеть. — Ладно, немец, отложим твои пытки на пару минут и заедем на заправку. Бывший рейхканцлер ничего на это не ответил и погрузился в свой маленький мирок, где нет всего этого ужаса, где он снова может побыть в безопасности, хоть на пару минут. Однако его мечтания о счастливой жизни прервал русский, резко затормозив, из-за чего Рейх впечатался в сиденье водителя. Настоящее время. Немец сидел в одной из самых больших тюрем Москвы и морально готовился к тому, что с ним могут сделать. К его счастью, в тюремной камере он был один, что облегчало его положение. Пусть это ненадолго, но всё же лучше, чем ничего. — СССР, он здесь. — послышался звон ключей и дверь начала открываться. Рейха от страха током прошибло и вся его моральная подготовка ушла коту под хвост. — Ну здравствуй, фриц. — проговорил Союз, медленно заходя в тюремную комнату… *** — Nasty baby! Je t'ai dit de laver la vaisselle, mais qu'as-tu fait? (Противный ребёнок! Я тебе сказала помыть посуду, а ты что сделал?) — кричала неугомонная Элен над разбитой тарелкой, в то время как сам виновник торжества сидел забитый в углу. Руки маленького немца были исцарапаны и местами заляпаны в крови. Сам он выглядел не лучше: разбитая губа, опухшие от слёз глаза и красная от удара щека. На ней до сих пор виднелось очертание руки. — Tc, qu'est-ce que tu gémis comme une fille?! Prends un balai dans tes mains et va te nettoyer après toi, salaud ingrat(Тц, чего ты ноешь, словно девчёнка?! Веник в руки и иди убирай за собой, неблагодарный гадёныш) — наконец-то эта противная визгля вышла из кухни и мальчишка мог привести себя в порядок. Сказать, что он соскучился по чрезмерно заботливой Франции — это ничего не сказать. Женщина действительно очень сильно понравилась Герману и, наверное, будь он по старше, то точно влюбился бы в неё. Только вот обиделся на неё сын Нацистской Германии за то, что оставила его с таким монстром, как Элен. А может из-за своей доброты она не замечала, что эта служанка — настоящий монстр? Тогда немец младший обязан открыть ей глаза.Но пока настоящей хозяйки дома нет, то он будет стараться делать всё, что скажет Элен, ибо получить от неё он ещё раз не хочет. Взяв метлу в руки, он принёс её к месту происшествия. Убрав самые большие осколки, он подмел пол и пошёл сообщать Элен, что всё сделал. — Avez-vous lavé la vaisselle, salaud nazi? (А посуду ты помыл, нацистский гадёныш?) — спросила недовольная тётенька. — Solltest du nicht das Geschirr spülen und den Müll aufräumen? Du bist ein Diener, nicht ich. Ich bin nur ein Gast und ein vorübergehender Bewohner in diesem Haus. Und wenn Sie sich unkorrekt verhalten, werde ich der Dame von Frankreich alles erzählen, und Sie können sich von dieser Arbeit verabschieden(А разве не вы должны мыть посуду и убирать мусор? Вы ведь слуга, а не я. Я — просто гость и временный житель в этом доме. И если вы будете вести себя неподобающе, я расскажу всё госпоже Франции и вы можете попрощаться с этой работой) — дрожащим голосом пролепетал мальчишка, стараясь говорить серьёзно и не стоять так близко к Элен. — Pkh, vous n'osez pas bafouiller, car alors je vais transformer votre vie en enfer. Comprenez vous? Si oui, alors va laver la vaisselle, tu vas laver le sol dans ta chambre et tu es libre pour aujourd'hui(Пх, ты не посмеешь что-либо вякнуть, потому что тогда я превращу твою жизнь в ад. Понимаешь? Если да, то иди и помой посуду, потом помоешь пол в своей комнате и ты свободен на сегодня) — усмехнувшись, проговорила женщина и немного поменяла свою позу в кресле. — Gut. (Хорошо) — пробормотал Германия и разочарованный в самом же себе пошёл исполнять приказ этой дамы. Спустя примерно час, немец уже закончил все дела и стоял в ванной комнате, недовольно бормоча, обрабатывал пострадавшую от разбитой тарелки руку. Холодная вода текла по руке, смывая вместе с собой кровь. Было больно, очень больно, но Германия терпел. «Warum ist diese Frau so bei mir? (За что эта женщина так со мной?)» — спрашивал сам себя сын нациста, рассматривая в зеркале свою красную щеку. Он уже успел проголодаться, но сказать это Элен он не посмеет. Она снова накричит на него и пошлёт делать какую-нибудь тяжелую работу. Почему же он не расскажет другим слугам и не попросит их? Элен, как оказалось позже, держит в страхе всю местную прислугу и без её разрешения они ничего не станут делать. А не подняли востание против этой мерзавки только потому, что у неё достаточно компромата на каждого. — Allez-vous rester assis longtemps? La France arrivera bientôt ici. Sortez de la salle de bain et rangez-vous. (Ты долго там сидеть собрался? Скоро Франция прибудет сюда. Выходи из ванной и приводи себя в порядок) — послышалось за дверью. Услышав про Францию, Германия заметно приободрился и пулей полетел в свою временную комнату, где его уже ждал дворецкий с парадным костюмом. — M. Allemagne, voici votre costume. Habillez-vous et venez dans le hall principal. Tu te souviens où c'est? (Господин Германия, вот ваш костюм. Оденьтесь и приходите в главный зал. Вы ведь помните где это?) — спросил добродушный старичок. — Entschuldigung, aber ich bin in diesem Haus immer noch schlecht orientiert. Kannst du mir helfen, wenn es dir nicht schwer fällt? (Извините, но я ещё плохо ориентируюсь в этом доме. Если вам не трудно, вы можете мне помочь?) — смущённо проговорил мальчишка, забирая одежду. — Bien sûr bébé. Je me fiche de quoi faire maintenant(Конечно, малыш. Мне всё равно сейчас заняться нечем) — усмехнулся дворецкий. Германия кивнул и пошёл собираться. Наконец-то Франция возвращается домой и над маленьким немцем не будут издеваться какие-то чокнутые тётки. Спустя пару минут. Главный зал. На удивление, к приезду француженки всеподготовились довольно-таки быстро. Германия сидел рядом с тем старым дворецким, который, как казалось, единственный не подчинялся «чарам» Элен. — Êtes-vous inquiet? (Волнуешься?) — спросил Фиан. — Ja, ein bisschen. Es ist nur so, dass sie so lange weg war, plötzlich passierte etwas(Да, немного. Просто, её так долго не было, вдруг что-то случилось) — La France a toujours été gentille avec tout le monde. Presque personne ne veut souhaiter du mal à cette belle femme(Франция всегда была добра ко всем. Врядли кто-то захочет желать зла этой прекрасной женщине) — Ich kenne sie nicht, aber ich glaube, ich stimme dir zu. Du scheinst mich nie anzulügen(Я не знаю её, но думаю соглашусь с вами. Вы, мне кажется, никогда не соврёте) — Tu es un bon enfant, tout comme ton père dans l'enfance(Ты хороший малый, совсем как твой отец в детсве) — сказал Фиан и добродушно улыбнулся. — Kannten Sie meinen Vater als Kind? Und wie war er? Ist er nach Frankreich gekommen? Und wie alt war er? (Вы знали моего отца в детстве? И какой он был? Он что, приезжал во Францию? А сколько ему было лет?) — сразу как услышав про своего отца, немец младший решил завалить старичка вопросами. — Votre père, quand il avait environ votre âge, venait souvent ici avec votre grand-père, l'Empire allemand(Твой отец, когда был примерно твоего возраста, часто приезжал сюда с твоим дедушкой, Германской Империей) — Ich habe. Haben Sie einen Großvater? (У меня. Есть дедушка?) — удивился Герман, когда услышал про дедушку. — Oh, tu ne connais pas ton grand-père? (Ох, ты не знаешь о своём дедушке?) — дворецкий был удивлён тем, что мальчишка не знает о своём предке. — Papa hat nie über ihn gesprochen… (Пап никогда о нём не говорил…) — Eh bien, laissez-moi vous dire! (Что-ж, тогда давай я расскажу!) На детском лице сразу засияла счастливая улыбка, что заставило старого дворецкого со всей своей старческой нежностью улыбнуться ребёнку и начать рассказ. *** До Японии и Италии лететь было довольно далеко, поэтому бывшие фашисты мирно шагали по направлению в ближайшее кафе, дабы хоть немного поесть и после продолжить свой путь. — 裏切り者、元気？(Как поживаешь, предатель?) — спросил наконец-то японец, решивший немного развеять нагнетающую тишину между бывшими друзьями и союзниками. — Traditore? Sono un traditore? Non sono un traditore, hai appena fatto la cosa sbagliata e hai buttato la mia opinione nella spazzatura. Ricordi quante volte ti ho chiesto di fermare tutto questo orrore. Sono partito perché non volevo più ferire persone innocenti(Предатель? Это я предатель? Я не предатель, просто вы поступали неправильно, а моё мнение бросали в мусорку. Ты помнишь, сколько раз я просил вас прекратить весь этот ужас. Я ушёл, потому что не хотел больше делать больно невинным людям) — протараторил оскорбленный итальянец. — 私たちが三者協定に署名したとき、私たちは決してお互いを投げ合わないことを誓った。そして、あなたは契約を破ったので、あなたは裏切り者です。それとも何か問題がありますか？結局のところ、彼は子供の頃、合意や誓いに違反した人は誰でも、その人や国はかつての同盟国や一般の人々の目には裏切り者になると言いましたが、それで彼らは(Когда мы подписывали тройственный пакт, мы поклялись никогда не бросать друг друга. А раз ты нарушил договор, то ты предатель. Или что-то не так? Сам ведь когда-то в детстве говорил, что тот, кто нарушит договор или клятву, то этот человек или же страна будет являться предателем в глазах бывших союзников и простых людей, но это уже как они решат) — Bene, se vuoi, allora considerami un traditore(Что-ж, если так хочешь, то считай меня предателем) — проговорил загнанный в угол Королевство. — ほら、言うことすらありません。(Видишь, тебе даже нечего сказать) — грустно усмехнулся Империя и зашёл в какой-то магазин, бросив итальянца на произвол судьбы. Сказать по правде, Королевство Италия не особо расстроился из-за того, что его оставили. Даже наоборот, он был очень рад, когда бывший союзник ушёл. Теперь он мог полностью погрузится в свои мысли и не отвечать на обидные речи японца, который, судя по всему, теперь всю оставшуюся жизнь будет гнобить его. А как только он вспомнил про Рейха. Как он ему смотреть в глаза будет? Да Рейх его точно съест, если увидит. «Reich… Signore, so di aver fatto una cosa schifosa con te, ma per favore perdonami! (Рейх… Господи, я знаю, что поступил с тобой паршиво, но прошу прости!)» — мысленно извинялся перед немцем Италия. Пройдя мимо кафешки, он решил, что пойдёт сразу на станцию. Поест дома. Все мысли были только об этом проклятом всем миром нацисте. Если вы не поняли, то скажу прямо — Королевство был влюблён в Нацистскую Германию. Этот маленький тощенький немец мог влюбить в себя кого угодно. И так получилось, что под чары любви попал и Италия. Надежда о взаимности росла с каждым днём, но параллельно с ней росло и сомнение. А вдруг Рейх отвергнет его и высмеет его чувства на публике? А вдруг не захочет с ним даже другом быть? Сердце фашиста было разбито в дребезги, когда он узнал про СССР. Ох, как он ревновал, когда видел этих двоих идущих с собрания за ручку. Тошнит. Король был очень рад, когда узнал, что его любовь всей жизни просто использует русского и планирует нападение на него. Шансы итальянца возросли вдвое больше, когда после очередного тяжёлого рабочего дня, он оставался с Рейхом наедине. Он делал всё, что тот просил и не просил. Например предлагал расслабляющие массажи, на что нацист охотно соглашался, позволяя союзнику видеть своё тело без одежды. Сколько моментов было, когда можно было сказать «Я люблю тебя»? Много. Но Италия слишком боялся быть отвергнутым, поэтому тянул допоследнего.Вскоре он осознал, что у его любви не всё впорядке с головой. Как бы фашист не пытался отговорить немца прекратить этот ужас, всё лишь ухудшалось. Тогда-то Италия опустил руки и сбежал прочь, не желая больше вмешиваться в дела этого проклятого и любимого им тирана. Решение нарушить клятву далось ему с трудом. Надеятся на то, что Третий Рейх простит его, было очень глупо. Но это не мешало ему верить в лучшее. — cioccolata calda per favore(горячий какао, пожалуйста) — проговорил итальянец официанту, усевшись за свободный столик. — As you wish, Monsieur(Как пожелаете, месье) — сказал молодой парнишка и пошёл в сторону барной стойки. Какао — любимый напиток Рейха. И с недавнего времени Фабио (да, я решил дать имя ему) стал пить этот напиток. Не потому, что оно сладкое, а потому, что это напоминает ему о тех временах, когда уставший немец чуть ли не криком требовал ему немедленно принести чашечку горячего какао. — Your drink(Ваш напиток) — фашист даже не слышал, как к столику подошли двое: Японская Империя и официант с какао. — Grazie. Giappone, cosa vuoi da me? (Благодарю. Япония, тебе что надо от меня?) — спросил король, когда заметил японца. — ああ、イタリア語、私はちょうど来た、そしてあなたはすでに泣き始めている。しかし真剣に、そしてライヒを忘れて(Ох, итальяшка, я просто пришёл, а ты уже начинаешь нытьё. Но если серьёзно, и думать забудь о Рейхе) — грозно прошипел последнее предложение Хиро (а чем не норм имя? Или поменять?). — Non capisco cosa vuoi dire. (Не понимаю, что ты хочешь этим сказать) — проговорил фашист, уже закипая от мысли о том, что ему начинают приказы раздавать. — 自分を馬鹿にしないで、ファビオ。あなたは私の意味を完全に理解しています。アウグストゥスに近づくチャンスを逃しただから忘れた方がいい(Не строй из себя дурачка, Фабио. Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Ты упустил свой шанс быть рядом с Августом (дадададададада, опять это имя. Но мой мозг зачесался и я не смог придумать ничего получше), так что лучше тебе будет забыть его) — Ti ho capito. Ma ora ascolti: nessuno osa minacciarmi e indicare cosa fare. Io stesso ho il potere di prendere una decisione, e la mia decisione è questa: vai all'inferno, idiota. Non smetterò mai di pensare a chi mi è caro! (Я понял тебя. Но теперь послушай ты: никто не смеет мне угражать и указывать, что делать. Я сам в силах принять решение, и моё решение таково: пошёл к чёрту, придурок. Я никогда не перестану думать о том, кто мне дорог!) — Италия уже в любой момент готов был броситься на этого нахала и разодрать его в клочья. Но нельзя. Нервы начали сдавать у обоих и они, от греха подальше, решили покинуть заведение и просто разойтись по разным сторонам. Хиро, поначалу пытался как-нибудь зацепить итальянца, который был неприклонен, хотя на самом деле держал себя в руках из последних сил. К счастью второго, Японской Империи быстро надоело издеваться над ним и он ушел по своим делам. *** — Здравствуйте, СССР. — на ломаном русском проговорил Третий Рейх, внешне оставаясь абсолютно спокойным. — Какие мы официальные. — коммунист чуть-ли не буквально плевался ядом. — Was wollen Sie von mir? (Что вы хотите от меня?) — уже на своём языке спросил нацист. — Поговорить нужно, бл%дь нацистская — сказал русский и, взяв табурет, поставил его напротив собеседника и сел на него. — Worüber willst du mit mir reden? (О чём вы хотите поговорить со мной?) — О твоей капитуляции и твоём наказании, немец. — Ich werde nichts unterschreiben, aber als Strafe kannst du mich erschießen(Ничего подписывать я не собираюсь, а в качестве наказания можешь застрелить меня) — Смерть для тебя слишком просто. За то, что ты натворил, ты просто обязан страдать до того дня, пока сам не откинешся. — Russisch, wenn du versuchst mich zu erschrecken, dann geht es dir nicht gut. Ich werde nichts unterschreiben und du wirst mich nicht dazu bringen! (Русский, если ты пытаешься меня напугать, то у тебя плохо выходит. Я не стану ничего подписывать и ты не заставишь меня!) — шипел подстреленный нацист. — Вот ведь баран упрямый. Значит слушай сюда, тварь неблагодарная! — союз резко вскочил с насиженного места и схватив Рейха за шею, с силой прижал его к стенке таким образом, чтобы тот едва касался пола. — Я тут твою задницу значит можно сказать спас от смертной казни, а это твоя бл%ть благодарность? Сволочь, ты подпишешь капитуляцию, расскажешь, куда направляются твои жалкие остатки вермахта и после пойдёшь отрабатывать свои грехи! — последнее предложение русский со злобой прошипел на ухо немцу и после отпустил его. Как только Август встретился с полом, то сразу начал откашливаться и потирать рукой пострадавшую шею. — Ich… nicht… ich werde anfangen, irgendetwas zu unterschreiben, du verdammtes Tier! (Я… Не. Стану ничего подписывать, чёртово ты животное!) — прокричал он и снова начал откашливаться. — Что-ж, тогда готовься к последствиям своего ответа. Ты сам будешь умолять меня о том, чтобы я позволил тебе подписать эту чёртову бумагу — и… Революционер просто вышел из тюремной комнаты и предварительно заперев её, ушёл куда-то. — Noch nie! (Никогда!) — тихо прошептал Нацистская Германия, а сам уже представил свою смерть от тысячи пыток…Глава 6
Франция уже как час назад вернулась домой, но Германия всё ещё находился в неком трансе удивления от услышанного. Оказывается у него был дедушка и прадедушка. «J'ai vu ton arrière-grand-père une seule fois, il est venu avec le Reich(Твоего прадедушку я видел только один раз, он приезжал вместе с Рейхом)» — проносились в голове слова старого дворецкого. Германская Империя кстати был не доволен тем, что устроил в стране его сын и ещё до рождения Германии уехал куда-то. А про прадедушку Пруссию вообще ничего не известно. Он просто в какой-то момент исчез и всё. С такими мыслями мальчишка сидел до тех пор, пока его громко не окликнула Элен. — Salaud, madame veut te parler. Montez dans votre chambre et attendez-la là-bas(Гадёныш, госпожа хочет поговорить с тобой. Поднимайся в свою комнату и жди её там) — злобно проговорила женщина и ушла. Младший немец тяжело вздохнул и спокойно пошёл туда, где его по словам Элен ждали. Поднявшись к себе в комнату, он увидел обеспокоеную женщину. — Stimmt etwas nicht, Madame France? (Что-то случилось, госпожа Франция?) — Спросил Германия, присаживаясь на кровать. — Ne vous inquiétez pas, c'est lié à votre père et à vous(Прошу не волнуйся, это связано с твоим отцом и тобой) — начала она и сразу замолчала, увидев удивление мальчика. — Hast du meinen Vater gesehen? Ihm geht es gut? (Вы видели моего папу? С ним всё хорошо?) — Non, je n'ai pas vu ton père, mais j'ai entendu dire que l'URSS avait dit que ton père était en captivité. Lors de la réunion, nous avons décidé que, puisque l'URSS avait gagné la guerre, il rendrait justice(Нет, твоего папу я не видела, но я слышала, что СССР говорил, что твой отец у него в плену. На собрании мы решили, что раз СССР победил в войне, то ему и вершить правосудие) — Ich hoffe… meinem Vater wird es gut gehen(Надеюсь… С моим папой всё будет хорошо) — грустно улыбнулся Герман, из-за чего сердце француженки сжалось от жалости к этому не в чём не виноватому мальчику. — L'URSS est bon et bon. Même s'il est en colère contre ton père, il ne lui fera toujours rien de mal. Votre père est en sécurité avec cet homme. (СССР человек хороший и добрый. Пусть он и злиться на твоего папу, он всё равно не будет делать ему ничего плохого. Твой отец в безопасности рядом с этим человеком) Это была правда лишь отчасти. СССР действительно был не плохим человеком и просто так никогда никого не тронет. Но вот если его серьёзно обидеть, он сделает всё, чтобы обидчик прочувствовал его боль. Франция знала об этом, но сказать Германии по понятным причинам не могла. Да и сама она старалась верить, что Рейха хоть немного пожалеют. — Eh bien, vous vous reposez, puis nous irons au Royaume-Uni. Ne vous inquiétez pas, c'est une bonne personne et vous l'aimerez(Что-ж, ты отдыхай, а после съездим к Великобритании. Не волнуйся, он хороший человек и тебе понравится) — сказала женщина, чуть приврав. В её глазах он действительно был когда-то хорошим человеком. *** — Brother, I heard your father detained you after the meeting. Something happened? Or did you find a common language with him? (Брат, я слышал, что отец задержал тебя после собрания. Что-то случилось? Или вы нашли с ним общий язык?) — не отставал Канада от своего старшего брата. — Nothing so important. Just talked a little bit(Ничего такого важного. Просто поговорили немного) — отнекивался старший, всеми силами пытаясь не накричать на брата. После разговора с Великобританией он был немного напряжён. — Listen, if your father told you something, just tell me. I will help you, just do not be silent(Слушай, если отец тебе чего-то наговорил, то только скажи. Я помогу тебе, только не молчи) — стоял на своём канадец. — True, nothing happened. Just my father asked me to help him with one secret affair and I don’t want to sit in the mud, so I'm nervous. Now will you leave me alone? (Правда ничего не не произошло.Просто отец попросил помочь ему с одним секретным делом и я не хочу сесть в грязь, поэтому и нервничаю. Теперь ты отстанешь от меня?) — отчасти США говорил правду, облажаться он действительно не хотел, ведь это повлияет на его репутацию. — Oh, that's great. Okay, then I went, I don’t want to bother you. (О, это же здорово. Ладно, тогда я пошёл, не хочу тебе мешать.) — сказал Канада и хотел уже было уйти. — Wait. Is this Japan still here? If yes, then call him to me, I want to talk with him(Подожди. Этот Япония ещё здесь? Если да, то позови его ко мне, хочу с ним поговорить) — сказал американец, пытаясь скрыть всё своё отвращение к японцу. — Well, I'll call him, but he’s unlikely to want to talk to you after your quarrel(Хорошо, я позову его, но вряд-ли он захочет говорить с тобой после вашей ссоры) — замялся младший, вспоминая то, как чуть отодрал своего брата от Японии. — I wanted to spit on his wishes. He wants, does not want, but he is obliged to come here(Плевать я хотел на его желания. Хочет, не хочет, а прийти сюда он обязан) — OK I understood(Хорошо, я понял) — сказал Канада и вышел из кабинета брата. Оставшись наедине с собой, США стал думать, как ему извиниться перед этим противным японцем так, чтобы его (всмысле США) не стошнило. Но помощь Японии ему сейчас нужна, как никогда. Если бы ему раньше сказали, что он будет просить помощь у этого человека, он бы обсмеял этого умника и прилюдно устроил бы казнь. Только вот сейчас американцу не до смеха. — こんにちは、アメリカ、何か欲しい？(Здравствуйте, США, вы что-то хотели?) — голос ненавистного человека вывел штатов из некого транса. Япония уже не выглядел столь радостным и счастливым. Точнее считал, что США не достоин видеть настоящего Японию и притворялся бесчувственной куклой. — Hello, Japan. To begin with, I would like to apologize to you for the recent brawl launched on my initiative. I assure you, this will not happen again. (Здравствуй, Япония. Для начала я бы хотел попросить у тебя прощение за недавнюю драку, затеянную по моей инициативе. Уверяю вас, такого больше не повторится.) — говорил Америка ровно и без запинок, явно отрепетировал это подобие извинения в мыслях, пока объект его ненависти не пришёл. Оба прекрасно знали, что такое повторится и возможно очень скоро, но Япония был очень рад, что американец извинился, пусть и не искренне. — 私はあなたに怒っていません、アメリカ(Я не злюсь на вас, США) — коротко ответил сын Японской Империи, мило улыбаясь. — Then go straight to the point. You know how you can penetrate Russian territory so that they do not notice. Don’t think, I don’t want to harm the Union in any way, I just forgot something on its territory and I’m afraid it’s very secret to say that it’s(Тогда сразу к делу. Ты знаешь, как можно проникнуть на территорию русских так, чтобы они не заметили. Не думай, я не хочу как-либо вредить Союзу, просто я кое-что забыл на его территории и боюсь это очень секретно, чтобы рассказать, что это) — врал Штаты, наблюдая за противным для него японцем. — ああ、それを見つけるのには少し時間がかかります。数日教えていただければ、調べてみます(Ох, мне понадобится время, чтобы узнать это. Если вы дадите мне пару дней, я постараюсь узнать) — сказал Япония. Его вообще не смутило то, что американец вдруг захотел нелегально попасть на территорию СССР. Он даже подвоха не почувствовал. — Will three days be enough for you? (три дня тебе будет достаточно?) — 少なくとも一週間は必要だと思います。(боюсь, нужна неделя как минимум.) — Well, week, so week(Что-ж, неделя, так неделя) — с недовольством фыркнул американец. — You can go, now I will need to go about my business in complete silence(Можешь идти, мне сейчас нужно будет заняться своими делами в полной тишине) — またね、アメリカ(До встречи, США) — сказал японец и покинул кабинет Штатов. Как только объект ненависти скрылся за дверь, американец со злости перевернул стол. — Lord, how infuriating me this narrow-eyed moron is! (Господи, как же меня бесит этот узкоглазый придурок!) — достаточно громко сказал англоговорящих, смяв рукой несколько бумажек. Держать себя в руках парню (вообще мужчине) было довольно-таки трудно. Столько ненависти у него к ни в чём не виноватому Японии, что ему трудно держать себя в руках. «Яблоко от яблони не далеко падает» — сказал как-то про него Российская Империя. США поначалу и фразу не понял, но после был до жути зол на русского царя. Как он посмел сравнить его, Соединённые мать их Штаты Америки с его ужасным отцом?! Но фразу запомнил и часто применял. Отогнав ненужные мысли от себя, американец встал с нагретого им же кресла и принялся собирать с пола остатки смятые документы, которые пригодятся только в туалете на даче. Подумав об этом, Штаты вспомнил сына Советского Союза, РСФСР. Они виделись от силы раза два, но Америка отлично запомнил младшего русского, который вроде бы ничем не отличался от своего неприметного папаши. В очередной раз встряхнув головой и тем самым прогнав ненужные мысли, он выбросил в мусорку ненужное и после направился собирать отряд для похищения и доставки Третьего Рейха. «First you’ll need to find out what I have for dinner today. Kidnapping by kidnapping, and food on schedule! (Для начала нужно будет узнать, что у меня сегодня на ужин. Похищение похищением, а еда по расписанию!)» — подумал Штаты и усмехнулся своим же мыслям. *** — 皇帝，您的航班將在一個小時內到達。你準備好旅行了嗎？(Император, ваш рейс прибудет ровно через час. Вы готовы к поездке?) — сообщил один из подчинённых Китая. — 我的物品被收集了嗎？如果您沒有忘記的話，那麼我要離開的時間不是三天，而是一個月。我希望一切都變得完美(Мои вещи собраны? Если вы не забыли, то я уезжаю не на три дня, а на целый месяц. И я хочу, чтобы всё было идеально) — недовольно причитал китаец. — 皇帝，請放心，昨晚一切準備就緒。您不必為此擔心。(Не волнуйтесь, мой император, всё готово ещё со вчерашнего вечера. Вы можете не волноваться на счёт этого.) — 在我上次參加非洲會議時，您也發表了講話。最好再檢查一次。然後以防萬一，再檢查一次(Вы также говорили в прошлый раз, когда я ездил на конференцию в Африку. Лучше пойди и проверь всё ещё раз. Потом на всякий случай и ещё разочек проверь) — 好(Хорошо) — слуга поклонился своему господину и удалился исполнять приказ. «噢，聯盟，我很快就會到。我們會在一起(Ох, Союз, я скоро приеду. И мы будем вместе)» — подумал китаец, мечтательно вздохнув, вспоминая моменты, когда он впервые встретил русского. Flashback Китай впервые выехал за границу. Его отцу не с кем было оставить молодого императора и он взял его с собой на конференцию в Россию. «記住，當您向人們展示自己時，這就是他們會記住您的方式。而且，無論您做什麼，第一位意見將始終具有高度優先權(Помни, как покажешь себя людям, таким они и запомнят тебя. И не важно, что ты потом сделаешь, первое мнение всегда будет иметь большие приоритеты)» — повторял старший китаец, поправляя одежду своего сына. К сожалению, отец Китая не был страной, поэтому его сына не редко называли полукровкой. — 父親，告訴我，你為什麼要帶我？您說您需要從15歲起就繼承人參加會議和如此漫長的旅行。我才十三歲(Отец, скажи, зачем ты меня взял? Ты же говорил, что брать своих наследников на собрания и такие долгие поездки нужно с 15-ти лет. А мне только 13) — говорил младший китаец. — 我會告訴你更多，德意志帝國接任兒子。順便說一句，對他來說，只有11個應驗。你知道，我不想屈服於這些德國人。是的，我確定您所烹飪的鍋不會比德國帝國的鍋差，這就是德意志帝國之子的名字。所以不要氣憤(Я тебе скажу больше, Германская Империя своего сына берёт. А ему к слову только 11 исполнилось. Я знаешь ли, не хочу уступать этим немцам. Да и я уверен, что котелок у тебя варит не хуже чем у Рейха, так сына Германской Империи зовут. Так что давай не возмущайся) — 好父親。我不會丟臉(Хорошо, отец. Я не опозорю себя) — 好吧當我們到達時，嘗試與俄羅斯帝國的兒子交朋友，例如他的名字叫聯盟(Вот и славно. Когда мы приедем, постарайся подружится с сыном Российской Империи, вроде его Союзом зовут) — 好的父親(Хорошо, отец) — повторился китаец и уставился в окно поезда. От скуки он умудрился заснуть. Отец не стал будить своё чадо и молча переписывал какие-то бумаги. Ехали они довольно-таки долго, но всё же успели к началу конференции. Выходя из поезда, императоров встретили двое: Российская Империя и его пятнадцатилетний сын Союз, который был на голову выше нашего китайца. — 歡迎來到莫斯科，我的朋友們。我問馬車，先生們(Добро пожаловать в Москву, мои друзья. Прошу в карету, господа) — проговорил Царь на китайском, в то время как его сын Союз ловил ворон и смотрел в небо. — Вы зря напрягаетесь, мы отлично знаем ваш язык и можем разговаривать на нём не хуже, чем на своём. Русский с улыбкой кивнул и позвал гостей за собой. Как только четвёрка царских кровей уселась в карету, они медленно тронулись. По пути в Москву была проведена небольшая экскурсия, во время которой Китай и Союз более менее познакомились. — Так это правда, что ты уметь быть на холоде долгое время? — спрашивал китаец Союза после очередной истории второго о его приключениях. — Ну если я выжил в таком холоде, то логично что могу. — усмехнулся будущий революционер, мысленно желая уйти к тому, кто его сейчас уже заждался неверное. — Прости за глупый вопросы. Я просто раньше никогда не общаться с другим дети. — виновато улыбнулся будущий император. — Нет, ничего такого. — обворожительно улыбнулся русский, заставляя азиата невольно отвести взгляд. — Спасибо, ты хороший друг — наконец-то отозвался Китай. — Да… И знаешь, у меня сейчас урок фехтования, поэтому мне срочно нужно бежать! — нервно проговорил коммунист и не дожидаясь ответа от гостя убежал куда-то в сторону сада, что находился около дворца. Китаец заметно погрустнел, смотря куда-то вдаль. Почему-то стало очень… Одиноко на душе. Как будто наследник Российской Империи сделал что-то с ним, заставил почувствовать себя таким как все, а потом просто ушёл. «Надеюсь, он не будет против, если я посмотрю на его занятия» — подумалось мальчишке, который тут же пошёл туда, куда минуты две назад ушёл его новый друг. Как только он хотел выйти из-за пышного куста роз, то тут же услышал чьи-то голоса. Детские голоса. Один он узнал сразу, ведь слышал его совсем недавно. А второй принадлежал другому человеку. — Ну прости меня, мне пришлось «подружиться» с одним человеком. — говорил голос совета. — Пх, мог сказать ему прямо, что не хочешь с ним говорить — такого противного акцента китаец не слышал ещё никогда. — Мог. Но, ревнивый ты мой друг, я же интелегент как никак. Но скажу тебе по секрету, он жутко скучный и местами глупый — сказал союз красноволосому парнишке. — Пхах, я не ревную, Союз. Зачем мне это? Но я ещё долго буду обижен, ведь из-за тебя я просидел тут довольно долго, хотя мог в это время поесть сладкого и побегать за твоим котом. По поляне разнесся звонкий смех обоих мальчишек. Китай в это время стоял за розовыми кустами и пустым и каким-то разбитым взглядом смотрел на свои ботинки… End flashback Тот случай с первым знакомством Китая и СССР был больной темой для китайца, но со временем он простил русского. Да и Союз довольно часто с ним списывался и виделся. Злиться на этого коммуниста было просто невозможно. Да и сам Союз со временем осознал, что у Китая просто не было того всего, что было допустим у него или того же Рейха. Встряхнув головой, тем самым отогнав неприятные и одновременно приятные воспоминания, азиат приказал принести ему чаю и печенья со сгущёнкой. *** — Так, немец, сейчас я даю тебе бумагу и ты подписываешь её, после поговорим о местонахождении остатков твоей армии. — строго и без капли эмоций проговорил СССР, за шкирки поднимая шипящего нациста и усаживая его за стол. — Was für ein Papier? (Что за бумага?) — шипя спросил пленник. — Pakt auf Ihre freiwillige Kapitulation, nichts weiter(Пакт о твоей добровольной капитуляции, ничего более) — спокойно ответил победитель на языке проигравшего. — Ich werde nichts unterschreiben, dummer Russe(Я не буду ничего подписывать, тупой русский) — сказал Рейх и отодвинул лист с ручкой от себя. За спиной послышались недовольные вздохи и после шершавые, большие для немца ладони тяжёлым грузом легли на плечи подстреленного. Август поморщился от боли и дёрнув плечиками, попытался убрать руки этого громилы. — Подписывай — грозно сказал он над головой бывшего фюрера и одной рукой сильнее сжал плечо бывшего лучшего друга. — Ja! … Was machst du, Club? Es tut mir weh, lass es los! (Ай!.. Ты что творишь, дубина? Мне больно, пусти!) — начал кричать и извиваться Рейх, за что сразу же получил в бок. Немой крик застрял в горле, а из рта плеснула алая жидкость. Глаза с ужасом смотрели куда-то в стену, в то время как коммунист мысленно жалел, что ударил так сильно, ибо он не хотел чтобы эта змеюка откинулась прямо здесь и прямо сейчас. — Я сказал подписывай! — снова сказал СССР, ослабляя хватку на плечах пленника. — Müll(Дрянь) — тихо сказал Август, криво расписываясь в документе. Русский довольно усмехнулся и забрал бумажку, повторно пробегая взглядом по росписи немца, как бы не веря, что это точно его подпись. — Что-ж, а теперь, Нацистская Германия, соизвольте рассказать нам, простым смертным славянам, куда направляются ваши оставшиеся войска. — с интонацией проговорил Союз. — Sie werden kaum ins Theater kommen. Emotionen nicht genug vortäuschen(В театр вряд-ли попадёшь. Недостаточно подделываешь эмоции) — усмехнулся Август. — А ты у нас мастер в этом, как я посмотрю? — со смешком проговорил Александр, стараясь сдерживать негативные эмоции, дабы не прибить гада раньше положенного. — И мы отбились от темы. — Ich werde dir nichts sagen, Schwein. Du kannst mich schlagen, schneiden, foltern, wie du willst, aber ich werde dir nichts sagen(Я ничего тебе не скажу, свинья. Можешь бить меня, резать, пытать как хочешь, но я тебе ничего не скажу) — конечно же он блефовал. Он боялся боли, особенно острой и резкой, как допустим последующий удар в живот. — Я тебя спросил, будь добр ответить. — спокойно и даже как-то холодно сказал русский, держа немца за волосы одной рукой, а второй замахиваясь для следующего удара. — Khah… Ich habe bereits gesagt, dass ich dir nichts sagen werde, Idiot(Кхах. Я уже сказал, что ничего тебе не скажу, придурок) — прошипел бывший фюрер, зажмурившись и марально приготовившись к удару, которого на удивление не последовало. — Пхах, наш трусишка-зайчишка боится? — усмехнулся Саша и отшвырнул ненавистного ему человека на пол, который сразу же недовольно зашипел. — впрочем, не так уж и важно, где твои отбросы ходят, рано или поздно они всё равно все полягут. Ответа не последовало. Союз повернулся к своему пленнику, дабы проверить, жив он или нет. К его сожалению, нацист всё ещё дышал и судя по всему живее всех живых на этой планете. «И что-же мне с тобой делать, а? Убить тебя — для тебя это скорее лучший выход из ситуации. Мучить тебя, пока не откинешься от страданий? Можно» — всё это время коммунист прожигал бывшего союзника взглядом. — Что-ж, пока я без понятия, что с тобой нужно делать, поэтому пока тебе окажут первую помощь и ты некоторое время посидишь в тюрьме. И только попробуй выкинуть что-то, самолично оторву тебе голову. Понял всё? — сказал Саша, прижимая немца к стене. — Geh weg, verdammter Bastard. Ich hasse dich, Kreatur, ich… (Уйди, грёбаный ублюдок. Я тебя ненавижу, тварь, я…) — договорить ему не дала звонкая пощёчина. Свернувшись калачиком у ног победителя, Август прижал руку к горящей от боли щеке. Посмотрев на него сверху-вниз, русский плюнул на проигравшего и вышел из камеры, предварительно заперев дверь. Он вернётся, немец это знал. И был прав. Коммунист вряд-ли оставит такую жестокую и бессердечную тварь, как Август, в покое после одной пощёчины. Он вернётся и будет пытать его так, как его солдаты когда-то пытали его. *** — Дамы и господа, мы собрались тут чтобы отпраздновать победу над немецко-фашистскими захватчиками! — поднял бокал РСФСР и после немного отпил. — Придурок, тут немає дам. Де ти їх бачиш? (Придурок, здесь нет дам. Где ты их видишь?) — сразу начал показывать своё недовольство УССР. — (Братья, прошу, успокойтесь. Давайте не будем начинать ссору из-за такой мелочи) — сказал белорус и отпил детского шампанского из своего стакана (бокал с вином ему не дали). — Тобто, назвати мене дівчиськом — це по твоєму дрібниця?! Так я йому зараз цю пляшку вставлю в одне місце! (То есть, назвать меня девчонкой — это по твоему мелочь?! Да я ему сейчас эту бутылку вставлю в одно место!) — угрожающе прошипел украинец, указав на ещё полную бутылку с алкоголем. — Но я ведь не сказал, кто именно девушка. Возможно я сказал это БССР, ведь ты, УССР довольно-таки страшный для девочки — он громко расхохотался, наблюдая за реакцией младшего брата. — А ну повтори чого сказав?! Я тобі зараз твій поганий язик відріжу! (А ну повтори чего сказал?! Я тебе сейчас твой поганый язык отрежу!) — схватив со стола ложку, украинец швырнул её в брата, который успешно увернулся. — Братья, прошу, успокойтесь. Давайте не будем начинать ссору из-за такой мелочи (Братья, давайте успокоимся! Мы ведь не хотим ещё одной войны?) — пытался разнять братьев Александр (я так решил, я так захотел.мой фф, как хочу, так и зову персонажей). — Гаразд, ти правий. За перемогу! (Ладно, ты прав. За победу!) — сказал Владимир и поднял бокал, после выпил содержимое. — Пхахах, ладно-ладно, спокойствие. За победу — повторил Руслан и выпил остатки вина в своём бокале. — Браты, як на кошт таго, каб змяніць імя? Дакладней назва нашай краіны. А то БССР, УССР і РСФСР гучыць занадта нудна, ды і мова зламаеш, пакуль гаварыць будзеш (Братья, как на счёт того, чтобы сменить имя? Точнее название нашей страны. А то БССР, УССР и РСФСР звучит слишком нудно, да и язык сломаешь, пока говорить будешь) — предложил беларус, чтобы наладить дружелюбную обстановку. — Непогана думка, братик, але для початку нам потрібно буде порадитися з нашим батьком. А то виходить без дозволу зараз наробимо чогось, а батькові потім розгрібати наше лайно (Неплохая мысль, братец, но для начала нам нужно будет посоветоваться с нашим отцом. А то получается без разрешения сейчас наделаем чего-нибудь, а батьке потом разгребать наше дерьмо) — задумавшись, ответил УССР. — Впервые я согласен с тобой, укроп — усмехнулся старший сын Союза и снова наполнил свой бокал вином. — До речі, ви чули, що наш батько забрав ватажка німецьких гадів? Нібито я сумніваюся, що батько залишив його в живих, але все-таки… раптом це правда (Кстати, вы слышали, что наш отец забрал главаря немецких гадов? Типо я сомневаюсь, что отец оставил его в живых, но все-таки…вдруг это правда) — Брацік, не забівай галавы гэтым. Прыйдзе тата і мы ў яго ўсё спытаем. (Братик, не забивай голову этим. Придёт папа и мы у него всё спросим.) — усмехнулся любитель картошки. — Ладно уж, давайте продолжим нашу… Скромную вечеринку в честь победы! — сказал РСФСР…