Жизнь звезды

Третье ноября. Предпоследний день осенних каникул. Все школьники уже отрываются по полной то на рейвах, то просто на обычных вписках, но даже самая безбашенная вечеринка не может сравниться с тем, куда попали наши певцы. Оглянемся назад… Япония, Акита дом Нерейвы Огневой утро после ссоры 11:24 Последние теплые лучи солнышка озаряют лицо девушки, вынуждая ту невольно зажмуриться. Птицы за окном будто специально стали петь ещё громче, подгоняя блондинку поскорее проснуться. Им это успешно удается, так как буквально спустя пару мгновений в оконную раму летит подушка, сопровождаемая хриплым «заткнитесь» и сдавленным стоном разочарования и боли от недоувиденного сна. Мешок с органами, который называют телом, неохотно поднялся с футона, но тут же чуть не отправился обратно, едва не подскользнувшись на одеяле, лежавшим в ногах, ибо терморегуляция тела сочла, что в семь градусов тепла слишком жарко. Казалось, что может быть хуже проснуться не по своей воле? Но одно скрасило всю эту плачевную картину: по всему дому блуждал столь аппетитный запах вкусной еды, что девушка сразу полностью открыла глаза, поправила платье и пошла по нюху, который всегда с определенной точностью, как у собаки, улавливал мельчайшую вкусность. Нос привёл певицу на кухню, где за плитой, спиной к девушке, стоял парень, пытаясь что-то сделать на самой конфорке. Когда у него, по всей видимости, получилось, он развернулся и чуть не схватил инсульт, ибо так тихо подкрадываться умели всего два человека: его сестра, когда ей что-нибудь надо, и Венера, которая как раз и стояла в дверном проёме также растерянно смотря на него. — Ты прости, я вчера много лишнего наговорил, — шепотом проговаривает он, протягивая в руки тарелку с блинчиками, обильно политых сгущенкой и украшенных сахарной пудрой и малиной. Прямо как во всяких американских сериальчиках. — И да, во-первых приятного аппетита, — псевдо-рыжеволосый говорил быстро и нервно, будто боялся, что сейчас что-то забудет. — А во-вторых собирайся быстрее, потому что скоро подъедет мой менеджер, он отвезет нас на репетицию концерта. Певец тяжело сглотнул, повесил обратно полотенце, которым только что вытер руки и немного заляпанную столешницу, и ушёл. Ну, вернее пошел убирать всё в первоначальный вид, как когда они только зашли, но увы, паутину обратно повесить не получится, поэтому он просто прибирает футоны и постельное белье туда, откуда взял, а именно из темного подвала, в котором вчера они уже успели множество раз пошутить про «Убить Сталкера» и даже с воспроизвести некоторые сцены, только сейчас они понимают, как глупо это выглядело. Венера в это время уже во всю трапезничала, закрывая глаза от удовольствия. Что-что, а вот то, что Феромон умеет так вкусно готовить, она не знала. Даже не догадывалась, скажу так. Блинчики оказались самой идеальной прожарки, сгущенного молока было ровно столько, сколько надо, пудра была сладка в прекрасную меру, а малина была самой превосходной свежести. Да, пожалуй это были самые вкусные блинчики в её жизни. Помыв за собой тарелку, девушка только сейчас задумалась, а как Феромон узнал, что скоро приедет его менеджер? Словно по щелчку пальцев на подоконнике что-то забрякало и заиграло что-то из старых песен певца. Подойдя чуть ближе, девушка увидела на экране вызов от «Ник» и три смайлика каменного лица. Что ж, этот Ник явно не был особым другом парня. Стоп, а если этот тот самый Ник? Но мысли девушки прервал рыжеволосый, который схватил телефон, натянул улыбку и заговорил: — Да-да, привет, дружище! Что? Ты нас недооцениваешь, мы уже собрались и ждём тебя. Да, ага. Нет, не знаю. Она опять отравилась своим печеньем? Я не удивлён. Да, хаха. Передай ей, что я её обнимаю, и пусть она ни при каких условиях не приедет на репу. Ага, давай, до скорого. — Это был твой менеджер? — как только мобильник был положен в карман джинс, задала вопрос девушка, всё время наблюдая за изменениями на лице певца. — Ага, Ник та ещё заноза в заднице, но он так часто доставал меня из этой самой задницы, что я просто не могу его не боготворить. И да, давай посмотрим, что мы там с тобой вчера напридумывали, — рыская в карманах одежды, что Венера, что Феромон, остались в проигрыше, но всё же спустя пару минут листочек с текстом был найден в мусорном ведре. Ребята сели за стол, предварительно тяжело выдохнув и готовясь к неимоверной пьяной жести. Сначала всё было хорошо, Феромон даже несколько раз одобрительно выпячивал нижнюю губу, показывая, что явно не ожидал такого. Но потом начался самый сок, заполонивший весь дом диким гоготом и смехом. — Как можно было четыре раза ошибиться в слове «Равнодушия»? — открыто хохоча во всю спрашивала девушка, в то время, как Феромон действительно пытался разобраться в написании слова. Вместо «потускневший» было «птуксневшей», вместо «Рокфоров» — «Рагворав», а вместо «Равнодушия» — «Рофнадушьйа». Да, Аглая Викторовна, их учительница по русскому и литературе, давно бы схватила орфографический инфаркт. Перечитав текст ещё раз и исправив все ошибки или какие-то недочёты, певцы принялись за инструментал. — Смотри, здесь можно будет какой-нибудь слайд на гитаре на мажорных тонах*, потом можно синтезаторы вместе с гитаркой, потом бочка с хай-хэтами, и так по кругу. — У нас разве есть барабанщик? — У меня есть друг, он вроде будет на репетиции, он играл на барабанах со мной в первые туры, потом перешли на драм машину. Только Венера хотела задать очередной вопрос, как у ворот дома загудела машина. Выглянув в окно и проверив догадки, певцы вышли на встречу менеджеру. То, как сейчас переживала девушка не описать словами, её ноги подкашивались, а руки дрожали словно при ашхабадском землетрясении. Если сейчас она удостоверится в том, что её предположение верно, то во-первых, она мысленно выиграет спор на сотку сама с собой, а во-вторых убедится, что Ник, тот самый Ник Лазарев, действительно крутой человек, раз работает на такого именитого певца, как Feeromon. Тот в свою очередь галантно открывает заднюю дверь какого-то лимузина, помогая Венере зайти. Как только оба певца плюхаются на сиденья, к ним разворачивается Ник. Да, тот самый Ник. Вторая Венера, которая Василиса, которая выиграла спор счастлива до звёздочек, потому что её друг, единственный адекватный из всей компании, сейчас рядом, и непросто рядом, а вот прямо конкретно рядом, в полуметре от неё самой. — Как дела, Венера? — спрашивает менеджер, кивая водителю и что-то записывая в книжечке, после достает телефон и пишет смс. Будто ничего не произошло, будто каждый день общается с мировыми звездами — псевдо-блондинка не удивилась, будь это так. — Кстати, вы чего как из ну о-о-очень плохой парикмахерской вышли? — У меня всё хорошо, Ник, — пытаясь говорить более-менее членораздельно, певица взглядом пошарила по салону, пытаясь найти спасение. Но оно не заставило себя долго ждать коротким и прямолинейным «Вода под подлокотником» от Ника, который даже не оторвался от бумаг. — Чувак, это был такой разнос, ты не поверишь! — вскрикнул Феромон и стал пересказывать события прошлой ночи, менеджер всё так же не отстранялся от занятия, лишь иногда складывая брови то домиком, то просто хмурясь, то в удивлении поднимая их ко лбу, буквально на секунду смотря на дорогу. Лишь единожды парень вбросил «ахринеть» и то, кажется, чисто из вежливости, но когда стало уже совсем невмоготу, то блондин всё же развернулся к певцам, шумно выдыхая и устало смотря на друга. Либо это телепатия, либо новый язык корешей, но псевдо-рыжий понял всё буквально без слов, поднимая брови, будто бы спрашивая «серьёзно?!», на что Ник лишь кивнул, отворачиваясь обратно, в то время как второй откинулся на сиденье с обреченным вздохом и запусканием пятерней в парик. — Что-то случилось? — спрашивает Венера, начинавшая подозревать друзей в чём-то таком, что она не понимает. Так и было, ибо те лишь отмахнулись, Ник ссылаясь на супер-занятость, а Феромон не придумал ничего лучше, чем просто выпить воды.

***

Согласитесь, лимузин разъезжающий по узким улочкам Японии — довольно странно, так ведь? Невысокие многоэтажки мелькали за окнами со скоростью улитки. Вблизи можно было заметить маленькие открытые балкончики. На подоконниках которых были заметны маленькие горшочки с цветами; можно было увидеть прикуривающих людей, с утра пораньше решивших затянуться сигаретой и вдыхать едкий табачный дым. Венера предусмотрительно закрыла окно, дабы этот запах не просочился в бронхи. У дверей толпились родители, провожавших своих маленьких троглодитов в сады или школы. Застряв в пробке девушка пригляделась к окружающему миру, помимо домов бывают и другие достопримечательности. Например пожилые люди, снующие между машинами и предлагающие всякие товары от специй до одежды. Один парень помоложе даже вставал перед водителями и махал клеткой с живыми цыплятами. Ник с изумлением и насмешкой посмотрел на него и пробормотал что-то про живодерство. Феромон мгновенно оживился, и попросил водителя сделать музыку тише. — Какой ты злой то, Лазарев, — рыжеволосый кивком поблагодарил водителя. — людям надо как-то зарабатывать. — Но не так же, — Ник быстро метнул взгляд на торговца одеждой домашнего производства. — даже вон тот мужик поадекватней и не сует всем в лицо животных. Не всем приятно… Венера быстро, не привлекая внимания парней, хаотично понажимала кнопки на панели подлокотника. Открылся доступ ко всем радио-волнам мира. У девушки даже глаза округлились от такого обилия радиостанций. Даже не раздумывая, она нажала на Европейское радио. Lesley Roy — Maps Заиграла небезызвестная песня Ирландской исполнительницей. Насколько знала Венера, эта песня была представлена на Евровидение. Девушка стала немного пританцовывать ногой, как это позволял узкий салон транспорта. Она и не заметила, как парни сменили тему. Заезженная экономика Азии перетекла в дискриминацию азиатов и темнокожих. — Ну по сути говоря, правительству все равно, на таких как они, — Феромон перекатывал из руки в руку бутылку минералки. — если бы им было дело, давно были бы решены проблемы с рабством и расизмом. — Ты хочешь сказать, что властям нет дела до их населения? — Ник, скрестив руки на груди, откинулся на спинку сидения. — А как ты еще объяснишь митинги и сборы средств, для «индивидуальных внешностью», против указов и бездействия стереотипных жирных депутатов. Венера сразу вспомнила слова Феромона, сказанные им вчера под вечер. Сразу появилось желание встрять в их разговор, но возможность услышать ответ менеджера-друга перебил жажду высказаться. — Намекаешь на нейтралитет? — Да. — Феромон отпил большой глоток воды, из-за чего чуть не поперхнулся. Венера заботливо, со всей силы, постучала парня по спине. — Ты мне так ребра с кожей местами поменяешь, ненормальная! — сказал он откашливаясь. Певица проигнорировала оскорбление и повернулась к Нику: — Это наплевательское отношение властей связано с проблемами и обычаями общества. Они привыкли слышать то — что хотят, говорить то — чего просит большинство, и действовать так — чтобы было больше денег. Но никому не интересны проблемы, чем-то на них непохожих. Это не нейтралитет, а дискриминация общества. Они бояться за собственное благополучие и нечестным образом заработанную власть больше, чем за жизни людей. Ник сложил брови домиком и с одобрением посмотрел на девушку. — Диана бы оценила твою точку зрения, — парень не смотрел на Феромона, пока тот переводил взгляд с Венеры на Ника. — она ярая сторонница феминизма и свободы слова. — И ненавистница расизма и работорговли, — подсказала, а потом мгновенно стушевалась Венера. — Угадала, — подозрительно протянул Феромон, но быстро потеряв интерес, вернулся к Нику, — Такое ощущение, будто им все равно на людей. А потом появляются вопросы: а почему такая высокая смертность; а как так вышло, что люди устраивают бунты или митинги? — Каждый человек важен. Каждая жизнь ценна, как и сам человек. — девушка решила напрямую уколоть Феромона за его слова. Пускай и им знает цену. — и дело каждого, чем и как ему заниматься. Волновать мнение других волновать не должно. Оно никогда не будет восприниматься всерьез. Теперь Ник бегал взглядом с певца на певицу. Он забавно сморщил лоб и почесал подбородок. — А это здесь вообще причем? — без обвинений и насмешек спросил парень. — Неважно, — Феромон метал молнии сконфуженности и прощения. Девушка отмахнулась и отвернулась к окну. Дальнейший разговор велся без ее внимания. Она надела наушники и стала слушать плейлист «В дорогу», попутно разглядывая внезапно появившееся поля и луга со стадами лошадей.

***

Машина остановилась возле входа в клуб, украшенного цветными вывесками. В окнах мелькали пьяные физиономии местных жителей. Венеру передернуло от хищного блеска в их глазах. — Ты уверен, что нам сюда? — Феромон тоже с отвращением смотрел на клуб. — мы два часа ехали в эту дыру? — Ты так решил по тому, что внутри? — Ник явно намекал на посетителей. — Такой себе подарок под ёлкой… — рассеянно проговорила Венера. — ну, хотя-бы обёртка интересная. — Классический провинциальный клубешник, — Феромон согласился с девушкой. Его взгляд упёрся в окно, через которое просматривался бар. Глаза бегали от едва видимых этикеток известных напитков. Лицо парня сразу озарила глупая улыбка. Ник заметил перемену в настроение певца и откинувшись на спинку сидения, стал тереть пальцами переносицу. — Нет. — Да, — протянул Феромон с дикими от счастья, или от возможного будущего похмелья. — Главное, чтобы пел нормально, — пробубнила Венера и вышла из машины. Возле входа, с двух сторон, стояло по охраннику. Если бы девушка не увидела, как один из них от нервов покрутил кольцо на руке, то могло показаться, что это просто красиво сделанные скульптуры. — Жутковато, — загробным голосом прокомментировал Феромон прямо в ухо девушки. Когда он отодвигался от неё, то невзначай провел губами по её шее. Даже этот незначительный жест вызвал эмоций больше, чем мимолетный испуг. Лазарев уже во всю общался с охранниками и все время кивал в сторону ребят. Так прошло минуты три, прежде чем Ник жестами пригласил их внутрь. Феромон прошёл вперёд и придержал девушке дверь. Она только посмотрела на него, но он никак не отреагировал. Только зайдя за порог, Венера поняла: музыка, которую было едва слышно снаружи, обрушилась незримым потоком на уши и плечи. Она бы ещё долго так простояла, наслаждаясь тяжёлыми битами, пока Ник не положил свою руку на её плече: — Впечатляет, не так ли? — он обвел рукой набитый зал. Тёмные стены и потолок полностью покрывали светодиоды. Где-то мелькали неоновые постеры, возле которых девушки в коротких и дорогих платьях устраивали фотосессии. Никто на них внимания особо и не обращал. Возле бара уже стоял Феромон, попивая простой коктейль. Венера и Ник быстро подошли к нему, а менеджер даже выдернул у парня стакан и сам отпил не меньше четверти напитка. — Нервы сдают? — коротко поинтересовалась Венера. — можно один стакан газировки? Бармен быстро скрылся в поисках заказа. — Какая ты скучная, — Феромон украдкой смотрел на Ника, к которому подошёл организатор. — Как тебе клуб? — Венера уселась на барный стул в ожидании своего напитка. — Классный подарок под ёлкой, — парень лениво обвел взглядом зал, чуть дольше остановившись на сцене. — Я думал, она будет больше. — Разочарован? — с ухмылкой поинтересовалась Венера. — Надо запить горе, — одним глотком он осушил весь стакан. — Бодрит! Ник спешно прорывался через компании людей. Как заметила Венера, ему несколько раз наступили на ноги каблуками, и пару раз парень получил локтем в ребра. — Дикие люди, — Ник привалился к барной стойке со стороны Феромона. — Чем не «Голодные Игры»? — с улыбкой спросил певец. — Там мало кто выживает, — заметила Венера. Перед ней появилась газировка, и дабы утолить жажду, она быстро сделала пару глотков. — Смотри не поперхнись, — съехидничал Феромон. У его ладоней стоял огромный бокал с красным напитком. Процент алкоголя в нем превышал норму. И в крови рыжеволосого, и в самом напитке. — Обойдусь без твоей заботы, — буркнула Венера, и вопросительно уставилась на Ника. Лазарев взял такой же напиток, как у друга, только он не спеша пил его маленькими глотками. — Ну что могу сказать, — Ник встал между ребятами. — ваш выход через пол-часа и Фер, прошу… Нет! Умоляю тебя! Не напейся в дребеня, пожалуйста. — Я подумаю, — туманно ответил тот. Ник только сокрушенно покачал головой. Пожелав Венере удачи с «этим придурковатым алкоголиком» удалился к организаторам. Венера сама стала детальней разглядывать клуб, не забывая и косо следить за трезвостью Феромона. Электро-музыка навивала время 2016го года. Такое ощущение, что они попали в место атмосферы прошлого. Не было людей с дорогими украшениями или хорошей обувью. Максимум цепочка мелькала на шеях прохожих, а на ногах виднелись простые однотонные кеды. Никто не хвастался своим положением, не показывал, что он чем-то отличается от остальных. Венера не могла не признать, что в клубе неуютно. Феромон иногда бросал взгляды на девушку. Она так завороженно смотрела на все происходящее вокруг, что могло показаться, будто она впервые вышла на улицу за долгое время. Увидела мир, людей и много чего другого. Ее глаза лихорадочно блестели отблесками светодиодов. Зрачки заметно расширились из-за темноты зала. На губах блуждала блаженная улыбка. Девушка выглядела как… принцесса. Рапунцель по цвету волос и виду заточенной в башне. Венера резко повернула лицо в его сторону. Он не шевельнулся, так и продолжал глазеть на нее. Певица вздернула бровь и заглянула ему в глаза. Искры в глазах она списала на алкогольное опьянение. Больше вариантов у нее не было, кроме… Искры. Той самой, с которой они оба почти что родственники. Ребята одновременно отвернулись друг от друга, глядя на танцпол. — Может развлечемся? — предложил Феромон, потягиваясь. — Ты перепил, — Венера сложила руки на груди и уперлась в парня взглядом. — Но мне ску-у-учно, — заканючил тот. — пожа-а-алуйста. — Найди себе другую девушку для танцев, — девушка подозвала бармена с просьбой повторить напиток. Она намеренно показала, что не хочет идти и танцевать. Но парня это не волновало. Он поставил руки на барную стойку, перекрыв пути к отступлению. Венера только закатила глаза и повернулась к нему лицом: — Не общаюсь с алкоголиками, — она щелкнула ему по носу. — Ты просто вредная, — Феромон приблизился к ее лицу, почти касаясь носами. — признай это. — Признаюсь, я вредная, а ты алкоголик, — насмешливо протянула она. — мама учила, с пьяными водиться - себе дороже. Hold on — Chord Overstreet Заиграла медленная музыка. Переборы струн подстроились под приглушенный свет. Феромон без стеснения, да так, чтобы Венера видела, разглядывал ее лицо. Она отвечала ему тем-же. Стало заметно, как его карие линзы выделялись в этой кромешной темноте. Они светились чем-то, смутно похожим на обожание граничащее с мимолетной злостью. — Как тебя зовут? — тихо спросила девушка. — Дам подсказку, — он наклонился к ее уху, задев губами мочку. — мой псевдоним на такую же букву, как и мое имя. У тебя также? Венера кивнула. Как назло в голову не лезло ни одного имени на букву «Ф». Ее отвлекала эта близость. Заразная, поражающая часть разума. — Ладно, я с тобой потанцую, но при одном условии. Феромон заинтригованно смотрел на нее, незаметно перекидывая взгляд с глаз на губы. — Валяй. — Ты скажешь последнюю букву своего имени. — Это зависит от тебя. Не сковывай себя в движениях, тогда, возможно, и скажу полностью свое имя. Азарт захватил голову девушки. По рукам и ногам побежали мурашки, а спину накрыл легкий холодок. Она как завороженная протянула свою руку навстречу его раскрытой ладони. — Да ты романтик, — сказала девушка, как только они оказались на середине танцпола и Феромон закружил ее вокруг себя. — Нет, я Деймон Сальватор, — пьяно улыбаясь ответил он, положив свою руку на ее талию, и второй сжал ее ладонь. — А я кто? — По виду Кэролайн, — парень не хотел говорить, что сравнивал ее с принцессой, а не с какой-то вампиршей. — Я польщена. Они бы кружились и дальше, смотря глаза в глаза. Не отрывая рук друг от друга. Не прерывая той образовавшейся связи. Не переставая двигаться в такт музыке. И еще много «не». — Классно танцуешь, — коротко сказал парень покружив девушку в воздухе. — ну ты и легкая, конечно. Хоть что-то ешь? — Благодарю за твою наблюдательность — это раз, два — я не скажу про свою диету ни слова. — Вредина. — Будь оригинальней. Феромон не раздумывая поцеловал девушку. Он слизал остатки газировки с ее губ. От его действий у Венеры чуть не подкосились колени, но она вовремя обвила его шею руками. Девушка жаждала продолжения, но он медленно, дразняще медленно отодвинулся от нее: — Например так? — лукаво улыбнувшись громко прошептал он. — Сволочь. Его руки сразу повисли вдоль его тела. Венера не хотела, чтобы парень ее даже отпускал. Жар от его ладоней пронесся по всему организму, остановившись на сердце. Оно билось о ребра, гроза об тяжелые тучи. — Будь оригинальней, — он повторил ее жест, щелкнув по носу девушку. Тут за его спиной неожиданно появился Ник. «Ваш выход через семь минут. Желательно вам пройти в гримерку»

***

Снова свет в глаза. Снова тяжесть наушника. Вес аппаратуры на теле. Все так привычно, хоть и неприятно.

Давно потускневший город Под рев ледяных моторов Пытается выжать соки Но плесень там не Рокфоров От удушья круги под глазами наружу Равнодушия я полон, немного простужен Закрой небо рукой, мы не помним Как нас зовут, дорогой мой друг

Феромон поднял голову к верху, обнажив светлую шею под софиты и фотоаппараты. Пряди рыжих волос откинулись назад. На другом конце зала, со второго этажа зазвучал прекрасный голос, сразу обнажив все нервы зрителей. Проведи меня до дома, мы знакомы до истомы Комом в горле застрянут, день был слишком натянут Проведи меня до дома, мы знакомы до истомы Комом в горле застрянут, день был слишком натянут Венера медленно отняла микрофон от своих губ. Ее платье обволакивало ее фигуру со всех сторон красиво переливаясь.

Изнеженной снежной коже тепла не хватает точно Давай никому не скажем о том, как все в мире сложно Я помню тебя другую, без трещин в усталых глазах И больше я не ревную, меня ждет пустая трасса

Девушка элегантно спускалась по лестнице. На голове с свете прожекторов поблескивала серебряная диадема, украшенная большим количеством сапфиров. Она смотрела только на Феромона, покорно уже ждавшего ее у низа лестницы. Парень протянул ей руку, и она крепко сжала его ладонь. Он повел ее к сцене.

От удушья круги под глазами наружу Равнодушия я полон, немного простужен Закрой небо рукой, мы не помним, как нас зовут Дорогой мой друг

Она снова запела. Теперь только Феромон разглядывал на ее блаженно прикрытые глаза и счастливую улыбку. Ему было плевать, как выглядит со стороны. Он понимал, что ничего не вспомнит. Большое количество алкоголя уже бурлило по его венам, понемногу затуманивая разум. Проведи меня до дома, мы знакомы до истомы Комом в горле застрянут, день был слишком натянут Проведи меня до дома, мы знакомы до истомы Комом в горле застрянут, день был слишком натянут

***

Ник ждал их у входа в гримерку. — Это выглядело мило. Мне понравилось. Как вам идея слетать в Америку? Ребята уставшие никак не восприняли его слова всерьез. — Мы летим на отдых в Голливуд!