Love Token

В офисе Queen воцарилась напряжённая тишина, последовавшая за словами Фредди о том, что он считает, что группе нужно взять перерыв и не нырять прямо сейчас в рутину записи нового альбома. Каждый из мужчин молча обдумывал это заявление. Джон был даже рад тому, что у него будет время побыть с семьёй. Вероника, хоть и согласилась на приходящую няню и домработницу, всё своё время проводила с четырьмя детьми. Дикону хотелось хоть как-то разгрузить жену и разделить с ней домашнюю рутину, а ещё лучше, уговорить оставить отпрысков на бабушек и няню, а самим уехать отдыхать. Вдвоём. Надолго. А под Рождество собрать всё семейство и поехать в Диснейленд или в Лапландию. Роджер ещё в отпуске размышлял о том, что было бы неплохо создать собственный проект, когда, наконец, появится время. Да и нужно было решить кое-какие домашние дела: неожиданно выяснилось, что рабочая виза Доминик больше не будет продлеваться, а значит нужно было что-то делать, чтобы её пребывание в Королевстве оставалось законным. Да и подогреть отношения явно не мешало. Тейлор всё больше замечал, как они отдаляются друг от друга. Без особых драм и скандалов, но всё меньше общих тем для разговоров, всё меньше времени проводимого вместе. Сложно, разумеется, сохранять то искрение, которое было в начале. Особенно когда в самый интересный момент начинает плакать младенец и требовать внимание матери. Сейчас Тейлору пришла в голову мысль, что возможно совместный уход за крошкой Рори поможет наладить взаимопонимание. С Феликсом, в своё время, Доминик приходилось справляться практически в одиночку. Брайан не знал, как реагировать на слова Фредди. С одной стороны, не было ни сил, ни идей для работы. С другой, Мэй хотел сбежать от реальной жизни в студийный плен. Может быть, в творческой атмосфере он бы и смог дать что-то для нового альбома. Но мысль о том, что он будет предоставлен сам себе, без дела, без группы, удручала. Хотя дома он был нужен куда больше, чем где-то ещё. Семейный отпуск пришлось прервать и вернуться в Лондон. Беременность Крисси была не из лёгких. Врач настоятельно рекомендовал внимательно следить за здоровьем, не перетруждаться, не волноваться лишний раз и при малейшем недомогании не стесняться звонить. Брайан даже перебрался обратно в семейную спальню. Потому что так было спокойнее. К тому же, после Нового Года должна была возобновиться работа над альбомом Аниты. Совмещать запись двух пластинок и семью было бы крайне сложно. Только думать об этом сейчас не хотелось. Брайан и так ощущал себя предателем, после того, как вернувшись из поездки, отправился с Добсон на ужин. В то время как Крисси была в больнице. Конечно, он с женой пришёл к соглашению, что каждый из них живёт своей жизнью и больше не вмешивается в дела второго. Вот только эта самая СВОЯ жизнь получалась слишком разной: почти полная свобода у него и зацикленность на детях и доме у неё. Брайан не пытался себя оправдывать, хотя и обвинять самого себя было собственно не в чем. Отношения с Анитой развивались медленно, никто из них не торопил события. Пожалуй то, что сейчас происходило между ними можно было бы назвать нежной и крепкой дружбой. Тот вечер в ресторане, хоть и был тёплым и готовым перейти в что-то большее, остался просто ужином. Брайану нравилось проводить время с Добсон. С ней было легко, просто, она поражала своим живым умом, своей стойкостью, чувством юмора, женским обаянием. Тогда, на веранде итальянского ресторана, Мэй принялся рассказывать ей о небе над их головами, прочитав чуть ли не лекцию о созвездиях Северного полушария. Она молчала, пока он вдохновлённо говорил. Но в этом молчании не было напряжения или скуки. Так молчат, когда боятся перебить, когда рассказ одного увлекает обоих. Когда Брайан закончил и посмотрел в глаза своей спутницы, он увидел то, что поразило его до глубины души. Восхищение. Не тупое, коровье восхищение, с которым на него часто смотрели девочки-группи, а что-то другое, то, что позволяет поверить в себя, осознать что ты чего-то стоишь. — И на сколько ты хочешь взять тайм-аут? — первым нарушил тишину Роджер. — Я не знаю. Может быть год, может два, — Меркьюри отвернулся к окну. Говорить о том, что молчание Queen затянется возможно навсегда не хотелось. Решение о том, что нужно взять перерыв далось нелегко. Фредди размышлял об этом с самого последнего дня тура. Он так и не пошёл к врачу, откладывая визит на время после отпуска. Но теперь точно знал, что с ним что-то не так. Усталость, накатывавшая во время гастролей, никуда не ушла. Это было странно. Складывалось ощущение, что в какой-то момент кто-то просто поворачивал тумблер, лишая Меркьюри всех жизненных сил. Сочинять, спорить с парнями, записывать пластинку сейчас было просто невозможно. А уж тем более ехать в тур после всего этого. Организм мог подвести в любой момент. Догадки о том, что он всё же подхватил ВИЧ, крепли с каждым днём. Страшно было не за себя. Страшно было за тех кто рядом, кто был близок. Нужно было не только самому пройти обследование, но и заставить Джима. Вот только парням он пока ничего не хотел говорить. Пока не будет точного диагноза. Пока не будет ясно, чего ждать дальше. — Прекрасно, Фредди, — повышенные интонации в голосе Брайана заставили отвернуться от окна, — мне казалось, что мы все вместе должны решить, что делать дальше. А сейчас ты буквально ставишь нас перед фактом. Милое дело. — Так давай обсудим, Брайан. Если вы трое, — Меркьюри обвёл взглядом присутствующих, — готовы прямо сейчас засесть в студии, то вперёд. Дайте мне готовые песни и я их спою. Но участвовать в процессе я сейчас не могу. — Ты знаешь, а Фредди прав, — Тейлор сладко потянулся и продолжил, — мне кажется, что прошедший тур дался нелегко. Нам действительно нужно отдохнуть друг от друга. Ну, может не год или два, но несколько месяцев точно. Я за отпуск не успел соскучиться по твоему занудству, Брай. — Да пошёл ты знаешь куда, Родж! Роджер хотел было ответить, но в разговор вмешался молчавший до этого момента Джон. — А я соглашусь с парнями. Давайте отдохнём. В конце концов, нам не двадцать лет и мы не вчера собрались вместе. Мы можем взять перерыв. Даже с коммерческой точки зрения. Это только подогреет интерес к новому альбому. — Отлично, — Фредди недовольно повёл плечами, слушая отрывистые предложения Мэя. Сейчас начнётся, — если все всё решили, то я, пожалуй, пойду. Но учтите, что в тот момент, когда вы снизойдёте до записи, то вам придётся искать нового гитариста. Брайан поднялся из-за стола, полный холодной решимости покинуть офис. Эмоции взяли над ним вверх. Какая-то его часть прекрасно понимала, что парни правы. Что он сам не готов сейчас к работе. Но принятое решение означало одно — он вынужден будет окунуться в свои личные проблемы. У него просто не осталось никакой ширмы, чтобы спрятаться. — Девяносто восемь, — кратко резюмировал Джон. — Слышишь, Мэгги, ещё два твоих психа и мы будем отмечать твой сотый, юбилейный, уход из группы, — зло бросил Фредди, уходящему Брайану. Тот сделал вид, что не услышал этой реплики. — Ладно, если мы всё решили, то я, пожалуй, тоже пойду. Пусть и не так эффектно, — усмехнувшись, Роджер попрощался с Фредди и Джоном и покинул офис. Несколько минут Меркьюри и Дикон молчали. Джон рассматривал очень интересные узоры на своей руке, а Фредди продолжил пялиться в окно. — Ведь причина не в том, что у нас нет материала и в усталости друг от друга? — наконец Дикки решился озвучить давно терзавшие его мысли, — ведь так Фредди? — Джонни, если ты хочешь повторить мэевскую истерику, то не пытайся, тебе не идёт такое. Фредди повернулся к Джону и невольно поёжился под пристальным укоризненным взглядом задумчивых серых глаз. Так смотрят на нашкодившего ребёнка, но не тогда, когда хотят поругать, а когда волнуются, чтобы проделка не нанесла вреда самому сорванцу. — Нет, Фредди, не хочу. Я хочу знать, что с тобой происходит, — Меркьюри удивлённо вскинул бровь, — я ведь видел тебя в туре. Никаких загулов по барам, никаких тусовок в твоём номере. Ты просто уходил спать, а с утра стоило больших усилий тебя поднять. — Ну… Допустим, я остепенился. У меня маленькая семья с Джимом и кошками, знаешь ли. Джон грустно улыбнулся и тогда Фредди понял, что Дикон, возможно единственный, замечал всё, что с ним происходит. Всё это время. — Ты мне не ври, Фредди. Тебя и Мэри никогда не останавливала. И потом, вот это, — Дикон поднялся со своего места и подойдя к Меркьюри невесомо коснулся кожи под подбородком, — у меня есть подозрения, что это такое. Джон, милый Джон. Всегда молчаливый, всегда тихий, но такой внимательный. Фредди внезапно понял, что сейчас может поделиться всем тем, что накопилось. Выплеснуть, разделить с кем-то свои страхи и опасения. Без лишней огласки. Без ненужной жалости и причитаний. — Очень заметно? Дикон помотал головой. Он бы и не заметил это неяркое пятно на шее Фредди, если бы тот не пытался прикрыть его рукой во время разговора. Меркьюри прорвало. Он жарко, с надрывом, говорил о своём состоянии, о том, что его достигли новости о том, что несколько его знакомых в Мюнхене заразились ВИЧ, что у кого-то вирус уже перешёл в стадию СПИДа. О том, что ему самому очень и очень страшно, о том, что он в ближайшее время собирается к врачу, что ему нужно разобраться с собой, чтобы ни на что уже не отвлекаться во время записи альбома. Что Джон прав. Это дурацкое пятно навевает мысли о саркоме Капоши. А это верный признак того, о чём Дикон и так знает. В конце своей исповеди Фредди поднял взгляд на Дикки. Он боялся увидеть отвращение, жалость, отчуждение, но ничего этого не было. — Парни? — Меркьюри не смог задать вопрос, но Джон и так всё понял. Нет, он не делился своими подозрениями ни с Брайаном, ни с Роджером. И не будет. Фредди сам решит когда и что сказать коллегам. Брайан, выйдя из офиса, не ушёл сразу, а направился к телефону. Единственным человеком, который мог его сейчас успокоить, была Анита. Хотелось надеяться, что она сейчас дома. Разговор вышел недолгим — Добсон нужно было срочно уходить, но она пригласила Мэя к себе на ужин. Брайан взглянул на часы. Стрелки показывали половину второго. Он вышел на улицу, обдумывая что делать в оставшееся время — Брайан явно не рассчитывал, что встреча с группой закончится так быстро. Можно было поехать домой, но это значит, что покидая семью вечером он в спину получит молчаливый упрёк от Крисси. Возле дверей Брайан столкнулся с выходящим Роджером.Желание устраивать скандал на пустом месте уже пропало, и Мэй улыбнулся другу. Тейлор всегда удивлялся этой способности Брайана. Сначала смертельно на всех обидеться до скончания дней, а спустя пять минут вести себя как ни в чём не бывало и даже ощущать вину за минутную вспышку. Со временем Роджер, да и все остальные, привыкли к этой вспыльчивости и уже не горели желанием зарядить Мэю кулаком в лицо, когда тот буквально кипел от ярости и выплёвывал жесткие, обидные, полные желчи слова. Вот и сейчас, Брайан словно не помнил, что десять минут назад был готов оборвать все связи и забыть о существовании своих коллег. — Ты сейчас занят? Может быть составишь мне компанию. Я хочу пообедать. Роджер легко согласился. Он сам подумывал о том, что неплохо бы перекусить где-то. В итоге они устроились в небольшом ресторанчике рядом с офисом. Тейлор снял очки и, чуть сощурившись, рассматривал сидящего перед ним Мэя. Ох, не просто так Брайан предложил поесть вместе. Что-то терзало его, что-то о чём хотелось поговорить в неформальной обстановке. И Роджер не ошибся. Едва они сделали заказ, как Брайан задал вопрос. — У тебя бывало так, что ты не знаешь как поступить? Вроде хочешь сделать правильно, но тогда тебе будет плохо. А сделаешь, так как хочешь, то это будет мерзко. Роджер догадывался о чём сейчас говорил Брай. Его взгляды на Аниту Добсон на вечеринке после концерта на Уэмбли, да и на дне рождения Фредди, говорили сами за себя. Вот только он считал, что ничего там Мэю не светит кроме как небольшой интрижки. Слишком они разные. Они говорили часа полтора. Брайану давно нужно было с кем-то поделиться всем тем, что творилось на душе. С кем-то кто выслушает, вставит свои едкие, но такие нужные, комментарии. Роджер слушал, а сам вспоминал мальчика-подростка, который места себе не находил, когда становился невольным свидетелем ссоры родителей. Чем больше говорил Брайан, тем больше мрачнел Тейлор. — Знаешь, Брай, я тебе не буду давать советов. Это твоя жизнь и ты взрослый мальчик. Скажу одно, если ты не любишь Крисси, то уходи. Не нужно играть в семью. Особенно если хочешь лучшего своим детям. Лучше быть приходящим отцом и дарить праздник, чем заставлять испытывать вину за ссоры родителей. Это ты думаешь, что они ничего не понимают. Представь себе, понимают, только интерпретируют по своему. Ты уж мне поверь.