Ночные изменения

      Следующим вечером Тадаши сильно переживал. Он целый день избегал Хиро, запершись в университетской лаборатории и работая над Бэймаксом. Его сознание было забито беспорядком мыслей волнения, предвкушения, страха и любви, а ещё воспоминаниями о том, как прошлой ночью он трогал Хиро; пусть это и было невинно. Мысли отвлекали от работы. Конечно, друзья Тадаши заметили: что-то снова было не так. Однако он ничего не мог с этим сделать. Ребята старались поддержать его, по-доброму улыбались и подбадривающе клали руки на его плечи. Он считал, что ему сильно повезло, что у него были такие хорошие друзья, а ещё повезло, что они всегда знали, когда ему нужно было пространство, а когда нет. В этот раз оно ему было нужно.       Тадаши было интересно, думали ли они, что это было продолжением их с Хиро прошлого конфликта, который, если честно, ему самому уже казался невероятно далёким. А ведь с тех пор прошло всего каких-то пару недель. Это свидетельствовало о том, что в данный момент проблема была совершенно другая, и в этот раз Тадаши приходилось бороться одновременно и со своим сознанием, и с телом. Ему было интересно, были бы улыбки его друзей такими же добрыми, если они знали, что он боролся с мыслью о касании Хиро таким образом, каким его ещё не трогал никто и никогда — таким образом, каким никакой брат трогать не должен.       Молчаливая поддержка друзей так и не смогла помочь Тадаши почувствовать себя лучше, когда пришло время готовиться ко сну. Парень прятался в гараже, пропустил ужин и после очень долго принимал горячий душ. Выйдя из кабинки, он вытерся полотенцем и посмотрел на своё отражение в зеркале.       Тадаши знал, что с его телом не было ничего странного. Он его не стеснялся. Всё-таки это было самое обычное тело с уникальностью и недостатками прямо как у всех остальных. Однако ему всё равно было интересно, что увидит Хиро, когда посмотрит на него. Увидит ли он его как своего брата или как своего любовника. Или же как просто Тадаши. Может, у Хиро не возникало такого же конфликта внутри, когда они сближались. В любом случае Тадаши не хотелось недооценивать смелость и силы, которые Хиро вкладывал в их отношения. Он уже недооценивал силу и выдержку своего младшего брата раньше, и ему не хотелось делать это вновь.       Заметит ли Хиро те же детали, которые он упустил, прямо как Тадаши прошлой ночью?       Глубоко вздохнув, парень на мгновение прикрыл глаза. Он подошёл ближе к зеркалу и начал внимательно рассматривать своё лицо. Под его нижними веками были видны синяки, ведь прошлой ночью он толком так и не смог поспать. Тадаши был слегка бледным, наверняка из-за того, что пропустил ужин. Однако он не чувствовал голод, ведь его заглушило бурлящее в животе волнение.       Парень тронул каждое из нижних век, чтобы рассмотреть белки глаз, а затем резко остановился, почувствовав себя нелепо. Хиро не волнуют такие вещи, сказал себе Тадаши, понимая, что эти слова совершенно точно были правдой, однако всё ещё не в состоянии подавить своё внутреннее волнение.       В последний раз вытерев волосы полотенцем, Тадаши надел боксёры и пижамные штаны, а затем направился в комнату. Он увидел работающего за столом Хиро, который сидел к нему спиной и был всецело погружён в работу. Тадаши присел на кровать, чтобы почитать нужный ему для учёбы материал. Успело пройти немало времени, однако Тадаши никак не мог сосредоточиться. Он прикусил губу и принял решение: только потому, что он чувствовал тревогу и страх, это ещё не значило, что Хиро тоже заслуживал страдать. И именно в этот момент Тадаши осознал, что он наказывал брата за свой собственный дискомфорт. Это было нечестно.       Встав сзади Хиро, парень мягко положил руки на его плечи и ощутил, что тот вздрогнул от касания. Хиро посмотрел вверх и улыбнулся, но Тадаши успел заметить боль, проскочившую в его глазах.       — Привет, — по-простому сказал Хиро, ожидая, что же Тадаши предпримет дальше.       — Извини, что избегал тебя сегодня, — парень решил перейти сразу к делу. Наклонившись, он оставил лёгкий поцелуй на губах Хиро и с удивлением заметил, что тот отстранился.       Хиро повернулся вместе с креслом, чтобы сидеть к нему лицом. Тадаши увидел на его лице пронёсшееся сомнение и стыд, но затем Хиро снова заставил себя выглядеть более собранным.       — Мысль о том, что я… трогаю тебя, настолько ужасна, что тебе пришлось избегать меня весь день? — Хиро спросил тихо и искренне. Боль в его голосе была такой откровенной, такой напуганной, что Тадаши это глубоко ранило.       Он был в ужасе от этого предположения. Опершись ладонями о ручки компьютерного кресла, Тадаши приблизился к брату, чтобы разглядеть его глаза:       — Ты же не можешь действительно думать такое, правда?       Хиро посмотрел на него сквозь свои густые ресницы и скрестил руки на груди, всё ещё отстраняясь и прячась за глубиной своей боли.       — А что я ещё должен был подумать, Тадаши?       — Нет-нет, — настоял Тадаши, приблизив Хиро к себе, чтобы заключить его в объятия. — Ты ни в чём не виноват, Хиро. Боже, если бы ты только знал, — парень прижал брата ещё ближе, гладя пальцами волосы на задней стороне его шеи. Он обнимал Хиро крепко, стараясь показать, что он рядом — так же, как он старался передать своё присутствие уже столько раз подряд раньше. Тадаши так и не знал, чувствовал ли Хиро, что эти объятия были другими, однако он станет продолжать пытаться снова и снова, пока до брата это не дойдёт. Тадаши не мог смириться с мыслью, что Хиро казалось, словно он с отвращением относился к нему или к его телу. Это не было правдой. Я с отвращением отношусь к самому себе, хотелось сказать Тадаши, однако сейчас было не самое подходящее время для этого.       Ладони Хиро были тёплыми. Они прижимались к оголённым лопаткам Тадаши, и ему нравилась эта близость. Даже несмотря на чувство вины, которое всё ещё продолжало волнами накатывать на него. О чём Хиро думал весь день?       Хиро отстранился и посмотрел на Тадаши — всё ещё из-под своих тяжёлых ресниц.       — Тогда в чём дело? — в его голосе отчётливо слышалось любопытство, но не злость. Он старался преодолеть ощущение боли.       Тадаши вздохнул и убрал с лица Хиро спадающие пряди непослушных волос, а затем выпрямился и пошёл к своей кровати. Хиро последовал за ним. Тадаши бесцеремонно упал на постель и притянул его к себе. Снова вздохнув, он взял Хиро за руку и приблизил костяшки его пальцев к своим губам, чтобы начать их медленно целовать. Это стало новой привычкой. Тадаши ничего не мог с собой сделать.       Он уже усвоил урок: он не станет спешить с выводами, когда речь заходит о возникшей между ними ситуации. Тадаши не был готов к тому, чтобы делиться с Хиро своими самыми глубокими переживаниями, поэтому решил спросить:       — Хиро, о чём ты думаешь, когда, ну… — он посмотрел ему в глаза. — Когда ты представляешь, что трогаешь меня?       Вопрос был открытым и честным. Тадаши заметил, что на лице Хиро на мгновение появился румянец. Видимо, он тоже был сильно смущён. Хиро убрал от его губ свою руку, и Тадаши показалось, что он снова захотел закрыться в себе. Однако вместо этого Хиро положил свою ладонь на грудь Тадаши — прямо как тот сделал это прошлой ночью. Его сердце снова застучало очень быстро.       — Я думаю, — Хиро прочистил горло и сильно покраснел, — о том, что трогаю кого-то, без кого моя жизнь не имела бы смысла. — Он повторил слова Тадаши, приблизившись, чтобы быстро его поцеловать, а затем отстранился, выжидая реакцию. Его выражение лица было напряжённым, а глаза внимательно изучали брата.       — Ох, — всё, что Тадаши смог ответить. — Видимо, тогда мне не стоит бояться, — он чувствовал себя странно из-за того, что Хиро было настолько комфортно с этими мыслями, а ему нет. Тадаши стало неловко, и у него появилось чувство, словно он только что предал Хиро. Будто он был обязан работать над такими вещами, чтобы быть ко всему готовым. Тадаши переживал, что Хиро отстранится от него, однако сейчас он сам сковал себя мыслями, которые отстраняли его от своего брата. Ему показалось, что в этот раз они составляли довольно забавную картину: оба настолько близки друг к другу и одновременно настолько далеки друг от друга.       Они находились на грани с чем-то реальным и очень важным. Тадаши сглотнул, испугавшись.       Хиро сел в кровати и взял его руки:       — Нет-нет, ты ни в чём не виноват, Тадаши, — и параллель, которая только что возникла между ними, сразила парня своей странностью, но в то же время правдой. — Я хочу сказать, что это не плохо… что это не странно, что тебе сложно, — глаза Хиро отражали страх: мне тоже было трудно. Он так и не произнёс эти слова вслух, но Тадаши всё равно их понял. — Знаешь, мы можем подождать, пока ты привыкнешь к этому.       Тадаши прикусил губу, но кивнул в ответ, чувствуя в своих глазах странный дискомфорт. Он не хотел плакать, но внезапно ему стало очень стыдно за себя. Не только из-за того, что он хотел этого от своего брата, а ещё и из-за того, что он не мог это сделать. Тадаши хотел сделать Хиро счастливым, знал, что его брат заслуживал усилий с его стороны, но даже это всё равно не казалось достаточным. Новую мантру «ты никогда не сможешь разрушить что-то» затмила старая «маме и папе было бы стыдно иметь такого сына, как ты». Он сглотнул.       Мрачные мысли Тадаши наверняка отражались на его лице, поскольку Хиро снова приблизился к нему, чтобы поцеловать: он нежно прижался к его губам и ладонями обнял щёки.       — Тадаши, — прошептал Хиро, — я был твоим братом столько лет. Я знаю, что тебе нужно время, чтобы увидеть меня кем-то ещё.       Слова были аккуратными, но искренними. Тадаши кивнул.       — Давай оденемся, — предложил Хиро, встав с кровати и взяв сложенную футболку из шкафа. Тадаши не двигался, почти не дышал и чувствовал себя нестабильным и хрупким, при этом даже не зная причины. — Ну же, — уговаривал его Хиро, помогая надеть футболку.       Тадаши встретился с его взглядом и увидел в нём страх. Он подумал, что по-своему уже подтвердил сомнения Хиро — он подтвердил, что мысль о том, что трогать и быть тронутым своим братом была настолько ужасна, что она парализовывала. Глубоко в сердце Тадаши знал, что он не чувствовал себя так, однако выпустив свои сомнения на поверхность и ведя себя подобным образом, он вернул им осознание такого большого количества культурных и социальных запретов, что его это парализовало. Тадаши взял руку Хиро и сжал её, стараясь этим жестом успокоить и себя, и его.       — Прости, что я до сих пор не могу быть для тебя лучше, — прошептал он.       Хиро качнул головой и ласково улыбнулся, разогнав его волнения прочь.       — Ну же, Тадаши, — прошептал он в ответ, — ты уже стал самым лучшим, что когда-либо случалось со мной.