II
Адриан привык – если был кто-то в твоей комнате, он оставит после себя едва различимый след. После визита Хлои в воздухе висел тонкий аромат духов. Лахифф обязательно забывал на прикроватной тумбе, или столе фантик от конфеты. Или мелкую монетку евро на диване. Лайла обожала брать вещи в руки, и всякий раз ставила их по-новому. Мастер Фу не оставлял после себя ничего. Ни запаха, ни следа. Словно и не приходил вовсе. А теперь казалось, будто он никогда не появлялся в жизни Адри. Парень сидел, откинувшись на мягкую спинку кресла – взгляд его сосредоточился на закрытой двери. Он размышлял, что было бы, не ворвись шифу в его жизнь. «Бывший шифу, - поправил себя Агрест, - а я – его бывший ученик. Надо привыкать». Перед глазами проплыли образы возможной жизни: вот он продолжает скучный, однообразный путь по стеклянной карьерной лестнице модели. Он заперт в особняке, и мир, шумный, пёстрый – где-то за окном. А он – в тепле и уюте выдуманного Габриэлем мирка. «Я остался бы аквариумной рыбкой, которая глупо хлопает жабрами. Это, конечно, устроило бы отца. Беспроблемный сын – покорный, удобный. Интересно, на что он рассчитывает? Никто не живёт вечно… и, в итоге, рыбка осталась бы без хозяина. Может быть я нужен ему «для галочки»? Послушный, ухоженный сын – «есть». Что дальше?.. Такая же послушная, зависимая невестка – «есть». Идеальные белокурые внуки – «есть»». При мысли о светлых волосах Адриана обдало морозным ознобом. А ведь непросто так с самого детства рядом с ним крутилась светловолосая девочка. Абсолютно неспособная к самостоятельной жизни – ребёнок с золотой ложкой во рту. Которой можно вложить в голову подходящие идеи, и крутить ей так, что самой девочке будет казаться, словно она сама что-то решает. «Хлоя… какой кошмар! Белокурые внуки… нас что же, пытаются случить, как породистых собак? И её отец, влиятельный человек. На его плечах, если приложить ум и опыт, любой преступник может въехать в Рай! Двух зайцев – дуплетом. Ох, мсье Габриэль Агрест. Может вы и не преступный гений, но талант – определённо! И, самое главное, что с этим знанием теперь делать?» Прежде он просто уважал отца. Теперь же были все основания – бояться. На что способен человек, который одним приказом пресекает жизнь? На которого работают самые настоящие, словно с экрана сошедшие, головорезы. Адри знал ответ. Этот человек способен на всё. Он представил рядом с собой девушку. Призрачную, со скрытыми чертами лица – ту, которая без спроса нет-нет, да являлась в его сознание. Возможную будущую жену… совсем недавно этой девушкой была Леди Баг. Он не знал её лица, даже цвета глаз не знал. Потому и образ всё никак не складывался…. Что будет с этой девушкой, если она окажется «неудобной»? Хорошо, если он позволит родить хотя бы внуков… ведь ему ничего не стоит ради благополучия сыночка щёлкнуть пальцами – и жизнь девушки оборвётся. Несчастный случай – отравление, авария… всё что угодно. Как он может связать жизнь с кем-то, кроме той, что подсунет отец? Ведь это будет равносильно убийству… новое его самостоятельное решение – новая кровь на руках. Первой мыслью было – сбежать под маской Нуара. Поменять фамилию, страну. Спрятаться, схорониться. Но что дальше? Где гарантии, что отец его не найдёт? Сможет он взять на себя ответственность за чужую жизнь? Ведь он подвергнет избранницу страшной угрозе. И, если он по-настоящему любит, готов ли он взять на себя ответсвенность за жизнь Баг? Пусть она трижды камненосец – но камненосцы тоже люди. И они смертны. - Господи, - прошептал Адриан. – Я в болоте… в трясине… и не понимаю, как из него выбраться… но, с другой стороны… есть же правила игры? «Есть, - ледяным тоном ответил внутренний голос, - очень простые правила. Есть мастер Агрест, и он решает, с кем ты живёшь. Где ты живёшь. Как ты живёшь. Он ослабит хватку, и ты будешь чувствовать себя свободным. Но, на самом деле, каждый твой шаг будет соизмеряться с правилами. И если молодая семья их нарушит – штраф». - Получается, что у меня нет выбора?.. или раб в золотой клетке, или одиночка без имени. Возле ног сгустилось чёрное облачко. Пара зелёных кошачьих глаз смотрели с лукавым вызовом. - Как здорово, что ты бросил привычку грузить меня этими своими детскими проблемами, - проскрипел дух. - Раз ты нарисовался, моё маленькое проклятие, - буркнул Адриан, - значит, у тебя есть какое-то особое мнение на этот счёт. И еще ты продолжаешь читать мои мысли. - Я твоё большое спасение, - оскорбился Плагг. – И уж больно громко ты думаешь. Это не в моей власти - не слышать этот ор. Всё-таки мы с тобой неразделимое целое. К тому же, у меня нет ушей, которые можно было бы заткнуть. - Оправдывайся. Ну и что ты хочешь мне сказать, «спасение»? Плагг сощурился. Облачко, словно уносимое сквозняком сдвинулось в сторону, и приняло форму чёрного, пушистого кота. - Ты мелко мыслишь, - произнёс он. – Вот что я хочу сказать. У тебя в руках сила, которая и не снилась твоему папочке. А ты продолжаешь пускать сопли, и ныть… даже если ты сбежишь, не перестанешь быть Нуаром. Только, подумай головой, где-нибудь в Африке тебе сложно будет затеряться, с твоей-то внешностью. Дух негромко хихикнул. - Может быть Норвегия, подходящий вариант?.. впрочем, это не важно. Твоя задача – укрепить нас, и сделать сильнее. Тогда тебе не будет страшен ни отец, ни все армии мира. С силой Нуара можно позволить роскошь не бояться никого. Другой вопрос, что побег приведёт тебя к точке под цифрой ноль. Тебе придётся начинать свою никчёмную человеческую жизнь с нуля. Ночевать под мостами. Перебиваться мелкими заработками. Или красть… что, по-моему, отличный вариант. Тем более, преступления у тебя в крови. - Борзеешь. - Я просто говорю правду, а она режет глаза, - по-кошачьи фыркнул дух. – Но ты можешь остаться здесь. У отца есть власть над твоей человечьей шкуркой, но не над шкурой Нуара. Ты понимаешь кто он, и на что способен – это уже половина победы. Как говорил твой бывший шифу – «узнай себя, узнай противника – и победишь». Адриан промолчал. Плагга же этот монолог забавлял: - Останься, и продолжай дело Нуара. В конце-концов, отец подсовывает под тебя красивых дам. Красоту возле себя терпеть проще, чем уродство. Мы оба знаем, что ты думаешь о той же Хлое. Она весьма… гм… недурна, верно? Все эти твои запретные фантазии, Адри, слышны очень хорошо. И я тебя не осуждаю… никто бы не осудил… - Я запрещаю тебе… - Погоди, - крикнул Плагг. – Дослушай, ребёнок! Ты можешь дёргать льва за усы – развозить розы вонючим смертным. Можешь сбежать. А можешь усыпить его внимание. Сделайся внешне покорным, и твой белокурый тиран перестанет давить. Ты сможешь спокойно продолжить наше дело, не забивая голову жратвой и деньгами. Габриэль не вечен – он умрёт, и тебе достанется целая империя… к тому времени ты будешь готов. Камненосцы на пике могущества могут жить долго… Фу не так уж сглупил, когда выбрал для кольца именно тебя. Адриан попытался пнуть кота, но нога прошла сквозь чёрное тело. Плагг рассмеялся. - Я не желаю смерти отцу, - прошипел он. – И мне не нужна преступная империя, построенная на крови! - Какой она будет – решать тебе, - мурлыкнул дух. – Даже преступления могут сделать из тебя этакого белокурого паладинчика… к тому же от отца можно избавиться другим путём. Нуар сможет посадить его за решётку. - Я не предам отца! – рявкнул Агрест. – Не предам семью! Даже не сме… Он осёкся. «А ведь действительно… не предам. Болото глубже, чем я могу представить». - Раз ты такой семейный парень, так пойди к папеньке. И сообщи, что устал быть куколкой для рекламы. Может, он даст тебе дело по силам. Дух явно издевался. Отыгрывался за ограничения, какие наложил на него Агрест. «Он – всего лишь моё отражение. Вся мерзость, о которой он говорит – моя мерзость. Её нужно принять. Следовать его советам не обязательно. Но даже в этой мерзости можно найти что-то полезное. Жестокостью я добьюсь только того, что дух просто замкнётся.». - Ты сказал, - произнёс он, пытаясь успокоиться - что преступления сделают из меня «паладинчика». Что ты имеешь в виду? - М-м-м. Ребёнок начал слушать, - удивлённо протянул Плагг. – Чудеса в Миракле! Преступление – это пресечение черты, которое нарисовало для себя ваше смертное стадо. Ты, заметь, уже выпал из него. Что такое закон для Нуара? Смешные буковки… тень не посадить за решётку. Это и есть – могущество, которое тебе дарю я. И кольцо. Адриан поморщился. - Конкретнее. - Я переживаю за твою трепетную душу. Так-то мне плевать, что там происходит в мире мяса и костей. Я – Плагг. Не зануда Тикки. Но душа у нас, считай, на двоих… когда больно тебе, больно и мне. А я не люблю, когда гладят против шерсти. Парень устало поднял глаза к потолку. - История знает много преступников, которых вы любите и уважаете, - вкрадчивым тоном продолжил дух. – Например… Робин Гуд. Грабил богатых, чтобы осчастливить бедных. Сколько золота мог бы спереть, будь у него кольцо? Хо-хо! Хватило бы на две Англии. - И к чему бы это привело? – нахмурился Адриан. – К разорению короны? В итоге проиграли бы все. - Это да, - согласился Плагг. – Но он мог бы разорить барончиков и церковь. Не трогая особо кошельки важных персон. Так, быть может, укрепились бы крестьяне – и, кто знает, не случилось бы революции в пользу недовольных графов и баронов. Короне пришлось бы считаться с жирными бюргерами. А паразиты, вроде жирных феодалов, отвалились бы сами по себе. Церкви пришлось бы принять срочные реформы… - История не терпит сослагательного наклонения. В любом случае, это привело бы к очередной резне. - Умничка, - шепнул Плагг. – Но Робин – бобин соблюдал… умеренность. Он осчастливил пару сотен вшивых крестьян. Расплатился этим за отнятые жизни. Не сломал обычный ход истории. Другими словами, вёл себя, как мелкий камненосец. -Ты намекаешь… Плагг хихикнул. - Откуда ж я могу знать? Но – вряд ли это был камень Нуара. Он действует… иначе. Зато вы с Робином очень похожи. Ты такой же мелко мыслящий раздолбай. Настал черёд Адриана смеяться. - То есть ты предлагаешь пойти к отцу в подмастерья. Жить с какой-нибудь Хлоей. А по ночам грабить банки, чтобы раздавать деньги… кому? Во Франции не так уж много по-настоящему бедных людей. На дворе не четырнадцатый век. - Мир не ограничивается Францией. Что такое страна?.. фамилия, которая передаётся преемникам по наследству. Формальность. Бумажная пыль под жерновами истории. Но даже здесь каждый день от рака и других болезней умирают люди. Потому что не доживают до очереди на лечение. Потому что у врачей нет свободного времени, чтобы открывать лекарства. Пара тысяч евро на каждого – и сто жизней спасено. Не отнекивайся – всё это я беру из твоей головы… ты просто не позволяешь себе смотреть на вещи шире. Жизнь с фигуристой дочкой мэра полна преимуществ. Отец обеспечит тебе прикрытие. Я даже думаю, что через него можно найти пару-тройку слабых квами… - Вот где собака зарыта, - нахмурился Адриан. – Моя душа тебя не сильно волнует. Тебя волнует собственная шкура. - Как и тебя – твоя, - парировал Плагг. – Ты же свою шкурку прикрываешь, пытаясь убежать от папочки. Обо мне ты нисколечко не думаешь. Я, видите ли, твоё «проклятие». И, всё же, юноша, обрати внимание. Я самая близкая тебе душа. И хочу помочь. Раскрой глаза! У тебя ничего нет, кроме старины Плагга, и его мудрых советов. «Воистину, он – моё отражение. Потому что никто другой не предложил бы такой идиотский план». Адриан поднялся. Измерил комнату широкими шагами. Остановился возле зашторенного окна. Пальцы отодвинули плотную ткань – внизу, возле зелёной стены кустарника щёлкал ножницами одетый в оранжевый комбинезон садовник. - Робин Гуд, - насмешливо фыркнул парень. – Это ж надо… - Куда лучше, чем изображать из себя недоделанного Бетмена, - огрызнулся Плагг. – Ты мог погибнуть. - Будто в твоем варианте риска меньше. - Даже ты, недоучка, способен обойти охрану через Миракль. Используй голову не как таран, и всё получится. Многие Нуары до тебя были блестящими ворами. Закатное солнце било в глаза. Адри сощурился, но не отвёл взгляда от рыжего неба. Темнота ночи, чернота Плагга, и сумрак будней – всё это порядком надоело. Больше всего на свете ему хотелось оказаться в другом месте. В другом теле. Стать человеком с другой судьбой – желательно посреди пляжа, устланного белым песком. И чтобы над головой распахнулось ярко-голубое, безоблачное небо. - Не понимаю, в чём твоя выгода, - вздохнул Адриан. – Может, это вовсе не твоя идея? Может опять этот… манипулятор вмешивается в твоё сознание? Откуда мы можем знать? Плагг промолчал. «Я болтаюсь где-то на грани тьмы. Она зовёт меня. Оправдывает мои грехи, манипулирует через лень и страх. Еще чуть-чуть, и я рухну в этот бездонный колодец… что тогда будет?.. мне нужна помощь. Но чья?.. Даже учитель меня оставил. Хоть бы получить от мира знак… хоть маленькую подсказку» Телефон на столе завибрировал. Плагг, издевательски смеясь, просочился сквозь лакированный паркет. Адриан, чувствуя себя последним идиотом, рванулся к компьютеру. Тонкий смартфон едва не выскользнул из холодных пальцев – на экране высветился незнакомый номер. Адри поднёс трубку к уху. - Алло, - сдавленно произнёс он. - Привет, - отозвался динамик. – Это… м-м-м… я. То есть Маринетт. Девушка смущенно хихикнула. Адриан устало опустился в мягкие объятия стула. «Это, что ли, знак судьбы? Очень смешно. Еще бы Лахифф позвонил». - А кого ты ждал? – шепнул Плагг. – Буржуа? - Привет, - буркнул Адриан, недовольно косясь на духа. Маринетт умолкла. Несколько секунд она собиралась с мыслями, после чего на одном выдохе произнесла: - Кактвоидела? - Ничего нового, - почти искренне произнёс Адри. – А… э-э-э… твои?.. - Я… я делаю проект. Адриан хлопнул себя по лбу. Под напором ночных событий он совсем забыл про идиотское задание. И навязанную ему пару. - О-о-о… прости, - виновато протянул Агрест. – Мари, мне очень неловко. Я просто… забыл про него. Мы же должны его делать вместе… тебе в пару досталось настоящее наказание. - М-м-м. Ничего страшного, не волнуйся сильно, - произнесла Маринетт. – Я… э-э-э… уже сработала часть дела. То есть сделала. Сделала часть работы. Осталось чуть-чуть, и я… м-м-м… не против, если бы ты… м-м-м… но если ты занят… Девушка снова умолкла. В динамике раздалось шуршание. Звуки борьбы, придушенный писк. После чего голос Маринетт сменил куда более суровый – Альи. - Так, Агрест, - стальным тоном произнесла она, - откладывай все охренеть какие важные дела, и тащи сюда подслащённую газировкой жопу. Это не обсуждается – иначе я стукану на тебя Бюстье. Имей в виду, у неё зуб на твою шею. - Не-е-е-т… - раздалось на фоне. - Аля! Кошмар! - Я слышу Мари не очень рада меня видеть, - попытался отвертеться Адри. – Может… - Может? Хуёжет. Это она меня не рада видеть, - хмыкнула Алья. – Принц голубых кровей, ты услышал моё послание? Или расшифровать детальнее? Твоя жопа едет к Маринетт? - Едет, - буркнул Агрест. – Еще б в полночь обо мне вспомнили. Сейчас, переоденусь… Свободной рукой он попытался открыть дверцу шкафа – и пребольно прищемил палец. - У тебя двадцать минут, - деловым тоном произнесла Сезар. Она издала звук, подозрительно похожий на глоток. - Не успеешь – явишься голышом. Хотя нет... Мари от такого зрелища просто разорвёт – мне ж потом всё и оттирать. - Аля! Адриан нахмурился. - Вы там пьёте что ли? - Буха… пьём?! Мы? – возмутилась Сезар. – Ну ты и хам! Но даже… подчеркиваю, даже если бы и пили – это не отменяет твоих обязанностей! - А-а-а!.. - Ты спалилась, акула пера, - улыбнулся Адриан. – Может, это я сдам тебя Лахиффу? - Ха! Да хоть президенту Франции! Хоть маме… римской. Учти, время идёт… тик-так, Агрест! Тик-так!******
Желтобрюхое такси остановилось возле тротуара. Адри, протягивая водителю мятые купюры, выглянул на улицу. Машина застыла на углу старого, высокого дома. Первый этаж занимала пекарня – в вечерних подёрнутых моросью сумерках её старомодные, лупоглазые окна горели оранжевым, манящим уютом. Поверху тянулась чёрная вывеска с золотыми, обрамлёнными венком колосков буквами - «TS». - Соскучились по свежему багету? – пробормотал таксист, протягивая сдачу. Адриан ссыпал монеты в задний карман. – Лучшая пекарня Парижа. При случае сюда забегаю. Когда туристов нет. На этих вы сегодня насмотритесь… погодка для них – самое то! - Соскучился, - угрюмо подтвердил Адри, выбираясь из машины. – Всего доброго, мсье. Водитель с улыбкой козырнул – и такси, урча, скрылось за поворотом. Агрест постоял минуту, разглядывая прилавки: на деревянных полках тесно прижимаясь румяными боками, лежала сдоба. В животе обидно-громко заурчало. С неба сыпалась холодная морось. Она плёнкой оседала на лице, забиралась под воротник. Адриан тоскливо огляделся: за спиной, через дорогу, мерно несла стальные воды Сена. В неясной дымке виднелись очертания острова Сите, серые, прямые спины мостов. И только пик Эйфелевой башни, украшенный огоньками выделялся на невзрачном, тоскливом фоне. «Хоть всю ночь здесь проторчи, а идти надо», - печально подумал Агрест. Поправив лямку рюкзака, он толкнул дверь. Та, звякнув колокольчиком, распахнулась. Из пекарни дохнуло домашним теплом, уютом. В нос ударил волнующий аромат выпечки. Сегодня в «TS» людно: при двух работающих кассах, туристы организованно встали в две очереди. Они, жадные до свежего хлеба и зрелища старинного, резного интерьера, вертели головами. Негромко переговаривались на незнакомых языках. Тыкали пальцами в низкую лепнину потолка. Кое-кто украдкой щёлкал камерой смартфона. Адриан робко протиснулся мимо туристов. Встал в углу, возле низкого круглого столика. Соображая, надо ли ему встать в очередь, или можно пройти так… Туристы с подозрением косились на новичка: обойдя стройные очереди, он дерзко нарушал сложившийся порядок. На счастье дверь подсобки распахнулась. Из пышущего жаром помещения вышел монументальный – другого слова не подобрать! – мужчина. На могучих руках покоился крепкий, и даже с виду тяжелый деревянный поддон. Он обвёл взглядом пекарню. Что-то пробормотав в густую щетку усов, собрался было пройти мимо. Но зелёные глаза на секунду задержались на худощавой фигуре Агреста. - Адриан! – прогудел гигант, ставя поднос. Он, словно ледокол в ледяной пустыне севера, без труда прошел сквозь толпу. Распахнул медвежьи объятия. Прижал парня к груди. И, словно этого было мало, хлопнул огромной ладонью по спине, выбив из лёгких остатки воздуха. - Рад тебя видеть! – хохотнул пекарь. – Наконец-то ты к нам заглянул! - Вобвый вечев, мсье Том! – пробормотал Адриан. – Я тоже… бевмерно… рад… Том без труда, словно игрушку, повернул Агреста. - Сколько лет! Как ты вырос!.. ой… хе-хе. Я тебя испачкал… Палец указал куда-то за спину Адри. Он наградил Адрина двумя могучими хлопками где-то между лопаток. В воздух поднялась белая пыль. - Ты это… пройдёшь наверх? Чаю попьёшь? Парень смущенно потупил взгляд. - Я… да, с радостью… на самом деле мне позвонила Маринетт… Он быстро пересказал нехитрую историю проекта. Том удивлённо вскинул кустистые брови. - Что ж она, всю ночь собралась проекты чертить? Как странно… даже неудобно тебя дёргать… на пять-то минут… «Какой отец обрадуется, тому, что его дочь будет ночью сидеть в комнате с парнем? Замечательное положение вырисовывается…» - Да там дел, - неловко улыбнулся Адри, - всего на пять минут. Мари очень старалась, и хотела просто показать эскиз… наверное. - А то бы она их до лицея не донесла, как же. Я думаю, ей всё-таки нужна твоя помощь. В конце-концов, это ремесло у тебя в крови. Он снова хлопнул Адриана, на этот раз по плечу. «Может, удастся отвертеться, - приободрился Агрест. – Сейчас я скажу, что зайду завтра, и – дело в шляпе… еще останется время на работу. Если босс меня еще не уволил». В толстые, забранные решетками стёкла скрёбся мерзкий, унылый дождь. «Хотя погодка…». - Может, - начал было Агрест. -Знаешь что, Адри? - весело произнёс Том. – Раз уж думает Мари, что так вот запросто можно работать ночами, а потом еще учиться – дадим ей шанс! Пусть хлебнёт работки, как считаешь? Он подмигнул Адриану. Парень удивлённо раскрыл рот. И, не найдя что сказать, бессильно его захлопнул. - Папенька у тебя строгий, я знаю! Но, давай, я за тебя сегодня замолвлю словечко? Послушает старину Тома! А спать мы тебе постелим в гостиной! У нас уютно. Что скажешь? - Э-э-э… м-м-м... ну-у… Если Адри и представлял себе первую ночёвку в доме хоть какой-нибудь девушки, то не так. И воображение его ставило на роль этой девушки точно не Маринетт Дюпен-Чен. - Вот и замечательно! Поднимайся наверх, что здесь толкаться?.. - Да, мсье Дюпен… - Зови меня просто – Том! Агрест, обреченно понурив плечи, поплёлся к ведущей на лестницу двери.******
Укрытые ковром ступени гасили звук шагов. Адри, отсчитывая этажи, и впрямь чувствовал себя настоящим вором. На стажировке. Миновав третий, он добрался до чердака. Здесь, в полумраке, бледно мерцал висящий над входом ночник. Из-за полуоткрытой белой створки доносилась музыка, и звонкие девичьи голоса. Агрест замер возле двери. Нерешительно занёс кулак, чтобы постучать. -…уже решиться, что ты будешь делать с Лукой. Не поверю, что ты станешь им крутить, Мари, - Адри узнал голос Альи. - Нет! Конечно, нет! – воскликнула Маринетт. Парень растерянно опустил руку. Не хотелось прерывать важный разговор, но и подслушивать – ужасно подло. Он смущённо спрятал руки в карманы. Сделал шаг назад, но голоса оставались на грани слышимости. - Да я-то понимаю. Я понимаю, что это всё твоя Дюпен-Ченистость. Но выглядит всё именно так! Ты должна ему сказать, и как можно скорее. Если трусишь лично – скажи по телефону! - Ага! И он приедет сюда – а здесь Адри. Что я буду делать? Они убьют друг-друга. - Да-а… - задумчиво протянула Алья, - Агрест, как всегда – всё усложняет. Ну, тогда позвони ему завтра… - Кошмар! – испуганно воскликнула Маринетт. – Он узнает, что здесь был Адри, и такое начнётся! «Девчонки, - пронеслась в голове тоскливая мысль. – Господи, ну неужели нельзя жить проще? Скучно, что ли?» - Нафига тогда вообще было его сюда звать? – хмельно поинтересовалась Сезар. –Дю…пе-пен-Чен, ты меня удивляешь! - Но это ты его сюда… - Ладно, ладно, уймись, тетеря. Тётя Аля чё-нить придумает. М-м-м… а что если… что если свести его с кем-нибудь? - И это меня ты обвиняешь в том, что я кем-то кручу! Аля! Это просто жуть, а не идея! У тебя извилины запутались. Девушки звонко рассмеялись. - По-моему классный план, - не меняя хмельного тона, сказала Алья. – Он же музыкант. А все музыканты – ветреные. - Адри тоже музыкант! - Так, а я о чём? – менторским тоном произнесла Сезар. - Говорю со знанием дела. - У-у-у… боже, за что мне это, - проныла Мари. – Ну почему всё так сложно-о-о… - Подумай. Вот набьют друг-другу морды, чё такого? Наука шагнула вперёд – в Париже уже научились вставлять зубы. Если хорошо заплатить, могут и в два ряда. А у Агреста денег много… навозил… хе-хе. - Аля! - Авя, - передразнила её Сезар. – Ну тогда ной дальше, и терпи. Или отшей. Третьего не дано. В комнате воцарилась тишина. Адри, продолжая понемногу отступать, замер, боясь даже дышать. - Где этот тормозной Агрест, когда он так нужен? Пешком идёт, не иначе, - донеслось Альино бормотание. – Если прям щас не явится – распну. Дай-ка я ему… Во внутреннем кармане куртки предательски – громко зазвонил телефон. Адри попытался спешно достать его, выключить звук – но смартфон выскользнул из пальцев, и, грохнулся на ступени. Крышка, вместе с батареей отлетела куда-то в угол. Экран погас. БАМ! Дверь с грохотом распахнулась. На пороге, упершись руками в косяк, стояла Алья. - АГА! – проревела она. – Попался! Подслушиваешь, мелкий шпик! Маринетт подхватила подругу подмышки, попыталась оттащить в комнату. Но та уцепилась пальцами, и не дала сдвинуть себя даже на миллиметр. - Уничтожаешь улики, значит! Давно уши греем, убийца смартфонов?! - Гм-м, - дипломатично промямлил Агрест, на всякий случай, делая шаг назад. - Аля! – пискнула за её спиной Маринетт. Сезар, покачнувшись, шикнула на подругу. Привалившись плечом о белое дерево косяка, попыталась сложить на груди руки. С первой попытки не получилось. Впрочем, и со второй тоже. - Можно я уже сбегу? – негромко спросил Адри. - Щас. Размечтался. От меня еще никто не сбегал. Особенно какие-то там… эти… модельки. Агрест насмешливо фыркнул. - Прекрасная дева, строго между нами – вы в сопли. - В соп… - Алья смешно выпучила глаза, - …ли? Я-а? Не, ты слыхала, Мари? Был тихий-тихий мальчик, и во что превратился? В какое-то хамьё. Говорить такое в лицо! И кому? Симпатичной девушке! Радуйся, торжествуй Агрест, что на твоей стороне мой враг – лестница. Иначе б я… у-у-х… - Тише, - прошептала Маринетт, делая новую попытку затащить Алью в комнату. – Родители услышат!.. - Пусть весь Париж слышит, как оскорбляют честное имя Альи Сезар! - Тогда позвони Лахиффу, - произнёс Адри, носком кроссовка придвигая к себе обломки телефона. Брюнетка смерила его презрительным взглядом. Сдула с лица чёлку. - Зас-с-сранец. Ты победил в этой битве… но… как там говорила… «Сроликс»… не… войне! Кивнув Маринетт, она вернулась в комнату. - Дети, я спать, - громко объявила девушка. Следом раздался приглушенный стенами стук. Испуганно охнув, Мари вбежала в комнату. И тут же вернулась, в ужасе зажимая ладонью рот. Тихо попискивая, Дюпен-Чен показала пальцем себе за спину. - Там… Аля… она… - Стошнило? - Что?.. нет же, споткнулась! Упала! И лежит! Адриана душил смех. Но, ради Маринетт, он сохранил серьёзное выражение лица. Насупил брови. Решительно переступил порог. По глазам ударило розовым цветом. Розовые, повторяющие форму крыши, стены. Розовый будуарчик в углу. Длинный раскройный стол, монитор на нём. Крохотная софа. Элегантные, из позапрошлого века, стропила. И даже паркет – все несло в себе едва уловимый оттенок розового. Но цвет, обычно вызывающий у Адриана только раздражение здесь, почему-то, успокаивал. Может быть, потому что Мари умело работала с цветом. А, может быть, из-за приглушенного света ночников, который наделил комнату глубокими, уютными тенями. Из колонок гремели «My Chemical Romance». На розовом круглом коврике, раскинув руки, лежала Сезар. - Что же делать?! – прошептала Маринетт, не отнимая ото рта ладоней – словно бы это могло сделать её голос еще тише. – Если родители увидят… это будет катастрофа!.. - Перекладывать. Агрест осмотрел комнату. Кровать Мари расположилась на отдельном подиуме, под самой крышей – туда вела узкая стеклянная лестница. Адри представил, как затаскивает бесчувственную Алью наверх, и тут же отказался от сомнительной идеи. Упадёт – оба свернут шею. К тому же времени на это может уйти немало… если родители зайдут в самый разгар «процесса», уровень неловкости дойдёт до убийственной отметки. - Софа, - решил Агрест. – Задвинем её подальше в угол, и накроем… чем-нибудь… розовым. - Ага. -Тогда ты бери… гм… за руки, а я за ноги. Алья, тихо посапывая, лежала лицом вниз. Адри, как и планировалось, взял её за лодыжки. - Маринетт – за предплечья. Кивнув друг-другу, ребята оторвали бесчувственную девушку от пола. - Ни…но… - пробормотала Алья, - что ты себе позволяешь?.. Получилось слаженно, да не слишком эффективно. Сезар оказалась самую малость тяжелее, чем ожидалось – запястья выскользнули из пальцев Мари. БУМ! Сезар с грохотом упала лицом на ковёр. - Ой, - произнесла Маринетт, снова прижимая ладони ко рту. - Нежнее, Лахифф, - пробубнила «жертва». – Я на такое… не подписывалась… - Может… мы её… дотолкаем? – робко предложила Дюпен-Чен. - Точно. Допинаем. Боюсь, в процессе она расскажет нам такое, после чего мы спать не сможем. - Я её не дотащу, прости… Адриан обреченно вздохнул. Опустившись на колени, он подхватил девушку – мышцы рук напряглись, парень рывком поднялся. Казалось, Сезар задумала отомстить ему даже «в отключке». Тело стремилось сложиться пополам, выскользнуть из объятий. Адри поспешно протопал к софе. В сознании появилась смешная мысль о том, что в облике Нуара всё выглядело бы куда изящнее. Отличный заголовок для утренней прессы: «Кот Нуар и бухая Сезар». Маринетт спешно отодвинула софу в угол, и Адри собрался было скинуть на неё Алью. Но, в самый последний момент, девушка зашевелилась. Медленно открыла глаза. Сложив губы в улыбку, обвила руками его шею. Агрест растерянно моргнул. - Продолжай, - мурлыкнула девушка, - я не сказала «нет». - Мари, - в панике прошептал Адриан, - срочно помогай! Алья фыркнула. - Тру-у-усишка!.. - Маринетт! БЫСТРЕЕ! Маринетт поспешно избавила Агреста от пылких объятий. И тот, закончив миндальничать, сбросил ношу. Софа жалобно скрипнула. Девушка, похоже, уснула еще в полёте. По крайней мере, упав на мягкие подушки, никаких признаков жизни она не подала. Ребята переглянулись. Лицо Мари приняло выражение, полное растерянности, и животного ужаса – будто Сезар не спать уложили, а живём закопали в землю. Похоже Адриан выглядел не лучше: глядя на него, Маринетт нервно хихикнула. Смех оказался заразнее вируса – не прошло и трёх секунд, а «подельники» сидели на полу, сгибаясь от хохота. Не прекращая смеяться, девушка укрыла подругу покрывалом – как раз вовремя. На пороге показался мсье Дюпен, который просил называться себя «просто Том». На ладони лежал поднос – другому мужчине наверняка пришлось бы держать его двумя руками. - О, молодцы, уже нашли общий язык, - с улыбкой прогудел он. Кивнул на чашки с чаем, круглые, аккуратные булочки. – А я вам поужинать вот принёс. Цепкий взгляд осмотрел комнату. - А где Аля? - Спит, - произнесла Маринетт, с трудом сдерживая рвущийся смех. Сезар громко всхарпнула. - А-а-а… устала. Ну я вам на тумбочке оставлю. Работайте, ребятки. Мешать не буду. Уходя, он закрыл за собой дверь – и Адриану показалось, что реальный мир оказался где-то по ту сторону. Он замер вместе с деревянным хлопком, будто бы поставленный на паузу. Почему-то от этой мысли на душе стало легче. Может быть потому что мысли об отце, чёрной тучей висевшие над головой, остались там же. За порогом. - У тебя вроде люк был, - произнёс Адриан, пытаясь завязать разговор. - Ага, был, - весело кивнула Мари. И тут же, стушевавшись, добавила: - Только я в него упала… один раз. Теперь вот дверь. Алья что-то пробормотала во сне. - Ну что, - робко спросила Мари, - посмотрим… м-м-м… эскизы? В круглое окно ненавязчиво скрёбся дождь, добавляя комнате уюта. - Конечно, - улыбнулся Адриан, - буду навёрстывать упущенное! Мари ответила ясной и счастливой улыбкой, что Агрест вдруг понял: может быть с проектом он не сильно поможет. Но подружиться у них получится точно.