(Не)забытая история

Сколько стоят мечты? Она всегда знала ответ. Слишком много. Больше, чем ты готов был отдать. Рассечëнные надвое и угасшие, но две половинки вновь воссияли. Только не тем праведным сиянием. Первый свет был чистым и навивал надежду, но был слаб и до горечи наивен. Второй же был жесток и слишком беспощаден, источая миазмы суровой реальности и обмана. Две половинки разъедилились навсегда и надежда на вечный мир угасла. Она даже без какого либо дара уже знала, что ждëт этот мир. Бесконечная борьба. Одни против других. Доброе против Злого. Горько было осознавать такое поражение. Она даже была не против если еë новое тело прямо сейчас рассыплется прахом и разнесëтся ветром. Орудие... Оружие. То, что могло привнести парядок. Теперь лишь несбывшаяся детская мечта. Потому ей пришло время начать действовать. Слишком долго обычные смертные страдали от забав таких существ как то, что дало ей шанс сразиться. — Выходи милая. Я долго тебя искал. Этот голос ей уже был слишком знаком, но выходить она не намеревалась. Шарлатан. Фокусник и иллюзионист. Тень любит внушать разные вещи. Потому пусть лучше он первым попадëтся в ловушке, нежели она. — Твоë время вышло! Рог тускло засиял, а тело напряглось для рывка. — Не беспокойся. Эквестрия теперь будет наша. Ты, я — Мы сможем сделать что захотим... Она его не слушала, уши были слишком плотно прижаты к голове, чтобы не цеплять ветки когда она прошмыгнëт через густые заросли. — Ты начинаешь меня раздрожать. — Простонал Тень, снимая с головы чëрный цилиндр и доставая из него трость с металическим шипастым шариком на навершии, превращая еë в булаву. Она была почти готова. Сразиться с Тенью обозначалось огромными рисками. Противник куда опаснее Дискорда или прочих. Его подручная, то тëмное воплощение, явно действует грубо и прямолинейно, потому что он не может позволить себе подобного. Следовательно раз он вышел к ней вот так, то полностью уверен в исходе поединка. Как бы это глупо не звучало, но сейчас она должна была начать бой, практически за весь их мир. Она представляет сейчас стороны сразу трëх воплощений и проигрышь в этой партии невозможен. Тень сделал быстрый пас рукой вперëд и булава, словно лëгкий дротик прошила дерево, за которым она пряталась. Сражение началось. Уходить от прямой атаки, прясачь в тенях и искажая пространство короткими мимолëтными иллюзиями. В этой череде коротких стычек невозможно было понять, настоящим ли был тот или иной выпад. Попало ли заклинание в цель или же искозившись, обогнуло соперника и ушло в сторону. Белые прозрачные кристаллы возникали повсюду, изменяя первоначальный ландшафт леса до неузнаваемости. И лишь изредко лучи магии встречались в прямом столкновении. Тень был истощëн, но даже его сил пока что хватало чтобы теснить еë. В своë время сам Повелитель Кошмаров наблюдал еë глазами и постеперно передавал ей крупицы своей силы. Он проявлял себя вяло, заботясь лишь о том, чтобы у его новорожденной подручной были хоть какие-то шансы. Ожидая появления куда более опасной противницы. Ведь если Тень начнëт проигрывать, то обязательно позовëт еë. Найтмер не применяла тëмные магические искуства. Они требовали подготовки, больших расчëтов и сил. Неверное использование заклинания или приминение его незавершëнной формы легко может навредить и ей. Но Тень не испытывал подобных трудностей, творя немыслемые для неë чары, пусть даже и не сильные, одним взмахом бледной конечности. Возникавшие из-за спины фантомы со странным грохотающим оружием были сюрпризом, который он преподнëс со смехом. Гроздь быстро летящих "песчинок" прошили еë тело на сквозь, но Найтмер не предовсла этому значения. Еë настоящее тело далеко от сюда, а сама она теперь лишь дух, существующий на грани мира снов и небытия. Да и она не расчитывала, что это тело сможет выдержать больше чем один этот поединок. Если бы она выбралс тело не земного пони, а того же единорога или пегаса, то давно была мертва и слушала занудные речи Повелителя Кошмаров. Тело земных пони всë равно что скальная порода и каких-то мелких камешков не хватит... Бум. — Что такое, уже устала? Тело Найтмер рухнуло на землю, через мелкие раны в груди и боку обильно текла кровь. — Я специально целился не в сердце, а в органы... Всë же в мире людей умеют придумывать куда более лучшие инструменты для иучительной смерти. Он уже стоял над ней, присев и разглядывая еë мордочку. Тело всë ещë жило, но стремительно слабело. Магия боролась с ранами, а Повелитель Кошмаров будто пристав с трона, внимательнее всмотрелся в картину через еë глаза. — Жаль, что ты такая твердолобая. Тень замахнулся буловой и был готов разможить еë голову, но расширенные глаза Найтмер смотрели не на скорую гибель тела, а в сторону. За спиной Тени бесшумно возникло существо, от чего немеющее тело Найтмер вздрогнуло и раны стали затягиваться, а в мышцы ударила волна свежих сил для рывка. — Назад! — Прокричал в еë голове Повелитель Кошмаров и Найтмер отпрыгнув в сторону телепортировалась на десяток метров от Тени. Он так же почувствовал чьë-то появления и с разворота махнул буловой. Шипастый шар прошëл через тело, словно того и небыло вовсе, а следом неизвестная с лëгкостью погрузила вполне реальную ладонь в его грудь и раздавила то, что можно было бы назвать сердцем. И так, Тень свалился на землю, даже не успев понять что произошло. — Минус Два. Пришедшая с высока посмотрела на Найтмер и облизнула губы. — Выпусти меня. — Что?! — Выпусти меня сейчас же! — Ревел от ярости в еë голове голос Повелителя Кошмаров. Рог засиял вместе с глазами и с губ слетали слова ужаснего и тëмного заклинания. — Страх и ужас, раскройте врата... — Закончила она и сила заклинания подняла еë тело в воздух, а на круди вспыхнул символ. Шестиконечный рунический крест, вершины которых расходились ещë двумя остриями. Из центра символа стала вытекать фиолетовая субстанция, что могла являтся и магической дымкой и вязкой жижей. Неровнями ручьями, оно разлилось по земле и стало испаряться, формируя возвышающуюся фигуру. Практически бесформенную и лишëнную каких-либо отличительных черт, напоминая своим видом призрака. Когда призыв окончился, Найтмер опустилась на землю и как млжно скорее поспешила удрать подальше. Если спустя тысячилетие сам Повелитель Кошмаров решил ступить в реальный мир, то ничего хорошего от этого ждать не приходилось. — Я Космос, а ты? — Махнула лапкой пришедшая. Огромная туша Барбатоса расправила плечи и вытянув в сторону то, что можно было бы назвать конечностью, материализовала толстый посох. — Избавь меня от пустых разговоров Бератис! Она взглянула на него, пришурив глаза. Взгляд этот был пугающим и отвратительным, холодны, как вонючий сквозняк с свинобойни. — Похоже ты достаточно старый, чтобы знать его. — Потешилась над ним Космос, сменяя своë настроение, но всë же насторожилась от произнесëнного Страхом имени. Еë настоящего имени. — Истизательница звëзд, потрашительница миров. Та, что живëт за счëт и только ради боли и страданий живыхмсозданий. Здесь и сейчас я остановлю твоë бесчинство! Чудовище! — Кричала громада Повелителя Кошмаров. Слышать эти слова от того, кто и сам воплощал самые ужасные черты смертных созданий стало откровением для Найтмер. Его огромная туша нависла над землëй и сверкающий посох вонзился в землю, послав в стороны волну магии, погнувшая деревья. Разверзлись трещины в самой реальности и орды его детей хлынули на неë. — Ха. Вы — Воплощения. Лишь крупицы первородного Хаоса. Назвавшаяся Космос провела лапой перед собой и волна, исказившись, обогнула еë тело. А затем подняла над собой оттопыренную ладонь и опустила на землю. Теперь еë ответная волна помчалась на пораждений Страха. Вслед за волной, скосившей первые ряды кошмаров, на землю этого мира ступили настоящие ужасы. Существа, что являлись пораждением самого безумного разума были во много раз отвратительнее и чудовищнее детей самого Страха этого мира. Появлявшиеся будто из ни откуда, они тут же вклинились в орду кошмаров и началась настоящая резня. Одни монстры рвали на куски других монстров. Тела, усеянные множеством рук, когтей, щупалец и глаз пожирали своих ещë живых и вопящих врагов. И на фоне воцарившейся бойни два титана сошлись в своей битве. В эфирной ладони Повелителя Кошмаров появилась плеть, которой он ударил по миниатюрной, по сравнению с ним, Космос. — Сгинь! Гром сотряс небо и бой между живыми богами начался. Найтмер уже ничего не могла сделатт. Был бы у неë сгинувший артефакт, она бы в один миг изничтожила обоих, но теперь еë участь пресмыкаться и ждать, когда они убьют друг друга. Можно было бы присоединиться к сражению, но еë глаза зацепились за недостающую деталь. Там, где должно было лежать тело Тени было пустым. Рог тут же вспыхнул и поисковое заклинание вмиг нашло еле живого противника. Полученые странным оружием раны затянулись благодаря силе Повелителя Кошмаров и она была готова закончить дело. Телепортироваться и сбить с ног ковыляющее нечто не составило труда. Упав на землю он стал шептать или молиться... Скорее взыватт к кому-то. Но Найтмер уцепилась за первые произнесëнные Космос слова и если он был вторым, то она уже предпологала, кто был первым. Следовательно никто не придëт на его зов. Найтмер прошила его тело призванным кристаллом и смотрела, как Это, говорившее ей недавно о власти и прочем, гнусливо шипит, перекусывая губы в надежде подавить боль. — Не нужно было являться ко мне с реальным телом... Хотя в образе духа ты бы уже был мëртв. Благодаря ему еë мечта разлетелась на куски в огне взрыва еë Утробы. И пусть она пока что не слышит Хозяйку Тишины и не чувствует затылком оскал Хозяина Мрака, но сила Хозяина Страха поможет вдоволь отомстить за еë великую утрату. Под кананаду взрывов и ора десятков тысяч тварей она истязала его тело, до тех пор, пока он не сбросил свою физическую оболочку, превратившись в сгусток плотого дектярного дыма. — На вот, а то помрëшь. — Найтмер сотворила ему сосуд в виде рогатого черепа на манер баранов, чтобы Тень не отошëл к Хозяйке Тишины раньше времени. Она собиралась ещë долго его мучить. Ей понравилось чувствовать эмонации его боли и опустошëнности от столь очевидной глупости. Охотник, будучи сверхмеры уверенным в себе, сунулся в лес, заранее не разузнав о таящихся в нëм хищниках и сам стал добычей. Наигравшись с его последней тенкой эфирной оболочкой, превратив стройное тело примата в еле соображающего духа, Найтмер решила наконец покончить с ним. Пусть боги деруться, а она же отправиться к осколкам и всë же попытается их соединить. Шансы были мизерными и попытка могла легко стоить жизни. Но что ещë она может сделать... Не оставаться же вечно в услужении того, от кого она хочет избавиться. — Вы, те кто мнит себя властелинами мира, всегда столь наглы и высокомерны. Да и многие смертные тоже, но знай, какой бы небыла цена, я избавлюсь от вас всех. Магия из пространства спиралью начала собираться на кончике рога, готовя последнее для Тени убийственное заклинание. И Тень погиб бы сегодня, прямо здесь, безоговорочно сражëнный ею. Но судьба распорядилась иначе. Перед его еле живым духом, что всеми силами попытался вжаться в предоставленный череп, возник барьер и холодный взгляд разноцветных глаз пригвоздил заклинание к месту, заставив то застыть в воздухе, так не достигнув цели. Найтмер не сразу поняла, что ей кто-то помешал, но ударная волна отрезвила еë хорошо приложив об покосившийся ствол дерева. Взгляд бирюзовый глаз поднялся на ещë одну гостью и Найтмер в нерешительности встала, даже не представляя что ей делать дальше. Руж же встала в боевую стойку, крепко сжимая в ладони камень, что обжигал еë своей заточëнной магией. Найтмер всë же решилась и призваа кристалическую алебарду, телепортировалась к ней, но Руж перехватила еë, волей и силой мысли поймав ту в пространстве,отшвырнув ту обратно, в тоже дерево. Найтмер в ярости зарычала, смотря на осколок мира своей мечты. Но всë же холодный взгляд изменившейся до неузноваемости пони отрезвил еë. Пелена ярости спала, рассудительность и хладнокровие вернулись. Найтмер отступила, скрывшись в быстро закрывшейся воронке портала. Она не была готова в открытую противостоять той мощи, которую заключили в еë творение, теперь уже предпочтя присоединиться к битве и если будет возможность, сбежать. — Ты долго. — Пожаловался Тень, сверкая алыми глазницами рогатого черепа. — Это последний раз, когда я пришла на твой зов. Над их головами зашипели двигатели. Грешница заходила на посадку, стремительно выгружая из своего чрева десятки еë копий что принялись разбирать корпус, снимая нижнее носовое и кормовое орудие. Следом, с коробля сощëл их орудийный расчëт, что стали готовить свою позицию. Впереди всë громыхало и небо уже затягивали волшебные тучи, образовавшиеся из-за большого количества магии, что извергалась в пылу битвы. — Поднимайтесь на борт, сейчас от вас никакого толка. — Примного благодарен. Руж пришла сюда не для того, чтобы спасать это странное обезьяноподобное существо. Она пришла сюда для битвы. Враг сражался с иным противником и не важно кто в этой битве занимает более "правильную" сторону. Они здесь ради крови. Руж сомневалась, что смогла бы повернуть назад, даже если бы захотела. Она взглянула на небольшой камень в своей лапе. Сила, с которой он теперь был связан была колоссальна. Еë должно хватить, чтобы дать бой. Но выдержит ли этот бой она... Руж шагала сквозь мешанину сваленых деревьев и раскрошившегося в щебень камня, артиллерийских окопов, в которые уже спустили два носовых орудия и спешно вкапывали для устойчивости при залпе. Еë копии следовали позади, похваляясь врагами, которых намеревались сразить. Впереди земля резко поднималась вверх, а небо бурлило, словно фантасмагорический шторм, сверкая, от схватки двух полубогов в небесах. В разуме настойчиво раздавались предупреждения, помеченные копиями, что уже глубоко ворвались в эту бойню с флангов. Она не обращала на них внимания, даже когда их предсмертное эхо настигало еë и било по голове с силой кузнечного молота и двигалась дальше, шагая к той, ради кого они суда и прибыли. Никаких сомнений не было. Эта бестия... Сегодня умрëт... До края сражения было полкилометра, и пространство между ней и утесами представляло собой раскуроченное горящее кладбище искореженной плоти. Адский ландшафт с пылающими кратерами, множеством сияющих порталов и тысячами расчлененных тел. Тысячи еë копий пробивались вперёд, расчищая путь, за тяжелыми прорывными щитами. Те давали эффективную защиту от обычного оружия и даже атакующей магии среднего калибра, но просто не годились против тех неизвестных заклинаний, которые на них нацелила Найтмер и еë кошмары. После каждого наступления оставался шлейф тел, лишенных конечностей трупов и рек крови, которые заполняли воронки красными озерами. Камень одарил еë невероятной силой и теперь жалкие копии из магии обретали свою плоть и кровь, делая их более живучими. Руж никогда не приходилось видеть столько "чудовищ" втянутых в одно сражение, она даже не представляла, что их вообще может быть столько. "Камень" тянул еë разум, понуждая действовать, выступить со славой и разнести один из надвигающихся клиньев из зубов и когтей на куски. Грохот наконец таки подготовленых орудий разорвал небеса и утащил в небытие сотни ужасов попавших под выстрелы, прикрывавшие фланги Легиона Руж. Она шла на самом острее. Багрово-чëрное пламя яркими волнами расходилось в стороны, пожирая любую тварь. А сотни еë копий, добивали мучившихся в агонии. Каждый шаг довался с немыслемой болью и страданием. Камень. Его сила была слишком огромной, чтобы хоть кто-то из смертных мог им беспрепятственно владеть и даже распределение нагрузки по всем копиям не могло ослабить муки. Всё равно что капля в море. Но она шла вперëд, одной силой мысли превращая вставших у неë на пути тварей в кровавую кашу. Они пришли сражаться и они пришли победить. И ничто не остановит их и тем более их ярость. Шум битвы обрушивался на Руж, словно кулаки минотавра. По ней били ударные волны взрывов, щит содрогался от попаданий лучей странной, искажëнной магии. Непрерывный обстрел делал каждый шаг полным опасностей, но рог на голове не плавился и ещë держал нагрузку. На дне воронок собралось невообразимое количество крови и мешанины из останков разных тварей. Проход сражающегося Легиона превратил еë в липкий и красный строительный раствор. Внезапно земля закончилась и вместе смесил глины, грязи и хлещущей по всюду крови, начинался песок, что уже успел почернеть. По этому "пляжу" проносились косы залпов двух их орудий позади и немногочисленный рой их красных лучей. Еë и щиты копий принимали на себя и сдерживали большую часть огня, но не всë. Воины Легиона падали в таких количествах, каких ни Руж, ни Ниалота, не придедущие до неë не видели и даже не могли представить столько. Они шагали по мертвецам и сами умирали, но Руж, пересилив очередной импульс боли от камня, возвращала их в строй. Под ногами трещали опалëнные до состояния корки их шкурки, при продвижении лапы и копыта вязли в размазанных трупах. Она не могла уследить за каждым крохотным разумом копий, а потому они проявляли слишком много вольностей, оттаскивая прочь тех, кто был слишком серьезно ранен, чтобы сражаться, но недостаточно, чтобы бурлящее в каждом из них тëмное пламя разорвало их перед последним в их короткой жизни криком и превратить в прах всех тварей, что решили подобраться слишком близко и добить. В подобном милосердии было мало смысла. Копия, чьи раны слишком тяжелы, чтобы продолжать идти, представляла собой обузу, без которой Легион мог обойтись. Пусть умирают, — подумала Руж, передовая этот посыл всем копия. — Своей смертью они ещë могут помочь сделать ещë один, дополнительный шаг, к нашей цели. Догонявшие их с обеих сторон Воздоятельница и Избавительница, опустившись слишком низко взметали из под соплов снопы зернистого черного песка и застоявшейся крови, что чуть погодя плавился и застывал в стекло едкого красно-чëрного оттенка. Вращающиеся орудия отстреливали снаряды, и Руж про себя подсчитывала, сколько ещë могло оставаться в трюмах. Всë же, без Госпожи и еë магии им невозможно ни востановить корабли, ни пополнить боезапас. Огромное чудовище впереди без одной клешневидной руки и лишëнное части лысой безглазой головы, пошатываясь, бродило кругами, как будто что-то искало в мешание ужасов и кошмаров. Над головой проносились те немногие копии, которым она дала крылья, лучи магии выжигали воздух вокруг и дышать становилось всë тяжелее, а избыточное давление выжимало из легких последние глотки нормального воздуха. У этого нового воздуха был привкус тлеющей от неимоверного жара шерсти и плавящейся стали, сгоревшего мяса и вскрытых внутренностей. Неимоверное безумие в сто крат превосходило то, что Ниалота видела в катакомбах Алмазных Псов. Но тогда хоть их и было мало, но с ними была Госпожа и еë свет. Фронт прибежавших на зов Тени Ванильных Псов был неразличим за колышущейся грядой дыма. Магическое пламя от сотен тел мерцало, словно вспышки фиерверков. Небо окрашивалось взрывами, растекающиеся дуги дыма указывали места гибели десятков копий Легиона. Руж дала им полную свободу воли и многие из них моментально сдались нависшему над каждым из них проклятью. Их плоть, словно обуглилась, скрывая однотонный серый цвет шерсти, за непроглядной и мутной чернотой и даже окружившее их тела красно-чëрное пламя не могло в точности обвести контуры их тел, оставляя для врага лишь одну примечательную особенность их облика. Пылающие белым светом ненависти и злобы глаза. Прежде чем продолжить окапываться в их лагере, Ниалота... Руж вновь собрала всех полновластных командиров и передала на обсуждение свой приказ. Отправиться на зов. Прийти и помочь хоть и не их Госпоже, но тому, кто в сложившейся ситуации мог помочь куда лучше. Рейн Шайн согласилась, как и остальные. Шугар, Шторм и другие погибли. Эта молчаливая и непонятная Руж врядли была готова стать лидером, скорее тенью лидера. Потому раскрывшаяся правда о причинах безумия Шугар и возможном нападении на Госпожу подогрели их решимость. Сейчас, нужно было во чтобы то ни стало найти Госпожу. Одни они не долго смогут противостоять тьме, поселившейся в их душах. Руж доверила ей командовать атакой с Воздоятельницы на правом фланге. Здесь бой представлял из себя даже куда большую мешанине тел и воплей, чем где-то ещë, а потому за один залп орудие скашивало куда больше чудовищ, оставляя после них очередной кратер и красные облака пыли и ихора, испипеляя тех, кто оказался в самом центре взрыва. В небе их прикрывали немногочисленные стайки крылатых копий Руж, держась в основном позади, на тот случай, если какая-то из тварей научится летать и пробьëт их щит, защитить сопла двигателей. Ужаснейший урок уничтожения Испепелительницы более не повториться. В сердце этого безумия, к которому Рейн Шайн медленно приближалась, сражались два полубога. Повелитель Кошмаров вернул плети образ посоха, навершие которого засияло пурпурными всполохами ауры, превращая орудие в трезубец. Воплощение Страха очертило трезубцем дугу, сверху вниз, унеся в небытие тысячи пораждений безумия. Когда остриë оружие закончило вспарывать землю, оно понеслось дальше вверх, намереваясь распороть снизу зазнавшуюся богиню. Но вместо мягкой плоти или эфирного облака, остриë встретилось с чешуйчатой кожей и треснуло, расколовшись на тысячи осколков, что разлетелись в стороны, подобные звëздам, мерцая в сгущавшемся мраке битвы. — Я очень плохо пока что контралирую своë тело. — Ответила Космос. Еë тело начало раздуваться, увеличиваясь в десять раз от своего первоначального образа. — Но если ты решил победить меня лишь превосходя в размере... Чтожь я люблю мучить тех, кто считает себя ровней МНЕ! Еë хвост обвил эфирное тело Повелителя Кошмаров и сдавил в хватке такой силы, что если буть это тело из костей и плоти, то оно тут же было разорвано на пополам. Но он выдержал и смог воспользоваться ситуацией, впившись когтистыми руками в этот же самый хвост и притянув Космос к себе, попутно замахиваясь третьей рукой для прямого удара в челюсть. Но наполовину змеиное тело и невероятная реакция сделали своë дело и для Воплощения Страха это казалось немыслемым, но для неë неоспаримым фактом. Она увернулась от его удара и одним коготком отделила его руку от тела. Следующий удар для Барбатоса был фатальным. Космос отвела одну лапу в сторону и из разверснувшейся трещины в пространстве вынула алмазное копьë, что предназначалось ей. Она сняла с него временные оковы, связывавшие его в подобии стазиса и оружие без колебаний устремилось в грудь Повелителя Кошмаров, пылая на своëм пути светом новорожденной звезды. Копьë обладало мощью, способной превратить весь континент в выженную пустыню, стоит ему лишь коснуться земли. Он осознавал, что ничто не переживëт эту катастрофу. А потому сделал единственную вещь, которую мог. Прежде чем копьë вонзилось в его эфирное тело, он раскрыл позади себя портал, ведущий обратно в его царство. Копьë же лишь подталкнуло, проткнув грудь и он исчез в стремительно закрывающемся проходе. Кошмары, узревшие эту картину поняли практически сразу. Их Повелитель не сможет выжить после такого удара. Хоть всë и произошло слишком быстро, но осознание поражения долго приходило к ним и в отместку за своего Отца, кошмары продолжали биться и яростнее вгрызаться в плоть куда более устращающих сородичей. Но без Него, это теперь превратилось в отчаяное самоубийство, а не в атаку. Найтмер. Старшая Сестра оставалась одна и те немногие из порождений Страха, кто не в пал в горечь выходили из боя, всеми силами прекрывая еë и помогая открыть портал назад. Они проиграли битву и отступая теряли ещë больше. Но стоило Космос самодовольно осмотреть устроенное ей сражение и на секунду отвлечься, залившись отвратительным смехом, как она почувствовала укол. Что-то смогло протиснуться между чешуйками и вонзиться в плоть. Даже не смея оборачиваться, она силой мысли увеличила гравитация вокруг себя, чтобы наглеца вдавило в землю и превратило в кровавую лужицу. Но удар повторился и теперь уже она по настоящему падала к земле. По пути она успела вновь уменьшить свои габариты и взлетев, осмотреться. И то, что Космос увидела, восхитило еë до самой глубины прогнившей души. Идя практически идеальным клином и вспарывая орду монстров, к ней шла она. Одна из жалких псов той единственной в этом мире, кто мог противостоять ей. Космос поймала свою соперницу в самый неловкий момент и обезоружила еë и еë приспешников. Но похоже она забылась, что порой есть личности, которых из игры сможет вывести лишь смерть. И теперь оплошность что она позволила себе допустить, ревя словно дикое животное от ярости, боли и гнева, шло вперëд, дабы сокрушить еë. Любое влияние на неë и того немногочисленного воинства, что шло по еë пятам, было бесмысленной тратой времени. В каждом из них бушевало пламя. Пламя, что она подстегнула вызвать тонкими манипуляциями, теперь превратиоось в пожар, что сжигал всë без разбора. Идеальное оружие против любого существа погрязшего в хаосе. Теперь она поняла почему тот, кого она убила так стремился привести еë суда. Лишь одно присутствие уже невелировало угрозу от подобных ей сущностей. Но если их нельзя стереть с лица земли магией, то она сделает это своими лапами. Но слишком поздно она заметила, что и просто убить этих созданий было очень трудно. Те, что пылали тëмным пламенем, обладали феноманальной живучестью и регенирацией. Даже острейшие когти и многочисленные пасти не могли наверняка убить кого-то из них. Потому когда она телепортировалась к той, что вела их всех и воткнула свою лапу той в грудь и раздавила сердце, получила удар, отбросивший Космос назад, врезаясь телов в отвратительных чудовищ. Тело Руж осело на землю и добавившаяся ко всему боль от раны смогла наконец таки подломить еë и тëмное сияние пламени окутало еë с головой. Тело опалилось и почернело, а рана стремительно закрылась. — Убить их всех! Сжечь чудовищ! — Проревела Руж не своим голосом и сотни похожих на неë созданий подхватили еë рëв, напрыгнув на орду с ещë большей силой. Руж же, сжимая в лапе камень, направилась к Космос. Руж знала что необязана была вступать в это сражение и просто эвокуировать Тень было бы достаточно. Но ответственность... Наверное она была из тех немногих которые предавали этому слову очень большую силу. В тот момент, когда она согласилась, пусть и за сокровища, что обеспечили бы ей безбетную жизнь, но она согласилась пойти вместе с Ней во мрак пещеры. Теперь же дело было не в деньгах и ни в чëм более. Она получила свою награду, но не смогла справиться с единственной задачей. — Присмотри за малышкой и Лютик, хорошо. Слова Ваниль отдавались с шумом в голове от треска кривого рога на голове. Осознание, что она не справилась и подвила. Конечно глупо на кого-то надеяться, особенно на мало знакомого, полная безолаберность. Но Руж... Ниалота и все предыдущие. Всех их связывала ответственность... И теперь она не остановиться, и чтобы не случилось с Госпожой, Лютик и Малышкой, она отомстить за них и за тех, кто пал в обьятия безумия. Может для кого-то это было слишком мелочно или лишино смысла. Но дав однажды слово, Руж его исполнит. — Сегодня. Ты. Умрëшь! — Слова было очень трудно произнести одной цельной фразой, но даже с тиснутыми челюстями ина смогла их не прорычать, а выкрикнуть в лицо бестии и кинуться на неë. Она уже невидела и не ощущала ничего, кроме своей цели. Боль ушла, сотни разумов вопящие в агонии такой же боли тоже ушли. Давая шанс сосредоточиться только на схватке. Она возвала к силе камня и та наполнила еë тело разрывающие мышцы мощью. Она ступила на землю и та дрогнула, лапа поднялась и начала собирать сферу, удерживая еë дымащимися пальцами. Космос успела сотворить щит прежде чем, хищный оскал, которым оказался блеск молнии, смог поразил еë. Дух Первородного Хаоса не могла долго терпеть факт того, что обороняется, пусть и от сравнимо мощьных, но всë же атак смертной. Один раз она уже смогла еë поцарапать. Теперь же она имела шансы еë убить. Ни каких щелчков или иных телодвижений. Одной лишь мыслью Космос исказила прострарство вокруг Руж, намереваясь завлечь в иное пространство, как она сделала с Ваниль и там, на своëм поле расправиться с выскочкой. — Во второй раз уже не попадусь. — Пылающие нестерпимым белым светом глаза свотрели прямо в глаза Космос и так же, силой одной мысли вернули пространству его привычные особенности. Руж крепче сжала в лапе камень и телепортировалась за спину Космос, вспживая в еë тело кинжал. Простое оружие не смогло бы еë даже поцарапать, но у Руж было нечто гараздо лучше обычного оружия. В пылу битвы между Ванилью и псами, последняя слишком уж щедро разбрасывалась своими перьями, что сверкали еë силой и были твëрже любой стали. После окончания сражения, копия Ниалоты, что она оставила в основными силами, собрало каждое опавшее перо и после сделало эти ножы, что теперь она по очерëдно втыкала в тело зазнавшейся богини. Бой с Барбатосом ни капли не утамил Космос и она всë ещë была полна сил. И пусть она получала серьëзные ранения, но... Какое же наслаждение они ей доставляли. Она редко чувствовала боль душевную и ещë реже боль плотскую. Каждый новый удар она встречала с благоговением и трепетом, перекошеная в ярости мордочка нападавшей с каждым их скрещивающимся взглядом вызывало нездоровое возбуждение. Она хотела видеть и чувствовать еë гнев и ярость и тем слаще будет еë всепожирающая боль и отчаяние в самом конце. Кружас, словно в танце двух возлюбленных, Космос, под видом случайнях промахов, расчищала для них обоих сцену от собственных порождений. Эйфория вот вот была готова захлестнуть еë полностью. Такие эмоции, такая неудержимая ярость соседствующая с холодным и расчëтливым разумом восхищало еë. И ещë больше еë восхищало, что та и сама атаковала еë, проходя через боль и страдание. Наверное никогда больше Космос не сможет испытать подобного, потому старалась запечатлить в памяти каждое движение, каждый выпад и каждую их магическую дуэль. Они словно были две половинки одной силы, но на разных сторонах медали. Словно дальние родичи, по неизвестным причинам ненавидящие друг друга. Пока Космос пребывала в прострации и одновременно сражалась с Руж Избавительница и Воздоятельница закончили потрошить края полчища чудовищ и стали стягиваться к центру. Вторая группа сворачивала наземные позиции и вместе с Плакальщицей и Грешницей стали выдвигаться с позиций арьергарда, стреляя вдаль сражения. Рейн Шайн неотрыано следила за обстановкой и с трудом пыталась себя удержать спрыгнуть вниз и присоединиться к сражению. Но Руж приказала никому из бойцов не покидать своих кораблей за исключением орудийного расчёта с Плакальщицы. Рейн кусала губу, борясь с наваждением жажды. Но случилось то, что заставило не только еë, но и вообще всех нарушить приказ и ринуться прямо в центр битвы. Руж приняла раскрытой ладонью лапы желтоватый луч и прокусив клыками язык смогла вытерпеть жжение, с которым магия отскочила в стронону. Она понимала что бестия лишь играется с ней и лишь камень в другой лапе не давал той избавиться от Руж "быстро". Но пусть безумная богиня играется и недооценивает еë. Выгодав нужный момент она возвала к камню и телекинезом притянула сияющие перья Ваниль, что прошили тело Космос и слившись воедино, образовали пылающий алым светом клинок. Руж не колеблясь встала на заднии лапы для лучшего замаха и опустила клинок, намереваясь располовинить проклятое пораждение Хаоса. Еë атаку встретила лишь широкая улыбка. Космос не уворачивалась, так же встав на задние, раскрывая свою грудь. Но клинок будто увяз в кисиле, опускаясь слишком медлонно. Практически застыв вместе с временем. Космос безголосо засмеялась и раскрыв пасть, засунула в неë лапу до самого локтя, вытаскивая что-то из своего желудка. Застывшая Руж с ужасом смотрела как вылезшая лапа бестии вытягивает из своего рта обрубок конечности, с которой всë ещë капала кровь. Еë опустевший разум взорвался криками неудержимой ярости и беспомощьного точаяния, когда конечность показалась на половину, щетинясь алыми перьями, по которым всë ещë струились зелëно-золотые жилы. Когта крыло покинуло пасть Космос, она облизала губы и пальцы, ощупав длинным змеиным языком испачканные слюной и грязью перья. Время вновь начало свой ход и клинок устремился к шее противного существа. С неповторимой грациозностью мастера фихтования Космос, воспользовавшись крылом как оружием, увела клинок в сторону и обратным движением полоснула кромкой его перьев по открытой груди Руж. Обычные раны не могли нанести ей вред в подобной форме, но как известно, огонь выжигают огнëм. Магия, что преобразила их, могла так же легко и убить их. Руж не помнила как оказалась на земле и когда Космос успела нависнуть над ней, впиваясь когтями своей лапы в широкую рану. Она вознесла над собой источник еë света. И кровь с еë крыла капала на лоб Руж. Она силилась вновь возвать к камню, чтобы тот смог напитать еë тело для рывка, но ответа не было. С ужасом она осознала, что она не чувствует в лапе его острых граней. Космос наслаждалась моментом. Наслаждалась той угасающей надеждой и желанием мести и вставшей за место них отчаянием от поражения. Она медлила, растягивая удовольствие от момента, озаряя тело Руж алым светом еë Госпожи. Но это нужно было заканчивать и совершить последний удар. Свист и чувство сильного толчка, а следом ослепительный свет выбил еë из калеи и ненадолого лешил еë чувство прострарства. — Огонь! Спаренный залп всех орудий накрыл Властительницу Первородного Хаоса. В пылу своих страстей она совсем забыла о мелких шавках, которые успели собраться за своей спиной и так же пылали ненавистью узрев украденный свет их Госпожи. Не успела Космос встать на ноги, как на неë со всех сторон набросились десятки копий Руж. Им было всë равно, умрут они от очередного прилетевшего по Космос снаряда или будут раздавлены еë когтями или растерзаны еë зубами. Единственная цель что ими движила, это вернуть Еë Крыло. Пусть даже она могла и пасть от лап этой мерзости Хаоса, но они хотя бы смогут сохранить еë свет. Космос не успевала оправиться от накидовавшихся на неë со всех сторон пылающих исчадий и прилетающих снарядов, от которых ей весьма успешно не давали укрываться. Продолжая пользоваться крылом вместо оружия она отправляла на тот свет любого, кто мог к ней подобраться. Но зазнавшаяся богиня слишком зазналась. В момент когда она вновь возвела лапу с сияющим крылом, в пространстве блеснул практически такой же и устремился к еë лапе. Руж была на гране, но она смогла привстать. Хоть камень и покинул еë ладонь, но клинок всë ещë сжимался пальцами другой. Всего одно последнее усилие. Один достаточно сильный бросок. И она сделала его. Клинок вертелся в воздухе как и подабает брошеному кинжалу, но сколько было шансов на то, что он попадëт с такого растояния именно своим лезвием и сможет рассечь твëрдую чешую, скрытую под тëмной шерстью. Но судьба благоволила. Руж вспомнила слова Метал, адреслванной Ниалоте о судьбе. Если всë предрешено, то клинок обязан попасть в цель. И он попал. Когда Космос вновь опустила лапу, дабы рассечь дюжину прыгнувших на неë пылающих копий, она с запозданием поняла, что еë ладонь пуста, да и что у неë вообще нет кисти. Она оглянулась и увидела свою лапу, сжимающую крыло и клинок чуть поодаль. Она уже не успевала дотянуться до своей отрубленной конечности, когда еë похоронили под собой тела копий и новый залп орудий накрыл их. Когда свет в глазах потух и она смогла разглядеть пространство, то клинка как и крыла уже не было. Она заигралась и позволила жалким букашкам поглумиться над собой. Она зашипела, пародируя своих змеиных сородичей, чьи черты испольщовала для своего тела. Простраество искозилось в такт еë волне гнева и посох срожëнного Повелителя Кошмаров возник в оставшейся лапе. Рейн Шайн тащила на себе тело Руж, а оставшиеся еë копии прикрывали отход. Они поняли, что дальше последует лишь гнев и непостежимая ярость существа, сравнимого с богом и чем быстрее они уберуться из этого проклятого места, тем целее останутся. Боевая сестра впереди открыла портал и Рейн с ьблегчением рухнула на палубу, скидывая со спины Руж, что сжимала в хватке крыло и свой камень. — Быстрее! Уходим! Даже без еë команды, рулевые уже давно задрали сопла вниз и спешили поднять свои суда как можно выше. Космос же не могла стерпеть того, что ей испортили столь восхитителтную трапезу. Всë могло быть идеальным, но теперь она более не сможет повторить, а тем более насладиться вновь подобным моментом и еë непостежимый разум трепетал от ярости. Посох Барбатоса сменил форму и превратился в хлыст, что щëлкнув, хищной змеëй устремился к одному из кораблей и обвил тот промеж мачть, рассекая палубу. Экипаж был готов к подобному и через порталы, все покинули палубу и трюмы прежде чем Космос дëрнула хлыст на себя, располовинивая Плакальщицу. Еë гибель отозвалась взрывом, разметавшим облака дыма от закончившегося сражения и оставив ещë одну рану от тяжëлой потери. Но Космос не могла позволить уйти им безнаказанно. Она возвела лапу к небу и охватила плотно скучковавшиеся корабли своей незримой хваткой. Огромный участок пространства исказился вокруг них, превращаясь в сферу, центр которой поглотил их. Когда сфера сама по себе схлопнулась, Космос упала на истерзанную землю. Обида подломила еë и теперь оставалось только уйти, с чувством поражения. Одна лишь еë воля и отсечëная кисть вновь была на месте. Одна еë мысль и поле, утопшее в крови и телах исчезло, сменившись лесом, что был здесь изначально. Один щелчок пальцев и она ушла, ни оставив и следа. Страшный ветер стих, оставив за собой изменившийся ледяной ландшафт. Сколько не говори, а даже такие зимы для северного человека были ужасными, но холод был вторичной частью невзгод. Лапа начала скрипеть... Можно считать что еë не было по локоть. Всë что могло быть шерстью и кожей превратилось в тонкую прослойку, за которой были запëкшиеся мышцы, что иссохнув вовсе исчезли или же прилипли, более лучше подчëркивая все ровности костей. По хорошему, еë давно надо было отрубить. Но кроме зубов ничего не оставалось, а разгрызать сустав... До смерти усталый взгляд упал на чëрную скалу. Затем голова повернулась на право. Впереди были неизменные барханы из мелких и сыпучих кристалликов льда. Солнце уже давно показалось и отражаясь миллионами бликов резало глаза, словно иглы. Идти приходилось практически в слепую. Если где-то там и был хоть кто-то, то к тому моменту как Ваниль туда добирëтся, спасать будет уже нечего. Есть снег было ужаснейшей идеей. Первые крупные льдинки, попавшие в рот примëрзли к языку и нëбу, содрав тонкую слизистую. Да и тяжëлый кашель от ледяного сухого воздуха стал ещë хуже, после такого завтрака. Ваниль взобралась на гребень и прижав к грудке малышку, завалилась на бок и покатилась вниз по склону, в тень, где она могла дать глазам отдохнуть и полюбоваться чистым небом. — Ни магии... Ни крыльев. — Сипло выговорила она. Еë некогда мелодичный звонкий голосок молодой певицы будто переломили. Может это из-за холода... Теперь она уже боялась посмотреть на себя в зеркало, мысленно возвращаясь в свою юность бытия человеком и нынешнюю здесь. Чëрная грива, что одним взбунтовавшимся пружинистым комком свисала до грудки. Нежная мелкая шерстка алого цвета, так отлично ласнящаяся на солнце... От всего этого остались лишь глаза. И то, вряд ли она когда больше посмотрит на них в отражении. Изогнутый, словно кривой ствол дерева, рог разошëлся глубокой трещиной. Оставшейся целой лапой максимум на что она оставалась способной, так это вызывать крохотный огонëк красно-синего пламени, грея нос, что стремительно хотел покрыться льдом. Она переложила малышку с грудки на живот, где было заметно теплее. Она знала, что ей сейчас не нужно греться, но она это делала. Дождавшись момента, когда спину начнëт покалывать, Ваниль вставала и шла дальше, печалясь, что за короткую остановку толком не отдохнула. Думать о чëм либо она уже не могла, оставив разум звенящей пустоте, тратя все силы на переставление ног.