холод

Погода обещала быть хорошей, солнце светило будто летом, а на небе не было ни единой тучки. Как показалось Косте, сегодня ничего не может испортить день. Когда пришло сообщение: «водитель подъехал», Трембовецкий закрыл квартиру и вышел из дома. От ожидаемого теплого утра не осталось ничего, кроме солнца. На улице был мороз. Только сейчас Костя заметил покрытые инеем деревья и траву. Секундная мысль о том, что нужно было одеться теплее, моментально испарилась, когда мужчина спросил адрес. На улице было достаточно холодно для того, чтобы надеть хотя бы шарф и шапку, но нет. Какой черт его тянул, что он надел лёгкую куртку, Костя не понимал. Сегодня очередная репетиция перед концертом, и поэтому ничего, абсолютно ничего не должно испортить настроение. Парни встречают его аплодисментами и возгласами, мол: «Спящая красавица проспала три столетия», на что Трембовецкий отнекивается, ссылаясь на пробки на дорогах. Ну не рассказывать же, что он как девица три часа стоит возле шкафа, выбирая себе наряд или попросту было лень что-либо делать. — Допустим, поверили, — хитро прищуривается Валик, освобождая свободное место на диване для опоздавшего. Костя кивает, садится рядом и через несколько минут вливается в обстановку. Репетиция — это просто хороший повод собраться вместе, обсудить последние новости и хорошенько посмеяться с собственных шуток. Смех продлевает жизнь? В их случаи дарит бессмертие. Когда парни заметно подустали, а время уже было позднее, начало четвертого, Вова громко хлопнул в ладоши крикнув, мол: «Может продолжим в следующий раз, а?» посмотрел на коллег. Парни согласились, что, кажись, они слегка засиделись и пора бы отдохнуть. Самый резвый остался Валик, который предложил отпраздновать удачную репетицию в клубе, но никто так и не согласился, ибо каждому требовался отдых. Попрощавшись, одевшись и на пути к свежему воздуху, Костя вызвал такси. Но выйдя на улицу, Трембовецкий сразу же впал в ступор. На улице шел снег. Это при том, что еще утром на небе не было ни тучки. Зашибись. Ничего более оригинального не пришло в голову как накинуть капюшон и стоять мерзнуть. Можно же было одеть шапку и прихватить с собой шарф, но нет. — Кость, я, конечно, предполагал, что ты слегка того, но не настолько, — Трембовецкий повернулся в сторону голоса и увидел Валика, который, к слову, оделся как нужно. — Есть такое, — съежился Костя, обхватывая себя руками, пытаясь хоть как-то согреться. Валик недовольно цокнул смотря на весь цирк, и резко выдал: — Давай, — махнул головой в сторону заведения, которое находилось напротив. — Оу, нет, моё такси приедет с минуты на минуту, так что ничего страшного, — отказался от предложения Костя. — Хорошо, тогда я буду греть тебя здесь, — уверенно говорит Михиенко и снимает с себя шарф, обматывая им Костю. — О нет, — дергается Трембовецкий и пытается оттолкнуть коллегу. — О да, — лыбится Валик, завершая «последние штрихи своего творения», — выглядишь будто ребёнок, которого укутала мама. — Чтобы я без тебя делал? —наигранно состроил гримасу Костя. — Стоял бы и мерз в объятиях снежной зимы, а сейчас, — Валик неожиданно заключил парня в объятия — в моих. Костя обнял в ответ, правда в шутку и уже через несколько секунд попытался оттолкнуть Михиенко, который в ту же секунду прижал парня ближе и уткнулся носом куда-то в шарф. Ничего не оставалось кроме того, как обнять в ответ и просто наслаждаться. Да, Косте было не привыкать к такому поведению Валика, но чтобы он проявлял свою актерскую игру «не на людях», такого не было. Умиротворение чувствовал Костя, прикрыв глаза и чуть сильнее сжимая талию Валика. А потом Валя вдруг начинает смеяться, заражая смехом и Трембовецкого. Причина всплеска эмоций была понятной сразу, и Костя не медля оттолкнул друга от себя. — Все нормально, просто я представил как это выглядит со стороны, —смеётся Валик, —эстетично. Зима. Снег. И пара, которая согревает друг друга в объятиях. — Как минимум это вышло с моды, — поморщился Костя, — ванильно и слащаво, прямо как в дешёвом романе. Валик надул губы и обиженно так выдал: — Не знаю как тебе, но мне нравится. Ты слишком презрительно ко всему относишься, — Михиенко аккуратно поднимает руку и проводит костяшками пальцев по щеке друга, а затем стремительно быстро сокращает расстояние между ними. Костя, к слову, почему-то стоит в неком ступоре и даже не пытается что-то предпринять, хотя бы «взять и оттолкнуть». Но нет. Он почему-то прикрывает глаза и когда расстояние, которое может нарушить черту, было слишком опасное, а дыхание друг друга было близким, Валик едва касаясь губ Трембовецкого прошептал: — Тебе стоит быть попроще. И отстраняется. В эту секунду сердце блондина пропустило тысячный удар, а щеки мигом начали краснеть. Сообщение которое, как раз, пришло вовремя говорило о том, что водитель вас ожидает, спасло ситуацию и Костя буркнув: до встречи. Пошел к машине, ожидающую его в несколько метрах. Сказав адрес водителю, Костя погрузился в свои мысли. На нем до сих пор шарф Валика. И почему-то странное тепло разлилось внутри. Будто бы это что-то означало.