***
Анонимом оказался один из охранников, который соблазнился на огромную сумму вознаграждения и отправил фрагмент видео из систем видеонаблюдения. Обидно было, что это не случилось раньше. Теперь у Коула были записи из всех камер наблюдения в особняке за тот злополучный день, которые он просматривал по дороге в загородный дом. С его истинным обращались грубо, и сердце болезненно сжималось от увиденной картины, но в кабинете не было камер и то, что происходило здесь, оставалось тайной. Коул буквально вломился в кабинет, и папа оторвал взгляд от просматриваемых бумаг, когда дверь закрылась с громким хлопком. Риан улыбнулся, но улыбка сползла с его лица, когда он увидел сына. Казалось, на долю секунды в глазах омеги промелькнула паника и страх, но Риан моментально одел одну из своих невозмутимых личин. – Вижу, тебе уже лучше? Значит, траур уже закончен? – молчание сына будто подстегивало Риана оголить свои истинные эмоции, и он выплюнул со злостью: – Было бы о ком скорбеть! Коул смотрел на искаженное лицо папы и не мог понять причины такой ненависти к Свену. И, получается, к нему самому. Самый родной человек, который дал ему жизнь, запросто смог разрушить его счастье, без зазрения совести отнять у него пару. Он хотел спросить, знал ли Риан о ребенке, но его и так будто переехали колесами грузовика и прокатились взад-вперед. И Коул не спрашивал, наперед подозревая ответ. Перед глазами расплывалось красное марево, и альфа едва контролировал свою ярость. Коулу едва удавалось сдерживать желание смести все вокруг, сомкнуть руки на горле Риана, и он ударил кулаком по столу. – Замолчи! Как ты можешь лгать мне в лицо? Так искусно лицемерить? Где он? – О ком ты говоришь, Коул? – омега вышел из-за стола и попытался прикоснуться к лицу сына, но тот отбросил его руку. – О Свене. Просто скажи, где он! – Господи, ты сошел с ума! Ты же сам похоронил его сегодня! Ты пьян? – Риан втянул воздух, принюхиваясь. – Трезв, как стекло… Я похоронил тело, которое вы с Питером мне подсунули вместо Свена. – Ложь! – омега истерично взвизгнул. Питер обвел брата вокруг пальца. Риан был уверен, что Свен мертв. Только зачем альфе был нужен этот спектакль? Коул запустил видео с флешки, развернув экран в сторону папы. Альфа сглотнул горький ком в горле. В первый раз он ознакомился только с небольшим фрагментом, но сейчас на записи можно было увидеть, как к неподвижному телу подходит Риан и пинает его в бок носком своих сапог на высоком каблуке. А потом Свена поволокли по дорожке, будто он был мешком с ветошью, а не живое существо. Коул никогда не мог предположить, что Риан настолько циничный и жестокий. Он всегда стремительно двигался к своим целям, не замечая препятствий. Но сейчас на кону была жизнь важного для его сына человека, даже двух… И это его не остановило. Для Риана человеческая жизнь была не больше, чем мусор под ногами. И в этом они с Питером были так похожи. – Повторная ДНК экспертиза подтвердила, что тело не принадлежало Свену. У меня не было зацепок до сегодняшнего дня. Понятно, что с такими связями Питеру было легко замести следы. Не знаю, что он или вы вместе затеяли, но вам лучше немедленно вернуть Свена обратно. Он ждет ребенка. И я надеюсь, что ни он, ни ребенок не пострадали. Иначе… – Ты мне угрожаешь? Что ты сделаешь? Сможешь ударить меня? Лишить жизни? – Нет, – Коул тяжело вздохнул и сжал двумя пальцами переносицу, чтобы хоть немного успокоиться. Как бы гнев и ненависть не распирали его изнутри, все же на убийство человека, вырастившего его, он не был способен. – Но я могу отнять у тебя то, чем ты дорожишь: статус, имидж идеального омеги-семьянина, предать случившееся огласке. Я добьюсь, чтобы вы с Питером ответили за свой поступок перед законом. И Аарон узнает о том, что ты сделал независимо от исхода. Сомневаюсь, что он будет на твоей стороне. У тебя же было все, Риан. И так было всегда. Все всегда далось и решалось до твоего щелчка пальцев. И ты, видимо, возомнил из себя бога и решил, что имеешь право распоряжаться чужими жизнями? Ты понимаешь, что если бы действительно убил Свена, то убил бы и меня заодно? Я люблю его. И сейчас, без него, мне кажется, что и не живу вовсе! – Ты называешь меня по имени, и больше не называешь папой… – Из всего сказанного, ты выделил для себя только это?! – Коул горько усмехнулся. – Позвони Питеру! Ты единственный, у кого есть с ним постоянный контакт. Где он сейчас? – В Мексике. – Риан поднес к уху сотовый. – Вне зоны доступа. – У Питера новое задание? – Нет. Охота. Сынок, я не хотел, чтобы все закончилось так. Свен должен был исчезнуть быстро и безболезненно… – Риан затих, заламывая пальцы. Коулу показалось, что пол пошатнулся под ногами и он падает куда-то вниз в бездонную пропасть. Если раньше альфа походил на полутруп, то сейчас он полностью внутренне омертвел. Холодный пот пропитал рубашку, выступил на висках. Он знал, что именно значат «охоты» Питера и какой у них финал. Коул вынырнул из одного кошмара в другой. Еще страшнее и уродливее предыдущего. Альфа был уверен, что сильнее болеть не может, но ошибался. Видеть Риана было мучительно, он не мог больше находиться с ним рядом, не мог и не хотел понять его поступки. – Ни одно твое слово не сможет изменить того, что ты сделал. Ты – чудовище. Закрытая дверь отрезала его от Риана. Коул знал, что закрывает ее навсегда. Он никогда не захочет видеть и слышать что-либо об этом человеке. Альфа вышел наружу, направляясь к машине. Он оглянулся, бросая взгляд на роскошный особняк. Ему было тошно оставаться в месте, которое дважды отобрало у него родных людей. Оно так и не стало ему домом. Они никогда не были настоящей семьей. Отец, всегда отдававший львиную долю времени бизнесу. Папа, одержимый своими амбициями. Брат, для которого важнее всего были тусовки и дорогое шмотье. И он сам, всегда пытавшийся отстоять собственную независимость и жить не по кем-то прописанному на всю жизнь плану. Они все были сами по себе. Коул думал, что наконец-то обрел семью и свое счастье. Но теперь, будучи в курсе, кто именно забрал Свена и куда, он понимал, что нет даже призрачных шансов. Ему оставалось найти Питера и отомстить. Будь он сейчас перед ним, альфа был готов содрать с него кожу живьем. Коул не знал, во что теперь верить, на что надеяться. Прошло слишком много времени, но даже если сейчас была хоть сотая доля процента вероятности, что Свен жив, альфа был готов ухватиться за неё.***
Аарон был против того, чтобы Коул ехал в Мескику. Сын был в невменяемом состоянии, истощен. Но он не мог его переубедить. Коул не мог оставаться на месте и пассивно ждать. Если раньше альфа жил надеждой, то сейчас это была жажда мести. Сразу после отъезда из семейного особняка Коул позвонил отцу и попросил его о помощи. Альфа был уверен, что отец не был замешан в похищении Свена, это было не в его характере. Покрывать папу перед ним Коул не собирался. Аарон был властным и бескомпромиссным, но членовредительство, касаемо членов семьи и их близких, было для него одним из табу. Через час у Коула были адреса друзей Питера и его ранчо в штате Идальго на границе с Национальным парком Эль-Чико. Парк представлял из себя гигантский хвойный массив в несколько тысяч гектаров. Скалистая непроходимая местность, с глубокими долинами между невысокими горами, идеально подходила для охоты. Альфа тяжело вздохнул: на прочесывание такой огромной территории понадобятся дни, если не недели. Покинуть страну инкогнито, оказалось, не было большой проблемой. Все решали деньги, точнее, их количество. По прилету в Пачуку, столицу штата, его ожидала группа наемников, нанятая Аароном. Коулу было уже все равно, кем они были: военными или преступниками, собирались они действовать легальными или нелегальными методами. Ему нужен был результат. Ранчо Питера оказалось почти безлюдным. Было всего несколько человек, проживающих здесь же, в домике для прислуги, ухаживающих за домом и лошадьми. Они утверждали, что не видели хозяина больше двух месяцев. Обследовав территорию, наемники и люди из собственной службы безопасности не обнаружили следы пребывания в доме омеги. Похоже, мексиканцы говорили правду. За несколько дней они посетили все места в списке, сначала обшарив окрестности, наведя переполох на соседних ранчо, некоторые из которых оказались элитными борделями и отелями для «черных» охотников, целью которых были редкие животные заповедника. Даже удалось добиться встречи с одним из наркобаронов, Хуаном Муньосом, который, как было известно Коулу, когда-то и приобщил Питера к теневому бизнесу и охоте на людей. Но пока выйти на след дяди не удалось. Коула разрывало на части от осознания вины. Он не защитил своего омегу и так и не смог ему помочь. Альфа ощущал себя жалким и бессильным. Каждая минута отбивалась в его мозгу мыслью, что Свен скорее всего мертв. Но сердце не хотело это принимать и смириться. Коул не знал, что ему делать дальше. Он все чаще неотрывно смотрел на фотографию в смартфоне, где они были вместе на первом памятном свидании на круизном катамаране, снятую после их первого поцелуя. Закатное солнце освещало их лица мягким цветом. Они были такими счастливыми, с тем особым блеском в глазах, когда любовь только зарождается, когда пара только в начале пути. И сердце тогда быстро стучало в предчувствии чего-то прекрасного, а теперь от него остались только лохмотья. Фотография исчезла с экрана. Звонил отец. Коул уже знал, что он скажет: будет настаивать, что нужно все заканчивать и возвращаться обратно. Но пока поиски продолжались, он отсрочивал тот момент, когда придется сдаться, отказаться от малейшей надежды, оставляя только чудовищную реальность. – Да, слушаю, – альфа принял звонок после долгого настойчивого звонка, готовясь отстаивать продолжение поисков. – Коул, Свен нашелся. – Говори где! С ним все в порядке? – Очень мало подробностей. Звонил Грейсон, его сын в Бразилии, пытался связаться с ним полчаса назад. Передал информацию о Свене. Точное местоположение неизвестно, только примерные координаты. Он в джунглях Бразилии. Ты слышишь? – Коул сильно стиснул сотовый в руке. Иногда радость тоже бывает разрушительной. Она оглушила его, обожгла вены ускоренно циркулирующей кровью. – Но… – Никаких «но», не отбирай у меня последнюю надежду. Мы вылетаем. Коул ввел в навигатор присланные отцом координаты. Пункт назначения высветился красной перевернутой каплей посреди зелени, испещренной голубыми линиями рек. Их разделяло почти семь тысяч километров. Информация о местоположении Свена была несколькодневной давности, он был болен. В диких условиях пережить и день было подвигом. С ним могло случиться все, что угодно, и Коул отгонял от себя мрачные мысли. Теперь это не был поиск иголки в стоге сена. Самолет летел на юго-восток, и с каждой минутой расстояние между ними сокращалось. От гула лопастей вертолетов раскалывалась голова. Не спасали даже звукоизолирующие наушники. Обрадованный позитивной новостью, Коул смог расслабиться и уснуть в самолете. Здесь, в адском шуме, это бы ему вряд ли удалось. Грейсон тоже вылетел за сыном и его омегой, но еще не прибыл в страну. Коул находился на тысячи километров южнее, и это дало ему фору и возможность не терять драгоценное время. В поисковой операции были задействованы бразильские спецслужбы, и Коул был благодарен отцу за такое содействие. Сам он был очень далек от военной сферы. Они сделали несколько высадок в районе указанных координат, но ничего не обнаружили. Внимание привлекла полоса выгоревшего леса, которая выделялась чернотой на фоне изумрудного пейзажа. Посадка в радиусе нескольких километров была невозможна, и одна из групп сделала высадку для более детального осмотра заинтересовавшего места. Коул тоже спустился вниз по веревочной лестнице. Черные обугленные фрагменты обшивки и детали были разбросаны на большой территории. Самый огромный уцелевший фрагмент кабины застрял высоко над ними среди крон деревьев. Это не было обычной аварией. Такие разрушения могли произойти только, если на борту было взрывное устройство или в следствии взрыва топливного бака. Крушение случилось совсем недавно, некоторые обломки еще слабо дымились, но это было заметно только здесь, внизу. Темнело. Странно, что так быстро. Было решено обследовать место аварии сразу после рассвета. Коул посмотрел на все еще различимую вверху часть кабины. Ему не хотелось думать, кто был там, на борту. Он боялся узнать, чьи останки внутри и чьи могут быть разбросаны по джунглям. Вертолет упал очень близко к предполагаемым координатам местонахождения Свена, это могло быть как-то связанным с ним, и Коул молился, чтобы омега не был одним из пассажиров. Пришлось вернуться на небольшой военный аэродром на дозаправку. Топлива хватало примерно на четыре, максимум пять часов беспрерывного полета. Завтра прибудут еще несколько вертолетов, и процесс будет безостановочным. Поиски ночью были нецелесообразными, но была вероятность, что охотившиеся в джунглях альфы выдадут себя разведенным костром или светом фонарей. Было уже далеко за полночь, когда кромешную темноту разрезала тонкая полоска света сигнальной ракеты. Красный, зависший на несколько секунд в воздухе, огонек казался совсем микроскопическим с такого расстояния и упал по дуге вниз, оставляя за собой едва различимый красный хвост. Сигнал бедствия: кто-то просил о помощи. Их вертолет развернулся и направился к месту запуска сигнальной ракеты. Точную точку запуска было тяжело определить, поэтому четыре команды высадились в двух километра друг от друга, начиная прочесывать джунгли. Незамеченными к возможному противнику было невозможно подобраться. Передвижение по ночному лесу без должного освещения было очень медленным. Собаки взяли след и рванули вперед. Коул всегда думал, что больше всего на роль полицейских собак и собак-ищеек подходят немецкие овчарки, но на полу в вертолете лежали мощные ротвейлеры с невозмутимым видом. Обученные собаки этой породы были отличными ищейками и настоящими бойцами и идеально подходили для поиска людей и задержания преступников. Выданный Коулу автомат с цифровым прицелом ночного видения казался ему чем-то инородным. В бронежилете и экипировке было очень тяжело двигаться. Даже ночью температура в джунглях не падала ниже двадцати пяти градусов, воздух был даже более влажным, чем днем, и каждый шаг в таких условиях давался с неимоверным трудом. Впереди раздался выстрел и жалобное скуление одной из собак. – Не стреляйте! Там может находиться Свен! Но беспорядочный огонь со стороны противника вынудил их защищаться. Одного из наемников подстрелили. – Я ранен, меня задело! – Их четверо, наши силы превышают силы противника. Наступаем! Вскрик в темноте резал по живому. Группа захвата ранила одного из обороняющихся. Рядом просвистела пуля. По Коулу стреляли, но судя по всему они все-таки застали охотников врасплох, и они не успели подготовиться. Стрельба велась в основном из пистолетов. Если бы у них было оружие с телевизорными или ночными прицелами, то стреляющий вряд ли промахнулся. Коул лег на землю, внимательно рассматривая лежавший впереди участок, где затаились охотники, через прибор ночного видения. Но они уже надежно укрылись за деревьями. Люди, которых организовал отец знали свое дело, действуя четко и быстро, окружая лагерь, и скоро был ранен еще один. Два вертолета начали кружить над ними, обеспечивая им поддержку и скудное освещение сверху. Но это могло затянуться надолго. Густая растительность и толстые стволы деревьев были надежным укрытием. – Давайте попробуем договориться. Если у вас Свен Кристалз, отдайте его нам! Вы не наша цель. На подходе подкрепление, мы вас перебьем! Сердце в груди бешено колотилось, Коул ждал ответ, любое подтверждение, что Свен там. Но на это предложение никто не ответил. – Дайте им время подумать. Если присутствие омеги не подтвердится, ликвидируйте их, не дайте ни одному ублюдку уйти! Огонь прекратился, и наемники продвинулись вперед. – Вы окружены! Бросайте оружие! Выходите по очереди с поднятыми руками! Из пелены дыма показались очертания фигуры человека. На его груди отражалось несколько точек лазерного прицела. Коул сразу узнал этот широкий разворот плеч, осанку. Он хотел дать приказ, чтобы человека, разрушившего его жизнь и превратившего ее в ад, изрешетили на месте, но Питер был безоружным, и он мог знать, где находится Свен и что с ним случилось. Только это держало его звериные желания в узде. – Где он? – Коул смотрел на дядю снизу вверх, альфа был намного выше его и мощнее. Он предпочел молчать. Его невозмутимый, равнодушный вид был как плевок в душу. Ненависть Коула достигла своего апогея. Он чувствовал запах Свена на Питере, едва заметный, перекрываемый его сильным и острым. Ноги подкашивались от осознания, что дядя прикасался к нему, мучил или убил, как он привык это делать на охоте с другими омегами. – Какая же ты конченная мразь! Что ты с ним сделал? За что ты с ним и со мной так? – Мистер Виннер, мы обнаружили омегу. Ноги сами двинулись в направлении, которое указывал ему командир группы. С Питером он разберется позже. На земле под деревом лежала неподвижная фигура. Коул стал на колени рядом, отбрасывая плед, который закрывал половину лица. Неестественно бледный Свен мало напоминал того цветущего жизнерадостного парня, которого он видел в последний раз всего немного больше нескольких недель назад. Треснувшая губа еще не зажила и немного кровоточила. Запах Питера впитался в одежду и волосы Свена, он весь пропах им, и Коул содрогнулся от подтверждения страшной догадки: Питер все-таки надругался над его омегой. Коул уже давно знал о пристрастиях дяди, но почти ничего не сделал, чтобы остановить его. И теперь пожинал плоды своего бездействия, которое только растило аппетиты монстра, не ставило абсолютно никаких препятствий для превращения дяди в больное, одержимое убийствами существо и теперь больно ударило по самому дорогому человеку. Коул прикрыл глаза. В груди душило от жалости и отчаяния. Здесь грязно, сыро и душно. А Свен любит свежий ветер и океан… – Все кончено. Я заберу тебя отсюда, потерпи немного, малыш. Он шел рядом с носилками, приняв решение немедленно транспортировать Свена на военный аэродром, где был медицинский самолет с хорошим оборудованием, и перевезти омегу в клинику в Сан Паоло. – Что делать с этими? Убить? – Нет. Быстрая смерть – слишком мало. Они ответят за свои поступки перед законом. Для организаторов и охотников – пожизненное заключение. Вот что меня устроит. Посадить хищника в одиночную клетку, забрать у него свободу – самое страшное наказание. Страшнее смерти. Пленников собрали вместе, обездвижив наручниками и связав ноги. Питер был среди них. Коул чувствовал его взгляд спиной, но не оглянулся. Сделанного уже не исправить. Питер – преступник, и никакие связи теперь не помогут ему избежать наказания. На аэродроме их уже ждала бригада медиков. На борту было реанимационное оборудование, и Коул вздрогнул, когда Свена начали раздевать, осматривать и подключать к аппаратам, издающим раздражающее пиликанье. Альфа стиснул зубы, борясь с липким, неконтролируемым страхом, задавая тревожащий вопрос: – Он будет жить? – Состояние пациента не критическое, нет никаких предпосылок к резкому ухудшению. – У него есть серьезные повреждения? Он… был подвергнут сексуальному насилию? – Нет. Видимых следов сексуального насилия нет. Но точный ответ будет после более тщательного обследования в клинике. – Свен ждал ребенка… Медик-омега достал из чехла планшет, присоединяя к нему сканер. – Сейчас посмотрим. Конечно, качество изображения на этом устройстве не будет таким четким, как на нормальном стационарном УЗИ, но приличным. Вот… – врач указал на полый черный овал, с более светлым пятном с одной стороны, – плод присутствует, уже видно сердечную деятельность. Я не могу ничего сказать об отклонениях в развитии после пережитого стресса и болезней, вам понадобится консультация специалиста. Но будем надеяться на лучшее. Четкая картина появится только после полного обследования. На глазах Коула появились слезы, когда он смотрел на изображение на небольшом экране. Напряжение прошедших недель, боль, переживания, надежда на позитивный исход после всего пережитого переполнили чашу терпения и выплеснулись через край. Он беззвучно плакал, держа тонкие пальцы Свена в своей руке.***
Больше недели почти стерлось из памяти, оставляя там моменты, когда он выныривал из бессознательного на поверхность, в виде засвеченных кадров с едва различимыми силуэтами, отголоски чьих-то голосов и зов, который выдергивал из темноты. Свен цеплялся за этот голос. Он не помнил, кому он принадлежал, но знал, что кому-то важному, кого он любит. Омега не разбирал слов, но они были ласковые, словно музыка, и ему казалось, что он улыбается во сне, когда слушает их. Веки были тяжелыми, и от яркого света слезились глаза. Тело не подчинялось ему. Поддались только пальцы, которые омега размял резкими сжиманиями и разжиманиями. Свен повернул голову в сторону. Рядом с ним спал Коул, прилегший на сложенные руки на больничной кровати, сидя не стуле. Омега с трудом поднял руку и осторожно погладил его щеку ладонью, цепляя пальцами за отросшую щетину. Провел по виску. Появившиеся редкие серебристые волоски контрастировали с темными. Альфа почувствовал прикосновения Свена и проснулся. Его лицо выглядело изнеможенным, запавшие в глазницах глаза казались еще светлее на фоне залегших под ними синяков. Сколько боли и отчаяния накопилось в его взгляде! Улыбка стерлась с губ омеги. Воспоминания накатывались волнами, они складывались в чудовищную картинку, и у Свена затряслись руки и внутри все помертвело. Он хотел вскочить, но руки Коула мягко прижали его к постели. – Ребенок! – омега жалобно всхлипнул, протягивая руку к животу. – С ним все хорошо, родной. С вами обоими все будет хорошо. Ощущения губ на лбу было приятным. Свен жмурился от поцелуев, покрывающих все его лицо, подставляя под них губы. Ему это было нужно. Он так соскучился. Только оказавшись в объятиях любимого он почувствовал, что кошмар отступает. Его альфа может стереть нелицеприятные воспоминания своими прикосновениями и губами. Коул целовал и не мог остановиться, забывая, что Свен только пришел в себя и совсем ослаб после болезни, пока омега не уперся ему ладонью в грудь, с трудом отстраняясь, тяжело дыша. – У меня голова кружится. – Прости, потерял контроль. Боюсь, что это просто сон. – Не сон, – Свен улыбнулся, – я хочу домой… – Очень скоро, обещаю. Свен нахмурился, вспомнив еще что-то важное, о чем он хотел знать. – Рей Винчестер. Мы были вместе в джунглях. Что с ним? Омега внимательно всматривался в изменившееся лицо Коула, замечая на мгновение увеличившиеся зрачки. – Он уже дома и навестит тебя, когда ты поправишься. – Не ври мне больше. Никогда. Больно, когда самые родные врут. Свен зажмурился, когда Коул вытер слезы пальцами. – Он в больнице в Бостоне. Его состояние улучшается, он идет на поправку. Свен… я обязательно расскажу тебе все немного позже. Врач запретил тебе волноваться. Свен понимал опасения Коула, но он должен знать, а не убегать от правды, какой она бы не была. Интуиция подсказывала, что случилось что-то ужасное, гнусное. И другу нужна поддержка. Он стиснул руки в кулаки, чувствуя, как ногти болезненно упираются в кожу ладоней. – Я хочу видеть его… Эти ублюдки, которые охотились на нас, не должны избежать наказания. Помоги посадить их. Обещаешь? – Да.