Все кошки Парижа

      

Глава IX

      - Ну не злись, - ныла Алья, - мне и так плохо…       - Отстань.       - Не дуйся, Маринетт… я же не могла…       Девушки почти бежали по коридору лицея – урок вот-вот должен начаться. Их шаги и голоса, усиленные эхом, носились под потолком. На счастье другие лицеисты уже заняли классы. Услышат – не оберёшься стыда.       - Да, - полушепотом ответила Мари. - Ты просто не могла. Держать это в себе. Тебе обязательно надо было сообщить! «Господа и дамы, не вляпайтесь»!       - Конечно! А что если бы я не сообщила? Что по-твоему?       - По-моему, - огрызнулась Маринетт, прижимая к груди планшет, - было бы нисколечко неиспорченное почти что свидание! Дождь кончился! Над Парижем рассвет! Голуби просыпаются, воркуют! И Сезар! Её, простите, стошнило! Помогите Маринетт найти лишнее звено. Ой, неужели это голуби? Или Эйфелева башня в рассветных лучах?!       Алья потупилась.       - «Почти что» не считается, - попыталась оправдаться девушка. – И я не знала, что вы там милуетесь! У меня нет дара… предвидения! Я не рассчитывала. Сама знаешь, какой пенёк твой драгоценный «Адри». К тому же, это был мой план, и он без того выполнен на сто десять процентов!       - «Почти», - прорычала Дюпен-Чен, - так и осталась «почти», благодаря твоему желудку, туалетный купидон! Адри никакой не «пенёк»! Если кто и был колодой в тот вечер…       Она раздражено мотнула чёлкой.       - Отстань, Аля. Накосячила – терпи.       - Невероятно… просто за пределами возможного! Или нет… всё понятно… тебя покусал Агрест! Тот же дерзкий тон! Узнаю его! Имейте в виду, девушка, в полночь у вас на груди будут расти волосы, и… и…       - Нет там волос! – крикнула Мари.       - Откуда ты знаешь? У всех есть!       - Нет никаких волос! Оставь в покое и меня, и грудь!       За шумом перепалки Маринетт не расслышала зловещего цокота каблуков. Из-за поворота царственно выплыла Хлоя. Окинув Маринетт презрительным взглядом, она бросила:       - С такими проблемами, Дюпен-Чен, обращаются к доктору. Нам всем не обязательно знать о твоих… шерстяных неприятностях. Ори потише.       Маринетт в гневе скрипнула зубами. Плотнее прижала планшет, и ускорила шаг. Протиснулась сквозь шлейф духов и косметики.       - Исключи из гардероба декольтированные вещи, - крикнула ей вдогонку Буржуа, - или купи опасную бритву!       - Нет у неё там ничего! – рявкнула Алья.       - Это, как раз, понятно даже слепому, - фыркнула блондинка. – Определит на ощупь. Такой скудный шрифт Брайля…       - Какая ты мерзкая!..       - Хо. «Мерзкая». Можно подумать, это от меня с утра тащит дешёвым плебейским винищем…       Голоса скрылись за поворотом. Маринетт, едва сдерживая слёзы, побежала к двери аудитории.       «Хлоя просто не могла не появиться, она – спутница моих несчастий. Ну почему, почему… и, главное, за что? Всё могло получиться…случиться».       Она остановилась около двери. Заглядывая в карманное зеркальце, поправила волосы – на неё с ужасом посмотрели воспалённые, в обрамлении мешков, глаза.       «Не случилось. Будет странно, если Адри хоть раз придёт в гости. И, чёрт, я могу его понять! Сезар и Маринетт – алкодуэт. О чём я вообще думала, когда согласилась на авантюру?!»       Мари глубоко вздохнула.       «С другой стороны, если бы я сказала то, что собиралась – вот это была бы настоящая катастрофа. Так что Аля, быть может, спасла мою шкуру от большего позора».       На светлом, лакированном паркете появилась тень. Следом за ней – Алья. Ночь разгула далась ей нелегко: волосы всклокочены, на щеках нездоровая бледность. Девушки на секунду задержались возле двери, разглядывая друг-друга. Сезар кивнула: проходи первой. Видно, пришла к выводу, что подруга выглядит несколько свежее.       Маринетт спорить не стала – будь что будет. Толкнула плечом дверь. И, стараясь не смотреть на сокурсников, тенью проскользнула к своему месту. Минуту покопалась, пытаясь включить планшет.       Экран загорелся приветственной заставкой. Дрожащим пальцем девушка тапнула на иконку предмета – «Французская литература».       - Рада видеть вас в здравии, дети, - скорбным тоном произнесла мадам Бюстье. – Думаю, вы уже в курсе печальных новостей…это… это ужасно. Я не нахожу слов.       Мари отняла глаза от экрана. Секунду она бездумно рассматривала ладную фигурку Бюсте на фоне грифельной доски. Собиралась с мыслями, пытаясь понять, о каких конкретно ужасах идёт речь. А когда сообразила, было уже поздно: её взгляд пересёкся со взглядом преподавателя.       - О, девочка моя, как я тебя понимаю, - прошептала Бюстье. Она сделала шаг вперёд, слепо напоровшись на учительский стол. На дрожащих ногах обошла его, и направилась к Маринетт.       Сидящая рядом Алья обреченно вздохнула. Да так эффектно, что запах «скорби», смешанный с ароматом «ужаса» непременно должны были услышать все, кто обладал хотя бы зачатками обоняния. Если Бюстье вдохнёт этот душный флёр – непременно поймёт, что мятый вид и красные глаза, далеко не тень горя по подстреленной Лайле.       Маринетт в ужасе округлила глаза. Бюстье приближалась неотвратимо – стремительно.       Положение спасла Хлоя. Она распахнула дверь с таким видом, словно зашла не в класс, а личный будуар. Окинула аудиторию презрительно – насмешливым взглядом. Не таясь, процокала каблучками мимо преподавательского стола.       Следом, как всегда, семенила Сабрина. Серая, неприметная мышка. Очарованная и придавленная манией величия «подруги».       Бюстье отреагировала мгновенно:       - Буржуа! Ренкомпри! – рявкнула она, поворачиваясь к Маринетт спиной. – Вы опоздали! Немедленно займите места!       Хлоя страдальчески закатила глаза. Но дерзить не рискнула – под тяжелым взглядом преподавателя быстренько скользнула за парту.       - Дети! – произнесла Бюстье, когда девушки устроились на скамье. – Я призываю вас быть благоразумными! Осторожными! Ваш… возраст толкает на необдуманные, рискованные поступки. Посему прошу, чтобы вы чаще призывали на подмогу разум. Смею надеяться, что раз уж вы доучились до последнего курса нашего Лицея, он у вас имеется.       Подумав немного, она спустилась к преподавательскому столу. Взволнованно поправила манжеты пиджака. Маринетт, стараясь больше не пересекаться взглядами с Бюстье, наблюдала танцующие в воздухе пылинки.       - Лайла поступила благородно. Это факт. Но жертвовать жизнью ради незнакомого человека – безумие! Безрассудство. Чудо, что девочка вообще осталась жива. Или хуже того. Вообразите себе, что стало бы с Лайлой, останься она инвалидом? Просто… думайте, прежде чем действовать.       Роуз что-то прошептала Джулеке на ухо. И та, пряча лицо в ладонях, негромко хихикнула.       - Полагаю, вы видите в этом что-то смешное, мадемуазель Куффен?! – произнесла Бюстье тоном, не предвещающего ничего хорошего. – Просветите, насколько велик уровень вашего цинизма. Очень прошу!       Повисла тяжелая пауза.       - Ну это, - прогудел с задней парты Айван. Десяток взглядов в одно мгновение сосредоточились на парне. Он невольно попытался сделаться меньше, втянуть голову в могучие плечи – что, при его немалых габаритах смотрелось презабавно. – Это м-м-м… самое.       Подумав немного, парень поднял руку. Сидящая рядом Милен попыталась дёрнуть парня за рукав, но Айван разогнул локоть, и девушка отступила.       - Впечатляющая преамбула, - произнесла Бюстье. – Вы что-то хотели добавить, мсье Бюрэль? Сверх «это», «ну», и циничного смеха Куффен?       - М-м-м…. можно, да? Я хотел сказать, - буркнул Айван, опуская руку, - что ничего… плохого. Не имела в виду Джулека. Просто это… новости. Медленно распространяются. Милен, ну чего ты пихаешься?       Бюстье, печально вздохнув, скрестила руки на груди.       - Какие новости, Брюэль? Что Лайла могла оказаться в инвалидном кресле?       - М-м-м…       - Можно я, - широко улыбнулся Ле Тьен. Однокурсник, по ширине плеч и скорости мышления не уступающий Айвану. По уровню такта, впрочем, тоже. – Он хочет нам рассказать, что если бы Лайла оказалась в инвалидном кресле, то её бы катал по особняку сам Агрест. А так… она там гуляет, я думаю. На своих двоих.       - Что? – произнесла Бюстье, удивлённо моргая.       - Чего?! – произнесла Хлоя. Явно громче, чем рассчитывала.       Маринетт не без садистского удовольствия посмотрела на искаженное яростью лицо Буржуа. Блондинка даже поднялась с места – словно собираясь рвануть в больницу, и добить несчастную Лайлу. Пока не поздно.       - Адриан будет присматривать за Лайлой, пока она болеет, - собрался с мыслями Айван. – Потому что больше не кому. Он у нас молодец. Теперь Лайла будет жить у Агрестов – вот что я хотел сказать. На этом я всё, мадам Буржуа. В смысле закончил.       Ким поднял вверх большой палец, и заговорщицки подмигнул Агресту. Адри, судя по выражению лица, предпочёл бы сейчас не выслушивать одобрительные возгласы, а телепортироваться куда подальше.       «Бедный… как я тебя понимаю».       - Я б тоже за ней присмотрел, - хохотнул Ким, - но у меня нету особняка – такая печаль.       Аудитория взорвалась гомоном. На лице Бюстье гнев сменился растерянность, а та, в свой черёд – восторгом. Губы женщины дрогнули. Она отвернулась, пряча слёзы.       - Мадемуазель Бюстье, - крикнула Хлоя. Голос её переполняла паника. - Я должна выйти! Мне срочно нужно позвонить! Я… я…       - Вы должны сидеть, где положено, - ответила преподаватель, вытирая платком глаза. –А я… боже… прежде я не видела настолько дружного, любящего класса…       - …я убью её, - задыхалась гневом блондинка. - Убью жестоко, и… и…       - Беспощадно, - подсказала Сабрина.       - Да! Как она… у-у-у… какая су-у-у… – продолжала Хлоя, жестикулируя так, будто ей не хватало воздуха. - В смысле… невероятно! Неве -такую мать -роятно!       - Хлоя!       - Я закончу то, что начал этот косоглазый ху…       - Буржуа!!!       - …лиган? Адрикин?! Какого, вообще, хре…       Кулачок Бюстье с грохотом опустился на столешницу. Аудитория погрузилась в тишину. Хлоя застыла, беззвучно хватая ртом воздух, подобно рыбе, выброшенной на берег.       - Хлоя Буржуа! Немедленно сядьте! Ким! Бросьте эти пошлые ужимки! Джулека! Роуз! Назначаю вам дополнительные занятия!       - За что?!       - Вы срываете мне урок!       Алья беззвучно хохотала, уткнувшись лицом в столешницу.       Через угрозы, причитания и целый поток нотаций мадам Бюстье удалось восстановить порядок в аудитории. Урок вошел в намеченное русло французской поэзии конца девятнадцатого века. Маринетт с удовольствием наблюдала, как бессильно ёрзает на скамье Хлоя – преподаватель поступила дальновидно, отобрав у девушки телефон.       Блондинка вертела в пальцах планшет, бросала полные негодования взгляды то на Бюстье, то на Агреста.       Однокурсники решили отложить смешки и перешептывания до перемены, и сидели, покорно опустив глаза в мерцающие экраны.       - Любовалась бы бесконечно, - шепнула Сезар, кивая на Буржуа. – Может сфоткать на память? В рамочке дома повешу её портрет.       Маринетт вымученно улыбнулась. В душе она разделяла восторг подруги, но жаль было Адри – страшно представить, что вывалится на парня, когда тот покинет аудиторию.       «Так странно, - думала Маринетт, - они не общаются уже года два. И тут… такое… неужели для Хлои это была просто передышка? Неужели всё это время она просто делала вид, что ей дела нет до Адриана?».       Монотонный голос Бюстье баюкал. Унялись страсти – понемногу унялась и буйная блондинка. Бледная Алья сидела, уставившись куда-то в точку выше головы преподавателя.       В заднем кармане леггинсов завибрировал телефон. Маринетт, стараясь не привлекать внимания, достала смартфон. Сняла блокировку – на экране появилось сообщение от Адриана. Она открыла его, и, едва слышно, прыснула в кулак: Агрест прислал картинку с «упоротой лисой». Ниже шла добавленная в редакторе пояснительная подпись: «мадемуазель Сезар на уроке французской литературы. Холст. Масло».       Дюпен-Чен скосила глаза на подругу. Сходство просто поразительное. А уж если знать её маленькую тайну…       Мари послала в ответ смеющийся смайлик.       «Не хочешь после уроков прогуляться? Если согласишься, ты спасёшь мою психику» - пришло второе сообщение.       Сердце пропустило удар. Кажется, вместе со скамьёй она взмыла куда-то под потолок – мир вокруг сделался прозрачным, звонким и хрупким как хрусталь.       «Если ты не устала», - добавил Адриан.       «Да!!!» - написала Маринетт. Но тут же стёрла написанное. Немного подумав, заменила его на: «Я готова спасти твою хрупкую психику».       Палец коснулся кнопки «отправить». Девушка глубоко вдохнула спёртый воздух. Вот и всё. Свершилось невероятное.       Она не удержалась, и бросила через плечо взгляд на Адри. Тот что-то сосредоточенно печатал, пряча смартфон под крышкой парты. Сидящий рядом Лахифф без зазрения совести подсматривал.       «Тогда встретимся у чёрного входа. У главного меня будет ждать сама-знаешь-что. Если всё получится, Нино одолжит нам мопед».       Телефон зажужжал, принимая новое сообщение. На этот раз от Лахиффа.       Маринетт почувствовала, как горят щёки. И уши.       «Чтобы вы его добили? Не надейтесь», - прислал он.       И снова жужжание.       «Нино одолжит вам мопед» - прислала Алья.       Мари подняла на подругу ошалелый взгляд. Та хитро подмигнула.       «Случилось странное - Лахифф согласился», - написал Агрест. – «Буду ждать тебя на месте».       Девушка ещё минуту перечитывала короткую переписку, пытаясь осознать что случилось на самом деле. И, всё еще не веря удаче, решила отложить выводы до назначенного срока. Хотя больше всего на свете ей хотелось вскочить, и умчать из школы хоть на мопеде, хоть на кривой козе – но только не просыпаться.       Потому что реальность с каждой секундой всё больше и больше становилось похожей на волшебную, с привкусом галлюцинации, фантазию*.