XXXXX
Адмирал Амитомк улыбалась. Кхар’шан лежал пред ней. Начались последние маневры замедления, и они приближались к зоне поражения первых батарианских орбитальных защитных платформ. Скоро начнется всё самое интересное. Человеческий флот был ограничен в оружии. Стрельба по планете грозила промахом, и никому не хотелось употреблять слова «побочный ущерб» и «орбитальная бомбардировка» в одном предложении. У батарианцев таких проблем не наблюдалось. Но все же через три часа они уже будут на орбите Кхар’шана и начнут настоящее вторжение. — Мэм, мы получили сообщение от «Присловья». Активировался ретранслятор, но по расписанию подкрепления не ожидается, — сказал связист. Амитомк нахмурилась и вызвала окно. Почему Солнечная система посылает к ним незапланированное подкрепление? Природа ретрансляторов превращала осаду системы в безделицу. Первичные ретрансляторы переносили на огромные расстояния, вторичные — на более скромные. Если захватить ретрансляторы, через которые можно попасть в ретранслятор осаждаемой системы, то можно контролировать все корабли, которые входят в нее. Борьба за связи с Кхар’шаном была трудной, но когда большая часть батарианского флота либо перенеслась в систему Харса, либо была на другом конце галактики, человечество взяло верх. Так они думали. В системе Бахак находился самый старый из существующих ретрансляторов — и со своим секретом. При определённой настройке ретранслятор Альфа переносил корабли на самые протяженные дистанции. Батарианцы об этом знали и, как и полагается скользким ублюдкам, другим не сообщали. В системе Бахак ожидали все батарианские корабли, не успевшие попасть к Кхар’шану. К ним присоединились даже работорговцы, пираты и другие преступники из систем Термина. С батарианцами было выгодно иметь дело. С людьми вести дела было смертельно. Они не были готовы умереть за дело, зато с радостью за него убивали. Флот, сравнимый с защитниками Кхар’шана, начал выдвигаться. Они получили сообщение от Батрака, лорда-защитника Кхар’шана, и сделали, как он велел. На подлетах к Кхар’шану открылся ретранслятор. Адмирал Амитомк выругалась на мертвом языке программирования, зашипевшем в виртуальном воздухе сим-карты. Она яростно задумалась. Да, они по-прежнему превосходили противника огневой мощью, но попали между молотом и наковальней. Им хватит сил разбить и молот, и наковальню, но если тем удастся сбить «Иггдрасиль», то вторжение можно считать проваленным. Она искренне надеялась, что батарианский ублюдок, придумавший все эти выматывающе хитрые защиты, этого не понимает. Новый батарианский флот начал атаковать «Присловье» и сопровождающие его корабли. Амитомк находилась слишком далеко, чтобы им помочь, но, как она думала, улыбаясь, ей и не требовалось. — «Присловье»! Передайте воротилам изменить курс, а потом эвакуироваться к вам. Как только они закончат — отступайте, — послала она. Массивные корабли медленно сориентировались по новому курсу ретранслятора. Изменение заняло минуту. Несколькими мгновениями позже они отключились, и «Присловье» отлетело от них, сбегая от кораблей, пытавшихся преследовать его. Батарианский флот на секунду смутился, а потом начал палить по неподвижным объектам, прикрепленным к ретранслятору. Амитомк улыбнулась во все свои цифровые зубы.XXXXX
— Прикажи им прекратить обстрел! — рявкнул Батрак, лорд-защитник Кхар’шана. Помощник уже испуганно набирал сообщение новоприбывшему флоту. Батрак, лорд-защитник Кхар’шана, уставился на экран. Люди поступили хитро. Новый курс разместил ретранслятор на нестабильной орбите. Если их корабли будут уничтожены или человечество проиграет, батарианцы никак не предотвратят падение ретранслятора на Кхар’шан. Орбитальные проекции показывали, что упадет он примерно через четыре недели. Срок долгий, но, даже если человечество проиграет, батарианцам придется умолять их прийти им на помощь. И руки у людей будут почти что чисты. Они аккуратно перемещали ретранслятор и явно планировали установить его на орбите, а не обрушать на планету. Если батарианцы им помешали, то вряд ли людей можно в этом винить? Он стиснул зубы и посмотрел на меньший монитор. Стелс-флот, все сорок девять странных кораблей, всё ещё летели к планете, прорвавшись через пикет. Что странно — только пара кораблей открывала огонь; на остальных же, похоже, вообще не было ни оружия, ни отсеков для снарядов. Они были загадкой, к которой ему, к сожалению, придётся вернуться. Были проблемы, которые он мог решить, и те, что не мог. И он был более чем занят проблемами, которые он должен был решить. Он прищурил все четыре глаза. Корабль. Огромный корабль, который люди так рьяно охраняли. Проклятущий перевозчик пехоты. Все остальные корабли понесли хоть какой-то урон, но в основном только чтобы защитить этот, самый крупный. Он разрывался между необходимостью сберечь оборонительные флоты и уничтожением этого корабля до его посадки. Человечество дало ему ответ. Они явно считали, что это судно стоит защитить любой ценой, значит, оно и падёт. Только пару раз за всю его карьеру спокойный голос стратегии заглушался криком грубой силы, но именно сейчас у него были корабли. Пришла пора рискнуть.XXXXX
— Новый батарианский флот полностью вышел из ретранслятора, но он держится вне зоны поражения, — объявил радист. Амитомк внимательно изучила данные. Батарианцы все ещё ожидали. Молот занесён, наковальня готова. — ВоенныеСемена? — спросила она. — Мы потеряли их в тени планеты, мэм, но они должны оказаться на позиции через полчаса. Возникло чувство, похожее на гром, на рокот. Как будто в ее груди забилось сердце, от которого она отказалась много веков назад. Она подалась вперёд, обнажив зубы и охваченная огнем. Она ощущала, что экипаж сим-карты отвечает тем же. Иногда Голос не говорил. Он просто был, гремел в Выгруженных общим опытом, жизнью и связью. Амитомк произнесла слова, которые они так долго ждали: — Время пришло. 3 ПК: система Харса, орбита Кхар’шана Издалека битва кажется красивой и элегантной. Армии и флоты сталкиваются, как медленные жидкие организмы, прощупывают почву, отскакивают от стенок сосуда. Давление нарастает не сразу, а потом быстро спадает. Вдоль линий боя формируются спокойные тупики. Вблизи битва — это хаос. Боль и паника, огонь и смерть. Бойцы могут воскресить в памяти каждую секунду с ледяной ясностью или же не помнить ничего. Каждую битву наполняют моменты героизма и трусости — от доблестных жертв до смертельных несчастных случаев. Битва часто выигрывается маленькими моментами, а война — крупными. Человеческий флот приближался, приняв оборонительную позицию. Перед ними готовился к бою последний батарианский гарнизонный флот. Позади них с сенсоров пропал флот систем Термина, перейдя на сверхсветовую. Всего через пару минут они должны были присоединиться к основным силам. Приняв риск, человеческие корабли выстроили плотную первую линию защиты, готовясь поглотить силы гарнизонного флота, а арьергард оставив расправиться с флотом систем Термина. «Иггдрасиль» был защищен, но не полностью. Если привлечь к нему чересчур много внимания, противник сможет понять, насколько он важен для вторжения, и пойти на отчаянные меры. По другую сторону планеты небольшая группа кораблей преградила путь ВоеннымСеменам, хотя никто не верил, что они смогут прорваться через батарианские орбитальные защиты. Как только столкнулись гарнизонный и человеческий флоты, казалось, что гамбит окупился. Не было никаких отчаянных атак, как и мощных ударов. Гарнизонный флот просто налетел на человеческий, пытаясь задержать их, заманить в зону поражения орбитальных защит и флота систем Термина. Но человечество всё усложнило. Их броня не ломалась, их орудия яростно пробивали защиты и корабли. Но батарианцы были фанатично верны родному миру и дрались в его защиту. Малых моментов героизма и трусости хватало с обеих сторон. Когда присоединился флот систем Термина, их встретило минное поле, развернутое арьергардом. Однако корабли, быстро прошедшие его и начавшие палить во все стороны, были лишь малой частью флота, вышедшего из сверхсветовой. Мгновениями позже появился остальной, подлетая к людям с тех сторон, где было меньше кораблей. Необходимость столкновения с гарнизонным флотом и удержания арьергарда ослабила части человеческой формации. Две части флота систем Термина обстреливали фланги, нацеливаясь на отдельные корабли и даже прорываясь к «Иггдрасилю». Человечество ответило двумя способами. Во-первых, оно изменило формацию. Несколько кораблей переместились прикрывать фланги. Во-вторых, эти корабли развернули простейшую заградительную технологию, которая была у человечества. Чеснок. Миллионы соединённых звездообразно острых стальных штырей, размером не больше кулака. Во время быстрых нападений применять их было неэффективно, но теперь, когда корабли систем Термина летели на безумных скоростях, столкновение с ними было равносильно прямому выстрелу из дредноута. Альберт Эйнштейн в космосе был смертоносным сукиным сыном. И в этот момент, словно дождавшись нужного момента, напал гарнизонный флот. Они полетели клином, прорываясь через линию защиты, не обращая внимания на дюжины сгоравших по пути кораблей. Громко рыча, они напали на «Иггдрасиль», обстреливая его широкий куполообразный нос. Пластины брони испарялись, по поверхности расцветали взрывы. И тогда в дело вступили собственные защиты «Иггдрасиля». Корабль был длиной в десять километров, а его нос в ширину — в пять. Хотя на нем не было пушек, из него вышло столько турелей и дронов, что хватило бы на защиту планеты. Нападение гарнизонного флота замедлилось, и человеческий флот приблизился к планете.XXXXX
Батрак, лорд-защитник Кхар’шана, ощутил холод поражения, извивающихся в кишках. Он проигнорировал его. Он все еще жив. Флот систем Термина еще цел. Планетарные военные силы еще под его управлением, и, если придется начать кровавую партизанскую войну, он на это пойдет. Его командный бункер спрятан под горой, в миле под землей, в пустошах южного континента, и оборудован огромной подземной сетью. Здесь есть припасы, защищенные каналы и ненависть. Война еще не окончена. На экранах зажглось предупреждение. Неизвестный флот… исчез? Его глаза распахнулись, когда повторились последние секунды видео. ВоенныеСемена раскрылись, сбрасывая на удивление тонкую броню и обнажая огромные ядра сингулярности, нанизанные, как жемчужины на нитку, и окруженные дюжинами длинных тонких металлических штырей. Все они были направлены вперед, как пучок иголок. И, стоило ядрам выпустить штыри в планету, они пропали. Ему даже не пришлось проверять, куда они целились. Все это время ему был объявлен шах и мат, а он только сейчас это понял. Штыри, ускоренные и нацеленные с точностью, какая и не снилась другим расам Совета, неслись к нему. Орбитальные защиты не смогут остановить сотни тонких объектов, которые не замедлятся, даже когда пробьют их. То, что они не достанут до бункера, не успокоило его. Он знал, что они его найдут. Выскочило сообщение, что одна из дальних станций, соединенных с его бункером сотнями миль защищенных кабелей, только что передала большое количество данных. Он закрыл двери в свой дом задолго до начала войны, но там уже сидел Призрак. Возможно, еще со времен Первого Контакта, подумал он, когда на экранах штырь из металла и огня раскололся на точно направленную шрапнель, которая летела прямо в его бункер. Пол ушел из-под его ног, но лишь на миг.XXXXX
Хотя потери были небольшими, в человеческом флоте были повреждены все корабли. Затормозив на время, они запустили процесс восстановления и дали броне заживить как можно больше дыр. «Иггдрасилю» пришлось передавать броню с менее важных кораблей, чтобы вернуть его в полную боевую готовность. После уничтожения гарнизонного флота они быстро расправились с орбитальными защитами, окружающими Кхар’шан. Большая часть флота систем Термина, сильно потеряв в числе, сбежала через ретранслятор. «Присловье» при помощи других кораблей вновь захватил ретранслятор и запустил огромные двигатели, присоединенные к нему. Теперь у них была новая цель. А «Иггдрасиль» полетел вперед. Когда он стал медленно заходить на широкую орбиту, из-под его брони начали вылетать шаттлы размером со здания. С такой высоты они могли облететь почти всю поверхность планеты. Шаттлы были защищены плотной броней и могли не беспокоиться о быстром снижении. Они замедлились лишь настолько, чтобы не похоронить себя при посадке. Они влетели в важные военные и инфраструктурные точки, мгновенно выгружая сотни готовых к бою Военных тел. После этого сами шаттлы трансформировались, превращаясь в защитные панцири. Все наиболее защищенные места были захвачены всего за пару минут и остались во власти людей. А «Иггдрасиль» продолжал опускаться. Его перегрузка достигла практически 70 g. Планетарная гравитация его не беспокоила. Он едва двигался, когда навис над столицей. Почти весь город оказался в его тени. Когда он пролетел мимо города к мелководному морю, его огромная масса качнулась вверх, а из куполообразной головы вышли руки, похожие на ветви. Как только он сел, пар от его раскаленной брони вызвал настолько мощные волны, что они сорвали крыши у всех батарианских метеовышек. Как только корабль сел на морское дно, горожане пораженно уставились на судно, что было выше их самых высоких гор, чей низ окружала стена пара, и от чьей вершины расходились облака, потревоженные его появлением. Рой дронов и транспорта, всё ещё вылетавший из него, в сравнении казался весьма скромным.XXXXX
На поверхности солнца вздулся новый пузырь. ВоенныеСемена не ушли — они просто послали свою первую волну на уничтожение. Теперь же раскрылось их истинное предназначение. Соединившись, они стали основой новой звездной подъемной станции. Пузырь, ознаменовавший их появление, лопнул, втягиваясь в их голодное нутро. Началось сооружение Третьей Сферы.XXXXX
На земле же началась крупнейшая высадка человеческих Военных тел, какую только видела галактика. Дюжины М-7 шли бок о бок, закрывая щитами других от огня. Пальбу сотен дронов иногда прерывал грохот «Кроликов». В войсках появлялись и их вариации — от М-7-гренадеров с микрофабриками в громоздких спинах, которые могли производить оружие под любую ситуацию, до небольших «Кроликов», разработанных для ближнего боя. «Рапторы» с жестокой эффективностью очищали здания, проникая через вентиляцию и пробивая любые не усиленные стены. К зонам, удерживаемым «Пустельгами», было не подойти — их заполняли невидимые снайпера и множество убитых. В бою показали новые Военные тела. «Трайки», толстые и трехконечные, двигались с безумной скоростью и невероятным проворством, переходя по надобности с колес на когти. Будучи гибридом боевых медиков и инженеров, они перевозили в себе уни-туман, мельчайшее жидкое оборудование, которое использовалось почти во всех телах. Полевые раны заживлялись за минуты, а ампутации и замены конечностей производились с той же быстротой. Медленные, но крепкие «Мегаты» с крупными телами и огромными передними ногами, использовались в качестве артиллерии или тяжелой огневой поддержки — в их массивных торсах и горбатых спинах скрывались спинные пушки и вмонтированные в плечи точечные системы защиты. Будучи умелыми альпинистами, они могли закрепиться почти на любой поверхности на коротких задних ногах и вонзить передние когти в цельный бетон. «Мелвиллы» двигались и того медленнее; их огромные, размером со здания, тела удерживались на нескольких конечностях. Они играли роль передвижных баз — стоило им появиться, как ничто уже не могло сдвинуть их. Еще в них перевозились Духи, будущие Призраки, которые пока что не умели летать в сыром киберпространстве, но могли похвастаться хакерством и навыками ведения электронной войны. И, наконец, «Шварцшильды» ознаменовали новую эру в военном деле. В нашествии их участвовало всего трое, но не заметить их было невозможно. Представляя собой всего лишь бронированные сферы десяти метров в диаметре, «Шварцшильды» несли в себе сингулярные двигатели и мощность, на которой они работали. Человеческий ответ на биотику не мог похвастаться числом, изяществом или контролем, но зато они работали на пяти термоядерных реакторах, а не на биохимической энергии органика. «Шварцшильды» могли лишь создавать щиты и наносить кинетические удары, причем пока что слабые для боев в космосе, но запись одного из «Шварцшильдов», успешно выдержавшего удар останков батарианской армии, заставила многих в галактике забеспокоиться насчет этого «пока что». На протяжении всего сражения человечество старалось минимизировать потери. Их неумолимое наступление внесло разлад в ряды батарианцев, что и спасло многим из них жизни. Не обращая внимание на пальбу уставших противников, Военные тела по возможности разоружали их или уничтожали на месте, когда те противились. Пленников люди лечили. Безупречная, безликая броня Военных тел подавила сопротивление, видевшее, что ничто не может вымотать человечество.XXXXX
Годом позже всё было кончено. Кое-где возникали вспышки насилия, но после капитуляции батарианских правителей и уничтожения военных сил новым владельцам Кхар’шана уже ничто серьезного не угрожало. На встрече, которая транслировалась всей остальной галактике, человеческие дипломаты представили батарианцам документ, который впоследствии станет крайне знаменитым. Батарианское Соглашение было первым взглядом на планы человечества касательно галактики. В нем было предельно четко изложены ожидаемые права и обязанности как отдельных лиц, так и организаций. Да, оно было не без изъянов, но оно провозглашало универсальную базовую мораль. Соглашение объявляло незаконными многие обычаи батарианцев, но и устанавливало право их расы на самоуправление. Батарианские правители с опаской подписали Соглашение, и человечество почти что за ночь покинуло их мир. Действуя в соответствии с предписаниями Соглашения, Третья Сфера начала обеспечивать батарианцев товаром и материалами для восстановления. Им свободно предлагали человеческие строительные технологии, и батарианская экономика вместо краха пережила расцвет, поскольку освобожденные рабы и усиленные антикоррупционные законы вычистили поколения кумовства из многих сфер. Некоторые человеческие товары стало дешевле покупать у батарианцев, а остальной части галактики как раз очень были нужны некоторые материалы и продукты, которые могли сделать лишь Сферы. Третья Сфера осталась под властью людей, а ретранслятор был перенесен на новую орбиту между ней и Кхар’шаном. Медленно, но верно начала формироваться новая и лучшая батарианская цивилизация. Ее основа была заложена Трансцендентным Человечеством, но возглавлял ее батарианский народ.