-------------/////////----------////////-----/////////----------/////////---------
— Как же это случилось? — Лидер заговорил впервые с тех пор, как вошел в шаттл. Он оглядывал помещение острым взглядом и явно неприятно ухмылялся. Затем он перевел взгляд на Харпер, не обращая внимания на слабые, жилистые руки, которые она скрестила на груди, все еще крепко сжимая топор. Преступница ответила на его взгляд столь же невозмутимо приподнятой бровью. — Он прятался на дереве. Парень, стрелявший из пистолета, целился в Гриффин, но она оттолкнула его, и пули попали в него. Мы не знали, что он там, пока он не упал. До этого момента мы не знали, что здесь кто-то есть. — А где тот человек, который его застрелил? — Он… — … Будет пленником до тех пор, пока Кларк не вернется, она решит, что с ним будет. — Перебил ее Мерфи. — Тебе еще что-нибудь нужно? — Целитель взглянул на него и покачал головой. — Мы пока не можем его перевезти, ему придется оставаться здесь, пока инфекция не пройдет и раны не заживут. — Конечно. Ты пошлешь кого-нибудь к своим людям, чтобы освободить Кларк и Шарлотту? — Нет. — На этот вопрос ответил вождь землян, а не целитель. — Как это? А почему бы и нет? — Пока у нас есть ваш предводитель, вы не посмеете причинить нам вред. Я пошлю за их освобождением, когда он будет достаточно здоров, чтобы уехать. — Ты же не всерьез это говоришь. Мы не причиним тебе вреда. Если бы мы хотели, чтобы кто-то из вас умер, мы бы просто оставили его истекать кровью. — Я никого не пошлю, пока не буду в этом уверен. — Мерфи почувствовал, что он не продвинется дальше, если будет давить, поэтому он отступил, не желая злить и без того недовольного землянина. — Хорошо, если ваш целитель больше ничего не может сделать для вашего человека, тогда вы можете пойти и подождать, пока он поправится за воротами. — Нет. — Возможно, ты меня неправильно понял. Вы видите, что ваш человек в безопасности, мы явно не хотим, чтобы он умер, так что теперь вы можете выйти. — Мерфи выпрямил спину и скривил лицо в насмешливой гримасе, которая обычно помогала ему держать в узде самых непокорных преступников. Хотя это могло бы подействовать на его товарищей-подростков, землянин просто оглянулся на него с собственной насмешкой, его лицо исказилось, а глаза приобрели явно неприятное выражение. Мерфи показалось, что он узнал его с того самого момента, когда Пайк решил использовать его в качестве боксерской груши. Когда землянин шагнул к нему, он был готов к этому, увернувшись от размахнувшегося кулака, прежде чем закрыть брешь и поднять свой клинок, вонзив его неглубоко в шею человека, недостаточно, чтобы нанести какой-либо реальный ущерб, но достаточно, чтобы заставить человека замереть. Мерфи, возможно, и не был специалистом по определению расположения всех вен и артерий, но он был уверен, что это не будет иметь значения, если он решит перерезать человеку горло. — Если подумать, то ты останешься здесь. — Он несколько мгновений не сводил глаз с этого человека, пока Харпер хватала несколько ремней, лежавших в стороне — они были сняты с уже мертвого предателя и еще не убраны. Она связала руки землянина перед ним, а затем связала его ноги ровно настолько, чтобы он мог ходить. Убедившись, что лидер землян в безопасности, он посмотрел туда, где стоял целитель. Этот человек не шевельнул ни единым мускулом на протяжении всей ссоры и спокойно стоял, когда лезвие меча Октавии находилось у его шеи. В его глазах не было ни ненависти, ни презрения его предводителя, только легкое любопытство и, возможно, проблеск беспокойства, но оно, казалось, вовсе не было направлено на его спутника. Мерфи отступила назад, когда Харпер поднесла свое оружие к мужчине и позволил ей подтащить его к лестнице. Верхний уровень шаттла был почти полностью очищен, лишен всего, что можно было использовать для строительства их обороны. Его нынешними обитателями были выжившие отступники, связанные и с кляпами во рту; они безвольно висели там, где были привязаны к стенам. Мерфи поднялся по лестнице первым, слегка моргая от гнилостной смеси крови, пота и экскрементов, пропитавшей комнату. Он стоял над люком и смотрел, как землянин повиновался команде подняться, схватил его и потащил вверх, когда он достиг вершины. Мерфи не смог сдержать улыбку, увидев потрясенное выражение лица землянина, когда он увидел остальных обитателей комнаты. Харпер последовала за ним, и двое главарей преступных группировок оттащили его к стене. Его руки были развязаны, а затем одна за другой прикреплены к двум стенам, вытянутым почти прямо с каждой стороны его тела. Его ноги были связаны так, что он не мог их разнять, а рот был заткнут кляпом. Его свирепый взгляд обещал медленную и мучительную смерть, но его проигнорировали. Как только он был связан, Мерфи снова обыскала его, вынимая все свободные предметы, включая любые ремни или веревки, которые можно было снять, не развязывая его. Когда он в следующий раз взглянул на лицо землянина, то обнаружил, что его взгляд изменился, темные глаза изучали сломленных духом людей вокруг него. Мерфи позволил своим собственным глазам блуждать и согласился, что комната, безусловно, была тем еще зрелищем. Все заключенные были обезвожены и умирали от голода, многое из их одежды было разграблено преступниками, которые связали их. Голая кожа обнажала тяготы взросления на Ковчеге. Ни один из предателей не был членом привилегированного общества, и большинство из них уже довольно давно находились в скайбоксе, и это было заметно. Их полая кожа легко покрывалась синяками, и лечение, которое они получили, было не совсем мягким. Те, кому мстительная Гриффин отрубила руки, выглядели еще хуже: их прижженные обрубки обгорели и покрылись волдырями — все это свидетельствовало о заражении. Их кожа была бледной, они были вялыми и потными, их тела были забрызганы кровью. Ни один из отступников не был особенно в сознании, но раненые определенно были без сознания, и Мерфи действительно пошел проверить, что они все еще дышат. Спускаясь вслед за Харпер вниз по лестнице, он оглянулся на пленника-землянина и был доволен, что уверенное выражение его лица дрогнуло, когда тот посмотрел на него, он многозначительно оглядел комнату, а затем снова посмотрел на своего нового пленника. — Да… Гриффин на самом деле не тот человек, которого стоит злить. Вернувшись на нижний уровень, он запечатал люк и глубоко вздохнул, прежде чем спуститься по лестнице, спрыгнув на пол с нескольких ступенек вверх. Пока они разбирались с предводителем, целитель ждал вместе с Октавией. В какой-то момент она опустила свой меч и попыталась поделиться с целителем своими ограниченными знаниями о системе переливания крови и некоторых других предметах, которые лежали в верхней части аптечки. — Мерфи, это Нико. — Октавия указала на целителя, который почтительно кивнул, — а это, — она провела рукой по руке своего пациента, — Линкольн. — Мерфи попытался подавить ухмылку, увидев, как младшая Блейк смотрит на своего пациента. Нико слегка поклонился ему, и он снова сосредоточился на нем. — Мерфи, ты здесь главный? — Да, это так. Я — заместитель Гриффин. — Он ткнул ножом в мужчину, но не так быстро, как это сделала младшая девочка. — Твой друг только что пытался напасть на меня без всякой причины. — Уверяю тебя, мой единственный друг в вашем лагере лежит прямо здесь. — Он указал на неподвижное тело Линкольна. — Хотя я все равно принесу извинения за действия Бастона, знайте, что вы имеете полное право вершить правосудие. — Справедливость, да? Так что, если я прямо сейчас пойду туда и воткну этот нож ему в горло, никто из ваших людей и глазом не моргнет? — Нико внимательно наблюдала за ним, принимая его расслабленную позу и то, как он небрежно жестикулировал своим клинком. — Я… я не понимаю этой фразы. — Я даже бровью не поведу, ты же знаешь, мне насрать. — Он покушался на твою жизнь, и ты вправе требовать, чтобы он встретил ту судьбу, которую собирался уготовить тебе. — Наказание, соответствующее преступлению, разве это не освежает? Хммм… к счастью для… Бастона, что ли? К счастью для Бастона, я чувствую себя милосердным. Я оставлю его в живых, он может оставаться там, пока вы все не будете готовы уйти, когда вы пошлете гонца, чтобы они освободили Гриффин, я отпущу его. — А до тех пор? — А до тех пор ты пойдешь с Харпер и расскажешь остальным у ворот по-английски, что произошло и что я только что сказал. Тогда ты скажешь им, чтобы они послали гонца к твоим людям и рассказали им, что я делаю. Я хочу услышать от Гриффин доказательство того, что она жива. — Нико выглядел слегка обеспокоенной этим. — Я не в том положении, чтобы отдавать им приказы. Я могу спросить у них но… — Да, я понимаю. — Мерфи мотнул головой в сторону двери. — Тогда давай, расскажи своим уверенным-не-друзьям, что происходит, а потом ты можешь вернуться и снова заняться медицинской сумкой Гриффин.---///----///----///----///---///----///----///----///---///----///---
Женщина пристально смотрит на Нико из-под маски, ее челюсть сжата, а пальцы сжимают и разжимают рукоять меча. Он смотрел на нее в ответ, держась так крепко, как только мог. Ее голова слегка наклонилась влево, когда она обдумывала свои варианты и группу перед ней. Нико стоял спокойно, безоружный, без своей аптечки, с пустыми руками по бокам. Справа от него стояла Харпер, готовая к бою, с топором в руке и напряженными мускулами, она изо всех сил старалась выглядеть устрашающе, но не была уверена, что это сработает (дрожь в ее руках может выдать игру). С другой стороны от Нико был Беллами, стоящий в самоуверенной позе охранников Ковчега, скрестив руки на груди, с ножом в руке. За ними стояли другие из недавно сформированной преступной гвардии, все вооруженные и изо всех сил старающиеся выглядеть угрожающе. Мерфи стоял в стороне, прислонившись к стене и внимательно наблюдая за происходящим. Несколько мгновений тишины последовало за тем, как Нико пересказывал события. Друзья Бастона обдумывали слова целителя, на их почти полностью закрытых лицах не было заметно никаких эмоций, но они явно напряглись, обдумывая, что делать дальше. Их преданность была с их лидером, и с этим последним развитием событий она перешла к женщине с темными чертами лица, которая пыталась решить, должна ли она приказать убить каждого из захватчиков и наказать целителя за то, что он не сделал больше, чтобы поддержать Бастона. Его развязанные руки и полное отсутствие беспорядка в одежде были достаточным доказательством того, что он ничего не сделал, чтобы защитить вождя. По приказу генерала, она должна была отправиться в лагерь захватчиков, и если заключенные говорят правду, то позаботиться о том, чтобы их разведчик был возвращен в нормальное состояние. Как только ситуация будет оценена, они пошлют гонца обратно к Анье, и генерал должна будет сделать следующий шаг с пленными, пока они будут продолжать наблюдать за людьми скаев. Если она все-таки согласится выполнить требования народа скай, которые они выдвигали через Нико, и отправит гонца к Анье, то Бастон, в конце концов, будет освобожден, а приказы Ворманы Аньи будут выполнены. Однако нигде в ее приказах не было дано разрешения казаться слабой. Эти едва вооруженные, тощие дети были захватчиками, какими бы жалкими они ни были, и уступать их требованиям было противно каждой клеточке ее существа. Бастон был силен, он переживет все, что эти явно необученные дети могут бросить в него, а если нет, то по крайней мере у них будет повод стереть захватчиков с лица земли и вернуться к противостоянию реальным угрозам. — Пошли гонца, Кора. Вормана должна знать, что происходит. Я знаю, что это был твой приказ. — Еще раз повторил Нико, и в его голосе послышалась легкая мольба. Кора подошла к нему так близко, что ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от его лица, и прошипела в ответ: — Ai hedon don ge lok em veida tro an’ ai’m’op, Naiko. Ai nou badan yu an’ ai nou badan disha goufa op nowe. — Костяшки ее пальцев, сжимавших рукоять меча, побелели. — Yu gaf sen op infou, dula dison yu op, — комок слюны падает на землю у его ног. Прежде чем она отступает, давая команду своим людям установить наблюдение за лагерем и давая им понять, что они не должны передавать никаких сообщений без разрешения от нее или от Бастона. Нико опускает плечи и чувствует, как меч входит в контакт с его шеей, когда его ведут обратно в лагерь скаев. Вместо того чтобы вернуться к металлическому сооружению, его отвели в плохо построенную хижину и велели сесть на одно из хлипких кресел, взятых с корабля. — И что же она сказала? И не надо подводить итог, я хочу знать каждое слово, которое она произнесла, Понятно? — Холодно приказал Мофи. — Она сказала, что ей было приказано найти захватчиков и следить за ними. Она не отвечает мне и никогда не ответит тебе, ну, она сказала «Эти дети», но она имела в виду тебя. Если я хочу послать сообщение, то должен сделать это сам. — Ну и что теперь? Ты сам передашь это сообщение? — Он на мгновение задумался, потом покачал головой. — Теперь я исцеляю Линкольна. Когда ему станет лучше, тогда, возможно, я смогу уйти, но не сейчас. Мне приказано оставаться с ним, пока он не исцелится, вот что я должен сделать. — Ну и что теперь? Мы просто сидим и ждем? — Целитель увидел разочарование на лице молодого вождя и уже не в первый раз отметил, какое это было болезненное лицо. Действительно, у всех скаев был один и тот же болезненный недокормленный вид — слишком худые конечности и слишком тонкая кожа. Он задумался о том, как выглядел их дом, откуда бы они ни были родом. — Это все, что ты можешь сделать, улучшить свой лагерь, сохранить силы и ждать. Генерал может послать своего гонца, тогда вам не придется ждать так долго. Но вам все равно придется подождать. — А твои люди позволят нам выйти из лагеря? Охотиться и собирать воду? — Насколько мне известно, у них нет приказа держать вас здесь в плену. До тех пор, пока вы не перейдете реку или не выйдете за какую-либо видимую границу, с вами все будет в порядке. И что бы вы ни делали, не подходите близко к горе. — Гора? Ты имеешь в виду Маунт Вэзер? Почему нет? — Гора — это злое место. Люди, которые живут внутри нее, Мауноны, они крадут наших людей. Большинство из них никогда больше не увидят, но те, кто есть, были превращены в монстров — рипа. Они не узнают свою собственную семью, скорее всего, разорвут горло своим близким зубами, чем поздороваются. Рипа крадут больше людей для Маунона. Там так же есть туман, они посылают его с горы, желтое облако, которое плавит плоть от костей. Если вы когда-нибудь услышите рог или увидите, что животные убегают, вы тоже должны бежать. Заберитесь под землю, если сможете, или внутрь вашего металлического здания. — Нико наблюдал, как гуфы обменялись взглядами. — Нам сказали, что Маунт Вэзер пустует, но я полагаю, что они говорили это обо всей планете и явно ошибались. Наши люди послали нас туда, сказали найти припасы в бункере. Произошел несчастный случай, и вместо этого мы приземлились здесь. Мы решили просто держаться поближе к кораблю, а не пытаться идти туда пешком. — Этот несчастный случай, вероятно, спас вам жизнь. Если бы вы попытались добраться до горы, мои люди убили бы вас немедленно. — Хм… приятно это знать. — Вы думали, что мир пуст? Вы уже упоминали об этом раньше. Откуда ты, если не с Земли? — Они обменялись еще одним взглядом, и в конце концов Мерфи сел напротив него, жестом приказав остальным уйти и заняться своими делами. Глядя Нико прямо в глаза, он откинулся на спинку кресла и продолжил рассказывать историю Ковчега.---///----///----///----///---///----///----///----///---///----///---
— А разве ты не должен помогать? — Голос был с сильным акцентом, и хотя она говорила тихо, Финн все равно подпрыгнул на фут. Обернувшись, он увидел удивившую его землянку.----////----///---///----////----////----////----///---///----///---
В нескольких милях отсюда и днем позже Кларк выполняла аналогичную задачу. Оро показал ей, как сочетать темно-синий цветок, который она определила как ядовитый Сумах, и сухую, порошкообразную форму Красной речной травы, чтобы создать гладкую оранжево-коричневую пасту, которая, как он утверждал, понижала температуру тела и частоту сердечных сокращений, а также боролась с инфекцией и воспалением. Хотя она быстро выздоравливала, ей не удавалось сделать больше нескольких шагов за раз, поэтому она старалась изо всех сил оставаться запертой на больничной койке, разговаривая с Оро и предлагая свою помощь везде, где только могла. Сидя на кровати, она помогла Второму Оро, долговязому подростку по имени Макс, пополнить запасы, которые были использованы для лечения ее и Шарлотты. Шарлотта еще не проснулась, но Трис уже несколько часов была в сознании, еще не совсем проснувшись, но это был хороший знак. У Кларк не было большого опыта работы с ранами головы, но она давала советы, где могла. Анья навещала ее несколько раз, разговаривая с Оро или самой Кларк. Стражники, которых ранила Кларк, все проснулись, и все, кроме одного, были отпущены из палатки целителя. Кларк сделала все возможное, чтобы изобразить сожаление и сохранить невозмутимое выражение лица, когда Анья сообщила им о случившемся и приказала не трогать ни одну из небесных девушек. Их разговор шел на их родном языке, так что Кларк должна была быть вдвойне уверена, что не будет реагировать ни на что из того, что они говорили. Генерал сказала Кларк, что она послала гонца и ожидает ответа до заката следующего дня. Кларк было ясно по состоянию палатки целителя, почему Ковчег никогда не видел никаких ярких огней с Земли, земляне практически не использовали технологии людей старого мира. Она еще ни разу не видела пистолета, и было ясно, что у них нет рации или других средств дальней связи быстрее, чем быстрый посыльный. Электричества не было, и она не была уверена, есть ли здесь водопровод или нет. Она повидала много остатков старого мира, но они были перепрофилированы для других, не имеющих силы задач. Она предположила, что к тому времени, когда первые выжившие были сосредоточены на чем-то еще, кроме выживания, их знания о том, как создавать и поддерживать технологию, были потеряны. Если бы не система обязательного образования и регулирования карьеры, которую учредители Ковчега ввели в действие, Ковчег, вероятно, столкнулся бы с аналогичной проблемой. То, как земляне обходили этот технологический разрыв и придумывали свои собственные инновации, было впечатляющим. Блондинке не терпелось поскорее выбраться из палатки и исследовать деревню и другие аспекты земной жизни. Что не имело смысла, или, по крайней мере, чего Кларк не могла понять, так это отсутствие пластика повсюду. Металл и дерево были предпочтительными строительными материалами, несмотря на то, что буквально тонны пластика должны были остаться от старого мира, поскольку вещество не было склонно к разложению. Вполне вероятно, что поскольку пластик, в отличие от металла, не мог быть просто расплавлен и преобразован, у землян не было причин держать его вокруг, занимая пространство и создавая беспорядок. Неужели у землян есть мусорные свалки? Она видела на Ковчеге несколько документальных фильмов, посвященных проблемам окружающей среды на Земле, записи велись так, чтобы, когда придет время Аркерам возвращаться на планету, они не совершали тех же ошибок, что и их предки. Погруженная в свои мысли и занятая работой, Кларк не заметила, как Анья вошла в палатку, пока ее грубый голос не прогнал Оро и Макс из палатки. Она посмотрела на генерала, но женщина не обращала на нее внимания, ее внимание было сосредоточено на спящей фигуре Трис. Лицо генерала было мягким, и хотя Кларк не очень хорошо знала эту женщину, она могла сказать, что Анья чем-то расстроена. Небесная девушка снова опустила голову и сосредоточилась на своей работе, но не сводила глаз с Аньи, когда та села рядом с кроватью Трис и взяла ее за руку. — Yu nou gaf riden nou mou, seken. Ste sonop, nau teik yun blinka slak, beja. — Тебе больше не нужно спать, Вторая. Сейчас утро, открой глаза, пожалуйста. Кларк очень старалась, чтобы ее руки двигались в одном и том же темпе. — I have a message for you, from your mother. You need to wake up now. — У меня есть для тебя сообщение от твоей матери. Тебе нужно проснуться прямо сейчас. Кларк зачерпнула пасту из банки и закрыла крышку так тихо, как только могла. — Ai moba Tris, ba yu nontu, emo don hon em daun. Maun-de em gada nou. — Мне очень жаль, Трис, но твоего отца они забрали. Теперь он в руках горы. Кларк ставит банку на стол, и воспоминание о словах Киная заглушает все, что Анья скажет дальше. — Местные жители боятся горы, дорогая; только самые сильные из сильных выживают в ее тени.