Она всегда хотела быть свободной

То, что-то произошло и это «что-то» повлияет не только на её жизнь, но и на весь мир, Камила поняла сразу. Кто бы что ни говорил, но она знала, что в мире всё более менее спокойно только из-за бездействия Аль-Сармен. Про последних, кстати, девушка знает только с рассказов Джудала и Хакурю. План по устранению Гёкурен Рэн составляли всей компанией. Ведь эта больная и помешанная сука должна сдохнуть, причём самым мучительным образом. Но вернёмся к «что-то». Во время странного поведения рух, что Камила замечала довольно быстро, не без помощи своих джиннов, девушка была в трёх днях пути от города с Лабиринтом Амона. Направилась она в этот город только из-за того, что там, по слухам, просто прекрасное вино. Коэн, конечно, был не в восторге — они и так видятся только в библиотеке с вечера и до утра, а потом она уходит через окно. Но она ему пообещала после своей маленькой прогулки остаться на территории столицы и приходить каждую ночь, если он не будет препятствовать её маленькому желанию. И мы снова ушли от этого «что-то». Рух не просто вели себя странно, нет. Они пели. Лихт рассказывал, что песнь рух могли услышать только единицы из магов Альма-Торан, а так же любой эльф. А ещё джинн света рассказал Камиле причину пения рух. Рух поют, приветствуя появление тех, кто изменит мир. Юнан однажды обмолвился, что за всю свою длинную жизнь он наблюдал такое только при рождении новых Маги. А еще Синдбада, который был известен, как один из самых сильных и великих людей мира. Король Семи Морей. Тот, кто создал свою страну с нуля. Покоритель семи Подземелий. Харизматичный. Волевой. («Он просто дамский угодник, » — прокомментировал ревнующий Коэн, когда Камила спросила его мнение о правителе Синдории.) Камила не была удивлена, что принц так отзывается о Синдбаде — ревность со стороны такого собственника, как Коэн, к довольно красивому мужчине была ожидаема. — Ну не ревнуй, — блондинка прижалась к напряжённой спине Коэна, который стоял перед одним из стеллажей со свитками и фолиантами. — Мне просто стало интересно твоё мнение… — Меня раздражает твой интерес к нему, — отвечает мужчина, а Камила замечает немного расслабившиеся мышцы спины принца. — Мне просто интересно, — буркнула красноглазая. — Юнан обмолвился, что с ним лучше не связываться… — И я полностью согласен с ним, — Коэн разворачивается к девушке лицом и обвивает её талию руками. — Ты — моя. И я не позволю тебе как-то контактировать с этим человеком… Джудал тоже довольно негативно отзывался о Короле Семи Морей. Причины такой ярой нелюбви тёмного маги к Синдбаду были не очень понятны, но всё же парень один раз обмолвился о трагедии первой Синдории и о своей причастности. Камила не старалась узнать подробности, но догадывалась, что здесь виноваты в основном Аль-Сармен, а не маги.

***

— … И как же ты будешь мне оплачивать съеденные им фрукты?! — противно верещащий толстяк уже бесил Камилу.

«Знаешь, обычно я нейтрально отношусь к обычным людям, но тут я просто за то, чтобы этого прибить.»

Камила была сейчас полностью солидарна с Лаером. А вот два мальчугана, точно младше её, были довольно интересны. Особенно синеволосый мальчик, вокруг которого вились рух.

«О, Великий Магой…»

«Лихт?»

«Этот малец вылитый Соломон.»

Вместо джинна света отвечает Фана, которая тоже была шокирована. Камила посмотрела на него другим взглядом. А может?.. — Эй, — блондинка подошла ближе, привлекая внимание торговца. — Сколько они должны за фрукты? — А вам-то что с этого? — толстяк недовольно смотрел на девушку, но увидев недешёвую одежду и украшения чуть придобрел. — Ну, примерно ***. — На, — Камила бросила ему небольшой мешочек с золотом и подмигнула мальчикам. — Там даже больше. — Спасибо вам, госпожа! — блондин тут же поклонился ей, а синеволосый склонил голову на бок. — Лучше работать дальше иди, — Камила прищурила свои красные глаза и пошла в сторону рынка. — …Богиня… — раздалось двойное со стороны этих детей.

***

— Знаете, — блондинка посмотрела на мальчишек внимательным взглядом. — У меня такое чувство, что вы меня преследуете… — Сестрёнка, — синеволосый мальчик ярко улыбнулся. — Ты очень добрая и я хотел с тобой познакомиться… — Лапать себя не дам, — Камила чуть насмешливо прищурилась на вспыхнувших детей. — Я позволяю себя трогать только названым младшим братишкам, а так же моему мужчине. Оба ребёнка понурили головы, а Камила услышала четыре смешка в своей голове. — Меня Камила зовут, — представляется она. — А вас? — Али-Баба, а это Аладин.