I follow you to the abyss...

Бархатистое солнце медленно опускалось за спящую гору Халласан. Морской летний ветерок мягко окутывал засыпающий городок. Бэкхён сидел на крыльце маленького уютного домика и смотрел, как светило таяло в облаках. Парень протягивает к закату раскрытую ладонь и улыбается. Он очень любит летние теплые вечера. — Чан-и-и, — Бён нежится в ласковых лучах заката, — Ты мне нужен. На его плечо ложится мягкая теплая ладонь, которую Бэкхён сразу перехватывает и подносит к губам. Целует осторожно. С трепетом прикасается к каждому пальчику. — Сегодня ты не ходил на погружение. — он поворачивается лицом к своему парню, растворяясь в медовых глазах напротив. Чанёль садится на ступеньку крыльца, с наслаждением слушая скрип старого, но крепкого дерева; кладёт голову на колени старшего. — Сегодня я хотел провести целый день с тобой, моё чудо. — Бён от этих слов жмурится, перебирает кудряшки Чанёля. — А я счастлив, — шепчет в вечер Бэк и жмурится ещё сильнее. — потому что ты со мной. — И я, — ленивым поцелуем в щеку. — счастлив. Они познакомились на курсах дайвинга четыре года назад. Тогда Бэкхён был еще неопытным пареньком, который приехал на остров Чеджу в поисках отдыха, а попал на курсы погружения. Бэк не хотел учиться мастерству по сбору морских ушек, но так сложилась судьба, что преподавателем был высокий и красивый Пак Чанёль, а Бэкхён всегда ценил эстетику. Так, с первого же дня своего пребывания на острове он не отходил от нового знакомого, который по началу сильно сердился, но потом привык. Чанёль, который вырос на Чеджу был одним из самых опытных среди молодых дайверов. Море было его жизнью, пока не появился рыжеволосый паренёк, спутавший всю его жизнь, и закрепившийся в ней так сильно, что Чанёль даже если и захотел, не смог бы его забыть. Бэкхену нравилось вечернее море. Он уходил каждый день на берег и слушал, как волны разбиваются о скалы. Как лижет вода голые ноги, и как приятно тает в руках солнечный песок. Они просто стали проводить время вместе. Ничего сказочного в их отношениях не было. Им просто было уютно рядом друг с другом. Неловкие прикосновения к разгорячённой коже. Сладкий ромашковый чай, который пил только Бэкхён. Чанёль готовил такой вкусный суп из водорослей, что даже Бён, который никогда раньше не любил такую еду, уплетал за обе щечки. Ел и нахваливал, а Чан и не заметил даже, когда влюбился. Когда успел привыкнуть к тёплым объятиям, мурлыканью на ухо и бесконечным разговорам. Младший влюбился в тихий голос, улыбки, что были подобны солнцу и глаза, что напоминали ему горький миндаль. Прошло четыре года с момента их встречи. Многое поменялось за это время. Бэкхён переехал жить к Чанёлю и закрепился здесь, как житель. Он даже нашёл себе работу. Теперь он преподавал местным детишкам азы азбуки, учил пению, а по выходным выводил на прогулку, где они все вместе изучали местные растения и деревья. Тихий летний вечер июля настраивал на лень. Хотелось лечь в теплый прогретый гамак и почитать книгу. Сварить мисочку супа, заправить это рисом и вареным морским ежом. Кормить с руки довольного Бэкхена, который взял в привычку мурлыкать. Разве это не идиллия? — Любимый, — Бэкхен целует в носик своего парня, проводит холодными пальчиками по щеке. — Что у нас сегодня на ужин? — Ремнетел, — сонно отвечает парень. — Как ты любишь. Пряный и не слишком прожаренный. — Вкусно, — облизывается Бэкхён и младший отчетливо слышит мурчание. — Котик, — Пак приподнимает свою голову, чтобы поцеловать старшего. Он видит подрагивающие ресницы, обрамленные закатным цветом. Бэкхен смотрит прямо в душу; проникает в самые потаённые и укромные места. — Поцелуй меня, — шепотом в самые губы и Чанёль не может отказать своему мальчику. Целует медленно, пробуя на вкус губы старшего. Сладкие и такие манящие они в вечернем свете еще красивее, как кажется Чанёлю. Бэкхён послушно открывает рот, позволяя углубить поцелуй. Теплые, слегка шершавые ладони проникают под его футболку. Пак гладит ровную спинку чувствуя, как Бэкхён, словно котик прогибается от его прикосновений. Он довольно урчит. Целует закрытые глаза Бёна; прикасается к уголку губ и там замирает. — Ты моё летнее чудо, — голос расслабленный и тихий. — Ты так мне необходим! — Чанёль крепко обнимает Бэкхёна и тот тонет в его объятиях. Сонный летний вечер словно чувствовал двух влюблённых, что нежились в теплоте заката. Лениво шуршали деревья. Стояла такая тишина, что даже здесь, возле их дома было слышно, как поет свою колыбельную море. Убаюкивающе. Изредка кричали потревоженные чайки и снова наступала тишина. — Как твои дела в школе? — Чанёль нехотя поднимается с колен Бэкхена; отряхивает летние шорты. — Хорошо, — Бён смотрит вдаль, где плескается вечное море. — Сегодня мы изучали хангыль и ребятам даже понравилось. — Ты снова весь урок пел им песенки и рассказывал про далёкий Сеул? — смеется по-доброму Пак, получая легкий шлепок. — Я просто люблю детей, — бубнит себе под нос он, хватаясь неожиданно за край шорт младшего. — Чего? — Пак хватается за свою одежду, боясь того, что старший стащит её. — Сядь пожалуйста, — просит Бэк, и черноволосый послушно опускается. Как только Чанёль приземляется на пригретое место, Бэкхён целует его. Страстно, да так, что младший чуть не падает. Он мычит в поцелуй. Кладёт руки на плечи старшему, массируя кончиками пальцев, от чего тот начинает тихонько стонать. Ужасно приятно. — Чани-и-и, — Бэкхен стонет в поцелуй, — Так нечестно. Пак только улыбается и возвращается к таким желанным ключицам старшего. Кусает осторожно, боясь причинить боль, но по вздохам он понимает, что Бэку это нравится. Он зацеловывает место метки, возвращаясь к припухшим губам. — У меня опять останутся засосы, — недовольно хмурится Бён, но позволяет себя целовать дальше. — Возьми выходной, малыш. — мурлычет младший, обнимая крепко и надежно. Словно пряча от всего мира своего котёнка; словно боится потерять. Мимолётные прикосновения. Сладкие поцелуи по утрам, нежные по вечерам и горячие ночью, когда прохладный ветерок проникает в комнату, охлаждая два тела, что сливаются в унисон ночи. Бэкхёну всегда нравились прикосновения. Он всегда был и остается слишком уязвимым к этому. Даже простая процедура заваривания чая может превратиться в нечто большее, когда… по его рукам скользят чужие и такие родные пальцы Чанёля. Когда от каждого прикосновения хочется растаять, как мороженое. Сладкий запах ромашкового чая перемешивается с более тягучим — мятным. Такой чай любит младший. Проводить каждый вечер сидя в уютном кресле и смотреть на закат, что разноцветным сиропом окунается в море. Сплетать пальцы и вместе слушать тишину. Это идиллия, думают оба. Это любовь. — Чани-и-и, — тянет Бэкхен и улыбается. — Давай покушаем, а потом прогуляемся. Пак соглашается. Напоследок проводит кончиками пальцев по острому подбородку и берет за руку, чтобы увести за собой любимого. На кухне накрыт стол. Пахнет пряной со специями рыбой. Бутылка красного вина венчает весь образ. — М-м-м-м, — принюхивается Бэкхен, — пахнет просто божественно. — Всё, как любит мой котёнок, — улыбается Чанёль, а Бэк изображает кота. Мяукает и трется о его плечо. — Твой котёнок сильно проголодался, — гладит он свой живот. Едят молча. Только изредка Бэкхён хвалит еду младшего, обнимая своими ногами под столом ноги Чанёля. — Сегодняшний вечер прекрасен, — Бэк выглядывает в окно. — Такая тишина стоит. — А знаешь, что прекраснее летнего вечера? — Что? — парень слегка краснеет, но взгляда от любимого не отводит. — Вечернее море, — парирует Чанёль, получая на свои слова фырканье. Он смеется, а потом подходит со спины и обнимает. Кладет свою голову на плечо Бэка. — Не дуйся, котёнок, — тянет младший, целуя за ушком. — Ты просто вне конкуренции. — Мур-к, — раздаётся в тишине и оба парня поворачивают на звук головы. — Ты уже и говоришь по-кошачьи? — он смотрит в глаза Бэкхёна, который на его слова гордо молчит. Мурлыканье повторяется и вскоре они видят черного котенка, который растянулся на их крыльце. — Я вроде еще не сошел с ума, чтобы мурлыкать постоянно. — в голосе слышится обида. — И вообще, это слишком интимно. — Бэкхён протягивает руку к котёнку, чтобы почесать за ушком. — Покорми его. — Чанёль протягивает кусочки рыбки парню. Маленькое животное осторожно принюхивается, а потом налетает на еду, довольно урча. — Давай возьмём его к себе, — Бэкхен заносит котенка в дом, прижимая его к груди. — Теперь у меня будет два котёнка, — Пак счастливо улыбается, получая короткий поцелуй в краешек губы. В завершении вечера они выходят на прогулку. Ветер, хоть и холодный, приятно щекочет кожу. — Не простудись. На улице холоднее, чем днём, — Чанёль накидывает на плечи старшего кофту. Целует в кончик носа. — Спасибо, — Бён обнимает его, обхватывая руками лицо. — Спасибо, что позволяешь мне быть с тобой. От этих прикосновений хочется плавится, как лед на солнце, как карамель в горячем кофе. На берегу моря тихо и только прибой нарушает вечернюю тишину. Чанёль осторожно целует Бэкхёна, позволяя этому ощущению продлится подольше. Ластится к старшему, чувствуя тонкие пальчики на своей шее. Целуются долго и лениво. Сладкие перешептывания разрывают вечернюю тишину. Хочется большего. Бэкхён разрешает опустить себя на прохладный песок. Младший стелет свою футболку и опускается рядом со своим котёнком. — Сегодня и правда прекрасный закат, — шепчет он, целуя Бэка в шею. — Оранжевый… красный… фиолетовый… С каждым новым словом он опускается всё ниже. Бэкхён готов утонуть в ощущениях. Он поставляет сам свое тело под новые поцелуи. Растворяется в Чанёле. Отдается ему. — Тебе не холодно? — вопрос в тишину, но Бэк лишь качает головой, возвращаясь к горячим губам Пака. — Твои прикосновения, — шепчет старший в самое ушко Чанёлю, отдаваясь еще больше. — Когда-нибудь сведут меня с ума. Тихий сонный вечерний вечер июля на Чеджу. Море, в котором медленно тонет раскаленное солнце и двое влюбленных, что отдаются своей любви. Ровно четыре года назад Бэкхен приехал на остров, чтобы отдохнуть, но вместо этого утонул в пьянящих карамельных глазах Пак Чанёля. Влюбился как мальчишка в его смех и одурманивающие прикосновения. Приехал на Чеджу, чтобы найти свою судьбу. Нашёл лопоухого драйвера, который показал всю прелесть подводного мира. Всю прелесть вечерних поцелуев. Разве Бён Бэкхен мог пройти мимо? Разве Пак Чанёль мог сказать «нет» на признание старшего? — Я люблю тебя, — поцелуем в краешек губ. — И я люблю тебя, — улыбается Чанёль. — Очень сильно, мой сладкий. И их любовь сохранит на века спокойное летнее море.