Секрет

Открывать глаза не хотелось: было стойкое ощущение, что ничем хорошим это не кончится. К тому же нестерпимо болела голова, отчего-то в области затылка, а не лба, куда, как Колин помнил, пришёлся удар ведром. Вот уж кому расскажешь — обхохочутся. Особенно долго потешаться будет Зереф, его хлебом не корми, дай над младшим братишкой поглумиться. По-доброму, конечно, но всё равно обидно. Однако это в разы лучше, чем то, как трясётся над ним Мавис. Будто своих двух пацанов ей мало! Хоть совсем дома не появляйся. Так ведь нельзя, родные они и любимые: отец, брат, невестка, племянники… Да и он обещал вернуться. Вот, вернулся… на свою голову! И тут же получил по этой самой части тела. Ещё и на сумасшедшую девицу умудрился нарваться, прямо в отцовском кабинете. Надо было сразу домой ехать, так нет же, занёс его чёрт: сюрприз хотел сделать! Он никому о своём приезде сообщать не стал, собирался ведь одним днём, будто в спину кто подгонял. Ну да, она-то сейчас не болит, в отличие от… Странный, похожий на неразборчивое пение звук заставил Колина отвлечься от невесёлых мыслей и попытаться пусть не встать — разлепить веки и просто осмотреться. Белый, явно нуждающийся в покраске потолок, такая же старенькая кухонная мойка, обклеенный магнитиками и завешанный бумажками холодильник не сказали ему ровным счётом ничего — место было незнакомым. Колин торопливо ощупал себя: все органы, насколько можно судить при таком поверхностном осмотре, оказались на месте — ни повязок, ни шрамов, ни боли (кроме головы, конечно). А вот одежда точно не его — футболки и джинсы в последнее время он не носил. И что бы это значило, интересно? Пение повторилось. Колин, чуть приподнявшись на локтях, повернулся, ища источник звука. Взгляд рассеянно скользнул по затёртой половой плитке, запутался в изогнутых ножках стульев, никак не вписывающихся в остальной интерьер, и наконец уткнулся в детский гамачок, в котором сидела… — Опять ты?! Колин резко подскочил, как застигнутый врасплох неожиданным громким звуком кот, и едва не рухнул обратно от взорвавшейся в голове миниатюрной атомной бомбы. Пришлось сначала отчаянно цепляться дрожащими пальцами за кухонную стойку, а потом медленно сползать по ней на пол и уже там пытаться понять: почему это исчадие ада, по недоразумению называемое ребёнком, его преследует?! Ответ упорно не находился. Последнее, что Колин помнил — летящее на него ведро. Что было дальше и как он оказался на чужой кухне наедине с чужим отпрыском? Где его чокнутая мамаша? Может, лучше сделать ноги, пока она не появилась и не устроила очередной скандал? И… оставить девочку одну? Мелкая, конечно, не внушала ему доверия, но и бросить ребёнка без присмотра Колин не мог — уж он-то не понаслышке знал, как легко дети вляпываются в разного рода неприятности! Одних переломов у племянников было пять или шесть, а синяков и шишек и вовсе не перечесть. Так что нет, малышку он не бросит. Да и сам здесь не останется. Только как лучше поступить: сразу позвонить в Службу Опеки или сначала забрать девочку домой? Ага, и объясняйся потом с полицией, откуда у него чужой ребёнок. Нет, такого счастья ему и даром не надо. Так что придётся звонить. Колин потянулся за лежащим на столешнице телефоном, но тот и сам вдруг ожил, высветив на экране имя и до зубовного скрежета знакомое лицо. — Надо же кто объявился! — зло ухмыльнулся Колин. — Это твоя мамаша, — мрачно сообщил он притихшей девочке. — Вот сейчас и поговорим, «Лю-у-си-и». Колин, ткнув зелёную клавишу, набрал побольше воздуха, готовясь разразиться обличающей тирадой, и замер с открытым ртом, услышав в качестве приветствия нежное «Привет, милый!» Не такого начала разговора он ожидал. — Прости, у меня всего пара минут, — затарахтела с экрана Люси. — Пришлось задержаться на предыдущем заказе, а уже новый надо начинать. Как вы там? У вас всё в порядке? — П… п-привет, — запинаясь, ответил Колин, пытаясь одновременно вникать в речь Люси и осмысливать перемены в её отношении к нему. Куда делись раздражение, злость, презрение, которыми она так старательно обливала его при их первой встрече? Что это ещё за «милый»? Будто они сто лет женаты! — Д-да, у нас всё… нормально. — Как твоя голова? Не болит? Не кружится? Ты бледный. И правда, оставайтесь дома — один день можно обойтись без прогулки. — Эм… нет, ничего не болит, — соврал Колин. — А Молли? — продолжала расспросы Люси. — Покажи мне её. Ну просто поверни экран, — подсказала она, — и поднеси телефон ближе. Девочка, увидев маму, заливисто рассмеялась. Пока они общались, Колин сосредоточенно думал. Что-то явно случилось за то время, пока он был без сознания, причём настолько глобальное, что эта самая Люси стала относиться к нему мягче (и это ещё слабо сказано!) и даже доверила своего ребёнка. Кстати, а сколько он провалялся в отключке? Его ведь наверняка ищут, должны искать — мисс Брайт обязательно сообщит отцу о его визите! Родные уже, конечно, привыкли, что он наведывался в гости редко и ненадолго, но чтобы так — приехать и тут же уехать, не поздоровавшись, не повидавшись… Это было слишком даже для него. — Нацу! — позвала кого-то Люси. Колин выплыл из своих мыслей и торопливо огляделся. В доме есть кто-то ещё? Почему он не появился раньше? Или она обращалась к кому-то, кто был с ней… там, на «заказе»? — На-цу! — чётко, по слогам произнесла Люси. — Разверни к себе экран. Колин на автомате повиновался. — Дорогой, с тобой точно всё в порядке? — глядя на него с тревогой, спросила Люси. «А с тобой?» — едва не ляпнул Колин. — Я тебя зову, а ты не реагируешь. — Задумался, — поспешно растянул губы в улыбке Колин. Почему эта девица называет его таким странным именем? Не знает настоящего? Ну да, он же не представился тогда. А потом ему и вовсе стало не до знакомства. — Я приеду часа через четыре — надо ещё Кэтти забрать. Не скучайте без нас. И не трогай чайник! — напоследок напомнила Люси и отключилась. Колин растерянно смотрел на погасший экран, пытаясь собрать расползающиеся в разные стороны мысли. Он будто заснул в начале фильма, а потом его резко разбудили где-то на середине: вроде и актёры знакомы, и говорят понятно, но вникнуть в смысл происходящего на экране не удаётся. А спросить не у кого и плёнку назад не отмотаешь. Вот и сидишь, глупо хлопая глазами — уйти-то не уйдёшь, надо досидеть до конца сеанса. В гамачке захныкала Молли. Колин, пересев к ней поближе, обеспокоенно спросил: — Хей, что не так? Хочешь пить? Или есть? Или надо подгузник сменить? Последнее, правда… Я, конечно, умею — переодевал пацанов пару раз, пока они по-настоящему, как взрослые люди, в туалет ходить не начали, но ты же девочка… Не, я знаю, как вы устроены, просто… Как тебе объяснить? Неловко мне, короче. Так что ты потерпи немного, ладно? Хоть Мавис звони… — досадливо потёр он подбородок так и зажатым в ладони телефоном. Молли, увидев мобильник, радостно подпрыгнула на месте и потянула к нему ручки. — Это тебе нужно? — уточнил Колин, только теперь заметив валяющуюся на полу обслюнявленную крышку сахарницы. — Э-э-э, нет, телефоны детям не игрушки, — назидательно погрозил он девочке указательным пальцем. — Давай найдём тебе что-нибудь другое. Его внимание привлекла большая тканевая сумка зелёного цвета с аккуратно вышитой надписью: «HELP ME». — Прямо «Алиса в Стране Чудес», — хмыкнул Колин. — Тогда чур я Шляпник — обожаю этого зануду. Он, осторожно поднявшись, добрёл до стола и принялся копошиться в сумке, комментируя найденное: — Подгузники… Каждый в отдельном пакете. Это для гигиены или чтобы использованные вместо них завернуть? А что, очень удобно. Влажные салфетки с алоэ. М-м-м, приятно пахнут. О, они ещё и с зайчиками! Интересно, а с машинками есть? Я бы такие точно купил. Что здесь есть ещё? Одноразовые пелёнки — Мавис тоже такими пользовалась, вода, смесь, смена одежды, хм, даже аптечка имеется… А вот и твои игрушки! — Колин вручил Молли погремушки и вернулся к столу. — Теперь мне надо выпить кофе. Знаю-знаю, чайник не трогать! — ответил он заворковавшей девочке. — Но, кажется, я нашёл турку. И молотый кофе. Пока Колин колдовал над плитой и медленно цедил бодрящий напиток, его голова была занята весьма важным делом — восстанавливала ход событий. Последнее, что он помнил: Лонгрен, тележка-парусник и… ведро. Бешеной девицы — ладно, Люси — тогда поблизости точно не было, ну если только она не ждала его специально почти полчаса, не меньше — примерно столько ему потребовалась, чтобы привести себя в относительный порядок перед тем, как побежать в магазин. После эпичной встречи с ведром кто-то из прохожих наверняка вызвал 911. Люси что, выкрала его из больницы? Зачем? И как ей это удалось провернуть? Да как она вообще узнала, что с ним случилось?! Вопросы росли, как снежный ком. Колин, поначалу собиравшийся как можно быстрее убраться из странного дома, теперь хотел другого — найти на них ответы. Конечно, можно было бы поступить проще: сообщить обо всём в полицию и спокойно дождаться, пока доблестные служители порядка не выяснят все обстоятельства дела. Но это же было бы так скучно! То ли дело — раскопать всё самому. — С детства обожал играть в шпионов, — поделился с опустевшей чашкой приятными воспоминаниями Колин. — Следил за соседями, кто из них какие вкусности готовит, а потом невзначай напрашивался в гости — ну люблю я вкусно поесть! — пока мама меня не спалила… Так, хватит терять попусту время, оно не резиновое, — резко прервал он сам себя, ставя чашку в мойку. — Пора заняться делом, но сначала… Палец быстро забегал по сенсорному экрану мобильника, набирая прочно засевший в памяти номер. Ответили не сразу, гудка после шестого или седьмого. Колин уже собирался нажать на отбой и перезвонить на офисный телефон, когда в трубке раздалось слегка раздражённое «Слушаю!» — Привет, па! — отчего-то отчаянно волнуясь, выдохнул Колин. — Сынок! — Голос отца мгновенно потеплел, завибрировал взволнованными нотками. — Где ты? С тобой всё хорошо? Мы уже обзвонили все больницы — безрезультатно. Откуда тебя забрать? Я немедленно приеду! Или лучше вызвать полицию? — Па… — Прости, что давлю на тебя, — тут же сбавил обороты отец. — Мы просто переволновались. Мисс Брайт сказала — ты приехал, прождал меня несколько часов, а потом случился какой-то скандал и ты ушёл. Без документов, без бумажника… — Я просто их забыл, — сконфуженно почесал в затылке Колин, тут же болезненно скривившись: недавно набитой шишке такое обращение не понравилось, и она злобно огрызнулась в ответ. Чтобы её успокоить, пришлось лезть в холодильник за льдом, не прерывая разговора. — Хотел потом вернуться, но у меня появилось одно… дело. Очень неожиданное и срочное дело. Так что какое-то время меня не будет, прости. — Но ты… ты потом… — Да, обязательно! — поспешил уверить отца Колин. — Только немного попозже, как закончу с этим делом. — Если нужна будет помощь... — Я сам, — отрезал Колин, но тут же добавил, желая смягчить невольную грубость ответа: — Спасибо. Я, правда, очень ценю всё, что вы делаете для меня, но с этим должен разобраться самостоятельно. — Тогда хотя бы звони иногда. — При любой возможности, — пообещал Колин. — А теперь прости, мне пора. Я вас всех очень люблю. — И мы тебя. Отец первым сбросил звонок. Колин, покрутив аппарат в руках, решительно отложил его в сторону: пора осуществлять задуманное. Для начала — провести разведку на территории условного врага: чем больше знаешь о предполагаемом противнике, тем легче строить ему козни и больше шансов повернуть сражение в свою пользу. А проигрывать, даже в необъявленной войне, Колин не собирался. Молли отправилась на операцию вместе с ним — так он был уверен, что с девочкой ничего не случится за время его отсутствия, рассказать об их вылазке в силу возраста она бы всё равно не смогла. Колин добросовестно обшарил дом сверху донизу, заглянув даже на чердак и в подвал. Ощущения остались, мягко говоря, интересные. Первое, что бросилось в глаза, — в доме было очень чисто, за исключением, пожалуй, одной комнаты, принадлежащей, судя по развешанным на стенах постерам и валяющейся на столе косметике, девочке-подростку. Ни грязной посуды в раковине, ни разбросанных по полу игрушек, ни забытых не на своём месте вещей. Люси явно была фанатом чистоты и порядка, умудряясь поддерживать и то, и другое, несмотря на наличие как минимум троих детей — именно столько детских он нашёл. Второе открытие оказалось уже не столь радужным: дом отчаянно нуждался в ремонте. Об этом буквально кричало всё, от скрипучих полов и обшарпанных стен до подтекающих кранов, не говоря уже про бьющие током розетки. Да в нём даже находиться опасно, не то что растить детей! Неужели Люси этого не понимает? Или она настолько бедна, что не может позволить себе даже элементарного? И, наконец, последний и самый неприятный сюрприз — здесь до него побывало очень много мужчин: обнаруженную в большом количестве одежду при всём желании не мог носить один и тот же человек, если только он не менял свои привычки и габариты тела со скоростью света. Колин и сам не был святым, и всё же такое количество партнёров его покоробило. На язык просилось одно очень нехорошее слово, но Колин старательно сдерживался ради находящейся рядом Молли — родителей не выбирают. Да и в общем-то, не его это дело — кто как живёт и чем зарабатывает себе на жизнь. Одно только вызывало крайнее недоумение: зачем Люси приходила в «Драгонфлай», ещё и настаивала, что они сами её пригласили? Даже думать не хотелось, что отец мог прибегнуть к услугам девушки лёгкого поведения, и не где-нибудь — хоть в том же отеле, в конце концов! — а у всех на виду, в офисе, втором по значимости для него после дома месте. Отец холил и лелеял фирму как любимого отпрыска, вряд ли он решился бы опошлить дело всей своей жизни подобным образом. Какой-то свет на появление Люси в «Драгонфлай» могла пролить мисс Брайт — кому, как не секретарю, знать, кто, когда и зачем посещал фирму. Надо только выяснить фамилию Люси, чтобы не опираться на одно лишь словесное описание, и дело в шляпе. Оставшееся до возвращения Люси время они с Молли провели весьма продуктивно: съели пару баночек фруктового пюре («Пора подкрепиться. Как ты на это смотришь? Я так и думал. Что у нас есть? Пюре из брокколи? Фу, какая гадость! Кому нравится пюре из брокколи? Что думаешь на счёт банана с яблоком? М-м-м, то, что надо!»), погуляли («Отличная погода на улице! Кто за то, чтобы поваляться на траве?») и даже сменили подгузник («Прости, но я вынужден… Обещаю не смотреть! Потерпи, осталось совсем немного. Уф, мы справились»). Уставшую малышку Люси застала уже в кровати. — Вот видишь, у тебя всё получилось, — улыбнулась она, поправляя дочери одеяльце. — Так что ты зря волновался. — Ну просто… она же такая… маленькая, — попытался выкрутиться Колин. — Да, я знаю. Сначала это пугает, но со временем ты почувствуешь себя увереннее. — Со временем, — повторил, как попугай, Колин. — И долго мне в няньках сидеть? — Пока к тебе не вернётся память. Как минимум. Даже если придёт положительный ответ с твоей новой работы — с амнезией тебя просто туда не возьмут. Мне жаль, дорогой. Кстати, ты голоден? — резко сменила тему Люси. — Давай пообедаем, пока Молли спит. Они спустились на кухню. Там за столом сидела девочка лет трёх, размазывающая по столу забракованное пюре из брокколи. «Наверное, это и есть Кэтти», — подумал Колин. Он ждал, что Люси начнёт ругаться на девочку за учинённый беспорядок, но та лишь спокойно попросила: — Милая, поиграй пока в своей комнате. Девочка послушно слезла со стула и ушла, не обратив на Колина ни малейшего внимания. Люси вытерла бумажными полотенцами стол и, отвернувшись к плите, принялась за готовку. — Я обещала рассказать тебе, почему Кэтти не разговаривает, — сказала она через некоторое время, не отвлекаясь от своего занятия. — Полгода назад у неё на глазах столкнулось несколько машин. Авария была жуткая, погибли… погибли люди. — Голос у Люси сел почти до шёпота, спина стала неестественно прямой, но руки продолжали действовать с той же чёткостью, что и раньше. — Поэтому я не стала ничего говорить тебе утром, при Кэтти. Не надо, чтобы она снова вспоминала об этом. Колин неопределённо угукнул. Он не знал, как реагировать на слова Люси, поэтому предпочёл просто отмолчаться, а после обеда, сославшись на головную боль, и вовсе решил сбежать куда-нибудь, где его не побеспокоят — ему нужно было подумать. — Ты спал в комнате с Молли, — подсказала Люси. — Она часто просыпалась ночью, а я рано встаю, поэтому тебе пришлось перебраться к ней. А теперь… даже не знаю, как быть. Врач сказал, тебе нужен полноценный сон, для лучшего восстановления. Я могу забрать Молли в спальню. — Пусть пока остаётся, как есть, — махнул рукой Колин. Сейчас его волновали вещи поважнее. Судя по календарю (Колин не поленился проверить дату по телевизору, так он мог точно узнать, какой сегодня день), из его памяти пропало чуть меньше суток. В принципе, не так уж и много, можно надеяться, что ничего глобального за это время не случилось. Не считая того, что его похитили. Это ведь похищение, когда тебя удерживают неизвестно где без твоей на то воли? Правда, его не связали, не заточили в подвале или сарае, даже о здоровье справляются, выдали приличную одежду и хорошо кормят, но сути это не меняет. А раз так, то стоит выяснить, кто, как и зачем это сделал. Пока главным и единственным подозреваемым оставалась Люси. Вряд ли она действовала в одиночку, всё же дотащить на себе бесчувственное тело без посторонней помощи не каждый мужчина сможет, что уж говорить о хрупкой на вид женщине. Но никто другой больше не объявился. Не мог же он, Колин, приехать сюда добровольно, своими ногами?! Или… мог? В те самые несколько часов, вместо которых в памяти осталось сплошное тёмное пятно? Более-менее внятную причину для похищения тоже придумать не удалось. Никто, даже родные, не знал, что он приезжает, откуда это могли узнать преступники? Отец, конечно, известен в определённых коммерческих кругах, но не до такой степени, чтобы кто-то устроил на его сына настоящую охоту со слежкой, жучками и прочими шпионскими штуками. Прихватили по ошибке? Или из человеколюбия после эпичного удара ведром? Почему не позвони в полицию, не оставили в больнице, на улице? И самое главное — что с ним теперь собираются делать? От раздумий у него уже по-настоящему разболелась голова. Поэтому Колин, перестав мучить себя вопросами, на которые всё равно пока не мог найти ответа, заснул и спустился вниз лишь к ужину, благо никто его не беспокоил. За столом к ним присоединился ещё один человек — девочка-подросток, отчего-то смутно знакомая, откликающаяся на имя Сэм, язвительная без меры. Колин её подначки пропускал мимо ушей, мрачно ковыряясь в тарелке: неопределённость его положения раздражала с каждой минутой всё больше. Наконец Люси, будто что-то почувствовав, отослала девочку в комнату и примирительно сжала его руку. — Не сердись на неё, пожалуйста, — мягко попросила она. — Знаю, Сэм иногда заносит. Что поделать, возраст такой, но в целом она добрая. Просто не дави на неё. — Постараюсь, — не очень убедительно пообещал Колин. — У тебя впереди целых два дня, чтобы узнать девочек лучше, ведь они тебе пока совсем чужие, раз ты ничего не помнишь, — виновато улыбнулась Люси в ответ на брошенный им настороженный взгляд. — Выходные, школа и детский сад не работают. В отличие от меня. Так что развлекайтесь: гуляйте, играйте, можете порисовать или посмотреть мультики, Сэм покажет, что и где. В общем, проведите время весело. «Обязательно, — злорадно усмехнулся про себя Колин. — Не знаю, кто ты и чего от меня хочешь, но я сделаю всё, чтобы ты пожалела о нашем знакомстве».