One Half of Me is Yours, The Other Half Yours

Прошло две недели, и Эйчи совершенно уверен, что в нём самом есть что-то непривлекательное, о чём Ватару не говорит ему или…он недостаточно очевиден. Как только он выходит из больницы, его квест по повторению ночи в постели с Ватару (больничной кровати, но всё же) продолжается. Больше всего требуется усилий, чтобы поцеловать его после того, как аккуратно загонит в угол за чаем или в комнате заседаний студенческого совета, или даже в одном из тренировочных залов. Честно говоря, запертые двери не должны быть проблемой. Он всегда ведет себя достаточно благопристойно и сдержано, но борьба с Ватару, чтобы заставить его стоять спокойно достаточно долго для поцелуя (или пять) оказывается трудной. …Именно поэтому танцевальная практика оказывается, как правило, лучшим вариантом. Ватару обычно потеет и отвлекается к концу тренировки, что довольно хорошо выглядит. Тори убегает в ту же секунду, когда может, с Юзуру за спиной, не желая, чтобы Ватару снова отчитывал его. Эйчи всегда задерживается, независимо от того, что это приводит обычно ещё к двум часам работы, истощающей его на следующий день, но это стоит того, чтобы получить желаемое. Кроме того, будучи шатающимся от усталости, у Эйчи есть все основания, чтобы с улыбкой уместиться между ног Ватару, отдыхающим в углу и выглядящим болезненно привлекательно с его волосами и рубашкой, совсем не скрывающей его телосложение. Спасибо тебе, Господи. – Я умру вот так, Ватару… – поет Эйчи, упираясь рукой в стену рядом с головой Ватару. Его колени все еще дрожат. Это круто. Он получил это. – Кажется, это довольно хороший путь. Ватару лучезарно улыбается Эйчи, наклоняясь, чтобы поправить галстук. – Ты не можешь умереть, когда я еще не использовал тебя должным образом, – поддразнивает он, усаживая Эйчи на колени. – Вашему Величеству все еще нужно править своими подданными с помощью старого железного скипетра, вернувшегося теперь к своему славному золотому оттенку! Ахаха, скоро Fine снова направит солнце, и ты взойдешь на предназначенный тебе трон. Я сейчас у тебя на коленях, тебя это вообще не волнует? Думает Эйчи сердито, но аккуратно устраивается там, протягивая руку, чтобы схватить впечатляющий хвост Ватару. – С твоей помощью это, конечно, будет правдой, – вздыхает он, накручивая несколько прядей волос на пальцы. – Я потратил немного времени, просматривая видео выступлений Fine без меня, и вы трое впечатляете как единое целое. Иногда я задаюсь вопросом, чья на самом деле эта группа, теперь, когда ты так сильно повлиял на него. – Печать в твою честь, – галантно заверяет его Ватару, склоняясь к прикосновению так же, как Меркуцио прихорашивается, хотя его собственные перья не столь очаровательны. – Чтобы никто в школе не пренебрегал твоей мощью в твое отсутствие. Ах, мы должны начать вокальные тренировки во второй половине дня, не так ли? Если музыка-пища любви, продолжайте играть и все такое! – Мы должны, – соглашается Эйчи, хотя не двигается ни на сантиметр, вместо этого еще сильнее запуская пальцы в волосы Ватару. – Но знаешь, что еще звучит восхитительно весело? Ватару улыбается, вытягивая ноги, чтобы удобнее расположить на них Эйчи. – Бросать монету в сто йен посреди тренировки Ra*bits и смотреть, как они ныряют за ней? – Ты ужасен, и мне это нравится, но прямо сейчас я собираюсь игнорировать это в пользу более занимательного дела. – Эйчи улыбается, кладя одну руку на грудь Ватару, чтобы прижать его спиной к стене, прежде чем наклониться, крепко поцеловать и очень настойчиво держать рукой за волосы, чтобы он не попытался исчезнуть в очередном клубке дыма. На секунду Ватару очень серьезно рассматривает возможность распустить свой хвост (всегда вариант!) и исчезнуть, но решает остаться на месте, чтобы посмотреть, куда это приведет. Кроме того, рот Эйчи горячий, теплый и мягкий, и он наклоняется, пробуя его на вкус и покусывая губы, а затем поднимает руки, чтобы прижать Эйчи к груди. – Это очень мило, – бормочет он в знак согласия, прикрывая глаза. – Так что расслабься со мной, – выдыхает Эйчи, его глаза блестят, когда он дергает Ватару за конский хвост, прежде чем поцеловать его снова, оттянув зубами полную, мягкую нижнюю губу. Грудь Ватару теплая и очень впечатляющая. Прижав к нему пальцы, чувствуя эти мышцы лучше, он начинает дрожать. – Или ты так заинтересован в преданности мне, что у тебя совсем нет времени на меня? Руки у Эйчи такие... конечно, двигаются, конечно, на его груди, что довольно приятно, но, из всех мест, они в тренировочном зале, а у Эйчи в глазах какой-то хищный блеск, словно голодный лев. – Ах... ты хочешь сказать, что я пренебрегаю Вашим Величеством? – спрашивает Ватару, приподнимая бровь и тая от прикосновений Эйчи. – Возможно, нам следует возобновить разговор в более подходящем месте, например, на моем воздушном шаре…. Одна идеальной формы золотая бровь тикает вверх. – Ватару. – Да, мой лорд? – Хотя секс с тобой на воздушном шаре звучит восхитительно, но для первого раза он не кажется достаточно стабильным. Видишь ли, – продолжает Эйчи, небрежно приподнимая рубашку Ватару, потому что возможность провести пальцами по его идеально подтянутому животу – это одно удовольствие, – обычно ты достаточно рассеян, и с меня хватит. Звук, вырвавшийся из горла Ватару, точнее всего можно назвать meep, то, что вероятнее всего было бы только дома у кого-то вроде Томои-куна, что Ватару считает невыносимым. – Т-так прямолинейно, – бормочет Ватару, чувствуя, как его лицо начинает краснеть, когда он поднимает руки, чтобы прикрыть щеки. – Если таковы были последствия, я поспешно раскаиваюсь в своей оплошности… – Ты ведешь себя как кошка во время течки, – сердито и раздраженно говорил ему Кейто уже полдюжины раз, и Эйчи думает, что это довольно неправильно. Он надеется, что выглядит так, будто хочет съесть Ватару живьем, и это уместнее, когда Ватару краснеет и очаровательно нервничает… но главное не убегает. – Слишком прямолинейно? – Сладко спрашивает Эйчи, его рука скользит дальше, прослеживая ямочки на бедрах Ватару. – Я хотел бы быть более элегантным в своей речи о таких вещах, но, похоже, ты регулярно упускаешь мою точку зрения. Ватару, я уже говорил - я хочу тебя. Ватару слегка откидывается назад, не желая сбрасывать Эйчи, но слегка нервничая, чтобы оставаться на прежнем месте. – Ах, ага, ты имел в виду ... в том смысле, что ты... – красноречие очень пригодилось бы ему сейчас, не так ли? Жаль, что оно покинуло его. – Мы же в школе! Эйчи безмятежно моргает и приближается к Ватару, не теряя ни секунды. – Тебя это так беспокоит? Наверное, я могу запереть дверь, но мне это нравится. – Мы только что... разве это не происходит слишком быстро? – Спрашивает Ватару полубезумно, когда его спина ударяется о стену. Эйчи приближается, и он подтягивает колени к себе. – Я не готов! – Когда у тебя ограниченно время жизни, ничто не движется медленнее, чем ожидание, – поет Эйчи, кладя руки на колени Ватару, чтобы лучше раздвинуть их… или, по крайней мере, пытается, но Ватару очень силен, черт бы его побрал! – Ва-та-ру, позволь мне немного позаботиться о тебе! – Никогда! А потом он исчез в клубах фиолетового дыма, и несколько перьев упали на землю вслед за ним. Эйчи никогда не был так расстроен… за исключением, может быть, единственной потери Fine. – Кейто, – срывается он, сворачиваясь в угрюмый, несчастный шар на "собрании" студенческого совета, на котором никто не присутствует, кроме него самого и его друга детства (к счастью!!). – Неужели я так нежеланен? – Успокойся и делай свою работу, Эйчи. – Перо Кейто мчится по странице со скоростью звука. – Ты не болен, ты просто дуешься. На этот раз я тебя не прикрою. – Аххх, даже ты мне не ответишь, – сокрушается Эйчи, еще глубже вжимаясь в кресло и ударяя стол ногой. – Это значит, что я действительно нежеланен, непривлекателен, отвратителен, ужасен… – Ну конечно же. Кому нужен кто-то, кто предпочел бы лежать и кричать вместо того, чтобы заниматься бумажной работой, как какой-то... ребенок? Выпрямись и веди себя по-человечески, ты же знаешь, что привлекателен. – Видимо нет! Ватару, кажется, так не думает, он продолжает отвергать мои ухаживания, хотя думаю, что я был очень привлекательным и очаровательным, в зависимости от дня. – Тогда перестань развлекать его глупостями. – Кейто бросает на него свирепый взгляд. – Я думал, ты решил, что тебе не нравится секс с мужчинами. Это абсолютно нарушает правило о том, чтобы не говорить об этом, но именно Эйчи поднял этот вопрос. – Неважно. Я надеялся, что у тебя будет совет. – Эйчи тяжело вздохнул и опустил голову на руки. – Что же я такого сделал, что ты так заинтересовался тем, чтобы не отказать мне? Кейто раздраженно оттягивает манжеты своих рукавов. – Если ты не хочешь, чтобы тебе отказали, заигрывай с тем, кто хочет заняться с тобой сексом. Ты понял это однажды, когда обратился ко мне. – Но я думаю, что Ватару действительно хочет заняться со мной сексом, он просто такой застенчивый! – Жалуется Эйчи, хмурясь. – Когда-то ты был застенчив, но не из-за этого. Ахх, с девушками всё намного проще, но Ватару такой милый... ты видел его грудь без одежды?” Кейто свирепо смотрит на него, затем осторожно закрывает ручку колпачком. – Ты же знаешь, что нет, и я не собираюсь этого делать. Чего именно ты надеешься добиться с помощью этого разговора, кроме моего раздражения? – Я выдыхаюсь, а ты мой лучший друг, разве ты не должен меня веселить? – Эйчи вздыхает, откидываясь на спинку стула и уставившись в потолок. – Если бы все могли быть такими же простыми, как ты, Кейто. – Ты хуже всех. – Но ты все равно хочешь заняться со мной сексом. Ах, вот в чём проблема, может быть, Ватару всё ещё думает, что я ужасен? Я думал, что я был очень... осторожен в последнее время. Кейто бросает в Эйчи скомканный клочок бумаги, однако промахивается сантиметров на тридцать, хотя их разделяет всего метр. – Пожалуйста, умри. –...Почему ты так плохо целишься? Разве ты не лучник? – Спрашивает Эйчи, искренне удивленный. – Я остановлюсь, если ты дашь мне совет. Как ты думаешь, я должен просто загнать его в угол без предупреждения, или сначала получить согласие? – Я не фокусировался! Тьфу. Просто... напиши ему время и место и скажи, что принесешь презервативы. Если он не появится, значит, он не хочет заниматься с тобой сексом. Это достаточно ясно? – Требует Кейто – Вот тебе и совет. – Хммм. Это может быть немного грубо, но я использую этот способ в крайнем случае. – Эйчи вскакивает на ноги, отряхиваясь, как будто он не сидел чопорно на стуле. – Что ж. Может быть, я опущу часть с презервативами, ведь это просто заставит его не появляться, Ватару такой застенчивый. Это сочетание очаровательного и разочаровывающего убьет меня ещё больше. Хмм, я могу доверить тебе закончить всю остальную бумажную работу сегодня, верно, Кейто? – Ненавижу, когда ты так себя ведешь. Не... – Кейто хватает Эйчи за запястье, избегая его взгляда. – Не трать на него свою энергию, когда можешь отдохнуть. Если из-за этого у тебя случится рецидив, я выслежу его, и ты увидишь мою истинную цель. Эйчи моргает, затем легонько похлопывает Кейто по руке и отдергивает запястье. – Эту энергию я бы в любом случае потратил на практику, – пренебрежительно говорит он. – Ты зря беспокоишься, Кейто. Если только ты на самом деле не собираешься застрелить его, тогда я буду в ярости. Я знаю, что он тебе не нравится, но мне нравится, так что можешь попытаться быть дружелюбным? Пожалуйста. – Я категорически отказываюсь. – Однако Кейто встает, чтобы сжать плечо Эйчи. Возможно, это длится слишком долго, но Эйчи обычно не жалуется. – Если Fine рассыплется от внутренних раздоров, Akatsuki будет здесь, чтобы обернуть это в пользу студенческого совета. – Fine не рассыплется, не будь смешным, – говорит Эйчи, еще раз похлопывая Кейто по руке, прежде чем мягко убрать ее, отступив назад. – Я, конечно, доверяю навыкам Akatsuki, но постарайся сохранить свою позицию и не переступать через нее. Ватару и я решим это в ближайшее время. А теперь, – напевает он, выуживая из кармана телефон и взмахивая им, – спасибо, что занялся моими бумагами! Он убегает и набирает сообщение. Кому: Ватару От кого: Теншоуин Эйчи Тема: Чай? Мы должны встретиться в саду. Я умру без твоего чая сегодня вечером~ Подлый, возможно, но необходимый, когда твой парень очевидно любитель сбегать и исчезать в дыму. Как Ватару посмел заставить его прибегнуть к такой тактике? Когда Эйчи прибывает, Ватару уже в середине чаепития в саду, отправив несколько сообщений со скоростью света, он поднимает голову и прячет свой телефон, когда Эйчи приближается. Чай накрыт на двоих, внизу настоящий ковер из лепестков роз, а вокруг стола - прозрачная вуаль. Ватару встает и отвешивает низкий, элегантный поклон, волосы рассыпаются по плечам и маске. – Добро пожаловать, возлюбленный император. Пожалуйста, позвольте мне обслужить вас. – Совет: лучше не усугублять ситуацию мысленно обращается он к своим отсутствующим друзьям и их совершенно разрозненным советам по сообщениям. Как обычно, это всегда... больше, чем он ожидает. Обычно, когда Эйчи просит “давайте выпьем чаю в саду!” с кем-то ещё, это просто... чай, в саду, ничего особенно или из ряда вон выходящего. – Как будто я попал в кино, – смеется он, раздвигая ткань, чтобы войти внутрь. – Ватару, ты меня балуешь, как всегда. Все, что я просил, это чай, ты же знаешь. – Считай, что с тобой прекрасно обращаются, а не балуют, – изящно настаивает Ватару, протягивая Эйчи подушку рядом с низким столиком. – Боюсь, что во время нашей последней встречи я вел себя ужасно грубо и даже посрамил свое прозвище Извращенца в Маске. Эйчи едва сдерживается от закатывания глаз и грациозно садится, довольный этим возвращением внимания, если не чем-то еще. – Признаюсь, я ожидал, что ты будешь более... агрессивным в своих ухаживаниях, – соглашается он. – У меня сложилось впечатление, что у тебя есть план, а не склонность мгновенно убегать, когда я нахожусь между твоих ног. Возможно, проблема в его прямоте. Ватару чувствует, как его щеки начинают гореть, и приказывает своей крови сотрудничать… что хорошего в том, чтобы быть непревзойденным исполнителем, если он даже не имеет полного контроля над своими телом? Жизнь - это катастрофа. Он устраивается на своей подушке, взмахом руки задергивая занавески вокруг них. – Ну конечно. Всего лишь неожиданная вспышка в грандиозном замысле нашей прославленной любовной истории, мой дорогой. – Удивление это хорошо, – Эйчи подстраховывается, отодвигаясь в сторону от своей подушки, чтобы убедиться, что он настолько близко к Ватару, насколько это возможно, не касаясь его напрямую. – Но ты же знаешь, жизнь коротка. Мне больно, когда ты убегаешь от меня, Ватару. Неужели я действительно так страшен? – Я никогда бы не испугался тебя, – галантно говорит Ватару, стараясь не обращать внимания на слона в саду. Чай уже дымится, мягкие белые волны поднимаются от края чашки, что, как надеется Ватару, не похоже на то, что он носил чайник рядом с бедром в течение часа при температуре кипения. Лучший фокус в том, чтобы сделать его легким, в конце концов. Так почему же он так упорно борется с этим сейчас? – Возможно, время, звезды и дух любви просто не совпадали. Но теперь, давайте радоваться, что все выровнялось! – Ну что ж, – бодро говорит Эйчи, придвигаясь еще ближе и кладя руку прямо на бедро Ватару. Он сжимает ее. Каменное. Может быть, если он будет тверд в этом, Ватару не исчезнет... хотя он уверен, что был тверд и раньше. – Если ты не боишься, и все встало на свои места, то есть ли лучший способ провести вечер вместе, выражая нашу любовь? Смех Ватару внезапный, высокий и нервный, к его ужасу. Его бедра сжимаются, и он глотает свой чай, игнорируя тот факт, что напиток невероятно близок к температуре кипения. – К-конечно! Ах, мне н-нужно время, чтобы подготовиться… Глаза Эйчи сужаются. – Ватару. – Игнорирование его собственного чая в пользу этого должно сказать достаточно о том, как он себя чувствует, на самом деле. – Разве ты не подготовил все это? Разве дело не в том, что мы оба уже готовы? Честно говоря, – раздраженно говорит он, – если ты не хочешь минет, так и скажи… – Нет, я хочу! – Ватару взвизгивает, затем сдается и исчезает в облаке панического синего дыма.