Настало время, пробил час,
Мы начинаем наш рассказ,
О жизни, смерти и любви,
Как это было в наши дни.
Дневник история ведёт,
И каждый век, и каждый год
Заносит в летопись её,
Предание своё.
Пришла пора соборов кафедральных!
Глава I
Веспа неспешно ползла по Ренелаг. Фонари провожали урчащий мотороллер равнодушными взглядами жёлтых ламп. Бросали огненные отсветы на лакированные коробки тесно припаркованных машин. Тесно стоящих древних пятиэтажных домов. Узорчатую брусчатку тесного же тротуара. Адриан решил про себя, что слово «тесно» идеально подходит Пасси. Улицы шестнадцатого округа тянулись обманчиво — прямо, чтобы затем внезапно раздвоиться, превращаясь в два крошечных проспекта. Проспекты, в свой черёд, троились на новые проспектики, которые неотвратимо сужались, сдавливая несчастного курьера штукатуренными боками домов. - Шестнадцать лет, шестнадцатый округ, — пробурчал под нос Адриан. — Жизнь в стиле «Пасси». Три месяца работы ночным курьером приучили его болтать самому с собой. Привычка полезная — с ней не заснёшь. Она въелась в характер, добавила сумрачным рабочим будням пикантный привкус безумия. В конце-концов, из него собеседник получше, чем из Плагга. Прохладный сентябрьский воздух забирался под расстегнутый ворот форменной куртки. Щекотал нос светлой прядкой волос, выбившейся из-под полушлема. Пахло сыростью и палыми листьями. - Через триста метров поверните направо, — подсказал навигатор. Лишенный эмоций женский голос едва пробивался сквозь свистящий, нестройный шум мотора. Адриан скосил глаза — часы телефона, прикреплённого к вилке руля, показывали полночь. Полночь в Париже. Ренелаг, прямая как стрела, раздвоилась перекрёстком. В свете фары блеснули полосы зебры. Адриан плавно вошел в поворот, выводя ворчащий скутер на Осуодо — Круз. - Прямо — один километр. Выпуклая фара Веспы опасно заморгала, потухая. - Зараза. Курьер щелкнул переключателем. Лампа ярко вспыхнула, но в следующее мгновение снова погасла. Еще минуту Адриан возился с переключателем. А затем, обернувшись, увидел, что погасли даже габаритные огни. И, смирившись, сбавил скорость. Теперь Веспа кралась между рыжих пятен света, вспарывая редкие лужи резиной покрышек. Курьер до слёз щурил глаза, пытаясь разглядеть в полумраке подлые ямки водостоков. Это для туристов и приезжих Пасси — уютный ухоженный округ. Впечатление обманчиво. Тесные улочки так и ждут зазевавшегося водителя арендованного скутера, чтобы преподать бесценный урок — в Париже запросто можно лишиться колеса. Как это случилось с Адрианом на прошлой неделе. Зеркала на мгновение ярко вспыхнули — за спиной кто-то вошел в поворот. Курьер предусмотрительно прижался к заставленной машинами обочине. Еще раз посмотрел в левое зеркало. Дрожащее стекло отражало два стремительно приближающихся пятна света. Резкий гудок разорвал ночную тишину. Водитель в последний момент ударил по тормозам, вывернул авто так, что едва не протаранил стену. Черный глянцевый бок пронесся в опасной близости от мопеда. В лицо ударила холодная волна воздуха. А следом за ней — грязной воды. Адриан быстрым движением вытер глаза рукавом. Бросил взгляд на освещенную алыми стоп-сигналами корму авто. Из водительского окна на мгновение показалась кудрявая голова. - Свет зажги, анкюле! Двигатель машины взревел, чёрный корпус унёсся к горизонту, оставив после себя сизое облачко. - И вам доброго здоровьица, мсье, — буркнул Адриан. Он потянул рычаг газа на себя. Но мопед, вместо того, чтобы ускориться, жалобно завизжал. Что-то стукнуло под сиденьем. Веспа, резко сбавляя ход, прокатилась немного. А затем, издав неприличный звук, заглохла. Адриан повернул ключ в замке. Пятка ударила по педали стартера. «Бр-м-м-м», — неразборчиво пробубнил двигатель. — «Бр-м-м-м». Парень сбросил с плеча лямку рюкзака. Замерзшие пальцы потянули собачку замка. - Плагг, — прошипел курьер, — вылезай. - Это всё еще Париж? — отозвались тёмные недра сумки. - Определённо. В темноте загорелись зелёные, с узкими прорезями зрачков, глаза. - Тогда нет. Там холодно и мерзко. И Париж. Ругнувшись, Адриан запустил руку в зёв рюкзака. Ладонь наткнулась на холодный густой мех. Парень с силой потянул на себя, вытаскивая под жёлтый фонарный свет упитанного чёрного кота. Зверь попытался уцепиться лапами за ткань. Но призрачные когти, не встретив сопротивления, прошли насквозь. - Перестань, — произнёс Адриан, — мне нужен этот мопед. До заказа километр! И осталось всего десять минут! Кот пренебрежительно сощурил глаза. Курьер разжал пальцы, но зверь, вопреки законам природы, не упал. Продолжил висеть в воздухе, смешно подобрав задние лапы. - Если опоздаю… как я буду выглядеть? Плагг, оттолкнувшись от воздуха лапами, отплыл в сторону. Чёрной кляксой завис над дорогой. - Как сейчас. Как всегда. То есть как грязный сумасшедший, который разговаривает сам с собой, — заключил кот, подарив курьеру целую секунду драгоценной тишины. - Грязный? Ох, чёрт… Адриан попытался стереть с рукава мокрые потёки. Всё без толку. - Да-а, как чёрт. И еще. Не могу взять в толк, причем тут я. Курьер повернул ключ в замке. Щёлкнул стартер. И двигатель, урча, завёлся. Лампа послушно зажглась — на мокрый асфальт упала дорожка белого света. - Вот почему, — буркнул Адриан, закидывая рюкзак за спину.– Рядом с вами техника барахлит, и кто-кто, а уж ты в курсе. - Это клевета, я её отрицаю, — ответил Плагг. — Но если тебе будет спокойно… пройдусь пешком. - Чего не сделаешь ради сыра, — хмыкнул курьер. - Как низко!.. Мопед с рёвом рванулся вперёд, оставив призрачного кота за спиной. Луч фонаря отражался в стёклах окон первого этажа. Заглядывал на секунду в чужие жизни, чтобы нестись дальше, дальше, со скоростью света. По улице Осуодо — Круз. Париж не спит. Но сегодня в Пасси царила сонная атмосфера. В редких квартирах горел свет, прохожих разогнал недавний дождь. Адриан, наслаждаясь холодным ветром, мчал вперёд. Не без любопытства поглядывал на разноцветные, плотно зашторенные окна. Чужие истории щекотали любопытство. Манили — при том что его повесть могла бы дать фору историям тысячи парижан. - Через сто метров — поверните направо. Веспа, слушая хозяина, со скрипом сбавила ход. Нырнула в освещенный белыми фонарями переулок. - Поздравляю, вы прибыли. Курьер заглушил двигатель. Фонарь погас, и на заставленной машинами улице стало еще темнее. Стягивая с головы шлем, парень произнёс: - Аве мне. Ключи легли в карман, рядом с телефоном. Мотороллер встал на подножку. Сейчас начнётся самая сложная часть работы. Пора. Розы, как и положено, стояли в корзине багажника. Огромный букет, укрытый от непогоды целлофановым чехлом. Сто три розы. Интересно, это возраст хозяйки?.. Адриан аккуратно снял пакет — чуткого обоняния коснулся терпкий цветочный запах. Ухватив объёмный букет двумя руками, парень быстро сверился с «бегунком» — адресником. Нужный подъезд нашелся в конце переулка, зажатый между мусорных баков. Даже в престижных округах встречаются такие вот странные улочки. И все они — часть его работы. Другого типа люди, отчего-то, по ночам цветов не заказывают. Адриан набрал номер квартиры домофона. В полумраке загорелся синий огонёк видеосвязи. На другом конце молчали. - Добрый вечер, вас беспокоит курьерская служба «Вечерний Купидон». Доставка в квартиру… Он снова глянул на бегунок. - …228В. Для мадемуазель Боне. Вы примете заказ? С надеждой добавил: - Или… нет? Электрозамок приветливо пиликнул. Трубку на другом конце положили, не произнеся и звука. - Вечер делается все менее томным, — пробормотал курьер, ногой отодвигая тяжелую створку двери. Ухоженный подъезд встретил его приглушенным электрическим светом. Грязно-алые ковровые дорожки, белая штукатурка, кафель. Чугунные перила времён Шарля Де Голля… Адриан поудобнее перехватил букет. - Смею заметить, у нас каждый вечер такой. Кот, как и положено духу, беззвучно выплыл из стены. Окинул подъезд равнодушным взглядом. - Ага, — хмыкнул Адриан, осторожно ступая на лестницу, — вечер у «нас», а груз таскаю я. - Груз? Цветы! Не переломись, принцесса, — язвительно отозвался Плагг. Подлетев на уровень глаз, добавил: — И вообще, чего ты такой резкий? - Просто… устал, дружище. - Отдохнёшь на Пер-Лашез. Курьер поднялся на третий этаж. Вот и медная табличка с чеканной надписью «228В». Рядом украшенной старинной резьбой дверью. Опасно прижимая к груди букет, Адриан нажал на звонок. Дверь отворилась так резко, что парень едва успел отступить назад. На пороге стоял темнокожий мужчина. Небритое лицо, наполненное первобытной яростью. Бритый череп. Серая футболка, видавшая лучшие времена, обтягивает мускулистую грудь. Ноги закрывают забавные, в горох, шорты. «Начинается!». - Добрый вечер, мсье, — будничным тоном начал Адриан. — Это квартира 228В? Могу я видеть мадемуазель Боне? Темнокожий ощупал курьера бешеным взглядом. Кивнул. - Давай цветы. - Мсье, я должен… - Давай. Сюда. Цветы. - При всем уважении, мсье, на мадемуазель Боне вы походите менее всего. Адриан, на всякий случай, сделал еще один шаг назад. Темнокожий, напротив, придвинулся ближе. - А на кого я похож? На оленя? Давай цветы, и я спущу тебя с лестницы, глиста. - А-а-а… — протянул Адриан. Поднял к потолку указательный палец. — Прошу секунду внимания… Снова перехватив одной рукой букет, правой он достал из заднего кармана джинс сложенную форменную кепочку. Резким взмахом расправил её. Аккуратно надел на голову. - Курьер. - Бинго. Желваки заиграли на небритых щеках. - Ну тогда ты мне сейчас скажешь, от кого… Адриан молча протянул бегунок. Темнокожий вырвал его. Впился взглядом в поисках страшной истины. - Там в графе «от»… - Знаю! — рявкнул мужчина. — Так… Аноним! Это что?! Кто?! - Я думаю Румын, — мрачно произнёс Адриан. — Или Корсиканец. Редкая фамилия. Темнокожий смял листок. Положил в карман шорт. - Смешно? Я чё тебе, клоун, чувак? Адриан устало вздохнул. - Мсье… я не знаю, кто отправил цветы. И никогда не узнаю. Отправитель захотел остаться неузнанным. Вы можете взять букет, позвать мадемуазель Боне. Она поставит роспись в бланке, и я уйду. Или не взять… в любом случае, расследование останется на вас. Карие глаза смотрели с ненавистью. Но курьер не отвел взгляда. Похожие приключения случались с ними раза два на неделе. - Жак? Жа-а-а-к! Какого… За широкой спиной мужчины показалась блондинка в ярко-алом халате. Светлые глаза удивлённо округлились. - О-о-о… это кому? - Тебе, — прохрипел темнокожий. - Мадемуазель Боне, — добавил курьер. - Маде… мне? Но… — девушка прикрыла рот ладонью. — Ты идиот, Отелло. У нас в доме две Боне. Жак мучительно — долго переваривал информацию. После чего стукнул себя по лбу. - Дерьмо… вот… дерьмо. Чувак! Я виноват. Он протянул курьеру широкую ладонь. - Жан — Жак. Курьер пожал руку. - Адриан. - Пройдём в квартиру. Я настаиваю. Девушка, шаркая тапочками, вышла в коридор. Ловко приняла у курьера букет. Жан уже тянул курьера за рукав. Не успел он опомниться, как створка захлопнулась за спиной. Адриан попал в просторный холл. Слева и справа — белые деревянные двери. Впереди, в проёме арки, виднелась гостиная. - А чё такое "Отелло"? — поинтересовался Жан, подходя к одной из дверей. Плагг, перебирая лапами, выплыл из оклеенной потёртыми обоями стены. Насмешливо хмыкнув, произнёс: - Желе из анонима, я полагаю. Никто, кроме Адриана его, разумеется, не услышал. И не увидел. Но Плагг рисковал — любой камненосец разглядел бы его так же ясно, как и курьер. - Э, Боне вторая, вылезай, к тебе пришли, — проорал Жак, остервенело стуча кулаком по двери. С той стороны слышался явный шум воды. - Я моюсь, придурок! - Нуёпанарот! Выйди на минутку. Надо быть культурной, женщина! - Святые угодники! Что за му… человек. Ладно, сейчас оденусь… - Хо-хо, — пропел Плагг. — Я рискую опоздать. Кот, ловко перевернувшись в воздухе, стремительно поплыл к двери. Адриан попытался украдкой ухватить его за хвост, но… тщетно. Дух, обернувшись черной лентой, проскользнул между створкой и косяком. Темнокожий недоуменно посмотрел на курьера. И Адриан, смущенно улыбаясь, сделал вид, будто собирается потянуться. - Устал? — сочувственно спросил Жак. — У тебя глаза такие… ну знаешь, чувак. - Зеленые? - Красные. Будто ты месяц дуешь. Кстати, дунем? - Жа-а-а-к, — прошипела Боне — первая. - Мне работать еще, — соврал Адриан. — Не надо, спасибо. - Не пойму, как можно работать курьером, и не дуть. - Я тоже, — вздохнул парень, пряча руки в карманы джинс. — Этот мир полон загадок, мсье Жан-Жак…курьеры «Вечернего Купидона», лишь одна из них. Шум воды прервался. Дверь распахнулась, в облаке пара показалась женская фигурка, закутанная в белое полотенце. Девушка, шлёпая босыми ступнями по паркету, вышла в холл. - Привет, — сказала она, застёгивая серёжки. Окинула Адриана коротким взглядом, и мило улыбнулась. Курьер ответил смущенной полуулыбкой. - Это Адриан, — пропела Боне — первая, — и он принёс тебе цветы. - Как мило… Девушка, привстав на цыпочки, прижалась курносым носиком к алым бутонам. Тонкие пальцы нащупали бирку. - М-м-м… аноним. Романтично. И вы, мсье Адриан, конечно не скажете мне, от кого эта красота. - Я думаю это Бельгиец. То есть Корсиканец, — небрежно вставил Жан-Жак. Курьер развел руками. Краем глаза успел заметить чёрную кляксу Плагга. Дух преобразовал передние лапы в подобие рук, и демонстрировал курьеру поднятые большие пальцы. - Что ж… — светлые глаза смотрели с любопытством и тенью кокетства. — Что от меня требуется? Кофе? Жан-Жак поморщился, но Боне — первая толкнула его локтём. Ухватила запястье, и молча потянула к одной из дверей. - Секунду… — Адриан расстегнул куртку. Бланк на картонной подложке выскользнул из внутреннего кармана. Подал девушке ручку. — Расписаться тут… тут… и тут. Если оставите номер телефона, вам в течение суток поступит звонок. Через него вы сможете оценить качество работы курьера, и… — он поднял взгляд от листа, и увидел, что Боне вторая внимательно смотрит на него, волнующе-красиво прижав авторучку к полным губам.– И-и-и… все… такое. - В личных целях вы его, конечно же, использовать не станете, - промурлыкала Боне, ставя подписи. Она удерживала полотенце одной рукой, но как-то так получилось, что оно всё равно сползало. - Нет, мадемуазель. Не стану. В любом случае, вы можете не оставлять… - …но я рискну. Она вернула курьеру ручку. Снова улыбнулась. - На этом всё? - Да, мадемуазель, — пробормотал Адриан. Глаза слипались, мысли путались. — «Вечерний Купидон» желает вам любви, добра…и… ну вы поняли. Девушка звонко рассмеялась. Осторожно поправила полотенце. - Поняла. Вы забавный. Думаю, кофе и «всё-такое» вам не повредят. - Ой да-а, — протянул Плагг, закатив глаза. — Старина Нострадамус не сказал бы лучше. - Вы правы, но — работа. Прощайте. Он поспешно, может быть даже слишком поспешно, выскочил за дверь. Девушка не дала створке захлопнуться. Просунув в щель симпатичную мордашку, произнесла: - Почему-то мне кажется, что мы встретимся. Учтите, мсье Адри, интуиция меня еще не подводила! Подмигнув, она захлопнула дверь. Оставив Адриана наедине с Плаггом. Дух нарезал круги над лестничным пролётом, мерзко щуря зелёные глаза. - Ты промолчишь, если хочешь увидеть этот свой сыр, животное, — буркнул курьер, быстро перебирая ступени ногами. - Грязная манипуляция! — донеслось в спину. — Знаешь, что я люблю тебя, дитя, и бьёшь по самому больному! - Самое больное для меня — это ты, Плагг. Осенний Париж встретил Адриана холодным ветром в лицо. Но сейчас, отчего-то, ему было очень жарко.******
Вернуться в офис к часу ночи оказалось невыполнимой задачей. На мосту Гренель случился затор — четыре легковых авто играли в «паровоз». Правую же полосу заняла дорожная служба, воспарившая дымом свежего асфальта над будничной суетой. Адриан мог бы попробовать проскочить, но, как назло, по встречной полосе, оглушительно воя, пролетел полицейский кортеж. Слуги закона стремились попасть в шестнадцатый округ, и до мопедиста им не было никакого дела. Однако Адриан воспринял это, как знак судьбы. И потому остался стоять вместе со всеми, любуясь пламенным отражением Эйфелевой Башни в водах Сены. Позже, насмотревшись вдоволь, он со скуки гонял носком ботинка кусок пластика, бывшего недавно частью чьего-то бампера. Один из пострадавших водителей начал громко возмущаться, что какой-то «тупой подросток» намеренно уничтожает улики. На защиту Адриана подтянулись водители соседних машин, которых до остервенения бесила пробка в первом часу ночи. Завязалась красочная перепалка. Словом, стояние на Гренеле вышло не таким медитативным, как рассчитывал курьер. В офис он попал только к двум часам ночи.******
Служба доставки «Вечерний Купидон» выделила курьерам небольшую комнатку на первом этаже. Рядом с офисами контактного центра — при желании можно было услышать как бубнят работники микрофона и клавиатуры. Но такое желание возникало редко. Курьеры предпочитали включать на полную громкость висящий напротив стола телевизор. И слушать другой, более официальный бубнёж канала «Франция — 5». Вот и сейчас, под закат первой смены, в комнате гремели новости. Вокруг стола, заваленного испорченными бланками, коробками из-под пиццы и пластиковыми стаканчиками, сидели курьеры. Адриан, надеясь незамеченным проскользнуть в душ, прокрался к «стенду успеваемости». Маркером начертал «Агрест» напротив своих заказов. Аккуратно, чтобы лишний раз не шуметь, засунул в карман стенда бланк с росписями. - Эй, ниндзя! — раздался за спиной хрипловатый голос. — Я следующий в душ. Даже не надейся. Курьер обречено повернулся к сослуживцам. Ребята поздоровались вялыми «эг-е-е-й». Студенты с работой на полставки — вечно недосыпающие, потрёпанные, но все как один старше Адриана. Ни словом, ни делом, они не подчеркивали разницы в возрасте. Но Андри в их компании чувствовал себя сусликом в стаде слонов. Неуютно. - Будешь пятым в очереди. Пьер забаррикадировался в душе, и сидит там час, — сказал Огрю, темненький студент, с изрытым оспинами лицом. — Поторчи здесь. Кстати, у нас ставки. Я лично за то, что он там вскрыл себе вены от безнадёги. - Ладно уж, дома… Закончить он не успел. Стеклянная дверь с грохотом распахнулась. В комнату влетела высокая, стройная девушка. Рыжая шевелюра всполохом костра мелькнула перед глазами. - Мудачьё! — прогремела девушка, падая на диван. Парни поспешно подвинулись. — Му-дач-ё! - От лица собравшихся, хочу сказать, что мы так же рады видеть тебя, Ирэн, — мрачным тоном произнёс Огрю. Девушка отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Хмуря тонкие брови, хлопнула по грудным карманам форменной куртки. - Да я не вам… есть у кого закурить? О, Жюль, спасибо! Настоящий жюльтельмен. Так вот, о чём я… о клиентах… Она щелкнула зажигалкой, поднося огонёк к кончику сигареты. Голубые глаза скользнули по замершему Адриану. - Опа, молодая смена! В таблице позора отметился? Нет?! Немедленно отметься. Вообще Ирэн пришла в курьерскую службу сильно позже Адриана. Но появлением своим полностью изменила всё, что только можно было изменить. Так что даже самые старые и битые работой «розовозы» могли сказать: история «Купидона» делится на две равные части. До и после Ирэн. И первым делом она придумала «таблицу позора». Аналог «стенда успеваемости». Только напротив заказов и фамилий ставили не количество выполненных выездов. А баллы. Их начисляли за… инциденты. Имелся богатый разброс между «угрозы» (один балл) и «расчленение» (десять баллов). За спокойную смену курьеру выдавался «колпак предателя». Картонный конус на резинке. Второй традицией стал просмотр сводки новостей. Что было бы скучновато, но курьеры постоянно упражнялись в злословии, комментируя каждую фразу диктора. Адриан поставил напротив своей фамилии один балл. - Что-то бледно сегодня, — оценила Ирэн, — везунчик! Я была невероятно близка к десятке — ошиблась дверью, представляете? Мозги едут… - Ты честно заслужил восемь, — шепнул рюкзак, — «попытка изнасилования», забыл? Ирэн сощурила голубые глаза. Наградила Адриана долгим, внимательным взглядом. Её можно было назвать красивой — правильные черты лица, аккуратный носик, маленький рот. Может быть даже слишком маленький, но Ирэн это шло. Так же ей шёл ярко-рубиновый цвет волос. Эпатажный пирсинг, и неформальная манера одеваться. Образ получался цельным, законченным и… честным. Девушка обладала харизмой «своего в доску человека». Она влилась в компанию шумно, стремительно, подобно красной ракете. Без труда нащупала сильные и слабые стороны каждого курьера. Она влюбила в себя студентов, умудрившись при этом не поссорить парней. И только с Адрианом вела себя крайне осторожно. По крайней мере, ему так казалось. Адриану вообще много чего мерещилось. То, чего на самом деле не было — добро, где его нет, и зло, там, где живёт добро. Он сжился с этими мороками, приучив себя к мысли, что ошибаться в людях — это нормально. А еще он с грустью осознавал, что последние два года состарили его раньше положенного срока. Мираклю все равно, сколько тебе лет. Как сказал Учитель: во Вселенной не существует «рано» и «поздно». Люди получают камни и в четырнадцать, и в восемьдесят четыре. - Что? — осторожно спросил Адриан. - А? — очнулась Ирэн, смущенно моргая. — Да так, ничего… просто показалось… слушай… у тебя ведь Агрест фамилия? Адриан Агрест, верно? - Угу. - Я просто подумала… Габриэль Агрест случайно не твой родственник? Студенты притихли, внимательно слушая. Адриан, чувствуя надвигающуюся бурю, обреченно вздохнул. Положил маркер на край «стенда». - Да. Он мой отец. А что? Ирен откинулась на спинку дивана, громко присвистнула. - Что за перец? — растерянно спросил Огрю. - Да так, ничего особенного, — ответила Ирэн. — Просто… владелец целой сети бутиков, еще ателье, еще два журнала. Подумаешь. - Серьёзно-о-о? — протянул Жюль. — А он это… богатый что ли… или как? - Мсье Жюль, — нахмурилась Ирэн, — ты, помнится, учишься на юриста. Будущий адвокат. Слёзно молю, если я загремлю в каталажку к фараонам, и тебя ко мне приставят — лучше сразу пристрели. Логика и риторика, эт явно не твоё. «Она, того-энтово, не виноватая, поскольку, мсье судья, я — адвокадо». Комната наполнилась дружным смехом. - Это вот обидно было, — нахмурился Жюль. - Жюльен, запомни, — проникновенно произнёс Огрю, — никто кроме самых близких людей не скажет тебе, что ты убогий. Для того мы и есть. Но всё-таки… Ирэн? - Он богат как Кресс, — фыркнула девушка. — Ну, не Бернар и не Беттанкур, конечно… но-о-о… Она выразительно приподняла брови. Студенты понимающе закивали. - Итак, — сказала Ирен, водружая ноги на стол. Каблуком высокого ботинка она брезгливо подвинула стопку коробок из-под пиццы, чтобы лучше видеть Адриана. — Сын небедного отца работает в нашей дыре… благородной публике интересно, мсье Адри, как это надо было накосячить, чтобы попасть на эту чудовищную каторгу. М? Мир ждёт эпических историй. Излагай. - Я… э-э-э… захотел поработать… - Ох. Тебя покусал Жюль — какая трагедия! Явные нарушения работы мозга. Причинно-следственных связей. У тебя ж готовая карьера. Ты — лицо бренда. Адриан нервно облизнул губы. - Это так, но… я взял перерыв. Идёт последний год коллежа, впереди экзамены в лицей, и мы решили… - Какой ужас, — вздохнула Ирэн. — Вирус попал в кровь и продолжает распространяться! Скоро экзамены, и ты решил поработать ночным курьером? Ибо видит Бог, нет для абитуриента ничего лучше, чем развозить цветы по ночному Парижу. - Нет. Всё не так, — вздохнул Адриан. — Вернее так, но… понимаешь, деньги, которые я получал там, они не принадлежат мне. Я не могу ими распоряжаться. До совершеннолетия. Отец не давал мне и шагу ступить спокойно, и деньги на карманные расходы я получал только после допроса. - Оу. - Этим летом мы с ним поговорили… и он решил дать мне немного свободы. Дать возможность заработать самому. Всё что я получаю здесь — только моё. - По всему, он решил тебя прикончить, так ты его достал, — буркнул Огрю. — Ночная доставка… кошмар. И это я говорил, что мой папочка меня терпеть не может. Беру слова назад. - Суров папаша, — согласилась Ирэн, стряхивая на пол пепел. — Но справедлив. Лучший способ не превратиться в мота… - …попасть на кладбище до того, как это случится, — фыркнул Огрю. Ирэн хлопнула в ладоши. - Расставим точки над i, мальчики. Ты, Огрю, близорук. Ты, Жюль, туповат. Петер — козёл, потому что до сих пор не вышел из душа. Хотя, может быть, он — русалка. Артур и Виктор — тёмные лошадки, поскольку всю дорогу молчат. Вот я и вывела всех на чистую воду. Что до Адриана… понять не могу, блондинка, почему «Купидон»? - Потому что, — раздраженно буркнул Адриан, — мне шестнадцать. По закону, я не могу быть трудоустроен. Но мсье Симон пошел мне навстречу. Очень надеюсь, что это останется между нами. Иначе у шефа будут проблемы. - Проблемы у шефа, — протянула Ирэн, — как соблазнительно… Артур потянулся к пульту. Не обращая внимания на негодующие возгласы, выкрутил звук на максимум. На экране появилась симпатичная телеведущая в элегантном брючном костюме. - …известная шансонье, участница Второй Мировой войны, герой Сопротивления. В последнем интервью мадам Бурне заявила, что прежде была знакома с Нуаром, городским мифом… Камера переключилась на записанный ранее материал. Теперь перед зрителями сидела в кресле ветхая старушка. С ярким, вызывающим жалость макияжем. В правом нижнем углу экрана появилась надпись: «Мадам Бурне». - Это меня называют героем сопротивления, — проскрипела старушка. — Черт возьми! Мы все были героями. Каждый из нас по-своему рисковал головой. У каждого был свой фронт, деточка. У него — фронт особенный. Герр Кёхлер, Кёнинг, фон Варстерссен, *вырезано цензурой*… вам их фамилии о чём-то говорят? Нам говорили. Мы, деточка, в крошку стирали зубы, когда о них слышали. На их руках много, очень много крови. И не только еврейской. Он первым добрался до них, и уничтожил. Так мы говорили тогда… - Он… вы имеете в виду Нуара? — спросили за кадром. - Кого ж еще, Архангела Гавриила? Это был солдат невидимого фронта, деточка. Война Чудес — тебе это не скажет ничего, а вот у котяток из ГУВБ случатся почечные колики. Я вообще сомневаюсь, что это пропустят в эфир. - То есть вы были лично знакомы с Нуаром? Старушка фыркнула. - Разумеется. И еще как. Мы были близки. Только не надейся, что я раскрою его маску. Даже ГДСС из меня это не выбили, куда им до нынешних молокососов. Если говорить откровенно, я не считаю нужным называть имена. Нуар — это всегда Нуар. Имя, вот настоящая маска. - Вы понимаете, что сейчас вышеобозначенный Нуар, он же Кот Нуар считается частью городской мифологии? - Я-то понимаю. Сдаётся мне, это вы не понимаете что такое «мифология». Может я и впала в маразм. Но миф, это образ мысли, деточка. Образ жизни. Манера. Реальность. Для варвара чужой миф — сказка. Для других — фронтовые будни. Если для тебя Нуар — байка времён Сопротивления, то значит только, что ты на своём месте. В правильном…кхм… положении. Она помолчала, двигая морщинистыми губами. - Это хорошо, что Аненербе и Королевский Секрет, Нуар, Баг, Аниприон, Вулль, *вырезано цензурой*, *вырезано цензурой*, Ананси, *вырезано цензурой*, Самди — сказка. Это правильный порядок вещей. Вот что я хотела сказать. - Хорошо… вы четко обозначили позицию. Но, мадам Бурне, вы делаете смелое заявление. Какова цель? - Да, ты действительно на своём месте, — хрипло рассмеялась Бурне. — Теперь это ясно всем, у кого есть *вырезано цензурой*. И мозг в черепной коробке. Старушка снова умолкла, погрузившись в размышления. - Я очень стара. И многое бы отдала, чтобы хоть словечком перемолвиться с… Нуаром. Блажь старой, усталой женщины, если хотите. Только, боюсь, раньше за мной придёт *вырезано цензурой*, Секрет Короля, или старуха с косой. - Вы полагаете, что Нуар до сих пор жив? - Мой Нуар, — улыбнулась мадам Бурне, — остался в одна тысяча девятьсот сорок четвертом году, деточка. Мы обязательно встретимся, да… это верно так же, как-то, что завтра солнце опять взойдёт над Парижем. Изображение снова переключилось на телеведущую. - Родственники госпожи Бурне отказались от официальных комментариев. А теперь к… Артур убавил звук. Курьеры молча воззрились на парня. Тот смущенно пожал худыми плечами. - Да ладно вам. Прикольно же. - Старуха тронулась умом, — буркнул Петер, приоткрывая дверь, ведущую в душ. Не успели взгляды курьеров сойтись на нём, как створка с грохотом захлопнулась. - Они запикали половину интервью, — пораженно протянул Огрю, даже не обратив внимания на «русалку». — Психи, что ли? Если хотели подать её чокнутой бабкой… Ирэн равнодушно пожала плечами. - У них отлично получилось. Нагнали интриги. Вроде как несерьёзно всё, но Большой Брат не дремлет. Теперь они зальют видео на Ютьюб, и сорвут джек-пот по просмотрам. Гениально! Плюс эта бронеженщина выглядела очень… достоверной. - Ей сколько лет? Сто с хреном? В голове завелись грибы, и пускают споры. Если завтра её хватит удар, Фэйсбук сгорит в Аду конспирологии. - Но-но! Ты не можешь утверждать… - Зато я могу дать тебе по морде, Огрю! Не беси меня, очень прошу. - Кто как, а я надеюсь, что Петер в итоге утонет. Наглая скотина. - Мерде не тонет, — мрачно произнесла Ирэн. — Конец твоим надеждам.******
Адриан толкнул плечом стеклянную дверь. Ночной Париж дохнул в лицо сырым ароматом осени. Ничего нового: фонари, закреплённые на стенах, желтым огнём освещают пересечение улиц Крым и Лорен. Мимо закрытых магазинчиков, кофеен и мелких контор проезжают редкие авто. На мини-парковке отдыхают, ожидая пересменки, красные, с логотипом «Купидона», мопеды. Жутко хотелось спать. Парень устало потёр глаза. Каждое утро он начинается с установки: «сегодня лягу пораньше». И каждый вечер — одно и то же. Вопреки всему, Адри чувствовал себя прекрасно. Он действительно стал много свободнее. За спиной будто распахнулись крылья — он летел на них всё лето, прилетел в осень, где по вечерам не было бы лишним делать домашние задания. И он намеревался лететь дальше. «Я знаю, чего ждёт отец. Он ждёт, что я сдамся. Этого не случится». Еще с утра он не сильно планировал наперёд. Учёба только начинается, год впереди, и нужно, для начала, хотя бы дожить до Рождества. Для владельца камня это не слишком тривиальная задача. Желающих сожрать его квами — полно. А хватит и одного. Каким бы ловким и хитрым ты ни был, нужно быть предельно осторожным… И вот появляется бабка, которая недвусмысленно намекает — нужно встретиться. Что делать? Зачем ему это? Адриан не знал зачем. Вернее, еще не придумал. Но встретиться хотелось до жути. - Я знаю, о чём ты думаешь, — мурлыкнул рюкзак. - А я знаю, что ты на это скажешь, — ответил парень, доставая из кармана телефон. Удобная маскировка — трубка подле уха, и он уже не говорит сам с собой. Плагг хмыкнул. - Спорим, не знаешь? - Ну конечно. Сиди дома, и не ёрзай. «Мы оба в опасности. Любой камненосец только и думает, что стыбрить твой камень». Самое печальное, что всё так и было. Но в голове уже зародился план, и вытравить его оттуда невозможно никакими аргументами. Адриан вздохнул, и продолжил: - Я всё понимаю. Да — да. Мы не можем рисковать… тобой. Поэтому я пойду туда один. Мне уже не четырнадцать. - Тебе шестнадцать, а это похуже будет, — фыркнул Плагг. — Воображаю себе: дурачок запирается к этой мадам в человечьей маскировочке. Заявляет что он — Нуар. Его хватают. С соломенной башки сдирают мешок. Или чего он там нацепит, и… - И твой воображаемый друг ничем не рискует. Мало что ли в Париже пранкеров? Говорил же — знаю, что ты скажешь. Щека начала затекать, и Адриан сменил руку. Поднял глаза к небу: черная пустота сыпала холодной моросью. Если ехать на метро, успеет дойти сухим. Можно, конечно, позвонить домой. За ним приедут, и он домчит, посапывая на заднем сиденье. Но это для него было чем-то… не то чтобы унизительным. Но липко-неприятным — точно. - Не знаешь, — с нажимом повторил Плагг. — Я рекомендую тебе явиться к этой мадам в виде Нуара. - Чего-о? — ахнул парень. Телефон выскользнул из замерзших пальцев, но Адриан чудом успел подхватить его. — Ты её… помнишь?.. Он спросил, уже зная ответ. Квами не помнят прежние жизни. «Они перерождаются вместе с хозяином», — говорил Учитель, — «Не сразу, конечно. Пара дней, неделя… но очень скоро перестают быть прежними собой. Квами — ваши тени. Находиться в мире живых — непростая задача для духа. Для того чтобы жить здесь, нужно быть человеком. И они растут вместе с вами, учатся у вас быть людьми. Но без хозяина дух — просто неодушевленный предмет. Вы нужны им, а они вам. Только не надейся найти в Плагге тысячелетнюю мудрость. Он умён настолько же, насколько умён ты. Ваш мозг — один на двоих. Не забывай об этом». - Нет, — раздраженно сказал Плагг. — Просто, во-первых, со мной у тебя есть шансы уцелеть. Ведь ты пойдёшь, что бы я ни сказал. А во-вторых, мы ничего не знаем о старых Нуарах. Но должны знать. Ты обязан учиться у предшественников, Адриан. Пока вместо учёбы у нас бестолковая толкотня в Миракле. - Акум тебе мало, надо думать. Дух презрительно фыркнул. - Акумы, — протянул он, — амулеты — подделки. Бражник может выковать хоть целый ящик, но питает их сила одного… двух, может, амулетов. Ни один владелец акумы и рядом не стоял даже с тобой. Просто ты ребёнок, и не чувствуешь… масштабов. У Адриана на этот счет имелось другое мнение. Даже поддельные амулеты питали людей силой Миракля. И этого хватало, чтобы сделать их опасными. Настолько, что при встрече один на один, лучше уклониться от боя. Если хочешь жить. Чего уж говорить о встречах в самом Миракле. Здесь их силы удесятерялись. В себе же титанической мощи он не находил. Эта головная боль завелась в Париже давно. Ушлый камненосец спокойно вершил тёмные делишки в мире живых, полагая себя местным царьком Миракля. Что полбеды. Но затем появились новые камненосцы. И началась охота с травлей. Что разумно: если ты получишь второй амулет, имеется два варианта. Или ты найдёшь ему нового владельца. Или заберёшь силу себе, невероятно усилив своего духа-покровителя. Когда твои соперники — новички, от соблазна удержаться очень трудно. При этом в словах Плагга имелось зерно истины. Пока всё, чему научились камненосцы — это хорошо маскироваться. То, что дух признал Адриана сильнее владельца акумы, вселяло… чувство гордости. Прежде от него лестных слов в свой адрес он не слышал. - Это был комплимент, — хмыкнул Адриан. - Наша жизнь — комплимент, — угрюмо отозвался Плагг. — С моей точки зрения она, извини, довольно говённая. Иди и учись. Ты должен выжить. А потом, когда вырастешь, принести мне другой камень, чтобы я стал сильнее. И сыра не забудь. Адриан дёрнул плечом. - Какая мерзость. - Это твоя плата за квами. Цикл. Ты получил амулет, чтобы укрепить моё могущество. Как это будешь делать… мерзко или красиво — меня не касается. - Давай замнём эту тему, приятель. Парень убрал телефон в карман. Любой серьёзный разговор Плагг сводил к краже чужих амулетов. И спор об этике, морали всегда разбивался о холодный расчет духа. - Охотник, или жертва, — едва слышно произнёс Плагг. — Это не выбор, Нуар, это судьба… с нею не поспоришь. Такова… жизнь… Ему всегда было интересно — подначивают ли квами других камненосцев? Или только Плагг, его чёрная тень, такой? И ведь если спросишь, правды не скажут. А ты скажешь правду — будут справедливо бояться. - И потом, — продолжил зудеть дух, — твоя драгоценная Леди Баг когда-то была просто «Баг». Адриан неохотно кивнул. Когда-то, может быть сто, а может и тысячу лет назад её предшественники напитали квами чужим могуществом. И теперь другие камненосцы прибавляют к прозвищу «Леди». Этих ступеней много, но Адриан знал только первую — «Леди» и «Лорд». Бражник, быть может, знает больше. Он явно задумал при жизни заделаться Лордом. Этой власти хватит, чтобы подчинить слабые амулеты. И собрать Свиту. Как это сделала Баг. - Ladybug, это игра слов. Божья коровка, — вздохнул парень, поправляя лямку рюкзака. — В честь её… образа. - Утешай себя этим, пока твоя «миледи» управляет маленькой армией рабов. Говорю тебе в сотый раз: ты прощелкаешь забралом, рыцарь ночи, и она захавает уже меня. За спиной послышался шум, и Адриан испуганно обернулся. За мутным от воды стеклом показалась фигура Ирэн. Девушка на ходу вставляла в уши капельки наушников. Заметив парня, она удивлённо приподняла пробитые пирсингом брови. - О. Ты чего тут?.. - Мокну. - А. Ну да. Душ-то занят, — сказала Ирэн, улыбаясь, — так ты у нас дикарь… Она мотнула рубиновой чёлкой в сторону парковки. Капли дождя блестели на полированных боках мотороллеров. - Тебя подвести до метро? Я могу. Адриан с сомнением посмотрел на девушку. За невозвращенный на стоянку мотороллер можно было поплатиться деньгами. - Или ты ждёшь почётного кортежа, мсье Агрест? — улыбнулась Ирэн, склонив на бок голову.— С плебеями не по пути? - Я по-господски собирался идти пешком, — признался Адриан. Улыбнулся в ответ. — К тому же шеф Симон будет в ярости… - В жопу шефа. Поехали! Мсье Симон обладал даром начальника. То есть, как злой дух являлся туда, где было неосторожно произнесено его имя. С улицы Лорен, осветив курьеров светом фар, вывернул новенький «Рено». Автомобиль аккуратно подкатился ко входу. Тонированное стекло с жужжанием опустилось, и полные уныния лица студентов сменились одним. Краснощёким и круглолицым. - Агрест! Кафлэр! У меня к вам вопрос! - Начинается, — сквозь зубы процедила Ирэн. И уже громче добавила: — Мы долго ломались, но в итоге согласны на прибавку, мсье Симон Симон нахмурил густые брови. Адриан знал его как хорошего, но непробиваемого на юмор человека. - Размечталась! План, Кафлэр! Почему не выполняем? Оба отстающие! Ирэн делая глуповатое лицо, пожала плечами. - У меня глохнет мотороллер, мсье Симон. Вообще… я считаю, что наша элитная корпорация достойна того, чтобы пересесть со средневековых коней на что-то поновее. Говорят, в Америке изобрели бензиновый двигатель… - Не ёрничай! — рявкнул шеф— Дешевая отмазка! Толстый палец высунулся из окна, и уличающе направил ноготь в сторону Адриана. - На двоих одна! У Агреста тоже всё ломается. А у других — нет! Какого чёрта, дети? Не хотите работать –проваливайте! Ирэн сделала виноватое лицо. Потупила взгляд голубых глаз. - Вообще, мсье, мы как раз собирались отвезти мой мот к технику. Он, э-э-э… знакомый Адриана, и готов поработать с ним совершенно бесплатно. То есть задаром. То есть не надо денег. Ваших денег, мсье Симон. - Я знаю, что такое «бесплатно», Кафлэр! - Уж это верно, — шепнула Ирэн. Толстяк сощурился, с подозрением смотря то на девушку, то на парня. - Это правда? Агрест? — понемногу сбавляя тон, спросил он. - М-м-м… ну-у-у… Симон, не дослушав, махнул рукой. - Чтобы утром вернули технику на место. Я проверю. И не гонять! Девушка согнула руку в локте, выдохнув едва слышное «е-с-с».******
Мотороллер красной стрелой мчал по улицам. Цветастые вывески, светофоры и знаки — все это превратилось для Адриана в разноцветный, размытый калейдоскоп. Встречный ветер забивал воздух обратно в лёгкие, и парень волей-неволей прижимал непокрытую голову к спине Ирэн. Двигатель надрывно ревел, негодуя на, казалось, невозможную для древней Веспы скорость. Каждая неровность, и маленькая кочка отдавалась хорошим пинком — эти мотороллеры не слишком-то годились для двух пассажиров. - Я правильно еду? — крикнула Ирэн, оборачиваясь. Ответом ей был надсадный визг покрышек — из-за правого поворота выскочил автомобиль. Отчаянно мигия фарами, он взял вправо, едва минуя задний бампер мопеда. - Не-э-э-т! — сказал Адриан, пытаясь перекричать гневные гудки. - А куда?.. - Не куда… КАК! Ирэн, запрокинув голову, рассмеялась. - Оукей, ковбой, я могу быстрее! Держись! Узкая улица пошла под уклон, и Веспа действительно полетела быстрее, чем рассчитывали создатели. - Джероним-о-о-о! — закричала девушка, пригибаясь к вилке руля. — Е-е-е-е!.. Ветер свистел в ушах, холодными пальцами трепал волосы. Забивался под ворот куртки. Следующий перекрёсток они пролетели так скоро, что Адри мог бы поклясться — если там и были водители, то их разглядеть не успели. Стремительная гонка, длиной всего в полчаса показалась Адриану длинным днём. И, когда Веспа начала сбавлять ход, ему вдруг захотелось спрыгнуть на асфальт. Подойти к незнакомому прохожему, и крепко его обнять. «Дева Мария, я выжил! Я буду жить!» Поворот, еще один, и мотороллер плавно снизил скорость. Остановился. - Мсье Агрест, вы дома, — не без грусти произнесла Ирэн, снимая шлем. Адриан удивлённо моргнул. Всё верно: особняк Агрестов, подсвеченный фонарями, белел за узором кованых ворот. Старые ивы, как и прежде, свешивали зелёные косы через высокую ограду. «Мать очень любила эти ивы», — почему-то вспомнил Адриан. — «Их привезли сюда уже взрослыми, и они прижились на новой земле. Ивы прижились. А она — нет». - Почему ты так ненавидишь жизнь? — недовольно спросил Адриан, пытаясь распрямить закоченевшее тело. — Спасибо за… этот опыт. Ирэн ответила полным смеха взглядом. - А что тебя держит здесь, мсье? Любовь, надо полагать? Она перекинула ногу через сиденье. Закурила — пламя зажигалки на мгновение вырвало из темноты сосредоточенное лицо. Адриан вздохнул, и сел рядом. Уйти прямо сейчас было бы невежливо. - Кто же твоя избранница? Одноклассница? — не унималась девушка. Она подняла голову, задумчиво посмотрев на чернильное небо. Морось мало-помалу переходила в настоящий дождь. Капли хлестали по ветвям ив, собирались в лужи на асфальте. Подсвеченные фонарями капли падали неестественно-медленно, позволяя рассмотреть чудо непродолжительного полёта. Отец не любил разговоров о жене. Но как-то раз Адриан его крепко достал. И Габриэль Агрест, обычно скупой на слова, ответил: «Эмили говорила, что мы пришли с небес, для того чтобы вернуться обратно. Она ушла, Адри, но шлёт с небес тебе привет. Запомни. Дождь — это поцелуи наших близких, когда нам хорошо. И слёзы, когда нам плохо». Так Адриан научился любить непогоду. Как сейчас, он подставлял щёки под ледяные струи. Они пролетели долгих три километра, чтобы передать… привет. - Я не знаю, — тихо ответил Адри, — вряд ли. - Как интересно, — пробормотала девушка, ладонью закрывая от дождя алый огонёк сигареты. — Прекрасная незнакомка? Очень романтично. - Незнакомая знакомка. Я не могу тебе этого объяснить… это… на деле не так безумно, как звучит. Ирэн пожала плечами. - Да всё понятно. Любовь в сети. Ты не знаешь кто она. Фоток не шлёт. Боишься, вдруг это мохнатый алжирец. И ты знаешь, что ваша любовь оборвется, как только вы сорвете маски. Всё хорошо, ковбой, мне тоже было шестнадцать. - Ты встречалась с волосатым алжирцем? — фыркнул Агрест. — О, извини, это, наверное, неприятно вспоминать. Ирэн промолчала. И парень ехидно добавил: - Или до сих пор встречаешься? - Моя любовь, — промурлыкала Ирэн, цитируя мадам Бурне, — осталась где-то далеко. Но мы встретимся. Это так же верно, как-то, что мне влепят штраф за вождение. Девушка, насмешливо щуря глаза, посмотрела на сослуживца. - Н-да. Так что ты всё правильно делаешь, Адриан. Не раскрывайся. Или проси прислать фото без лица — тогда ты убедишься хотя бы, что не зря старался. Курьер покраснел. - Хотя и этому верить не стоит, если подумать, — хмыкнула Ирэн. Кончиком пальца убрала с носа мокрую красную прядку. — По всему выходит, что если она не раскрывается, значит не любит. - Ты бы раскрылась? — спросил вдруг Адриан. Неожиданно для себя — этот разговор начинал его мало-помалу напрягать. Надо бы оборвать его, и идти домой. Все эти намёки на маски… но, с другой стороны, мир полон совпадений. - Я и раскрылась, — ответила Ирэн, наблюдая, как дождь омывает тёмный чугун ворот. — Мы сделали это по договорённости, Адриан. Так что можешь мне верить. Я дока в таких делах. Она щелчком отправила сигарету в темноту. Бычок прочертил в холодном воздухе рыжую дугу. - Вся штука в том, — сказал Адри, нервно проводя ладонью по волосам, — мои чувства… как бы это сказать… невзаимны. Так что всё честно. Но я её… да, люблю. Мне кажется, она меня тоже. Просто… боится. - Неужели, — жестко произнесла Ирэн. На губах сложилась нехорошая ухмылка. — Это не любовь. Но! Раз она до сих пор с тобой, парень, значит ей чего-то надо. Говоря проще — тебя используют. - Я доброво… - Это манипуляция, — перебила его Ирэн. — Отличительные признаки настоящей женщины, мальчик, это не сиськи. Вот тебе урок. Девушка подняла к небу два пальца. - Для начала, она умеет направлять мужчину туда, куда надо ей. Причем, делая это так, чтобы мсье думал, что сам всё решает, — сказала курьер, загибая первый палец. –Во-вторых… м-м-м…смущать одной фразой. - А как же флиртовать? — фыркнул Адри. - Так второй навык, это есть вершина, мать его, флирта! — рассмеялась Ирэн. — Вот смотри… только не думай лишнего… встань сюда. Быстрее, ну! Я замерзла. Она указала на участок перед собой. Адриан послушно поднялся, и встал напротив. Девушка, ехидно улыбаясь, поманила пальцем, и Агрест наклонился. Ирэн резко подалась навстречу — мокрые волосы коснулись его щеки. Горячее дыхание волнующе защекотало ухо. - Готов? –мурлыкнула Ирэн. - Угу. - У тебя… — прошептала она, — …весь вечер расстегнута ширинка. Адриан дёрнулся, как от удара током. Скосил глаза вниз — всё верно. Рыжая не блефовала. Ирэн, заливисто хохоча, нацепила шлем. Мотороллер с места набрал приличную скорость, и, моргнув на прощание алыми фонарями стоп-сигналов, исчез за чёрной пеленой дождя. - А-ха-ха, — донеслось из рюкзака, когда смолк шум мотора, — мне нравится эта девица! - А меня, — раздраженно сказал Адриан, застёгивая молнию, — она здорово пугает.******
У первых дней учебы есть и хорошие стороны. От тебя еще не просят девяти сданных работ, трёх лабораторных, двух эссе и одного реферата. Нет. Всё что нужно — это присутствовать. Сегодня Адриан полагал себя мастером присутствия. Поскольку тело спавшего три часа человека выполняет эту работу само, не подключая сложных аналитических процессов мозга. - Друзья — студенты! Нам предстоит сложный и насыщенный год!.. «О да». Адриан честно пытался не заснуть. Класс, освещенный утренним, раздражающе — веселым светом, жил обычной жизнью. Будто и не случилось никакого расставания на два месяца. Разве что на девушках солнце оставило шоколадный загар южных стран. Да из парней кое-то прибарахлился, и решил нацепить обновку на первый день учебы. - …мне жаль, но он станет последним для нашего дружного класса. Сдав экзамен, вы выйдете из аудитории бакалаврами… - …или не выйдете вообще, — пробормотал Нино. Адриан нервно хихикнул. Он безумно рад видеть друга, заметно возмужавшего за лето в Дели. Нино Лахифф к обычным своим атрибутам, выдающемуся носу и лопоухим ушам приобрел пару сантиметров роста, килограмм пять веса. И смешные подростковые усики, которые Адри сходу окрестил «пижонскими». На последнее Нино всерьез надулся, и теперь Адриан вынужден был смеяться даже над самыми старыми его шутками. - Незачет, — буркнул Лахифф, что-то рисуя в тетрадке. - Просто побрейся. - Я жестоко расправлюсь с тобой, Агрест. Мадам Бюстье серьёзно настроилась потратить весь урок на перечисление всех ужасов, и опасностей, какие ожидают студентов в новом учебном году. Прижимая к груди папку с документами, она продолжила: - Получив гордое звание бакалавра, вы будете вольны поступить в любой университет. Зачисление проходит без сдачи экзаменов. Все, кто посещал подготовительные классы, попадут в Высшую Школу… Её взгляд остановился на Хлое. Эффектная блондинка, не замечая мира вокруг, упоённо водила кисточкой по ногтям. Аудиторию наполнял тошнотворный запах лака. - Буржуа, — ледяным тоном произнесла Бюстье. — Ты решила нас отравить? - Простите, мадам, — пропела Хлоя, не отрываясь от процесса, — я уже заканчиваю… - Если это не закончится сию же минуту, салон красоты тебе придётся открывать в коридоре. Уберите это с парты. Немедленно! Блондинка, шумно вздохнув, широко растопырила пальцы. Подула, помогая лаку высохнуть. Сидящая рядом Сабрина поспешно сгребла в сумку склянки. - Итак, — продолжила куратор. — Университет. Или Высшая Школа. Я не хочу грузить вас моралью, но напомню, что нет ничего страшнее некомпетентного врача. К выбору профессии нужно подойти ответственно, ибо неверный выбор может навредить и вам, и другим людям. Для успешной сдачи на бакалавра вам потребуется… Адриан, медленно моргая, смотрел в окно. Над Парижем неспешно плыли облака. Серебряная галочка самолёта чертила в вышине белую перистую полосу. Сон подкрадывался на мягких лапах. Тяжелые веки опустились, и мир на мгновение погрузился во тьму. Бум! Что-то больно ударило его по лбу. Студент открыл глаза — перед лицом белела раскрытая тетрадь. - А? — спросил Адриан, ошарашено поднимая голову. По классу пронеслись смешки. - О первых трёх циклах университета мы узнаем сразу после того, как мсье Агрест прекратит репетировать первокурсника, — ледяным тоном произнесла Бюстье. — Ночь создана для снов, Адриан, и ничего более. - Откуда тогда дети берутся, — как бы невзначай произнесла Хлоя. Смешки сделались громче и смелее. - Откуда берутся дети, — процедила Бюстье, — знают уже в пятом классе коллежа, Буржуа. Все остальные, кто хлопает ушами, или спит на занятиях, узнаёт об этом на печальном опыте. Если вы относите себя ко второй категории… помоги вам Бог. - Чувак, прости, — шепнул Нино, — ты так быстро стукнулся башней — я даже сообразить не успел. - Ай, да ерунда… чем бы ты помог… Адриан потёр лоб. Синяка не избежать. - В первый цикл, — продолжила мадам Бюстье, повышая голос, — проходит знакомство университета со студентом. Так как звание бакалавра даёт право поступить в него автоматически, после первых двух лет отсев проходит особенно жестко. После сдачи экзаменов вы получаете ДОВО. Диплом общего высшего образования. Он даёт… В дверь аудитории настойчиво постучали. Класс затих в ожидании бури. - Да что такое, — прошипела Бюсте. Папка с хлопком упала на преподавательский стол. — Войдите! Створка бесшумно отворилась. Адри ожидал увидеть кого угодно — преподавателя, опоздавшего, но никак не троих, одетых в будничную форму полицейских. Фуражки они держали на сгибе локтя. - Это шутка? — озадаченно спросила преподаватель. - Нет, мадам, — ответил высокий капитан. Адриан заметил, как удивительно он похож на Жана Рено. Когда тому было сорок. – Детектив Жекруз, полиция Парижа. Нам нужен ваш студент. - Если вы за химическим оружием, то это к Буржуа, — крикнула с задней парты Алья. Бюстье наградила её многозначительным взглядом. - Мсье Адриан Агрест пришел сегодня? — спросил лже-Рено, цепко рассматривая притихших студентов. — Мы должны с ним поговорить. С лица преподавателя сошел румянец. Пальцы нервно теребили полы пиджака. - Х-хорошо, — тихо произнесла она. — Вы поговорите с ним. Но в присутствии директора. И меня. - Чудно, — кивнул полицейский. — А вы, простите… - Мадам Бюстье, его куратор. - Прекрасно, — повторил Жекруз. — Вы нам понадобитесь. Идёмте. Сумку можете не брать, мсье Агрест. Адриан на ватных ногах прошел к выходу. Минуя ряды парт, он кожей чувствовал на себе полные сочувствия и любопытства взгляды. Сейчас они выйдут, и аудиторию поглотит настоящий тайфун предположений. И он в его эпицентре. Полицейские посторонились, пропуская студента в заполненный светом коридор. А затем, как бы невзначай, пристроилась по бокам. За спиной цокала каблучками Бюстье. Свет больно бил по глазам, пахло свежестью, и… свободой. «Как иронично!» Как и любой на его месте, Адри пытался припомнить все «косяки». От проезда на красный свет, до превышения скорости. Но все они, конечно же, не стоили персонального визита. А вот что стоит, так это… Нуар. Голова кружилась. «Это просто глупо», — пытался успокоить себя студент. — «Полиция не гоняется за масками. Они нас даже не видят, черт побери. Но если что-то другое… и… и… отец!». По спине пробежал холодок. Сердце пропустило удар. «Нет. Господи, нет!» - Детектив… простите, — шепотом спросила Бюстье, — в чём дело? Вы видите, мальчик волнуется. Он плохо себя чувствует. Успокойте его. Адиан замер. Ожидающе воззрился на капитана. - Что с моим отцом? — спросил Агрест. Голос предательски дрогнул. Лицо капитана осталось таким же равнодушным, как и прежде. - Не имею понятия, — ледяным тоном ответил Жекруз. Помолчав секунду, добавил: — Вам о чём-нибудь говорит имя мадемуазель Боне? - Это… — нахмурился студент. — А… вчера… ну да-а… Детектив кивнул. - Именно. Вчера. Её убили. Во время, или после вашего визита. Мадам Бюстье удивленно ахнула. - Пройдёмте, наконец, в кабинет, мсье Агрест, — произнёс капитан, придвигаясь ближе. В нос ударил едкий запах табака. — Очень вас прошу.