Ошибка эволюции

Тишина комнаты была нарушена стуком в дверь. Честно сказать, Рантаро был опустошён до предела. Ему не хотелось ни с кем говорить, не хотелось решать чужие проблемы или даже свои. Уже ничего не хотелось. Слишком многое было вложено в эти отношения. И всё развалилось в пух и прах. Может, изначально они и должны были закончиться именно так? Неизвестно. Да и будь это так, он бы не опускал рук, пока не попробовал. И не оказался в таком же положении, что и сейчас. За дверью оказался Ширасаги, руки которого были явно заняты одним кареглазым подростком. Вальт слабо помахал ему рукой из-за плеча Луи. И Рантаро пропустил их в комнату. В помещении не было стульев, кровать жёсткая, Вальт даже подумал, что их футон куда лучше этой фигни вроде какой-то большой ступеньки между полом и стеной. Всё же, Юго усердно тренируется и уже не первый год. Ширасаги усаживает кареглазого на эту самую «кровать», присев возле этого рядом со стеной. — Не уйду, даже не проси. Твои друзья больше не внушают доверия, — предупредил Луи, от чего Аой даже прыснул. Его друзья впервые у кого-то не внушали доверия. А ведь, казалось бы, самые ответственные из их небольшой компании. — Просто ты немного преувеличиваешь. Мне уже сняли швы, всё хорошо, — на это Ширасаги только отвернулся к стене, однако уходить явно не собирался. Может, и от того, что оставлять Вальта наедине с кем-то совершенно не хотелось. Тем более, с человеком, у которого не сложились личные отношения. Кто знает, вдруг на его драгоценного кареглазика решит переметнуться. — Всё было так серьёзно, что тебе даже накладывали швы? — обеспокоенно спросил Рантаро, сразу же ища в глазах напротив ответ. Но они почему-то так и остались какими-то загадочными, но нежными. Тепло сразу разливалось по телу. Сколько же времени он уже не видел этой детской невинности в глазах, сколько времени не было этой ласковости во взгляде? Словно бы Вальт на какое-то время и вовсе очерствел. Но Луи вернул его к жизни. — Всё уже позади. Максимум пара шрамов останется. А насчёт шрамов ты всегда говорил, что они украшают мужчину, — Аой тихо хихикнул. Странное спокойствие накатило волной вместе с этим детским смехом и доброй улыбкой. И даже Ширасаги, сидящий буквально в паре сантиметрах от них, совершенно не смущал. Словно всё так и должно быть, и этот незнакомец с голубыми волосами, больше напоминающими огонёк, очень гармонично совмещается с по-детски махающим ногами Аоем. — Ты слишком безответственен, — беззлобно произнёс Рантаро на выдохе. Уголки губ предательски дрогнули вверх. Ему действительно не хватало такой ламповой, милой обстановки, где никто не будет ругаться, орать, выяснять отношения. Он слишком устал. Устал от Вакии. — Вот и я о чём! — поддакнул Луи, от чего Вальт всё-таки не сдержался, заливаясь смехом. Кияма подхватил его хорошее настроение, и даже Ширасаги, что с пару секунд дулся, ведь ощущал себя немного клоуном в такой ситуации, тоже улыбнулся. Однако голубоволосый умело скрыл своё заражение этой непонятной лёгкостью, просто отворачиваясь к стене, словно бы в ней было что-то интересное. — Слушай, Маэстро, — спустя пару минут молчания, таки начал Вальт. Ему не хотелось прерывать этой мимолётной гармонии, но кому-то нужно было поговорить с Рантаро. С уставшим и растерянным Рантаро. Мурасаки серьёзно потрепал его нервы своим беспокойством. Не каждый выдержит каждодневные скандалы на пустых местах. Аой даже удивлялся, как они не срывают голос. — Я знаю, о чём ты хочешь поговорить, — неожиданно перебил друга Кияма. Он тяжело вздохнул, прекрасно понимая, как, должно быть, жалко выглядела его последняя ссора с Вакией. Их даже не стремились разнять. То ли от того, что не имело смысла, то ли устали это делать, а может, поняли, что им нужно порвать эту последнюю нить, что связывала их так долго. — Мы и правда расстались с Вакией. Больше я не буду делать первых шагов. Я не стану извиняться и пытаться что-то исправить. Даже не переубеждай меня. Не хочу снова идти к нему и просить прощение за его ошибки. — Я и не собирался, — легко пожимает плечами Аой, заставляя Рантаро посмотреть на него с шоком. Блондин думал, что Вальт подтолкнёт его снова вернуть всё на круги своя, принять, простить и отпустить. Но нет, Вальт не просит его снова переступить через себя. — Тогда… тогда что ты хотел? — не понимал Кияма, и его непонимание разделял и Луи, повернувшийся к ним с не меньшим любопытством. Он, конечно, не из тех, кто любит подслушивать чужие разговоры и лезть туда, куда не просят, однако… ему было интересно. — Маэстро, не извиняйся больше. Не пытайся исправить то, что изначально неисправимо. Вакие нужен не ты, а твоя родительская забота. Но что-то мне подсказывает, что тебе всё это нахрен не нужно. Ни его истерики, ни его недостаток внимания. Поэтому Маэстро, я прошу тебя, не извиняйся больше. Оставь всё, как есть, — такая честность заставляет Рантаро вздрогнуть и с немым ужасом посмотреть на друга. Потому что Вальт просил его не просто «не извиняться», он просил его оставить Мурасаки. Оставить и больше к нему не возвращаться. Ни как к любовнику, ни как к другу. — Что ты говоришь такое?.. — не понимал Кияма, хотя нет. Понимал. Но не принимал. Чтобы его верный друг — Вальт Аой, самый преданный, самый добрый и чуткий неожиданно сказал просто опустить руки и уйти? Точно ли это тот самый человек, что и раньше? Не подменили ли его? — Я говорю, что с тебя хватит, Маэстро. Хватит думать о Вакие, подумай о себе, — чистый взгляд карих глаз заставляет прикусить губу. Вальт был абсолютно прав, пора было решать их общую проблему. Пора было раз и навсегда остановить вечный ссоры, скандалы и истерики. И был лишь один выход из такой ситуации. Вычеркнуть друг друга хоть на время из жизни. Отдохнуть, собраться с мыслями и отпустить. Но как же страшно было это слышать от Аоя. Кияма не знал почему, просто думал, что это его единственный шанс вернуть всё обратно. И шанс с треском провалился. Нависло молчание. Словно бы они уже выговорили все возможные фразы и слова, которые только были. И Рантаро сделал глубокий вдох. Воздуха почему-то казалось катастрофически мало. — Да, я действительно думаю, что так будет лучше, — ответил Аой, даже не услышав вопроса. Он понимал, как сложно его другу просто взять и оставить столько времени и чувств к какому-то человеку. Но иногда люди просто друг другу не подходят, или же… кто-то из них не готов к реальным и здоровым отношениям. Рантаро задумчиво опустил голову, больше не находя ответа. Он и сам понимал, что так будет лучше, что больше сил терпеть уже нет. Но было ощущение, словно он отрывает кусок себя. Неожиданно Маэстро чувствует, как его успокаивающе гладят по спине. Это не ободряющее похлопывание по плечу, не громкие и уверенные: «Всё будет отлично, вот увидишь!», это что-то такое тихое и не похожее на Вальта, что блондин снова обращает на него внимание. И только сейчас начинает осознавать, как вырос его друг. И дело было вовсе не во внешности, лицо у Аоя всё такое же немного детское, всё такие же растрёпанные синие яркие волосы, но взгляд взрослый и осознанный, а движения плавные и мерные, вовсе не такие резкие, как раньше. — Будет тяжело. Но это нужно пережить, Маэстро. Пережить и идти дальше, — Вальт сказал это не громко, не в попытке приободрить. Ситуация неприятная и сложная. Но синеволосый готов быть рядом, если действительно понадобится. И эта странная уверенность передаётся Кияме. — Я знаю… — кивает блондин, снова утыкаясь глазами в пол. Больше Аой его не трогает, понимает, что другу лучше побыть одному. Рантаро всегда таким был, когда ему сложно и плохо, он предпочитает просто закрыться, побыть один и привести мысли в порядок. Вальт никогда не винил его за это. В конце концов, пусть делает так, как ему хочется, если ему станет от этого лучше. Кто-то приходит поплакать на плече, кто-то сидит в своей комнате и просто пустым взглядом смотрит в стену. Каждому своё. Вальту хватит одного взгляда на Луи, чтобы тот тоже понял. Им стоит оставить Рантаро, не отвлекать от мыслей. Возможно, уже через пару часов парень сам выйдет, а может, так и уйдёт домой понурый. В любом случае, первый шаг уже сделан. И дальше всё зависит только от самого Киямы.