Whispers In The Dark

      Кларк проснулась, моргая, в голове у нее стучало. Оглядевшись, она быстро поняла, что была пристегнута ремнями к креслу в том, что, по-видимому, было шаттлом. Наручник, который охранники пытались надеть на нее, ужалил ее запястье, и она зашипела от боли. — Добро пожаловать обратно. — Она посмотрела на источник голоса, но не на Киная, как ожидала, а на Уэллса. Она позволила себе несколько секунд замешательства, прежде чем гнев охватил ее. — Я пришел за тобой, — объяснил он, — чтобы ты не была одна. — Я здесь не одна, оглянитесь вокруг, Уэллс, в этом шаттле есть еще 99 человек… — челнок содрогнулся и лязгнул, когда они вошли в атмосферу, огни замерцали, прежде чем пространство было освещено экранами. — Заключённые Ковчега, услышьте меня сейчас… — Кларк простонала при звуке голоса Телониуса. Когда-то она считала его своим дядей. Она слушала его речь и молча соглашалась с чувствами, которые ее попутчики бросали в темнокожего мальчика рядом с ней. Она не могла понять, что именно, но что-то в его инструкциях вызывало у нее зуд. Она на мгновение отвлеклась от сообщения, когда один из заключенных покинул свое место, воспользовавшись невесомостью, чтобы полетать. Она быстро проигнорировала протесты мальчика и Уэллса, сосредоточившись на словах канцлера. Еще двое парней расстегнули ремни, но Кларк не обратила на них внимания. Если они не заботились о своей жизни, то Кларк, конечно, не собиралась этого делать. Она была слишком занята присутствием голоса Джахи и отсутствием Киная.       Тень по-прежнему не появлялась, не было слышно ни шепота на ухо, ни мурашек по спине, и осознание этого ужаснуло ее. Даже когда он молчал, она обычно чувствовала его рядом с собой, ощущала тяжесть, удобно лежащую у нее на плече. Кинай был единственным постоянным человеком, которого она знала. Раньше он никогда не оставлял ее совсем одну. Или, может быть, она ушла от него? Может быть, он все еще был на Ковчеге? Но он не мог быть… все, о чем он когда-либо говорил — это Земля. Он провел так много времени, рассказывая о приключениях и битвах, которые будут там у Кларк… Он ведь не исчезнет сейчас, прямо перед тем, как они доберутся туда, правда? Не будь смешной, Кларк, он плод твоего воображения, мысленный объект; он не может просто оставить тебя. Она пыталась убедить себя в этом, но его отсутствие грозило раздавить ее.       Она обратила свое внимание на мальчика, который встал со своего места и теперь разговаривал с ней. Он назвал ее предательницей, что показалось ей странно забавным. Это не она продала своего отца или приговорила Ковчег к смерти. Тем не менее, она замешкалась на несколько мгновений, подавляя желание позвать своего учителя, вместо того чтобы огрызнуться на парня. — А ты тот идиот, который потратил месяц кислорода на незаконный выход в открытый космос. — Она узнала в нем Финна Коллинза, недавно арестованного, но привлекшего ее внимание даже из камеры в одиночке. Она усмехнулась его ответу. - Но это было весело? - Выживание превыше всего, разве этот бранвада не знает об этом? Весело, весело было, когда вы были в безопасности. Когда ты с абсолютной уверенностью знал, что завтра взойдет солнце и ты все еще будешь дышать, чтобы увидеть его. Он отплыл лишь через несколько мгновений, когда они начали возвращаться в земную атмосферу. Его швырнуло в стену, как и тех, кто повторил за ним. Кларк крепко ухватилась за ремень и закатила глаза, когда шаттл дернулся и накренился. Один из идиотов врезался во что-то, и казалось, что они все будут страдать из-за этого.       Кларк глубоко вздохнула, Уэллс кричал ей в ухо, пытаясь извиниться за то, что убил Джейка, но она выстрелила в него взглядом. — Ты не имеешь права говорить о нем со мной! А теперь заткнись, если нам суждено умереть, я не хочу слушать голос того, кого ненавижу. — Она закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, сконцентрировалась на достижении своей разум-Земли и надеялась найти там Киная, ожидающего ее. Блондинка зарычала, когда ее вытащили из медитации, и шаттл врезался в поверхность Земли. Все потемнело, а потом снова зажегся свет. Первым заговорил мужской голос с другого конца корабля; он отметил что впервые в их жизни не было никакого шума от машин, металлические стены вокруг них молчали.       В следующее мгновение их ремни автоматически расстегнулись, и все бросились вылезать из кресел. Кларк встала и неторопливо потянулась, прежде чем посмотреть на Финна, скорчившегося на полу. Остальные мальчики, покинувшие свои места, лежали ничком на земле. Она подошла к ним, но ей не нужно было смотреть, чтобы инстинктивно понять, что парни мертвы. Она посмотрела на парней и покачала головой: — Чертовы идиоты, — пробормотала она, прежде чем последовать за другими преступниками на нижний уровень.       С верхней ступеньки лестницы Кларк увидела молодого человека, по ее предположению, лет двадцати с небольшим, одетого в форму охранника и стоящего у двери, сдерживая всех. — Эй! — крикнула Кларк, прежде чем спрыгнуть с лестницы и проталкиваться сквозь толпу. — Чего же мы ждем? — Беллами? — раздался девичий голос, прерывая его ответ. Она была моложе Кларк, вероятно, около 15 или 16 лет, и хотя люди Ковчега не были точно самой упитанной группой, она казалась более худой, чем большинство. Кларк подождала, пока девушка приблизится к ним через толпу, и охранник, Беллами, повернулся к ней с выражением удивления на лице. Пара обнялась, прежде чем девушка отстранилась, спрашивая о форме охранника. Эта часть взаимодействия давала понять любому достаточно близкому человеку, что на самом деле он не был охранником. Они снова обнимаются и Кларк начинает испытывать нетерпение. Ей нужно выбраться отсюда. Либо двери открываются, и все они умирают быстрой и мучительной смертью, либо они открываются, и она может уйти с этого корабля, очистить свою голову и, надеюсь, найти Киная в своей разум-Земле.  — Мы можем двигаться дальше, пожалуйста? — Вы не возражаете? Я не видела своего брата целый год. Это заставило Кларк задуматься. Очевидно, она пропустила обнаружение второго ребенка во время ее 18 месяцев в одиночке. Девушка, Октавия, которую кто-то в толпе узнал, очевидно, быстро разозлилась, когда бросилась к кому-то, кто осмелился прокомментировать ее прошлое. Кларк запомнила эту информацию, принимая во внимание то, как ее брат схватил ее. Беллами посмотрел на Кларк и вздохнул, прежде чем разговаривать с сестрой. Это было трогательное взаимодействие, признала бы Кларк, но она была меньше сосредоточена на том факте, что девушка из-под пола будет первой, кто выйдет из дверей, и больше заинтересована в том, чтобы эти двери вообще открылись.       Беллами потянулся к рычагу и потянул его вниз, дверь открылась, вызвав взрыв газа, когда шлюз освободился и ослепил их естественным светом. Дверь опустилась, и у Кларк внезапно перехватило дыхание. Она провела так много часов в своей разум-Земле, она была так уверена, что знала, чего ожидать, но, очевидно, даже ее безумие не смогло восстановить ощущение ветра на лице, взъерошившего ее волосы. Пение птиц в реальной жизни не походило ни на кино, ни на ее сны. И запах… ей казалось, что она и раньше представляла себе запах полевых цветов, но ничто из того, что показал ей Кинай, не могло сравниться с этим.       Октавия шагнула вниз, стуча сапогами по земле. Она сделала несколько шагов вперед, прежде чем поднять руки в воздух и закричать. — Мы вернулись, сучки!       В воздухе раздались крики, и вся сотня бросились в лес, наслаждаясь свежим воздухом и солнечным светом. Кларк спрыгнула с корабля и сделала несколько шагов по грязи, сравнивая реальность с тем, что она испытала во сне. Она была приятно удивлена, узнав, что это, по крайней мере, то же самое. Она быстро и легко отошла от шаттла к деревьям. Кинай всегда настаивал на том, что она будет лидером своего народа, и она покачала головой при мысли о том, что ей придется организовать армию воющих обезьян, которые ломились через лес вокруг нее. Это может подождать. Сначала ей нужно было найти место для медитации, а потом она решила найти Киная. Как только у нее появятся наставник и друг, она сможет позаботиться о том, чтобы отправиться в горы и забрать их припасы.       Однако всего в нескольких шагах от шаттла Кларк столкнулась со своей первой проблемой. Как бы ей не было неприятно это говорить, ее пропавшему спутнику придется подождать. Она не потрудилась посмотреть, есть ли на борту карта, но благодаря Кинаю она ей не понадобилась. Она могла читать рельеф местности лучше, чем могла запомнить черты лица своей матери. Маунт-Вэзер… Маунт-Вэзер… у нее зудело в памяти, она знала это название, Кинай упоминал его несколько раз. Всякий раз, когда она спрашивала, у него на лице появлялось такое выражение, будто он знает что-то, чего не знает она (это был взгляд, который она хорошо знала), и он начинал говорить загадками. Она попыталась вызвать это воспоминание, но в тысячный раз за день ее прервали. — Почему такая серьезная, Принцесса? Мы же не погибли в огненном взрыве. — Сопротивляясь желанию застонать, когда Финн приблизился к ней, она стиснула зубы. — Попробуй сказать это двум парням, которые встали за тобой со своих мест. — Она слегка повернулась, глядя на то, как склонилась перед ней долина и как плясал свет на далеком холме, словно отражаясь от большого водоема. — Тебе не нравится, когда тебя называют Принцессой, не так ли? — На самом деле меня это не особенно беспокоит. Это ты мне не нравишься. — Она сделала несколько шагов в сторону, но он последовал за ней. — О, давай, Принцесса, не будь такой. Что случилось? Кларк собиралась попросить его, чтобы он отвалил, когда что-то мелькнуло в ее глазах. Она оглянулась на долину на далекой вершине. Она подняла руку, чтобы Финн замолчал, и на этот раз Финн подчинился. Мысленным взором Кларк проследил контуры горы перед ней. Она учитывала видимое расстояние и рост и представляла себя стоящей на вершине утеса, который она могла разглядеть. В ее животе началось болезненное чувство. Она надеялась, что помнит неправильно. О, пожалуйста, пусть она ошибается. — Финн… ты можешь вернуться к кораблю и найти карту, которую канцлер Джаха оставил для нас? — медленно спросила она, все еще глядя в горизонт. — Э-э… ​​конечно. Он побежал меж деревьев обратно к кораблю. Она не торопилась, чтобы сесть и выровнять дыхание. Через мгновение Кларк переместилась на свою поляну. Оглядевшись вокруг и нигде не видя Кинай, она переориентировалась на окрестности. Она построила это место, но это был проект Киная. Он сказал ей, куда все поместить, от формы реки до цвета деревьев. Он был настолько точен, что заставлял ее менять все 50 раз, пока это не стало идеальным. Она направилась вниз к дереву, где Кинай научил ее медитировать. Она быстро поднялась, зная, что Финн вернется, чтобы прервать ее в любой момент. Глядя с вершины дерева она повернулась и посмотрела на скалу, водопад гремел вниз из дыры в скале. Она выглядела выше…  — Ты когда-нибудь задумывалась о том, почему я привел тебя сюда? Из всех пейзажей, которые я мог выбрать? — Ну да, конечно. — И все же, возможно, это единственное, о чем ты меня никогда не спрашивала? — Хорошо, я спрошу. Почему конкретно это место, fos? [2] — Важна не столько конкретно эта гора, сколько сама концепция горы. — Кинай указал на скалу. — Но местные жители боятся этой горы. Они говорят, что в тени горы выживают только самые сильные из сильных, разве не лучшее место, чтобы научиться выживать? — Что такого опасного в горе? — Кинай бросил на нее косой взгляд, и еще до того, как открыл рот, Кларк поняла, что она не получит прямого ответа. — Светловолосый маленький демон бродит по этим лесам, разве ты не знаешь? Она прячется на деревьях вокруг Маунт-Вэзер, и если она тебя поймает, она сломает твою голову вопросами. Ужасная мысль, не правда ли?       Голос Финна вывел ее из транса, и она открыла глаза. Ей больше не нужна карта, чтобы рассказать ей то, что она уже и так знает. Она смотрела на гору на расстоянии и представляла ее форму, как будто она смотрела на нее снизу, стоя на дереве у водопада.       Кларк встала, взяла карту из рук и развернула ее. Затем она указала на гору напротив них. — Ты хотел знать, почему я такая серьезная? Потому что это Маунт-Вэзер. Благодаря твоим идиотским подражателям мы приземлились не на той проклятой горе. — Финн в шоке смотрит на нее. — Между нами и нашим следующим обедом простирается радиационный лес, и скоро будет темно. Но, эй, — она ​​сделала паузу, уставившись на него, — по крайней мере, тебе было весело, правда?