******
Лука продолжал играть, не догадываясь даже, что сейчас творится в её голове. Музыкальные пальцы длинные, узловатые в суставах, перебирали струны. Парень смежил веки, полностью уходя в мир нот и аккордов. Для него игра - что-то вроде активной медитации. Есть только Лука, его внутренняя вселенная, и гитара. Сперва это казалось Маринетт забавным. Но после, мало-помалу глаза её открылись. Она смотрела на их свидания трезво, как никогда. Лука приходит, Лука играет, а Мари, предполагается, должна слушать музыку с восторгом фаната. Заливаться слезами восторга. Но, на деле, музыка, какую играла Ирэн, ей казалась куда ближе и понятнее лирики Луки. Маринетт повела плечами. Встала, и короткими шажками пересекла комнату, стараясь не тревожить гитариста. Выглянула в окно: солнце уже поднялось над горизонтом, и его свет бросал грубые тени от рыжих тополей. Ветер игрался листвой, нёс по заполненным тротуарам. Музыка оборвалась. - Мари, всё хорошо? Девушка коротко кивнула. «Сейчас он спросит про Лайлу. Объяснит мою невменяемость горем». Алья позвонила с утра, и мрачной новостью задала настроение на весь день. Но, что самое жуткое, Мари это не напугало. Скорее наоборот, взбодрило, как чашка крепкого кофе. И, самое ужасное: несчастье Лайлы прекрасно маскировало её, Маринетт, состояние. Так что Мари испытывала что-то вроде радости. Её извращённую, неправильную форму. «Прошло меньше суток, а я уже устала чувствовать себя виноватой дурой. Не только Адри приходится меняться». Мари пошла на сделку с совестью: за это нечаянное прикрытие она расплатилась работой. Обзвонила всех сокурсников, взяла штурмом администрацию больницы – к трём часам дня ребята, с букетами цветов будут стоять на пороге её палаты. - Мари? - Всё нормально, я просто… не выспалась. Лука, с тревогой глядя на возлюбленную, отложил гитару. Сделал он это, как всегда, нежно и аккуратно. - Еще этот проект, - сказала Маринетт, бросая многозначительный взгляд на папку. Она уже полнилась эскизами – всё свободное от Луки время девушка посвятила работе. Еще никогда каждая линия, каждый штрих лайнера на бумаге не приносил ей столько удовольствия. – Который, ну… надо делать. Она нервно улыбнулась. Лука, подумав немного, осторожно поднялся с кровати. Потянулся было к папке, но Мари метнулась наперерез, закрывая стол. - Плохая примета, - быстро выпалила она, густо краснея. – Подглядывать нельзя! И там ничего нет. Вообще… Ей хотелось, чтобы Лука в это верил. Тогда у него не возникнет вопросов, на кой чёрт вообще ей сдался соавтор. - А раз так, - произнёс Лука, напряженно хмурясь, - то ладно. Хотя ты талантлива за двоих. Почему-то мне кажется, что этот Агрест будет только рад, если ты всё сделаешь сама… «Самое смешное - он прав». - Кстати, об Агресте, - произнесла Мари, нервно накручивая локон на палец. – Может быть нам… Она пересказала идею Альи. Путано и нервно – хотя она уже репетировала речь. Про себя. Придумала даже несколько аргументов «за». Но её напугало лицо Луки, которого от просто печального сделалось подавленно-мрачным. Мари зажмурилась, ожидая гневной тирады – хотя Куффен при ней не позволял себе выглядеть даже раздраженным. - Это отличная идея, - весело произнёс он. Мари удивлённо распахнула глаза. Лука сиял. – Нет, правда! Просто великолепная. Ирэн - она прекрасный вокалист. Может быть мы смогли бы уговорить её записать пару треков… а... этот Агрест, он… музыкант? - По-моему, он играет на фортепьяно, - пискнула Маринетт, еще не веря до конца, что задумка удалась. - Чудесно! Просто великолепно! Я свяжусь с Ирэн… Он взял её ладонь, и накрыл своей. По спине пробежала волна мурашек – Маринетт подняла глаза. Лука обворожительно улыбался. Прикосновения случались, но очень-очень редко. Словно бы Мари от них растаяла. Иногда, правда, Куффен позволял себе обнять её за талию, и девушка чувствовала себя по-настоящему хрупкой и маленькой. Может быть, дело было в том, что Лука на две головы выше, и широк в плечах. В конце-концов, он старше… Она заглянула в его глаза. «Самое неприятное, - подумала Маринетт, - то, что он в моей команде. Я знаю твою тайну, Вайперион. А ты, кажется, догадываешься о моей. Я в ужасном капкане, и не знаю, как мне быть…» - Ты ведь не ревнуешь? – продолжая улыбаться, спросил Лука. - К ко… а-а-а… не-е.. - она высвободила руку, хлопнула себя по лбу. Глупо хихикнула. С губ едва не сорвалось «нет», которое могло бы изменить многое. – Немножко. Но ты не поддашься её чарам? Лука притворно вздохнул. - Я постараюсь. Мари выдавила улыбку. Она почти сразу сползла с губ – едва стоило представить, сколько таких увлекательных моментов придётся пережить за долгий, невероятно долгий день.******
Снежно - белые, крашеные стены, светлый кафель пола, огромные окна – больница в сознании Маринетт несла в себе прохладные следы зимы, чистоты, свежести. Может быть потому, что сама она лежала в палате только раз. Да и то, в детстве настолько далёком, что от воспоминаний остались только крошки. Мелкие: не поймёшь, то ли было это в самом деле, то ли все воспоминания не более чем фантазия на основе историй родителей. Больница дарила не только боль, но и надежду. Маринетт звонко хлопнула в ладоши, пытаясь привлечь внимание сокурсников. Без толку. Проще котов пасти, чем пытаться организовать шумную толпу подростков. Лахифф, вместе с Адри пытались взять штурмом автомат с газировкой. Ким пытался подкатить к миловидной девочке на стойке ресепшена. Был отшит, и с горестным выражением на лице удалился в туалет, откуда не выходил уже минут десять. Аликс увлекла белокурую Роуз к информационной табличке с надписью «опасность и профилактика венерических заболеваний». Девочки громко хихикали, привлекая нежелательное внимание старшей медсестры. Последнюю сильно бесил не столько смех, сколько розовый скейтерский шлем, который девушка не потрудилась снять с розовых же волос. Неразлучная парочка, Айван и Милен, сидели в уголке, смотря ролик на «Ютьюбе». Громкость, конечно же, убавить они забыли. И только Алья с пёстроволосой Джулекой сохраняли подобие порядка. Первая просто переживала за Лайлу. Вторая полностью ушла в телефон, и остальной мир для неё перестал существовать. Аля подняла на Маринетт полный сочувствия взгляд. - Буржуа почтит нас присутствием? – спросила она. – Или обойдётся? Мари пожала плечами. - Что будет делать Хлоя, не знает даже сама Хлоя. Сабрины нет, так что, с большой вероятностью, обойдётся. Остался только Натаниэль – он не взял трубку. Скорее всего, тоже не придёт, - она печально вздохнула, - осталось дождаться триумфального возвращения Ле Тьена Кима, и можно подниматься. Старшая сестра, сидевшая возле стойки, подняла глаза от старенького планшета. - Не все сразу, - напомнила она. – Ваша толпа разнесёт палату. -Если их разделить, - устало произнесла Мари, - они сначала разнесут приёмную. Потом заблудятся, и разнесут уже всю больницу. Простите, мадам. - Это заведение выдержало семь поколений балбесов, - раздраженно буркнула сестра, отворачиваясь. – Не нарушайте порядка. Алья страдальчески закатила глаза. Затем, вспомнив что-то, подалась вперёд. Поманила Маринетт пальцем. Заинтригованная девушка наклонилась к подруге. - Агрест вчера ночью приехал ко мне, представляешь? - прошептала она, указывая на Адриана. – На мопеде. Вот уж не ожидала от него такой заботы… просто лапочка. Маринетт посмотрела на Агреста. Парни всё-таки сумели заполучить у автомата газировку. Но не все просто: Нино слишком резко потянул за кольцо, и оно с хрустом оторвалось от банки. «Это так мило, - пронеслась в голове первая мысль. И тут же нехороший голосок добавил: - интересно, отчего такое беспокойство о Лайле? Похоже, это его сильно задело…» Лахифф попытался пальцем продавить отверстие в крышке. Со второй попытки это удалось. Но запотелая банка выскользнула из ладони. Жестянка с грохотом ударилась донышком об пол. К потолку поднялся шипящий, шоколадного цвета фонтан. Агреста и Нино с ног до головы окатило газировкой. Парни с хохотом подались в стороны. «Или… не так уж сильно?» - Лахифф! – рявкнула Алья, поднимаясь. – У тебя похмельный тремор, или что?! - Женщина! Имей совесть, я порезал палец! - огрызнулся Нино, демонстрируя указательный палец, красный от крови. - Срочно в реанимацию, - буркнула сестра, не поднимая взгляда от планшета. - В морг, - ответила Сезар, - на лоботомию! Я убью его, честное слово! Она, едва не поскользнувшись на луже, осмотрела палец. Достала из объёмной сумки бумажный платок. Что-то бубня, промокнула рану. «Она пилит его. Постоянно. Но, всё-таки, любит» Маринетт посмотрела на мокрое, растерянное лицо Агреста. И, поддавшись неожиданному порыву, полезла в карман. Пальцы наткнулись на пачку носовых платков. Не понимая до конца, что делает это у всех на виду, быстрыми шагами подошла к нему. Их взгляды встретились. Его, удивлённый, настороженный. И её – напуганный и робкий. «Поздно отступать. Ещё шажок, маленький ша…». Она действительно сделала этот шаг, не отрывая глаз от его зелёных глаз. Светлых волос, налипших на мокрый лоб. Тонкая подошва кед ступила на пол. И ступня, словно на самом скользком льду, поехала вперёд. Мари, успев только ойкнуть, поняла, что падает. Очень – очень быстро! Ноги разъехались. Адри, испуганно вскрикнув метнулся навстречу, протянул руки. Но и его обувь не была готова к испытанию влажным полом. Коридор кувыркнулся. В следующую секунду она почувствовала, как предательский, холодный кафель ударяет по бёдрам. Агрест, молча упал рядом. Гомон и смешки оборвались. Наконец-то в приёмной повисла соответствующая месту тишина. - Ух ты, - глухо произнёс Нино. – Шпагат. Аля, ты не говорила, что Мари умеет садиться на шпагат. Руки Али подхватили её подмышки. Рывком поставили на ноги. - Я тоже не знала, - буркнула девушка. – Боюсь не знала и она… ты как, солнце моё? По… потянула? Сейчас больше всего на свете Мари хотелось телепортироваться в туалет, и утопиться там, на пару с Кимом. - Не-е, - смущённо хихикнула девушка, переступая с ноги на ногу. Щёки горели. А леггинсы… она опустила взгляд. Леггинсы безнадёжно промокли. В самых неудобных местах. – Я правда… умею… тренировалась… - Не зря тренировалась, это был твой звёздный час, - проворковала Сезар. Она вдруг поняла что сказала, и, хлопнув ладонью по губам, испуганно округлила глаза. – Прости… Лахифф помог Адри подняться. Парень выглядел смущенным не меньше, чем Мари. -Позовите еще вон ту, розовую, и пол будет чист, - раздался в повисшей тишине ворчливый голос сестры. – Весь персонал надеется, что вы уже поднимитесь на третий этаж. Дети... Посетители, в полном молчании, потянулись к лестнице. Адри подхватил лежащие на скамейках букеты цветов. Но без помпы уйти не удалось: дверь, ведущая в мужской туалет, с грохотом распахнулась. В проёме показалась массивная фигура Кима. Он окинул холл надменным взглядом. - Чё тут у вас? Идём уже? Подростки молча уставились на Ле Тьена. Было похоже, что парень опрокинул на себя ведро воды. И, может быть, даже не одно. - Кстати, - развязно произнёс он, обращаясь к старшей сестре, - у вас там это… кран потёк. - Вон!!!******
Группа изрядно попетляла по коридорам, прежде чем нашла нужную комнату. Лайле повезло попасть в частную палату, без номера и обозначений. Зато здесь имелись свой душ, умывальник и телевизор. Ребята с шумом и гамом ворвались в помещение. Застигнутая врасплох Лайла сидела, прислонившись к высокой спинке. Маленькой пластиковой ложечкой она черпала йогурт из баночки – все внимание её приковывали идущие по ти-ви новости. Увидев ребят, она смущенно спрятала нехитрый обед в тумбочку. До подбородка натянула одеяло. «На что угодно могу спорить, - подумала Маринетт, - если бы она знала, что мы войдём именно сейчас, Лайла сейчас лежала бы ничком, изображая богатея, который в предсмертный час никак не может дождаться нотариуса». Но этот гипотетический трюк не удался бы: Лайла выглядела уставшей, замученной, но никак не на пороге вечности. Более того: лицо несло следы едва заметной, в стиле нюд, косметики. Длинные, чёрные ресницы невинно хлопали. Но красивые, тёмно-зелёные глаза внимательно, взвешенно изучали вошедших. На секунду они задержались на Адриане – полные губы тронула милая улыбка. Но её словно бы смахнул ветер, когда их с Маринетт взгляды встретились. «Ты мне не друг, но я желаю тебе как можно скорее поправиться», - пыталась сказать Мари, пытаясь состроить полную сочувствия мордашку. «Мне наплевать», - отвечал ей полное показного миролюбия лицо Лайлы. Самое обидное – даже сейчас она выглядела великолепно. Не настолько, чтобы Хлоя, во всем боевом раскрасе подвинулась. Но всё же… жгучая зеленоглазая итальянка с чистой, бронзовой кожей, еще хранящие следы жаркого солнца Корсики. Чёрными стрелочками бровей. Благородным греческим профилем. И, её гордостью, длинными волосами до ягодиц. Волосами, цвета шоколада... Этим прямым, русым волосам завидовали все девушки лицея… И не только им: сейчас, под тканью одеяла, спрятаны длинные стройные ноги. «Пожалуй, она могла бы составить Адри отличную пару на фотосессии», - с грустью подумала Маринетт. Девушки засуетились: Аля нашла на подоконнике пыльную вазу, и наполнила её водой. Другие же обступили со всех сторон кровать, с ходу засыпая страдалицу вопросами. - Как? - Кто это был?! - Лицо, ты видела лицо? - Сильно ранили?! Лайла, печально вздохнув, чуть откинула одеяло. Сейчас она была в сорочке с тонкими бретелями. Одна из ниточек как раз лежала поверх приклеенных пластырем бинтов. - Я ждала такси у Клиши - Батиньоля, - сказала девушка. Голос её упал до шепота, и ребята, невольно, утихли. – А потом увидела, как за одним парнем идёт какой-то громила… высокий, страшный. В чёрной кожаной куртке. Я решила, что он задумал недоброе, и пошла за ними… хотела вызвать полицию, но уверенности не было… Студенты внимательно слушали. - …а потом они свернули в подворотню. Я увидела, как этот, высокий, сунул руку за пазуху… я решила, что это пистолет. Испугалась, и окликнула паренька. А этот гад… он… развернулся, и выстрелил в меня. Лайла шмыгнула носом, пряча лицо в ладонях. - Я слышала гром, видела вспышку. Меня будто кулаком в плечо стукнули… в ушах звон… а очнулась уже в больнице… Роуз обняла девушку за дрожащие плечи. Погладила по голове, приговаривая: - Ты така-а-я храбрая… «Интересно, - отрешенно подумала Маринетт, - как всё было на самом деле?.. в Париже можно поймать пулю. Но это надо хорошо постараться… скорее всего пуля была резиновой» Она как-то раз, в другом образе, другой жизни, видела развороченное выстрелом плечо. Это была крупная мужская рука. Если сопоставить её с тонкой, изящной ручкой Лайлы – девушка остаток жизни проходила бы однорукой. Лайла, словно бы прочитав её мысли, небрежно кивнула на спинку кровати. Там, на специальной доске, висели рентгеновские снимки. Ведомая любопытством, Маринетт протиснулась вперёд. И едва сдержала удивлённый вдох: по всему выходило, что пуля оказалась настоящей. Её даже было видно – белая, бесформенная точка на фоне серой лопатки. - Врачи говорят, чудо, что я так быстро поправляюсь, - продолжила девушка. –Прежде таких случаев не было. Они еще ночью извлекли пулю, а сейчас рана затягивается… как на собаке. Месяца через три я вернусь в лицей. Лайла смущенно улыбнулась. - Три месяца, - с ужасом повторила Роза, - но ты отстанешь по программе! - Да, - девушка качнула ровно постриженной челкой. Большие глаза наполнились слезами: - но самое страшное… когда меня выпишут… врач сказал, что потребуется уход. А мамы сейчас нет во Франции, и она не сможет так быстро вернуться. Сегодня утром заходила Хлоя, она предлагала помочь нанять сиделку… у мамы с финансами сейчас не очень хорошо… но я… и сиделка… - Мы будем каждый день приходить к тебе, - жалостливо пропела Роза, - честно – честно. Правда, ребята? Студенты загалдели, дружно кивая. - Спасибо, - прошептала Лайла, вытирая кулачком слёзы, - это так мило… но мне стыдно принимать помощь от Хлои. Я… я что-нибудь придумаю… - У отца, - вдруг произнёс Агрест. Все взгляды устремились на него, и парень смущенно потупил взгляд. – Гм… у нас есть фонд помощи студентам. Думаю, они что-то придумают и с сиделкой, и с обучением. Я сейчас же позвоню ему… Он протиснулся к двери. Спешно вышел в коридор. Маринетт выдохнула сквозь стиснутые зубы. В палате стало душно, и она отдала бы сейчас многое, чтобы выйти следом за Адрианом. «А ведь мне еще нужно как-то сказать ему о свидании… но это совсем не ко времени, и прозвучит просто ужасно…» Мари всё же придвинулась ближе к выходу: створка осталась приоткрытой, и оттуда тянула прохладой и свежестью. - …здравствуй, - донёсся до неё голос Адриана. Он звучал непривычно – холодно и сухо. Так с друзьями Агрест – младший никогда не говорил. Этот, почти официальный тон предназначался отцу. - …нужно как-то ей помочь… может быть через фонд… да… ага… что? Ребята весело щебетали возле кровати, диссонируя с гнетущей тишиной, повисшей за дверью. - В смысле?! Чего?! Н-н… но! Чёрт возьми! Нет, я не чертыхаюсь. Нет, послушай, это просто за гранью… Маринетт придвинулась еще ближе. - Я?! Я что, похож на… сам посуди, это будет выглядеть очень, очень странно! Крипово выглядеть. Я и без того как Алиса в стране Чудес, отец! То ли я наелся грибов, то ли окружающие. Нет, не хамлю! Это было поэтическое сравнение! Адриан резко сбавил тон: - Ладно. Ладно… давай, поговорим об этом вечером… в смысле уже всё решено?! Алло? Алло?! Мари услышала, как с громким гудком сбрасывается вызов. - Зараза, - прошептал за дверью Адри. – Вот… жопа. Дверь резко распахнулась – так, что Маринетт едва успела отскочить. И створка едва разминулась с её переносицей. Агрест – младший, ссутулив плечи, вошел в палату. Окинул ребят ошарашенным взглядом. - Он уже что-то решил? – спросила Лайла, хлопая ресницами. - Э… да, - промямлил Адриан, задумчиво глядя на погасший экран смартфона. – Что-то… кое-что… экзотичное. Знаешь, лучше мы с тобой об этом поговорим чуточку позже… когда, ну… - Я заинтригована, - Лайла наградила парня улыбкой, - ну же, Адри, не тяни. Мы здесь все свои. Настоящая семья. Рассказывай… Щёки Агреста залились румянцем. - Да, что за дела, - прогудел Ле Тьен, - даже обидно… - Заткнись, Ким, - едва слышно прошипела Алья. Но было уже поздно – студенты, повинуясь стадному инстинкту, одобрительно загалдели. «Она уже знает, - с ужасом догадалась Маринетт. – Что бы там ни придумал старший Агрест – она уже в курсе его планов. И хочет, чтобы и другие были в курсе. И при этом нисколько не щадит бедного Адри! Вот ведь… сучка!» Мари поймала встревоженный взгляд подруги – кажется, ей в голову пришли те же мысли. Адриан, скорчив страдальческую мину, взъерошил светлые, без того спутанные волосы. Глубоко вздохнув, парень сказал: - Он предлагает тебе пожить у нас. Пока ты не поправишься. Вроде как можно обойтись и без сиделок. И да… он уже переговорил с твоей мамой, она согласна… «Чего?!» - Ох, - произнесла девушка, изображая смущение, - это так мило. Но программа… я действительно отстану… «А-а-а-а-а! Просто… а-а-а-а!!!» Агрест поморщился. Наградил Лайлу таким «тёплым» взглядом, что сердце Маринетт начало биться чаще, а губы тронула довольная улыбка. «Он всё, всё понял сам! Умница, Адри!» - Отстанешь, - холодно буркнул Адриан. – Можно нанять репетитора. Лайла удивлённо приподняла бровь – чем окончательно себя выдала. Агрест явно выбился из плана. - Или репетитором могу быть я. По крайней мере, так сказал отец. Он, почему-то считает, что я справлюсь. - Хм-м… - протянула Лайла. – Но, если подумать, Адри, ты знаком с нашей программой лучше любого репетитора. Адриан поджал губы. Публика молчала, заворожено слушая. «Боже, как жаль, что с нами нет Хлои. Выражение её лица хоть как-то компенсировало этот мой персональный кошмар». -Если ты согласна, я сразу же перезвоню отцу. Наверное, тебе нужно время, чтобы подумать. Лайла выстрелила в него самой милой улыбкой, какая нашлась в арсенале. -Я подумала… прости… это будет некрасиво, вот так врываться в твой дом… наверное… наверное не стоит. Передай мсье Габриэлю мою благодарность, но… Экран телефона загорелся. Кажется, Адри собирался позвонить отцу прямо из палаты. Но вмешалась Роуз – как всегда «кстати». - Лайла, это отличная идея! Я уверена, что и Адри будет рад тебе помочь! Если хочешь, я поговорю с моими родителями, они с радостью согласятся, и скажут то же самое… - Не стоит, Роуз, - мрачно буркнул Агрест, - я уверен: у нас Лайле будет лучше. Свободных комнат много. У неё будет водитель, и парк, чтобы гулять. Девушка с улыбкой смотрела на него, явно ожидая продолжения. - Я буду очень благодарен, если ты всё-таки… - Адриан на секунду зажмурился, проглатывая «перестанешь ломаться». Мари почти физически чувствовала, как тяжело даются ему эти слова. – Всё-таки примешь наше скромное предложение. Этим ты сделаешь мне… комплимент. Как другу. - Ох, Адри, - вздохнула Лайла, краснея, - это почти шантаж… но… Роуз права. Я на него поддамся. «Если её не берёт пистолет, - мрачно подумала Маринетт, - может быть возьмёт гаубица? Или пулемёт?.. где в Париже добыть пулемёт?..» - Спасибо, - почти искренне сказал Агрест. Он понимал, что пытка могла бы длиться еще дольше. – Надеюсь, тебе у нас понравится… - О да, - ухмыльнулась Лайла, - даже не сомневайся.