Белый тигр

      Pov: Тора. Спала я до тех пор, пока мне нагло не толкнули в бочину и не заорали: «Рота подъём!». Раскрыв усталые глаза, я перевела раздражённый взор на Санеми, стоящего надо мной, как ястреб. На мои возражения он в очередной раз толкнул меня, а потом и вовсе поднял и, закинув к себе на плечо, выволок из палатки. Пройдя в центр, он одним точным махом вытряхнул меня из одеяла. Больно шарахнувшись о землю, я зашипела как змея и злобно посмотрела на Санеми, которому вообще были до жопы мои шипения. Вернувшись назад, он поднял меня за руку и поволок в сторону спуска. — Эй ты куда меня тащишь? — крикнула я, когда он начал спускаться. Мало ли он решил меня с обрыва скинуть! — На пробежку. — тихо бросил Санеми, переступая с одного камня на другой. — На что?! — опять моя тормознутость вступила в силу. — Ты оглохла, что ли?! На пробежку! — рявкнул он и дёрнул меня за собой, да так, что я оторвалась от земли и в буквальном смысле обрушилась на Санеми, но тому это не особо навредило. Он как стоял камнем, так и стоял, только спустил меня с себя и, поставив, поволок дальше как ни в чём не бывало. Он точно человек? Мы дошли до тропы, ведущей в лес, и моим глазам предстала в прямом смысле дорога для бега. На ветках далеко вперёд вели разного цвета тряпки, тем самым показывая куда двигаться, чтобы не потеряться, а так же там были препятствия в виде переваленных брёвен через дорогу. — Это ты сделал? — шокировано спросила я, смотря на это. Санеми повёл плечом, хрустнул шеей и нехотя ответил: — Да. Так что хорош выёбываться и галопом вперёд! — сопровождая свои слова матом, он подпихнул меня в спину рукой. — И куда я прибегу? — он нахмурился из-за этого вопроса. — Узнаешь. Вперёд! — смачный пендаль заставил меня пропрыгать вперёд на несколько метров. Развернувшись на горе-тренера, я, придерживаясь за ушибленное бедро, фыркнула: — Да хорош пинаться, бегу я бегу! — перейдя на бег, я забежала в лес и побежала по тропе, ориентируясь по тряпкам и не забывая перепрыгивать через брёвна, лежащие на моём пути. Только я подумала, что это очень просто, как в меня полетели острые деревянные колья, к которым я была не готова. Они были из сосны и я не смогла их унюхать, так как вокруг одни сосны, а у них запах одинаковый. Резко пригнувшись к земле, я едва успела увернуться от летящих в меня кольев. Они воткнулись в землю позади меня, чуть не разорвав мне спину, настолько близко они пролетели. Моя спина ощутила ветерок, исходящий от них. — Ты херли разлеглась?! Поднялась и побежала дальше! — заорал Санеми от начала тропы. Встав с земли и отряхнув дзюбан, я развернулась и крикнула: — Ты почему не предупредил о ловушках?! Я же могла погибнуть! — вместо уместных «Извини!», он прокричал далеко не слова извинения: — Пиздуй давай! А то я тебе щас ещё пинка для ускорения дам! — под такие слова поддержки я развернулась и побежала дальше, шипя себе под нос: — Козёл… — я стала держать глаза, уши и нос востро. Каждая ловушка была смертоносней предыдущей, каждая могла меня проткнуть или сбить с плеч мою голову. На одном из поворотов в меня полетела целая груда камней, размером с куриные яйца или чуть побольше. Закрываясь руками, я сносила удары, а после камней меня ждала дыра в земле с острыми кольями внизу. Удержавшись просто невероятным образом за край дыры, я выбралась и побежала дальше. На финише же меня ждали натянутые бамбуковые палки с острыми штырями по всей длине палки. Если они по мне попадут — я труп! — Да он реальный психопат! — выговорила я, резко уворачиваясь от одной, а потом от второй бамбуковой палки. Острые колья впились в землю, тем самым пригвоздя палки к земле. Перепрыгнув, а затем ещё пару раз пригнувшись и кувыркнувшись, я добралась до финиша и опала камнем у дерева. Одна из палок меня всё-таки задела и поранила мою руку. Выдыхая воздух аж с паром, я зажала рану и обвязала её тканью сорванной с дерева. — Раз тебя не пришило к дереву или к той же земле — надежда есть… — размерено шагая со спокойной рожей, проговорил Санеми, приближаясь ко мне. — Ты больной, Шинадзугава! — огрызнулась я, зажимая рану на руке. Надеюсь, шрама не останется. — Восприму это как комплимент! — съязвил Санеми, садясь рядом со мной на корточки и без всякого разрешения протянул руки и затянул края ткани. Вскрикнув от боли, я замахнулась на сероволосого рукой для того, чтобы вломить ему смачную пощёчину, но он остановил меня и хлопнул моей же рукой мне по лбу. — Не советую. — кинул он и оттолкнул мою руку. Вот если бы не моя маска, он бы щас лицезрел в свой адрес ненавистный и презренный взгляд. Дернув плечом, я встала и пошагала назад, а он за мной, ничего не говоря, но краем глаза я видела, как он усмехается. Это меня нереально бесило, но я ему не соперник, он действительно силён, и, если я попру против него, он меня закатает в землю. Тело била ужасная болезненная дрожь, я еле переставляла ноги, даже не переставляла, а волокла. Вчерашние синяки ныли, а полученные от камней вообще горели огнём. Всё моё тело покрыли новые огромные синяки. Блин, увидел бы всё это Сабито, он бы точно накинулся на Санеми с кулаками, даже не разобравшись в ситуации. Я очень жалею о том, что говорила, что Сабито слишком жесток на тренировках… Беру свои слова назад… Вдруг мои ноги подкосились, но я не упала я упёрлась лбом во что-то тёплое. Чуть приподняв голову, я увидела грудь, с идущими крест на крест шрамами. Сильные руки держали меня за плечи, а я как слепой котёнок тупила и не могла понять, что происходит. Прозвучал глубокий, немного рычащий вздох. Санеми, с не свойственной ему мягкостью, приподнял меня на руки и пошагал назад к лагерю. Хоть я и была в полуобморочном состоянии от боли, но я не могла не удивиться этому. Боль совсем чуть-чуть поутихла, и я, под лёгкие покачивания от его шагов, закрыла глаза, после чего погрузилась в глубокий сон. Снова вокруг была тьма. Что-то зачастила я впадать в подобные состояния. Это не очень хорошо. Валяясь в темноте, я оказалась в уже ставшей привычной мне изначальной тишине. Был слышен лишь стук моего сердца и спокойное размеренное дыхание. Мои глаза были закрыты, а, возможно, и открыты — я не могла этого понять, так как картина была одинаковой. Мои мысли почему-то сводились лишь к тому, что я ужасно скучаю за Сабито, и что я безумно хочу увидеть его. Обнять, ощутить его рядом и не отпускать… Непривычно, что его нет рядом. Так же я переживаю за Гию, он тоже немало важен для меня, как ни как младший братик… — Шитора… — мягкий, тихий как шорох шёлка, голос дошёл до меня. Я привстала и заозиралась по сторонам. — А? Кто это? — негодовала я, и вдруг белая вспышка света озарила взрослую стройную фигуру. — Это я. — передо мной появилась красивая женщина с серо-белыми волосами и небесными глазами, один из которых был прикрыт чёлкой. На её лице играла нежная улыбка. — Кто ты? — встав на ноги, спросила я, смотря на женщину. Она выглядела очень знакомой. — Ты меня не узнала, милая? Ну, это неудивительно, ты была совсем маленькой, когда я покинула тебя… Прости уж меня… — она виновато улыбнулась, и к уголкам её глаз начали прибывать слёзы. Разглядев её более детально, я сама почувствовала, как мои глаза начинают намокать. — Ма... Мама? — я не верила своим глазам. Последний раз я видела её, когда мне было пять. Я уже почти забыла, как она выглядит, ведь, к сожалению, у нас не было времени побыть вместе. Смерть отняла у меня самую близкую и родную душу, слишком рано… — Да это я! — она улыбнулась, а я кинулась к ней и обняла. — Не думала, что увижу тебя… — слёзы начали падать с моих глаз. Тонкие руки поднялись на мою голову и спину и я снова почувствовала материнские руки на себе. Девять лет прошло с тех пор, как мама обнимала меня. — Я всегда рядом с тобой, я никогда тебя не оставляла. — теперь уже и она плакала. — Я очень рада тебя увидеть! — отстраняясь и улыбаясь сказала я, смотря на родное лицо. Моему счастью не было предела, я до сих пор не могла поверить в то, что моя мама сейчас здесь рядом со мной… — И я. Ты так выросла, моя дорогая доченька, стала такой красивой и сильной. — заправляя за ухо мои волосы, проговорила она. — Я скучаю. Скучаю по всем вам… — мои родные… Мои братья, мой папа, любимый старший братик Акатора… — Знаю, и мы тоже скучаем. — она грустно улыбнулась. — Мама, что мне делать? Я не могу понять, что ты хотела донести мне словами в книге. Я тренируюсь днями напролёт, но единственное, что я получила это кучу травм и маньяка тренера… — уж извините, но я не могу назвать этого чёрта Санеми как-то по-другому. — Милая, не нужно опираться лишь на мою книгу. Ты должна найти своё дыхание, слушая своё сердце. У тебя всё получиться, вот увидишь. — она слово в слово говорила то же самое, что и Санеми, только в очень мягкой форме. — Спасибо мам, я рада, что смогла поговорить с тобой. Я люблю тебя! — снова обняв её, заговорила я, после чего отстранилась и, вытерев слёзы рукавом, улыбнулась настолько широко, насколько смогла. — И я люблю тебя, доченька, и я очень горжусь тем, что я твоя мама. — она нагнулась и поцеловала меня в лоб, и в этот же момент я распахнула глаза в реальности. Я была в палатке, укрытая одеялом и с мокрой тряпкой на лбу. Санеми не было, и я, приподнявшись на чуть дрожащих руках, посмотрела в промежуток, проверяя этим, что там творится на улице. — Шинадзугава? Санеми, ты на улице? — позвала я его, встав, и, выбравшись из палатки, посмотрела по сторонам. Его нигде не было. — Он ушёл? — мне от части даже успелось сгруснуть, но вдруг резкий отборный мат привлёк моё внимание: — Блять! Неужели ты соизволила проснуться! — рычал, разумеется, Санеми. Он держал в правой руке топор, а в дрогой стопку дров. — Санеми! Вот ты где, я думала, что ты ушёл! — не знаю, какая муха меня куснула, но я кинулась к сероволосому и крепко обняла. Шинадзугава ошарашено вытаращился на меня и офигел настолько, что аж выронил топор, который вонзился в землю лезвием, и дрова рассыпались по той же земле у нас под ногами. — Э-э-э, не липни ко мне! — он начал отталкивать, но не грубо, а так, чтобы просто отодвинуть меня от себя и толкал в здоровое плечо, на котором не было синяков и ушибов. — Прости-прости. Сколько я проспала? — потирая слегка заспанные глаза, спросила я. Санеми поправил одежду, после чего нагнулся, дабы поднять дрова и кинул не особо радостным голосом: — Два дня. — меня тут же как молнией шарахнуло. — Что?! — мой крик заставил сероволосого поморщиться и оскалиться. Подняв дрова и топор, он двинулся к центру, где кинул дрова в кучу других, которые я не заметила сразу. Развернулся он ко мне и, поглядев с пару секунд, вознёс левую руку к задней части шеи, после провёл к боковой части и начал её разминать. Хруст шейных позвонков нарушил тишину. — Гемора ты мне добавила, блять! Будь добра, больше не вырубаться. Я тебе в няньки не нанимался! — раздражённо брызгал ядом Санеми под громкие похрустывания. — Ты эти два дня заботился обо мне? — это меня удивило даже сильнее, чем тот факт, что я дрыхла без задних ног аж целых два дня. — Нет, блять, вокруг костра с бубном плясал! — огрызнулся Санеми, поставив руки на бёдра. — Пх… Пф-ф... Ах-ах-ах-ах-ах! Ну ты даёшь! — меня вынесло с этого ответа. Моя услужливая фантазия стазу же воспроизвела эту картину, и я ощутила, как к моим глаза прибывают слёзы от неудержимого смеха. Согнувшись в корпусе и содрогаясь от смеха, я опала на землю, где продолжила хохотать во всё горло. — Дура. — фыркнул он, отвернув лицо. — Спасибо, Санеми, без тебя я бы пропала. — хоть от части это его вина, что я отрубилась, но, если бы не он и его забота обо мне, даже не могу представить, что было бы со мной. Я улыбнулась ему широкой улыбкой, но он среагировал как-то странно. Сначала дёрнулся, а потом и вовсе клацнул языком, отворачиваясь ко мне спиной. Когда я снова хотела с ним заговорить, он взял топор и снова направился в лес. Не став его трогать, я принялась готовить завтрак. Мысли о маме грели моё сердце, и теперь я точно всё поняла… Мои тренировки были глупыми, но сейчас я обязательно добьюсь того, чтобы мой клинок окрасился.