Losing Game

Следующие несколько дней весь Ад ходит на цыпочках, боясь заглядывать в темную комнатуху, которую здесь принято величать приемной залой: где-то там, в темноте, прячется Вельзевул, мрачно подпирающая голову рукой. В голове у нее абсолютный сумбур, какого не было за все шесть тысяч лет. Она не знает, что делать. Ее злит не знать. Злит быть беспомощной. Каждый, кто увидит ее в таком состоянии, будет изничтожен на месте, чтобы не смел никому рассказать – живой уйдет разве что Дагон, периодически заглядывающая проверить, на месте ли еще сама Вельзевул, ее стул, и комната вообще. С этим нужно что-то делать, и ей не приходит в голову ничего лучше, чем набрать чужой номер на кнопочном телефоне. «Ты знаешь, что делать с демонами, которые сохнут по ангелам?» - вместо приветствия выпаливает она в трубку, и с той стороны слышит невнятную усмешку: «Дорогуша, я сам сох по ангелу. Конечно, я знаю, что делать!» - самодовольно тянет голос в трубке. – «Какие-то проблемы?» «Заваливайся, увидишь». Живым может уйти и еще кое-кто. На войне любые средства хороши – а в Аду война не останавливается ни на миг. Кроули заявляется в тот же день через несколько часов, широким неровным шагом перемещая себя от эскалаторов по узким коридорам, искусно лавируя между демонами. Желающих заговорить с ним он игнорирует: самый интересный собеседник сейчас нервно ходит вдоль стены у входа в приемную залу. - Так-так-так, и кто разбил тебе сердце? – Кроули сдвигает темные очки на самый кончик носа. Желтые глаза полны интереса. В них нет ни капли сочувствия, скорее, желание сплетен и чужих историй, но Дагон быстро прерывает его: - Не мне, - она кивает головой на темный проем, и Кроули в удивлении округляет губы перед тем, как войти внутрь. Комната гудит от напряжения. Мух здесь куда больше, чем обычно, а их повелительница выглядит хуже, чем могла бы: некоторые язвы на ее лице открылись и сочатся мутной, желтоватой жидкостью, но ей нет дела до этого. Вельзевул бросает тяжелый взгляд на шевеление в темноте – жужжащее облако бросается вперед, обволакивая вошедшего, но ему не составляет труда отогнать их прочь. Он склоняется в полушутливом поклоне и демонстративно помахивает ладонью перед носом: - Приветствую, лорд Вельзевул! Ты уж извини, но здесь отчетливо… - он морщится, смешно двигая носом, - пахнет благостью. Признавайся, где ты прячешь недоеденные ангельские крылья? На какой-то момент Вельзевул теряется с ответом: что, правда пахнет благостью? Чертова молитва, что ее вообще дернуло… Небеса все равно не обратили бы внимания, делай она хоть что, с их-то скоростью и контролем ситуации, максимум – предъявили бы ей что-то еще через пару веков! С другой стороны, она рада видеть именно Кроули, а не посланника с Небес. С третьей стороны – что он вообще здесь забыл?! - Не твое гадючье дело, - она подбирает ноги, садится из полулежачего положения, пока Кроули подбирается к ней. Стоит только моргнуть, и он уже оказывается на подлокотнике, закидывает ногу на ногу, длинной рукой сгребает Вельзевул за плечи: - Как грубо, - он опечаленно надувает губы, и тут же растягивает их в улыбке. – Я все равно один из твоих самых полезных демонов, так что… просто терпи. Кроули знает, что прав. Вельзевул сопротивляется вяло – ее сил достаточно для того, чтобы скинуть руку Кроули со своих плеч, но недостаточно для того, чтобы уничтожить его на месте. Приходится в самом деле терпеть – и терпеть становится немного приятнее, когда он вытаскивает из-за пазухи бутылочку вина. - Присядешь? – язвительно интересуется Вельзевул. Кроули дразнит ее, собирается спрятать бутылку обратно, но маленькая ладонь с силой хватает его за запястье. Значит, она только прикидывается, что совершенно обессилена? И все же подпустила его к себе… Вино определенно не будет лишним. Они обходятся без бокалов. Кроули считает, что это недостаточно стильно для поднятия настроения и для жизни вообще – Вельзевул в ответ взглядом проталкивает пробку в бутылку, усмехается, когда демон в ужасе запускает пальцы в волосы: - Что, коллекционное припер? – она заливает густую темно-красную жидкость в рот, не смакуя, утирает губы рукавом. Вельзевул не привыкла к роскоши, для нее куда важнее количество, а не качество, в отличие от Кроули, которому небезразлично и то, и другое. - Другого не держу, - самодовольно откидывается он назад, упираясь лопатками в край спинки стула, который Княгиня Ада величает своим троном. - Это все твой пельмень, сильно благостно на тебя влияет, - в ответ Кроули толкает Вельзевул острым локтем куда-то в плечо, и в то же время она чувствует укол обиды: почему вот у них все сложилось? Об этом знает и весь Ад, и все Небеса, кто-то осуждает, кто-то остается безразличным, а она ловит себя на мысли о том, что завидует и хотела бы… нет, не так же, все эти сопли уж точно не для нее. Наверное. Вместо пустых рассуждений она снова делает щедрый глоток, сплевывая обломок раскрошившейся пробки, попавшей в рот. – И как ты вообще его закадрил… - Ловкость рук и очень много мошенничества, - бутылка оказывается в руках Кроули, он недовольно взбалтывает ее, глотает, гоняет вино во рту, блаженно жмурится, ощущая вкус. – Ох, Испания… И еще больше времени. - Время, время, - бурчит Вельзевул, вожделенно смотря на отнятое удовольствие. – Того времени у всех навалом, и что с того? - А то, что быть знакомыми шесть тысяч лет и провести друг с другом шесть тысяч лет – совершенно разные вещи! Кроули спрыгивает с подлокотника и принимается важно расхаживать перед троном Княгини, поняв свое истинное предназначение на этот день. Если бы Вельзевул нужно было просто напиться, она могла бы сделать это и в одиночестве, но услышать о том, как же нужно взаимодействовать с теми, кто тебя интересует, а в особенности с ангелами… Он Обольститель со Всех Больших Букв, разве есть кто-то, кто разбирается в отношениях лучше, чем он? О, нет! - Нельзя заинтересовать ангела, просто появляясь рядом с ним, - нравоучительно произносит он, заложив руки за спину, - Они же на всю голову невинны, будут думать, что это удачные встречи! Интересуйся им! Знание – сила, а в нашем случае, - желтый глаз заговорщически подмигивает, - это сила обольщения. Ну, скажем, когда вы увидитесь в следующий раз? «Мне нельзя приближаться к нему», - чуть не срывается с языка, но Вельзевул быстро загоняет непрошенные слова обратно в глотку большим глотком вина. В самом деле – когда? Когда она случайно встретит его на улицах города? Или когда он наткнется на нее, так же нечаянно? Вопрос ставит ее в тупик, и она предпочитает промолчать. Кроули цокает языком: - И ты чему-то удивляешься? – длинный язык проходится по губам демона, он со свистом втягивает воздух, кривится, опуская уголки губ: - Ты не интересу-у-уешься им. Тебе не интере-е-есно, - он отходит на шаг назад как раз вовремя – Вельзевул раздраженно жужжит, подается вперед с намерением пнуть Кроули, но уже не дотягивается. Остается только мрачно пить. Может быть, он и прав. Она редко интересуется планами Гавриила даже в рабочем отношении, позволяет себе делать вид, что нет ни мира, ни работы, ни планов – даже Непостижимого Плана. - И что ты предлагаешь? – она вытягивает ноги, снова скатываясь в лежачее положение. – Осыпать его подарками и водить на свидания? - Нет! Ни в коем случае! – Кроули подпрыгивает на месте как ошпаренный, выставляет вперед ладони, замирает на мгновение, смотрит прямо в глаза Вельзевул – и покачивается из стороны в сторону, гипнотизируя их обоих. – Никаких подарков. Он будет считать, что должен тебе. Пока вы не перешли к чему-то… - руки его выписывают в воздухе необъяснимые пируэты, - …близкому, никаких подарков. Только встречи. С упором на его персону. «Мы и так уже близки. Ближе некуда… Было некуда», - думает Вельзевул, пока Кроули продолжает разглагольствовать. Важного он говорит не так уж и много, больше треплется не по делу, и Вельзевул выбирает из его слов по крупице того, что может помочь ей. По сути, не такая уж и большая разница – завоевать его сердце в первый или во второй раз. Она уверена, что постоянные встречи напомнят ему, кто он есть. И ей даже не придется ничего рассказывать – достаточно будет просто находиться рядом. Звучит как… достойный план. - Прогулки по излюбленным местам, совместный досуг, небольшие одолжения, - он хитро улыбается, пожимает плечами, когда Вельзевул пытается пригвоздить его взглядом к полу: - Ох уж мне эти ваши одолжения, - цедит она сквозь зубы, вспоминая поддельные отчеты Кроули. Бутылка вина давно подошла к концу, в ход пошел выдержанный виски, припрятанный Княгиней Ада за собственным стулом, дешевый коньяк, отнятый у зазевавшегося демона, проходящего по коридору, безымянное пойло, которое Кроули вытащил с поверхности – под конец даже привередливому змею было наплевать, что они заливают в себя. Вельзевул двигается, позволяя тому поудобнее усесться рядом: - Нет-с-с, я делал все это не во имя слы… сластро… сла-до-стра-с-с-стия, - по слогам выговаривает окосевший Кроули, грозно потрясая указательным пальцем. - Да уж-ж-ж конеж-ж-но, - смеется Вельзевул, откидывая голову назад. - Неш-ш-но! Вот как! – ухватывается искуситель за нужное ему слово. – Вот как нуш-шно дейс-ствовать! Они докатываются до пьяных споров, из приемной залы слышатся невнятные голоса, перемежаемые шипением и жужжанием, но в Аду уже привыкли не задавать лишних вопросов. Вельзевул вместе с Кроули пытается сфокусироваться на телефонном экране: - Пиш-ши: «Привет, мой ангел, с-с-кучаю по тебе», - диктует Кроули, нагло улегшийся поперек стула и его владелицы, забросив ноги на подлокотник. Вельзевул старательно попадает по буквам – кажется, смысл ей сейчас не так важен, как придавить каждую чертову буковку, названную ей, она это может, она сильнее дурацкого алфавита! – «Хочу с-с тобой вс-стретитьс-ся»… *** С утра Габриэль с удивлением смотрит на сообщение, пришедшее ему посреди ночи. Встретиться? В такое время? Элизабет, вероятно, страдает от бессонницы… Он ловит себя на мысли, что и сам был бы не против увидеться с ней, если бы его не ждали сборы в аэропорт. «Улетаю в командировку», - набирает он запоздавший ответ. – «Как насчет следующего вторника?», - и, немного подумав, отправляет следом: «Не скучай. Я вернусь».