Love Token

Брайан и не знал, что можно испытывать настолько разные эмоции, касающиеся одних и тех же событий. Огорошенный новостью о том, что скоро станет отцом, он терялся в собственных чувствах. С одной стороны, казалось, что внезапная беременность Крисси — это ещё один шанс для их брака. Может быть, малыш сможет склеить треснувшую семейную лодку. С другой, теперь всё стало в разы сложнее. Брайан был рад, что тогда, на вечеринке после концерта, им с Анитой удалось свести к шутке его внезапное приглашение. Во второй части тура Мэй ни разу не позвонил Добсон. Он уже знал, что запись альбома откладывается. И как бы не велико было желание услышать Аниту, он сдерживал себя. Каждый вечер набирая домашний номер, Брайан справлялся о самочувствии Крисси, о делах Джимми и Луизы. Слушая спокойный, чаще всего безэмоциональный голос супруги, он пытался найти в этих дежурных беседах отголоски того чувства, что испытывал когда-то. Получалось откровенно плохо. Брайан ждал, когда закончится тур, и он сможет уделить внимание семье. Возможно, если они будут проводить больше времени вчетвером, то всё наладится. Станет, если не так как раньше, то лучше, чем сейчас. Крисси его не простила, Мэй это понимал. Слишком большой была обида, чтобы могло хватить одного разговора. Он должен заслужить прощение, должен доказать, что он хороший муж. Одновременно, близость возвращения домой страшила. Брайан абсолютно не знал, как ему себя вести, что говорить, как вообще жить под одной крышей с Крисси. Всё, что он придумывал перед сном, на утро казалось до ужаса наивным и банальным. Крисси сама не знала, зачем согласилась попробовать ещё раз. Сколько уже было этих попыток спасти то, что рушилось с огромной скоростью? Конечно, отношения — это работа. Сложная, трудная работа. Над собой, в первую очередь. Но ведь семья — история про двоих. А от Брайана Крисси не видела серьёзных попыток что-то исправить. Не ждала она каких-то серьёзных перемен из-за своей беременности, но где-то внутри теплилась надежда, что вот сейчас что-то изменится. В то утро, когда она сообщила ему о том, что ждёт ребёнка, они пришли к соглашению, что внешне ничего не изменится. Что у их детей будут родители, что для всех вокруг они так и останутся крепкой семьёй. На развод никто из них подавать не будет. По крайней мере пока. Крисси будет просто ждать, ждать и наблюдать. Это было самое странное возвращение с гастролей. По пути из аэропорта Брайан даже думал о том, чтобы свернуть с пути и не ехать домой. Он страстно хотел увидеть детей, но мысль о том, что придётся остаться наедине с супругой, вызывала панический страх. Он уговаривал себя, что должен поступить как взрослый человек, способный нести ответственность за свои слова и поступки. Дома его ждал ужин, Джимми и Луиза, которые засыпали отца вопросами и Крисси, которая при детях обняла его, оставив лёгкий цветочный шлейф духов, но дальше держалась молчаливо, играя роль стороннего наблюдателя и, наконец, ушла к себе, сославшись на плохое самочувствие. — Пап, вы с мамой опять поругались? — Луиза смешно нахмурила брови. С этой озадаченной гримасой она стала ещё больше похожа на Крисси. — Нет, милая, просто маме нужно лечь пораньше, — Брайан растерялся от детской проницательности и непосредственности. — Я же тебе говорил, Лу, — Джимми покачал головой, глядя на сестру, — у нас будет братик или сестрёнка. Поэтому мама быстро устаёт и ей нужно больше отдыхать. Кажется Брайан действительно пропустил слишком многое в жизни своих детей. Он и не заметил, как его первенец из пухлого карапуза превратился в способного рассуждать здраво и очень по-мужски мальчугана. Тем временем Луиза забралась к отцу на колени и задала вопрос, который окончательно выбил Мэя из колеи. — Это правда, папочка? — огромные глазищи смотрели испытывающе, — мама говорит, что малыш у неё в животике. Но откуда он там взялся? Брайан, способный часами рассказывать об устройстве Вселенной, сейчас чувствовал себя абсолютно беспомощным. Он просто не знал, какими словами доступно объяснить пятилетке такой одновременно нехитрый и сложный процесс, как появление на свет нового человека. На помощь снова пришёл Джимми. — Папа подарил маме особенное зёрнышко. Она его съела, и оно проросло. Ведь так, пап? Брайан поспешил подтвердить слова сына и решил, что детям пора спать, пока они не задумались над чем-то ещё, на что он сейчас не мог дать им ответа. Уложив детей, Мэй понял, что совершенно не понимает, где теперь его место в этом доме. Он был почти уверен в том, что Крисси не захочет его видеть в когда-то общей спальне, да и не хотелось тревожить супругу, которая должно быть уже заснула. Поразмыслив, Брайан отправился в гостевую комнату. Первый, самый трудный, как казалось, вечер с семьёй закончился. Анита знала, что тур Queen закончен, что Брайан, как и все остальные сейчас в Лондоне. Но он ей не звонил, никак не давал о себе знать. Словно и не было всех этих ночных разговоров в начале лета, словно это не Мэй так нелепо пытался позвать её на свидание после концерта на Уэмбли. Мысль о том, чтобы самой позвонить и выяснить, наконец, отношения, если и промелькнула в голове Добсон, то была сразу отметена. В конце концов, их действительно ничего не связывало, Брайан ей ничего не обещал. Разве могла она что-то требовать от женатого мужчины, с которым её держит разве что подписанный контракт, пусть и отложенный временно на полку. Анита задумчиво рассматривала приглашение, полученное в середине августа. День Рождения Фредди Меркьюри, который собирались праздновать «тихо и скромно в домашней обстановке в кругу близких друзей». Добсон разрывалась между нежеланием обидеть своим отказом Фредди, с которым у неё неожиданно быстро установились довольно тёплые приятельские отношения, и желанием не появляться там, где совершенно точно будет Брайан. Не хотелось разрывать себе сердце. В конце концов Анита решила, что непременно будет на празднике у Меркьюри. Она будет веселиться, флиртовать, получать удовольствие. А Брайан пусть делает что посчитает нужным. Она женщина, а не собачка, которую можно позвать к себе, а потом забыть про её существование. На шляпной вечеринке по случаю сорокалетия Фредди парни должны были встретиться вместе в последний раз перед запланированным отпуском. Брайан был рад этой возможности увидеться и отдохнуть в неформальной обстановке. Да, прошедший тур был крайне непростым и, казалось, забрал все силы, настолько, что сейчас сама мысль о том, что в конце осени им снова нужно будет собраться в студии и работать над новым альбом, вызывала зубной скрежет. Но, несмотря на все ссоры и конфликты, они всё ещё оставались друзьями. Брайан помнил, чем закончился прошлогодний визит Крисси на праздничное веселье у Фредди, поэтому в этот раз даже не предлагал супруге составить ему компанию. Тем более, что Крисси в последнее время неважно себя чувствовала и всё чаще оставалась дома. Их коммуникация ограничивалась дежурными фразами и обсуждением каких-то семейных дел. Ледяная стена, возведённая в начале лета, никак не хотела таять. Брайан очень надеялся, что им всё же удастся уехать всей семьёй на отдых. Быть может там что-то изменится. Сейчас же Брайан надеялся, что несколько часов, проведённых в компании друзей, хотя бы ненадолго отвлекут его от тех мыслей, что терзали его последний месяц. Он так и не решился позвонить Аните. Казалось, что разговаривать с ней из дома, когда рядом были дети и жена, не правильно. А найти уважительную причину связанную с делами не получалось. Как не получалось и выкинуть Добсон из мыслей. Брайан закрывал глаза и видел её ироничную усмешку, яркий свет её глаз, неизменно появлявшийся в моменты, когда она была чем-то довольна, заинтересованна или втягивалась в жаркий спор. Мэю хотелось оказаться с ней рядом, получить от неё заряд оптимизма, ощутить аромат терпких духов. Хотелось, наконец, объясниться. Почему-то ему казалось, что ей тоже есть что сказать ему. Брайан задавал себе вопрос: можно ли любить двоих одновременно? Он смотрел на Крисси и не понимал, какие чувства сейчас испытывает к жене. Они вместе почти двадцать лет. За плечами километры пройденных вместе дорог, масса событий, которые сплетались в причудливую паутину, называемую жизнью. Тогда, в начале семидесятых, ему казалось, что невозможно представить другую девушку, которая бы так точно соответствовала его ожиданиям от спутницы жизни. Домашняя, кроткая, миловидная, хорошо образованная, без личных амбиций, которые бы шли в разрез со стремлениями мужа, Крисси казалась тогда пределом желаний. Да что там, он, выросший в школе для мальчиков, боявшийся общения с противоположным полом, как огня, всё ещё неуверенный в собственной привлекательности, был счастлив, когда Крисси ответила на его до боли нелепое признание. Она почти десять лет терпеливо ждала, когда он сделает ей официальное предложение. Она была с ним, когда денег откровенно не хватало даже на ведение довольно скромного хозяйства. Крисси была с ним, когда он отчаянно пытался оправиться после перенесённого гепатита. Именно эта женщина была с ним, когда на Queen обрушилась слава. Она подарила ему двух прекрасных детей и готова подарить ещё одного. Он не мог, просто не имел никакого морального права, причинять ей боль. Но Анита ворвалась в его жизнь ураганом, сметая всё, что выстраивалось за долгие года. И Брайан ничего не мог поделать с этой стихией. Он стремился к одной женщине, но не мог просто взять и оставить другую. Мягкий толчок выдернул его из размышлений. Автомобиль остановился, Брайан ещё несколько мгновений помедлил, перед тем как покинуть салон. Всё потом, позже. Сейчас ему просто необходимо отдохнуть. Он разговаривал с Дикки, когда в толпе приглашённых ему привиделась Анита. В белых брюках и чёрном топе, в довольно консервативной шляпке, с ниткой крупных бус. Она мелькнула и растворилась среди гостей, собравшихся сегодня в Гарден Лодж. — Эй, Брай, ты там приведение увидел? — Джон повернулся и проследил за направлением взгляда собеседника. — Нет, я… Извини, Джон, я оставлю тебя. Спустя пару мгновений сомнения рассеялись. Анита, задорно смеясь, обнимала виновника торжества. Словно почувствовав на себе пристальный взгляд, она оторвалась от Фредди и обернулась, встретившись глазами с Брайаном. В тот момент Мэй был очень рад, что выбрал широкополое сомбреро, которое помогло скрыть его внезапно раскрасневшееся лицо. Добсон, что-то шепнула на ухо Фредди и, расцеловавшись с именинником в щёки, подошла к Брайану. Преодолеть эти несколько метров, отделявших их друг от друга было тяжело. Он пытался справиться с внезапной, дурацкой паникой, которая охватила его, словно он снова стал подростком, пытающимся позвать понравившуюся девушку на танец. Она мысленно напоминала себе, что это просто встреча на светском мероприятии и элементарные нормы вежливости по отношению к деловому партнёру. — Привет, Брай. Как жена, как дети? — голос предательски подсел. — Всё хорошо, спасибо. Крисси беременна, — Брайан не знал зачем он сейчас сообщил новость Аните. Его обескуражил её, казалось бы, простой и нейтральный вопрос. Держать лицо становилось всё сложнее. Остатки надежды хоть на какое-нибудь призрачное счастье окончательно рухнули. Нужно было поскорее завершить этот едва начавшийся разговор. — Вот как, — от Мэя не ускользнула мимолётная тень, мелькнувшая на лице Аниты, — поздравляю! Улыбка снова расцвела на лице Добсон. Она, увидев кого-то за спиной Брайана, помахала рукой и уже собиралась было скрыться, когда Мэй остановил её, взяв за руку. — Подожди минуту. Ты помнишь, я звал тебя на свидание? — Мне кажется, что это было предложение о деловой встрече. В любом случае… — Выслушай меня, — Брайану казалось, что если Анита сейчас хоть что-то скажет, то он просто забудет все слова, всё то, что сейчас хотел сказать, — я не знаю… это всё очень сложно. Добсон придирчиво и не без сарказма посмотрела на Брайана. — Ты хочешь, чтобы я стала твоей любовницей? Брайана резануло от грубого и прямого вопроса. Ведь Анита была права. Что ещё он может ей предложить? — Нет, то есть… Я очень много думал, Анита. Ты нужна мне. Очень нужна. Я знаю, что всё это очень неправильно, но я не могу ничего с собой сделать. Добсон ласково, по-матерински, провела рукой по щеке Мэя. Он сейчас стоял перед ней сконфуженный, смущённый, как школьник, признающийся в том, что именно он разбил окно в туалете. Она была благодарна ему за честность, за то, что он ей не обещал золотых гор и вечного счастья вместе. Анита знала, что должна отвергнуть унизительное по своей сути предложение. Из уважения к себе, из уважения к той, другой женщине, которую даже не знала. Но, если она откажется сейчас, то кто знает, не будет ли она жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. В конце концов, в счастливых семьях мужья даже не смотрят на сторону. Не она, так будет другая. — Я согласна поужинать с тобой, Брай. А дальше… дальше покажет время.