«Будь здорова.»
«Будь здорова.»
«Будь здорова.»
«Будь здорова.»
Девушка вздохнула. Нет, она привыкла к тому, что в её голове могут звучать четыре голоса одновременно, но иногда это напрягает. Хотя, бывает, что это очень уместно. Она получила Фану довольно быстро, но пришлось около часа доказывать ей, что она, Камила, не врёт. После покорения Подземелья Фаны прошло уже два года. Сейчас Камиле двадцать четыре. Даже не верится. За эти два года она умудрилась появиться во дворце Империи Ко уже приличное количество раз. Один раз в два месяца она могла появиться в библиотеке и остаться там на ночь, в компании Коэна, кстати. Принц, когда она пришла в первый раз, очень удивился. А потом он был вынужден смириться. Джудал, кстати, был единственным, кто знал про то, что Камила приходит к Коэну, но молчал и иногда приходил в библиотеку, чтобы поговорить с блондинкой. Видите ли интересно общаться с ней. А ещё, через полтора года после того, как девушка начала приходить в библиотеку, этот маги раскрыл принцу, что у Камилы не два джинна, а четыре. Кажется, что Коэн тогда обиделся. Не из-за того, что у неё джиннов больше, нет. Из-за того, что она ему про это не рассказала. Джудала она тогда, кстати, подпалила силой Фаны. Коэн долго игнорировал её, ведь обида и всё такое… Камила тогда приходила каждый вечер, а потом ей просто надоело и она ляпнул не подумав. — Коэн! — девушка довольно сильно, но не громко опустила обе руки на стол принца, почти переваливаясь через мебель и нависая над красноволосым. — Да хватит дуться! Ну хочешь я сделаю что пожелаешь?! — Ты поняла, что сейчас мне предложила? — спросил Рэн, посмотрев на блондинку странным взглядом. — Неужто и правда выполнишь всё, что пожелаю? — Что угодно! — не задумываясь ответила Камила. Принц усмехнулся и убрал свиток. Эта девушка сама вырыла себе яму. Он не обижался на неё сейчас, ведь на Камилу он вообще обижаться долго не мог. Просто она для него особенная. Та самая, единственная. Коэн не мог понять Хакую, который рассказывал о девушке, которую он любит всем сердцем. Жаль, что прошлый первый принц не смог быть счастлив, ведь сначала умерла его любовь, а потом и сам Хакую. Да, Коэну нравилась Камила. Она привлекла его внешне и духовно. Если он смотрел на обычных девушек лёгкого поведения, то мог сказать только то, что они красивы и всё. Камила же другая. Она была яркой. Сильной. Свободной. Последнему он даже завидовал. Коэн — первый принц Империи и он не имеет свободы здесь или где-то ещё, пока жива Императрица. Он рад, что эта женщина не знает про Камилу, ведь Джудал точно постарается, чтобы нынешняя жена Котоку не узнала про блондинку. — Тогда, — Коэн прикрыл глаза, чтобы девушка не видела его взгляда и посчитала, что он думает над желанием. — Поцелуй меня. Камила замерла, не замечая кашля троих из четырёх джиннов. Медленно её лицо стало краснеть. Может показаться, что она никогда не воспринимала Коэна в таком плане, но на самом деле это не так. Он ей нравился. Ещё с первой встречи. Она знала, что о своей симпатии не заикнётся перед ним, ведь ей хватало и его общества. Коэн открыл глаза, наблюдая за красной девушкой. Он уже было хотел сказать, что если она не хочет его целовать, то он может пожелать что-то другое, только… Только Камила быстро схватила его за ворот одежды и потянула на себя. Она быстро склонилась к его лицу, на котором читался шок, и поцеловала в губы. Кажется в этот момент они оба не дышали. А потом у Коэна сорвало крышу. Он зарылся в волосы девушки рукой, этим действием не позволяя ей отстраниться. Как же давно он хотел ощутить мягкость и нежность губ именно этой девушки… Кажется, это желание было у него всегда. О, он понимал, что, возможно, после этого своего прорыва он больше не сможет её увидеть. Да только поздно думать сейчас об этом. Ведь сейчас он её целует. И не только. Он кусает её губы, а потом проводит нежно языком — извиняясь. Коэн не надеялся на ответ. Вообще. Да только Камила опять его удивила. Она ответила. Сжав левой рукой его волосы на затылке, она просто углубила поцелуй, стараясь ухватить первенство, стать ведущей. Только Коэн оторвался от её губ и довольно усмехнулся. — Не ожидал, что ты ответишь. — А я не ожидала, что ты так сильно хотел меня поцеловать. После того случая Камила стала общаться с ним более открыто. Она могла обнять его или поцеловать в любое время. Как и он. Камила помнит, как Коэн смотрел на неё, когда она стягивала с себя часть верхней одежды и начинала потягиваться. Он пожирал её глазами. Он хотел её. А она дразнила. Пыталась заставить его сорваться. Что в итоге и произошло. — Камила… — прошипел принц, когда она села на край стола. Камила усмехнулась. Сейчас у Коэна такой взгляд, что она прямо представляет что же он может сделать. Но вопреки всему, она просто вздыхает и встаёт со стола, даже не задумываясь о чём-то. Она лишь наклоняется к лицу принца и нежно, невесомо касается губами его лба. — Я спать, — говорит она, опустившись на один уровень с его лицом и опаляя горячим дыханием его губы. Коэн же рычит и откидывает так и недочитанный свиток. Девушка тут же была усажена на стол, а он целует её. Целует жарко, требовательно. Камиле только и остаётся, как обнимать его за шею. Он целует её губы, лицо, шею. Оставляет красные засосы-укусы на ключицах. Зарывается руками в её волосы и периодически проводит по её спине. А Камила тоже целует, кусает, обнимает и стонет. Стонет-стонет-стонет… О, ни он, ни она не жалели об этом. Та ночь была самым прекрасным и лучшим, что было в жизни Камилы. В обеих жизнях. Она знала, что Коэн собственник. Он всегда говорил, что она его женщина. А она заразилась этим. Он. Её. Мужчина. Только её. Он принадлежит ей. Она не отдаст его никому. И принц признавал то, что он её. Как и она признавала то, что принадлежит ему. Джинны же научили её ставить блок для них. Она могла носить сосуды, но при этом не слушать голосов джиннов, а они не могли слышать и видеть то, что она делает. Но после получения Фаны, Лихт попросил не снимать никого из них ночью, ведь он хочет чтобы она что-то увидела. И она послушалась. — Мой король. — Мой король! — Король всех королей, Соломон! — Вы, наконец, объединили мир. — Король Соломон! Крики счастья, слезы надежды на светлое будущее… Наконец-то это произошло, наконец-то наступила новая жизнь, сулящая лишь свет и счастье! Праздник в честь короля Альма-Торана — Соломона! Сегодня в столице собрались все народы и их вожди, празднуя начало новой эры — эры мира и покоя. — Вы наконец объединили мир! Благодаря Вашим великим деяниям… — еле сдерживая слёзы счастья, говорил Амон. — День, которого мы так ждали, наконец… — Не реви, Амон, ты, старый хрыч! — скривился рядом стоявший Заган, когда не выдержавший натиска собственных чувств старый вождь начал утирать слёзы краем одеяния золотоволосого юноши. Лихт улыбнулся на слова блондина и обнял Лерайэ, которая старалась утереть слёзы, что так и катились по её лицу. Лихт не любит людей, но он дружит с некоторыми представителями этой расы. Лаер, что стоял чуть поодаль от эльфа света, зевнул и тут же получил оплеуху от Феникс. Хоть представители её расы больше людей и эльфов, это никак не мешает ей быть избранницей этого лентяя. Любит он её и всё тут. Фана ярко улыбнулась, а обнимающий её Вето посмотрел в сторону короля и его верных магов. Беловолосая девушка смотрела на всё происходящее с лёгкой улыбкой. Она была рада. Наконец-то этот мир перестал кричать о помощи. Синие глаза прошлись по рядам собравшихся людей. — Не понимаю твоего счастья, — раздалось со спины девушки. — И не поймёшь, Иснан, — она повернулась смотря на блондина. — Я ведь уже говорила, что слышу мир. Раньше он кричал, молил о помощи. — А сейчас молчит? — он подходит к ней вплотную, заглядывает в глаза девушки, хотя нет, женщины. — Почему ты считаешь, что он прав, Камила? Она молчит и смотрит в такие знакомые, любимые глаза. Она никогда бы не призналась, что любит этого человека. Да только слова были не нужны. Они понимали друг друга всегда. А после смерти Сетты именно она стала якорем Иснана, что не позволял ему пасть во тьму. — Мне было чертовски плохо, когда мир кричал, Иснан, — Камила берёт его за руку. — А Сол сейчас создал то, что устраивает этот мир. Я… Я не всегда была согласна с его решениями и ты это знаешь. Но я не могу противиться своей сути. — Я понимаю, — он вздыхает и порывисто обнимает такую любимую женщину, даже не задумываясь о том, что сейчас на них смотрят другие недовольные волшебники… Камила не знала, как реагировать на это. Та женщина… Камила… У них одно имя. Лихт рассказал, что, вероятно, Мила этого мира была реинкарнировавшей Камилой из Альма-Торан. И то, что они отражения друг друга можно назвать тем, то она тоже является реинкарнацией синеглазой. С этим было трудно смириться, но она приняла это. Пусть так, но она — это она. Камила, что желала свободы всю жизнь и нашла выход из клетки, спрыгнув с многоэтажки. Камила улыбалась, смотря на то, как солнце опускается за горизонт. Спину ей сверлил немного недовольный взгляд. Кажется, он недоволен чем-то, что не связано с ней. — Что случилось? — девушка отошла от окна и посмотрела на недовольно хмурящегося принца. — Хакурю, — только и сказал мужчина закрыв глаза. Камила понимающе вздохнула. Она была знакома с историей первых принцев, что почили со своим отцом во время пожара. Хакурю стал четвёртым принцем Империи, но он точно ненавидел свою мать и мечтал отомстить ей. Как и Коэна, считая его в такой же степени виновным, как Гёкурен. — Может объяснишь ему всё? — Камила подошла к красноволосому со спины и опустила руки ему на плечи. — Могу устроить так, чтобы вас никто не слышал и вы ничего не разрушили… — Я подумаю, — хмыкает принц, а потом откидывает голову назад. — Может сядешь? Девушка хихикнула и обошла кресло, остановившись перед мужчиной. Задумчиво осмотрев всю библиотеку, Камила лукаво улыбнулась. Коэн одобрительно усмехнулся, обняв севшую к нему на колени девушку — женщиной он мог её назвать только тогда, когда говорил, что она его, но выглядела она, как девушка, не женщина.«Ох, лямур…»
«Заткнись!»