Марионетки колдуна. Перо Анкку

      Они оказались в гостевой комнате, откуда Цири бесцеремонно вытолкнула Геральта, сказав, что нечего ему пялиться на полуголую девицу. Ведьмак не стал спорить и пошёл к себе. Усталость и недосып этой ночью быстро дали о себе знать, очутившись в стенах собственного дома, он почувствовал, как на плечи наваливается тяжесть. Только воплотить фантазию о крепком здоровом сне не удалось. Из кухни вышла Марлена, расставляя блюда на столе, и категорически отказалась отпускать хозяина спать некормленым.       Обижать старую женщину ему не хотелось, потому он снял мечи с бронёй и вернулся за накрытый стол, куда сноровистая кухарка ставила горячее, выпечку, фрукты, вино, красиво сервировала. Она знала, что Геральт в отсутствии гостей не будет соблюдать никакого церемониала. Женщина часто видела его просто пьющего вино из горла и евшего руками. С учётом его ремесла, та не делала ему никаких замечаний по этому поводу. Да и зачем? С этим прекрасно справлялась его жена – Йениффэр.       Этот раз не стал исключением, ведьмак быстро съел гуляш, печёный картофель, к фруктам не притронулся, вина выпил совсем немного, предпочитая родниковую воду. Ему на работе хватало токсинов, потому к вину он относился не как к каждодневному напитку, как прочие жители Туссента, а как к приятному разнообразию.       Когда он покончил с поздним завтраком, то, наконец, заметил Варнаву-Базиля, всё это время неслышно стоящего позади него молчаливой статуей. Отметив его напряжённую позу, Геральт понял, что фантазии о мягкой кровати и сне не откладываются, им вообще не суждено сбыться.       – Что-то случилось? – спросил ведьмак.       – Ваша милость, я понимаю, что вы устали и вам нужно отдохнуть, но… – не став больше тянуть, дворецкий протянул смятую записку Геральту.       Там было всего несколько слов, красноречиво говорящих о заказе: «Главный рынок, доска». Несколько предыдущих раз именно так он и получал заказ, люди подходили, удивлялись и делились проблемами или же направляли его к доске объявлений, где – надо же какая радость – только-только прикрепили лист. Что ж, ему сейчас деньги пригодятся, потому он встал перед лестницей на второй этаж и громко крикнул:       – Цири, есть работёнка, если не возражаешь, то можем выполнить заказ вместе! Есть ещё одна лошадь? – спросил Геральт у дворецкого.       – Есть, но боюсь, она не предназначена для охоты за монстрами.       – Да нам только до Боклера доехать, а там посмотрим, – пожал плечами ведьмак.       – Тогда распоряжусь оседлать, ваша милость.       – И ещё, у меня гостья, она ранена, а одежда её порвана и…       – Я всё понял, распоряжусь, чтобы ей купили другой комплект. Кровь плохо отмывается. Не стоит волноваться, мы о ней позаботимся.       – Да так будет даже лучше, – кивнул ведьмак, предполагая, что Сандро может знать, в какой одежде девушка могла быть.       Цири сбежала вниз, на ходу бросив: «И никуда отсюда не уходи!». Довольная собой, она озорно улыбнулась, поправляя мечи на спине. А, заметив Варнаву-Базиля, стушевалась, стыдливо опустила глаза и выдала:       – Я прошу прощения за утренний инцидент. Извините, что грозилась вам тут всем ноги переломать и головы поотрывать.       – Ничего страшного, леди. Поверьте, иногда приходилось слышать и более серьёзные угрозы, но, как можете видеть, я до сих пор цел и невредим, - чуть улыбнулся ей мажордом. – А теперь, если не возражаете, я распоряжусь по последним указаниям, ваша милость.       – Благодарю.       Дворецкий с поклоном покинул гостиную, и Цири весело сказала:       – Я сейчас, жди во дворе.       – Ну, уже нет, – послышался голос Марлены. – Пусть юная леди перекусит, заказ от вас никуда не убежит. И пусть подругу свою зовёт.       – Эм, боюсь, ей пока что не во что одеться, – смущённо сказала Цири.       – О, тогда я принесу ей в комнату.       – Вот и славно, тогда я не стану торопиться, – улыбнулся ведьмак, зайдя в свою спальню.       Доспехи он, правда, надевал медленно, снова умылся водой из таза, которую уже давно поменяли. С грустью бросив взгляд на мягкую кровать, понурил плечи, не судьба им встретиться. Но пока Цири завтракала, ведьмак достал бумагу, перо и чернила. Надо было написать записку Йен, чтобы та приехала. Филиппа может подождать, когда тут такое творится. Сейчас нужно узнать об этом неизвестном чародее как можно больше. А с учётом того, что Амина и Цири дружны, то последняя ни за что не отдаст подругу Сандро.       Ведьмак спустился в винный погреб, где когда-то дрался с бруксой. В углу пустого холодного помещения сиротливо стоял мегаскоп, через который можно было передавать послания или же перемещаться порталом. Геральт активировал кристалл, и в воздухе заискрилась золотом чёрная воронка, поднимая с пола пыль и сор. Она захлопнулась, как только с жадностью проглотила кусок бумаги с привязанным мелким камушком. Но повисшая в воздухе каменная пыль всё-таки заставила мужчину расчихаться.       – Геральт, только не говори, что ты простудился, – усмехнулась Цири, когда ведьмак показался на улице и в очередной раз оглушительно чихнул.       – Ага, очень смешно, – недовольно буркнул он.       – Ой, не ворчи. Поучился бы у Региса.       – Отвечать вместо «да» или «нет» витиеватой тирадой из ста слов? Нет, думаю, в нашей компании и одного такого достаточно, – посмеялся Геральт. – Поехали, нас в Боклере ждёт заказ.       Они пустили лошадей по дорожке лёгким прогулочным шагом. Ведьмак не сомневался, на кого может быть заказ, но чувствовал себя легко и непринужденно. После последних новостей он наварил масла для вампиров и Чёрной Крови достаточно, чтобы не заботиться об этом следующие пару недель.       – Ну вот и настало время поговорить, – сказала ему Цири, когда они выехали на тракт. – Чур, ты первый.       – Хорошо, и что же тебя интересует?       – Твои дела в Туссенте и меня интересует всё.       – Это будет долгая история.       – А мы разве куда-то торопимся? – ведьмачка обезоруживающе ему улыбнулась, совершенно не обращая внимания на людей, которые недоуменно смотрели им вслед.       Они слышали, что в Корво-Бьянко живёт ведьмак, но никак не ожидали увидеть двоих.       Боклер привычно встретил их оживлёнными улицами. Торговцы зазывали отведать новый урожай, глашатаи восхваляли её сиятельство и говорили о последних новостях. Гвардейцы, в вычищенных до слепящего блеска доспехах, важно ходили по широким улицам, создавая тем самым величественный и непоколебимый образ торжества благодетелей.       Буйство красок в небольших клумбах и запахи цветов были приятным дополнением центра города. Главный рынок же, как и во всех городах бурлил и гудел, будто растревоженный улей. В отдалении две собаки довольно упитанного вида не могли поделить брошенную кем-то кость, на террасах сидели люди, занятые беседами, пили вино и заедали свежей выпечкой. В глубине площади раздавались привычные звуки: ругань, беседы по душам, споры, торг до хрипоты. В этом солнечный и наполненный красками Боклер ничем не отличался от Новиграда, Вызимы или других крупных городов, где успел побывать Геральт.       Впрочем, Цири нисколько этого не замечала, поглощённая его рассказом о приключениях в Туссенте. О заказе на Боклерскую Бестию, об опальной княжне, решившей свергнуть предавшую её сестру, о её любовнике-вампире и конечно о Регисе, который оказался живым и здоровым.       – Нет, я всё-таки не понимаю, – сказала ему Цири, слезая с лошади и привязывая её к коновязи рядом с Плотвой. – Почему ты его отпустил?       – А смысл было с ним драться? – пожал плечами Геральт, говоря во весь голос.       Люди были заняты своими делами и проблемами, так что их вряд ли кто-то будет подслушивать. А если и будет, то ничего нового они не узнают, разве что придумают новую порцию слухов.       – Он уже всё сделал, и его смерть ничего бы не решила, – продолжил меж тем он, подходя к доске. – К тому же это означало поставить Региса перед чудовищным выбором, либо старинный друг, либо кровный брат. Уж прости, но на это я пойти не мог. Да и Детлафф, каким бы он ни был, не заслужил подобного отношения.       – А эта, как ты выразился, сука? – лукаво спросила девушка, наблюдая, как Геральт сорвал с доски одно из объявлений.       – Эта сука, – чуть тише стал говорить он, оглянувшись, – пока мы были в Стране Сказок, предложила с ней перепихнуться. Ты представляешь? То есть снаружи её любовник мочит невинных людей, которыми она, кстати говоря, собралась править, а у неё вдруг между ног засвербело.       – И что ты? – приподняла бровь она.       – Цири, – совершенно с искренней обидой посмотрел на неё Геральт. – Я не самый благочестивый человек, но не до такой же степени. К тому же я не первый день живу на этом свете, и прекрасно понимал, зачем она сделала это предложение. А тюрьма и немилость… Знаешь, это малая плата за то, что Регис жив-здоров и не стал объектом охоты в своём племени. Его и так-то не сильно любят за довольно тесные контакты с людьми, а уж после такого…       – Здесь да, я тебя понимаю. И не хотела бы поставить его перед таким выбором. Что там? – спросила его Цири, кивнув на объявление.       – Надо зайти к камерленьо, он выдаёт вознаграждения странствующим рыцарям, – пояснил Геральт. – Написано, что надо зарубить чудовище возле Турнирных Полей. Туда часто сбегает детвора, любит поиграть в рыцарей и вот троих не досчитались.       – Кладбищенская баба? – сразу предположила Цири.       – Вряд ли, погостов там нет, да и местность открытая. Может, археспоры завелись или кикиморы. Они любят селиться в заброшенных строениях, а до следующего года Турнирные Поля будут стоять пустыми. В любом случае, надо узнать подробности.       Они вышли из-под арки и направились вверх по улице, где стояла небольшая контора. Там выдавали задания и награды для странствующих рыцарей, ведь всякий подвиг должен быть достойно оплачен. Неизвестно, правда, как Анна-Генриетта отнесётся к тому, что выделенные на подвиги рыцарей деньги перекочуют в карман ненавистного ей ведьмака. Но Геральт и Цири рассудили, что это – не их проблемы.       Позолоченный герб цапли висел над входом, переливаясь в лучах яркого солнца. Зайдя внутрь, Цири тут же подошла к картине на стене. Княжеская семья в полном составе, и обе сестры ещё стояли бок о бок. Девушка долго рассматривала Сианну, которой тут было не больше тринадцати лет. Художник прекрасно передал холодность её взгляда, это Геральт уловил, когда впервые увидел портрет.       В самой конторе никого не было, кроме самого камерленьо.       – Мастер ведьмак, а это…       – Моя дочь – Цири, – представил он её, на что девушка чуть склонила голову и улыбнулась.       – Ладно, не буду задавать вопросов, у меня мало времени. И так придётся объясняться с её светлостью за растраченные средства, – недовольно пробурчал мужчина, встав со стула и оправив расшитый золотым нитками жакет. – На Турнирных Полях завелось чудовище и вам следует его убить.       – Это мы поняли, – перебила его Цири, – но нам нужны детали. Его кто-то видел, может, остались какие следы?       – Нет, его никто не видел. Но известно, что оно таскает детей. Трое там пропало, двое мальчишек и девочка. Скажу прямо, мастер Геральт, я бы не обратился к вам, если бы рыцари справились, но, к сожалению, ни один из них не вернулся.       – И много их там пропало?       – Двое. Первый ушёл позавчера, но так и не вернулся, тогда туда направился его младший брат и тоже как в воду канул, – пояснил мужчина. – Люди в округе говорят, что ребятишки сами туда бегают, любят воображать себя рыцарями и прекрасными дамами, но всегда возвращались.       – Ладно, мы берёмся, и можете записать моё имя в наградной лист, – предложила Цири.       – Хмм, а это мысль, так княгиня не осерчает. Что ж, тогда поговорим о награде.       Торговались они долго. Геральту были нужны деньги, а камерленьо постоянно сбивал цену. Ведь два ведьмака справятся с каким-то чудовищем намного быстрее и лучше, потому зачем платить больше?       Только после того, как Цири решительно пошла к двери, сказав, что за такие гроши и пальцем не шевельнёт, мужчина согласился на их условия. Ведьмаки довольные собой решили поспешить, всё-таки жизни детей были в опасности. Они не заметили, как со столба сорвался ворон и полетел следом.       Когда они добрались до Турнирных полей, то погода стала резко портиться. Налетел ветер, с гор стремительно наползали тучи, грозя залить всё вокруг.       – Надо быстрее с этим разобраться, а то дождь смоет все следы, – сказал Цири Геральт, когда они оказались на месте.       С тех пор как закончился Турнир, это место больше не казалось сказочным, наполненным жизнью и красотой. Шатры давно убрали, лотки и прилавки тоже, на земле остались гнить испорченные фрукты и хлеб, кое-где виднелись осколки разбитых бутылок из-под вина, обрывки шатров и штандартов. Деревянная арена производила пугающее впечатление, вместо величественного.       По спине Геральта пробежал холодок, ему не нравились покинутые поселения, особенно, когда это случалось спешно и недавно. Во всём этом была неправильность и жуть, навевая детские страхи перед неизвестным. И даже то, что здесь всё опустело по понятной причине, не заставило ведьмака чувствовать себя лучше.       – Скоро пойдёт дождь, территория большая, давай разделимся. Так быстрее будет, – предложила ему Цири.       – Хорошо, будь осторожна, – предостерёг её ведьмак.       – Ты – тоже, – ответила ему девушка и пошла чуть впереди него, свернув к реке, где раньше стоял трактир под открытым небом и полевая кухня.       Геральт же направился по дороге. Когда-то по обе стороны стояли рыцарские шатры, развевались флаги, а рыцари… Кто ругался, кто смиренно сидел внутри, ожидая турнира, кто выходил наружу, желая потренироваться. А сейчас остались только обломки деревянных стоек, обрывки ткани, забытые колышки. Если покопаться, то наверняка можно будет найти подковы, гвозди, деньги. Но сейчас не это интересовало ведьмака.       На почве явственно проступали глубокие следы, тут прошёл латник не больше суток назад, и направлялся он к стрельбищу. Интересно, почему он решил начать именно оттуда?       Ещё не зная, с кем встретится, Геральт не спешил пить зелья или смазывать клинки маслом. Аккуратно дойдя до открытой площадки с вбитыми в землю столбами, где развешивали мишени, он увидел взрытую землю. Похоже, латник здесь с кем-то встретился. Вторая пара следов была красноречивой – маленькая босая ножка, либо подросток, либо женщина.       Она просто появилась впереди рыцаря и ударила, но видимо, не смогла его поднять, слишком тяжелы были его доспехи. А чуть дальше – пробитая дыра в трибуне. Ведьмак уже не сомневался, что здесь орудовала брукса или очередной альп. Рыцарь нашёлся под сломанными брёвнами трибуны, панцирь был смят и покорёжен, шлем откинут, в побелевших глазах застыло изумление и мука. На шее виднелись следы острых зубов, но вампир впился аккуратно, без нахлынувшей ярости.       Так один рыцарь найден, теперь надо было отыскать второго и детей. Походив по полю, он не заметил ни единого следа детских ног. Может, они сюда не доходили?       Следующей остановкой была арена. Геральт недоверчиво посмотрел на зубья поднятых ворот, точащих сверху. Следов второго рыцаря он не увидел, но может, тот пошёл в другую сторону и Цири его отыщет.       Зайдя внутрь, ведьмак быстро достал масло и смазал клинок бурой жидкостью, положил в карман Чёрную Кровь, готовясь в любой момент хлебнуть зелья. Вампир мог покинуть место, но странно, что он поселился здесь. Они предпочитают тёмные и уютные помещения. И неужели собратья из Боклера не помогли бы, если тот попал в беду?       На стенах арены он заметил борозды, но это были не следы шарлея, которого так хотел убить Гильом для Вивиены. Это были следы тонких пальцев, беспорядочные, хаотичные. Будто вампир вгрызался в древесину, вымещая злобу или бешенство. Таких следов было множество, со всех сторон. Интересно, вампир осознанно это делал или же у него был приступ агрессии, как у альп?       Медальон качнулся, отреагировав на магию, но рядом материализовалась Цири.       – Идём, быстрее, – сказала она и без лишних слов схватила ведьмака за руку.       Вспышка. Всё внутри перевернулось, мгновенно возникла тошнота и закружилась голова. Это длилось всего секунду, но до чего неприятны были эти ощущения. Человек ко всему привыкает, скорее всего, чародейки быстро учатся не замечать.       – Гляди, – сказала девушка, ложась на живот в высокой траве.       Они оказались чуть в стороне от Турнирных Полей, Геральт сразу узнал переплетение дорожек: развилки, не убранные столбы, где висели мишени. Маршрут для конного состязания. Ведьмак всё ещё помнил, с каким трудом он его прошёл, вначале лёгкое, оно оказалось довольно трудным. По счастью, у него имелся опыт отрубания голов и стрельбы во время скачки.       Но сейчас не это занимало его. Цири перенесла их на пригорок у речки, откуда открывался дивный вид на журчащий поток. Там, где речушка расширялась и переходила в небольшой водопад, была сооружена клетка. Из грубо сколоченных деревянных палок и досок торчали гвозди. Для взрослого и сильного мужчины сломать такой домик не составит большого труда, но не для сидящего внутри перепуганного ребёнка.       – Всё будет хорошо, не беспокойся, я тебя никому не отдам, – говорила абсолютно голая женщина, накрывая клетку сверху кусками плотной ткани.       – Брукса, – одними губами сказал Геральт, на что Цири кивнула.       Вампирша тем временем закончила закреплять ткань и наклонилась вниз, сидящий внутри ребёнок забился в угол, и послышались рыдания, хотя до этого доносились лишь неясные всхлипы.       – Не бойся, я не причиню тебе вреда.       – Отпустите… ме… меня, – заливаясь слезами попросил несчастный.       – Не могу, иначе тебя поймают. Только я смогу тебя защитить, здесь ты в безопасности.       – Но я хочу к маме!       – Перестань хныкать! – зарычала вампирша. – Тебе нельзя отсюда выходить, иначе она заберёт тебя. Те в латах тоже хотели тебя забрать и отвести к ней.       – Нет. Они хотели отвести меня к маме.       – Я лучше знаю.       Ребёнок сорвался на истерику и утробно завыл. Брукса зашипела и кинулась на ближайшую скалу, начав выбивать из камней крошку. Похоже, она сошла с ума, иначе с чего ей запирать человеческого ребёнка и убивать рыцарей ради его безопасности?       Ведьмаки переглянулись, и Геральт, откупорив зелье Чёрной Крови, сделал большой глоток. Вены вздулись, почернели, вызывая тупую неприятную боль. Секунда - и снадобье начало работать, наполняя тело неприятным покалыванием.       – Здесь кто-то есть! – крикнула брукса, явно услышав, как скрипит зубами ведьмак. Она исчезла, в зелёной вспышке растворилась и Цири.       Геральт с тихим шелестом вытащил меч, послышались крики о помощи из клетки. Он понимал, что надо спасти ребёнка, но вампирша его защищала, а значит, не тронет. Во всяком случае, он на это очень надеялся.       Брукса появилась перед глазам, кинувшись на него, будто коршун, выставляя когти. Ведьмак рубанул поперёк корпуса, оставив длинный порез на её груди и тут же кидаясь в сторону. Вампирша приземлилась, оскалила длинные и острые зубы, набрала воздуха в грудь, готовясь оглушить воплем.       Молниеносной вспышкой Цири бросилась к бруксе, широким взмахом пытаясь отрубить голову. Однако та успела выгнуться, и острие прошлось только по горлу, не убив, но прервав крик. Надо было покончить с ней быстро, пока порез не регенерировал.       Разозлённая и обезумевшая, та ударила руками Цири, но ведьмачка растворилась в зелёном свечении и возникла у той за спиной, ударила наотмашь. Ровный и даже аккуратный разрез прочертил спину, с хрустом раздирая кости. Геральт тем временем атаковал с другой стороны и вонзил клинок ей между рёбер, туда, где было сердце. Брукса упала на колени обессиленная, а потом оскалилась, прямо перед тем, как клинок Цири срубил ей голову.       Кровь энергичным фонтаном полетела из шеи, забрызгивая ведьмаков, а потом тело безвольным мешком упало на землю.       – Вот зараза! – вскричала Цири, утирая капли с лица. – Опять придётся всё застирывать.       – Ничего, по мне лучше так, чем, стоя по пояс в говне, выслеживать риггера, – утешил её Геральт.       – Очень смешно, – фыркнула девушка и бросилась к ребёнку. А Геральт тем временем подобрал голову в качестве доказательства выполненной работы.       Брукса постаралась на славу. Никакого намёка на дверь не было, она просто посадила ребёнка и сколотила вокруг него преграду. Как и думал Геральт, такое убежище не выдержало напора сильных рук и с треском разломалось. Сидящий внутри вихрастый паренёк кинулся к ручью, подставил руки и стал жадно пить. А потом плюнул на приличия и просто погрузил лицо в воду. Ведьмаки испугались, что он сейчас утонет, но нет, с ним всё было в порядке. Кадык у него заходил ходуном, мальчишка не пил несколько дней, а брукса, видимо, не собиралась его ни кормить, ни поить. Она просто хотела его защитить, пусть и таким извращённым способом.       Когда паренёк напился, то посмотрел на ведьмаков такими несчастными глазами, что Цири не выдержала. Она растворилась зелёной дымкой, отчего мальчишка отпрянул, но потом вернулась, неся в руках выпечку и фрукты, что дала им Марлена перед отъездом.       Он набросился на угощение с остервенением, как зверь, глотая пищу практически не жуя. Цири и Геральту пришлось его осадить, чтобы тот успокоился и заверили, что никто у него еду не отберёт. Мальчик кивнул, но тут настала другая беда.       Тяжёлые капли стали срываться с неба и промокнуть бы им под ливнем, если бы не Цири. Она быстро схватила ведьмака и мальчика и перенесла их на трибуну возле поля для состязаний. Там, хвала богам, был деревянный, а не тканевый навес, потому можно было переждать дождь.       Паренёк удивлённо посмотрел на сменившуюся за секунду обстановку, но потом снова принялся за еду. Ведьмаки не торопили его, а тот всё недоверчиво посматривал на спасителей, видимо, боясь, что у него просто вырвут кусок из горла. Геральт тем временем спрятал под куском оборванной ткани голову, чтобы не пугать ребёнка.       Только когда мальчик наелся и блаженно откинулся на бортик, начали задавать вопросы:       – Тебя как зовут?       – Лусио, – ответил парнишка.       – Что с тобой произошло, расскажи по порядку, – попросила его Цири.       – Ну, – замялся он. – Я проспорил соседу Джори, что не смогу прийти сюда и достать обрывок штандарта с арены. Ну, вот мы и условились. Они меня ждут на пригорке, а я иду на Турнирные Поля и приношу им штандарт.       – Это было глупо, – вставила Цири. – Здесь могло завестись что угодно – археспоры, кикиморы. Да и простых зверей не стоит сбрасывать со счетов.       – Знаю, – пристыжено опустил голову Лусио, – но мне так хотелось доказать свою смелость Адели…       – Ох уж, эти детские влюблённости, – усмехнулся Геральт, взглянув на Цири, но та только вздёрнула нос.       – Я не ребёнок! – возмутился мальчишка, вскочив с места       – Хорошо, ты не ребёнок, – согласился с ним ведьмак. – И что случилось дальше? Как ты оказался в клетке бруксы?       – Я не успел далеко отойти, как услышал странный голос, побежал обратно, но там уже никого не было, ни Джори, ни Адель. А потом на меня кинулась эта женщина, схватила и потащила куда-то. Я так испугался, что потерял сознание, а очнулся уже в той клетке.       – Брукса не пыталась тебя убить или пустить кровь? – спросила Цири.       – Нет, она говорила, что не выпустит меня и это – для моей безопасности. Два дня назад она убежала, и я слышал крики. А вчера пришёл рыцарь, он попытался выломать клетку, но эта женщина напала на него… и разодрала, – парень приставил ко рту руку, видимо воспоминания вызвали у него приступ тошноты.       Он подбежал к дальнему концу трибуны и его вырвало, подставив голову под ливень. Ведьмаки спокойно ждали, вероятнее всего парень просто обожрался, и желудок банально не мог переварить такое количество еды за раз. А страшные воспоминания просто подстегнули процесс.       Вернувшись обратно, Лусио смущённо глядел в пол и боялся произнести хоть слово.       – А где были Адель и Джори? – спросила Цири, не став заострять внимание на этом конфузе. – Ты ничего подозрительного там не видел?       – Нет, я не успел туда подойти. Но это было там, на пригорке у самой арены.       – Хорошо, всё уже позади.       – И что теперь?       – Вернём тебя домой, – сказала Цири. – Дождь закончится, и я отвезу тебя к маме, а Геральт осмотрит холм.       – А смысл? После такого ливня там все следы размыло, – возразил ведьмак, которому совершенно не улыбалось копаться в грязи.       – То есть что случилось с теми детьми тебе всё равно? – испытующе посмотрела на него Цири. – Следует хоть попытаться.       Ливень шёл долго. Цири села на подмостки, а паренёк прижался к ней и уснул под успокаивающее пение девушки. Геральт встал на колени и прикрыл глаза, отрешаясь от реальности и уходя в медитацию. Дождь постепенно уступил место противной мороси, мелкие капли иглами вонзались в лицо, вызывая неприятную дрожь во всём теле. Но хотя бы можно было ехать.       Лошади встретили хозяев недовольным ржанием, поскольку от ливня их защищало только чахлое деревце. Цири вытерла седло, помогла забраться туда Лусио, следом вскочила сама. Геральт кивнул девушке, и она направила кобылку в сторону ближайшей деревни, откуда и пришли ребятишки, а сам отправился к месту, где паренёк оставлял друзей.       Ведьмак особо не рассчитывал найти на холме хоть что-то. Как он и предполагал, всё размыл ливень, ни следов ни запахов не осталось. Для верности он походил неподалёку, заглянул под раскидистые деревья, что мелким клочком росли здесь. Ливень хоть и был долгим, но пышные кроны хоть немного защитили землю от этого сплошного потока воды. Разглядывая местами сухую почву, Геральт заметил там отпечатки босых ног.       Вначале он подумал, что их оставила брукса, присматривалась к детям, когда те пришли сюда, но нет. Стопа слишком широкая, пальцы криво росли, да и чуть дальше было видно, что эта женщина шла косолапя. Она притаилась за деревьями, стояла тут некоторое время, а потом вышла к детям. В кустах ведьмак заметил ярко-красное пятно, слишком большое для полевой ягоды, да и не росли они здесь. Раздвинув клочки травы, он поднял с земли набухший от влаги пряник, украшенный цветастой глазурью.