***
Камила сидит на перилах балкона библиотеки и совсем незаметно улыбается, смотря на заходящее за линию горизонта солнце. — Случилось что-то хорошее? — негромко интересуется у неё Коэн, обвив её талию руками и устроив свою голову на её плече. — С чего такие мысли? — откинувшись на грудь мужчины, интересуется блондинка. — … — многозначительно молчит красноволосый. — Рю поделился своим желанием побывать в Синдории… — Нет, — тут же перебивает он, поняв её замысел. — Ты не поедешь туда, даже в качестве его подчинённой. — Тогда ты просто обязан скрасить моё пребывание здесь, — посмотрев в глаза принца, говорит она. Коэн усмехается и тут же накрывает её губы своими. Он никогда не задумывался о том, что когда-то в его жизни может появится такой человек, которого он будет ставить выше не только знаний, но и империи. Его учили быть воином, политиком. Его приучили к тому, что его будущее будет предрешено, что ему выберут невесту из богатой семьи. Он ожидал этого, знал о том, что его судьбу решит его отец. Только он уже несколько лет отказывается от свадьбы. Для него есть только одна девушка. Камила была той, ради кого он был готов на всё. Предать доверие отца и отдать трон мелкому Хакурю. В одиночку пойти против Аль-Сармен. Многие скажут, что принцу просто вскружили голову. Он же с уверенностью ответит, что любит эту красноглазую блондинку. Хотя раньше он не верил в настоящую любовь. Пока сам не влюбился в почти незнакомую девушку. Камила была яркой и отличающийся от всех представительниц женского пола. Та же Хакуэй была невероятно красива, но она была… Однообразной. Камила же не боялась показывать ему свои эмоции и чувства. Кстати, о Хакуэй. Его кузина последний год бросала на него лёгкие взгляды влюблённой девчонки. Это немного, совсем чуточку, но раздражает. Коэн не раз показывал ей своё хладнокровие, а она все продолжает смотреть на него влюблёнными глазами. Раньше он и правда был заинтересован в младшей сестре Хакую и Хакурена, но сейчас… Сейчас у Коэна была Камила. Смелая, волевая, красивая и сильная Камила. Его женщина, что заставляет сердце биться сильнее. Только её присутствие выбивает его желание читать древние писания. Хакуэй никогда не вызвала бы такого. Коэну даже пришло в голову сравнение этих девушек с цветами. Хакуэй была красива, как и любой цветок, что был выращен в теплице. Она была хрупкая, пусть и могла быть строгой, но мягкость своего характера ей уже не спрятать. Камила же дикими цветами, что могли пережить любые условия. — Так, — недовольно хмурясь, говорит блондинка, выпрямившись и удобнее устраиваясь на его бёдрах, при этом упираясь в его грудь руками. — Я не поняла, о чем это ты сейчас думаешь? — О том, — проведя рукой по обнажённой спине девушки и остановив руку на бедре, тянет принц. — Что ты самая лучшая девушка. И о том, что я люблю тебя сильнее всего на свете.***
Хакурю немного недовольно посмотрел на вновь вздыхающую сестру. Опустив свой Гуань Дао, он подошёл к Хакуэй и опустился слева от неё. — Почему ты постоянно вздыхаешь? Девушка смотрит ему в глаза и принцу становится немного не по-себе. Кажется, он понял причину негодования своей родной сестры. Хотя, сейчас ему ближе совершенно другая девушка, что не имела ничего общего с ним. Ну, кроме того, что она была женщиной братца Эна. — Скажи честно, Хакурю, я красивая? — спрашивает сестра, а он задумывается. Нет, она и правда была красива, но по-своему. Камила как-то сказала, что все красивы, но по своему. Джудал красив своими волосами и глазами. Хакурю — лёгким характером и чертами лица. Тот же Юнан — лёгкой и невероятно милой улыбкой. Братец Эн — прищуром глаз, цветом волос и провоцирующей ухмылкой. — Красива, — кивает брюнет, чуть щуря голубые глаза. — Но знаешь, однажды я услышал, что все красивы, но каждый по-своему. И что у всех свои вкусы. К примеру возьмём Коху. Ему нравятся девушки со шрамами. Мне вот нравятся кроткие девушки. Его сестра слушает внимательно, чуть хмурясь. А Хакурю подмечают, что такие родные, раньше, черты лица родной сестры стали казаться… Чужими. Хочется видеть вместо иссиня-чёрных волос пряди сотканные из чистого золота. Вместо голубых глаз — кровавые рубины, что смотрят с искренним весельем. — Вот ты где! — раздаётся со стороны голосом Джудала и Хакурю правда рад тому, что тёмный маги прервал их беседу. — Хакурю, там тебя Коэн звал… — Хорошо, — принц кивает, замечая как вздрогнула его сестра. — Я пойду, сестра. — Конечно, — улыбка у принцессы немного натянутая и он прекрасно понимает почему — Хакуэй хочет только того, чтобы братец Эн позвал её одну, для личного разговора. Джудал кривит губы, когда они отходят достаточно далеко от принцессы и Хакурю полностью с ним согласен — в качестве женщины Коэна Камила устраивает их обоих куда больше Хакуэй. — Мила тоже там, — как бы невзначай говорит красноглазый, а Рэн уверен, что глаза горят у них одинаково — радостью. — Так с этого и надо было начинать!***
Она впервые увидела его в свой девятый день рождения. Даже в свои пятнадцать он был чертовски красив, но она всегда считала своих старших братьев намного красивее. Хакуэй признавала, что Коэн был ей симпатичен, но влюбилась она в него только через два года после смерти старших братьев, когда мельком увидела его тренировку. Коэн поражал. Начиная своим стремлением стать сильнее и заканчивая лёгкими улыбками, что проскальзывали на его лице в те минуты, когда он думал что никто этого не видит. Хакуэй с того момента как поняла свои чувства стала закрываться, отрицать их. И это помогло, но только на время. В свои двадцать она поняла, что её чувства вспыхнули вновь и с ещё большей силой. Она старалась показать себя, завоевать его взгляд, получить его любовь. Но получила только... Равнодушие. Он смотрел без интереса, никогда не задерживая взгляда. Когда она приходила в библиотеку с бумагами, что просил передать Комэй, то первый принц даже не реагировал на её приход. Это задевало. Неужели она недостаточно красива для него? Или он считает её только кузиной? А потом Хакуэй поняла, что её младший братишка, её Хакурю, тоже стал отдаляться от неё. Раньше в его глазах сверкала мягкость, когда она оказывалась рядом, а сейчас, когда она смогла с ним поговорить чуть дольше чем обычно... Серьёзность и равнодушие. А ещё искры сравнения с кем-то. И сейчас она задумывается о том, что совершенно ничего не знает ни о брате, ни о возлюбленном.