Уроки идут своим чередом, только я нифига не знаю из школьной программы. Кроме того, в школе на оценки больше влияют не знания и умения, а чистота в тетради, положение и статус любимчика и другие многочисленные факторы.
Надо сказать, профессор кислых щей, то есть защиты от тёмных искусств, меня явно недолюбливает. И правильно делает. Я его прекрасно понимаю.
Зато я попыталась поговорить с тем, кто в нём живёт. Очень необщительная личность. Мне это не нравится и я обращаюсь к нему мысленно, а он, как бы между прочим, легиллимент.
— Вы совершенно зря такой угрюмый.
— Ты заслуживаешь «Круцио» и «Аваду», ты хоть знаешь, что это?
— Знаю, я выживу и отомщу самым страшным образом.
— Убьёшь?
— Нет, размечтался, этого не будет. Я выйду за тебя замуж.
— И это месть?
— Конечно. Я буду превращаться в няшную кошечку с розовым бантиком и ласкаться к тебе, — надо же мне припугнуть этого мизантропа.
— Садистка. Вдруг я буду со змеиной кожей и красными глазами?
— Значит, ты будешь менять кожу.
— И что из этого?
— Как что? Сумочка, туфельки, перчатки, кошелек и многое другое. Бабы сдохнут от зависти. Кроме того, у змей два пениса. Заведем вторую жену, мы тебя вдвоём загоним под каблук.
— Меня нельзя под каблук, я Тёмный лорд.
— Значит, я буду Тёмная леди. А будешь спорить, у меня есть чугунная сковорода для блинов и скалка. Я тебе потом быстро объясню, кто в доме главный.
— Ссшшшсшсшс!
— Не поняла.
— Сука!
— Сука — это самка собаки, а я буду превращаться в кошку. Ты будешь звать меня кисонькой.
— И не мечтай.
— А ты не мечтай умереть.
— Не дождётесь!
— Слушай, а может ты того, по мальчикам?
— Что?!
— Только не говори, что ты девственник. У нас директор тоже по мальчикам, это явно видно. Может ты учился в этой школе и он тебя, того?
— Что ты себе позволяешь?!
— Лови образ.
Кидаю ему образ голой девки, у Квирелла встаёт, а у него нет реакции.
— Мдя… не действует. А ты пассив или актив? Не бойся, я не осуждаю.
— Да как ты смеешь?!
— Тогда лови другой образ.
Кидаю ему образ мускулистого афроамериканца-мулата. Ему не нравится.
— Так, есть реакция. Либо у тебя сложное детство, либо ты девочка, говорящая о себе в мужском роде. Ты знаешь, как называют таких лесбиянок?
— Нет, и знать не хочу.
— И правильно, ведь ты не девочка.
— Девочка.
— Не ври мне.
— Значит, ты потомственный легиллимент, — отвечает вселенец.
— А вдруг это дар магии?
— Не рассказывай мне байки. Ты же не грязнокровка.
— Грязнокровки воруют магию. Может я просто украла её у легиллимента? Последний Тёмный лорд, убившийся о нашего очкарика-аутиста, говорил именно об этом.
— Не совсем так.
— Я понимаю, что не совсем так, но ты спалился.
— Каким образом?
— Ты и есть тот самый Тёмный лорд, которого нельзя называть.
— Сдашь меня Дамблдору?
— И не мечтай. Я же предупредила, что выйду замуж, хотя ты больше по мальчикам. Ты, кстати, в курсе, что раньше это была болезнь?
— Не понял?
— Открываем умную книгу под названием «Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем. Девятый пересмотр.» И там это есть.
— То есть старый пидорас Дамблдор, чтоб он подавился лимонной долькой, на самом деле больной? — раздаётся удивлённый голос.
Квиррелл решает вмешаться.
— Мисс Грейнджер, чем вы заняты?
— Не мешай! — это мы с его вселенцем в два голоса ему ментально стучим по мозгам.
Он хватается за голову.
— Пятьдесят баллов Гриффиндору!
— Спасибо, сэр, — говорю я.
Ученики с ужасом смотрят на меня.
— Итак, на чём мы остановились? — говорю я.
— Девичья забывчивость? — ехидничает он.
— У нас будет свадьба, я стану Тёмной леди, у нас родится девочка и мы назовём её Томионой, — ментально говорю я.
— Девочка? Ребёнок?
— Не дрейфь, рожать мне.
— Мечты твои девичьи.
— А Поттера мы сделаем твоим любовником. А я напишу книгу «Гарри Поттер и Тёмный лорд», и буду продавать её у магглов.
— Я не пидорас.
— Не бойся, я не ревнивая. Тем более, раз ты змеевидный и у тебя после возрождения будет два члена, то нас вдвоём одновременно. Естественно, когда мы с Гарри вырастем.
— Томиона, это намёк на моё старое имя?
— Конечно, ты против?
— А если мальчик?
— Назовём Салазар.
— У тебя сладкие девичьи мечты, но они никогда не сбудутся.
— Том, так не интересно.
— Девочка, я не такой.
— Ну и ебись со своим Дамблдором, а я обиделась.
Том что-то требует от владельца тела.
— Пятьдесят баллов с Гриффиндора и месяц отработок у профессора Кетлберна. И месяц у Хагрида, — злорадно добавляет он.
Все ученики дружно охреневают от такого начисления и снятия баллов. Чтобы это почувствовать, не надо быть эмпатом.
— Страшно, аж жуть.
— Мисс Грейнджер, вам придётся отправится в Запретный лес.
— Вам зверюшек не жалко?
— Почему?
— Сэр, вы были профессором маггловедения. У волшебников есть аналог «Гринписа»? — спрашиваю я, хотя его вторая сущность явно чувствует моё ехидство.
— Нет, только «Гринготс».
Гарри Поттер тихо ржёт.
— Мистер Поттер, что-то смешное?
— Да, сэр, — он уже открыто смеётся.
— Месяц отработок у Хагрида вместе с мисс Грейнджер.
***
Раздаётся удар колокола. Мы с Гарри, довольные, идём на следующий урок. Неожиданно наш Золотой мальчик резко грустнеет и спрашивает меня:
— Ты действительно считаешь меня очкариком-аутистом с СДВГ? Это правда? — спрашивает он с кислым видом.
— На диагноз не обижаются.
— Но ты же не психиатр.
— Посмотри мне в глаза.
Гарри с обречённым видом смотрит мне в глаза. Я отправляю мысленный импульс.
— Гарри, я не Гермиона Грейнджер, мы с ней случайно махнулись телами во время инцидента с троллем. Во время рождественских каникул она вернётся обратно. Болтать об этом не надо.
— Понятно, — нормальным голосом отвечает он. — Я никому не скажу.
— У нас скоро отработка у Хагрида.
— Он хороший.
— Поэтому, надеюсь, тебе понравится.
***
Ан нет, сначала у меня отработка у профессора Кетлберна, но он пока занят. Поэтому мы сегодня идём к Хагриду. Энтузиазм — великое дело!
***
Я стучусь ногой в дверь избушки. Раздаётся собачий лай.
— Не можете руками постучать? — раздаётся голос. — Клык, ко мне!
Открывается дверь.
— Гарри, здравствуй. Клык, назад! А чего это вы ногами стучите?
— А у нас руки заняты, — даю Хагриду тортик. — Мы на отработку.
— А тортик зачем?
— Так у нас месяц отработок. Мы сегодня будем составлять план работ за чаем с тортиком. Ты нам зачтёшь этот день? — фамильярно спрашиваю я.
— Хитрецы какие. Конечно, зачту. Заходите.
Вечером, уже после запрета на хождение в коридорах, Хагрид провожает нас до ворот замка. Нам встречается Филч.
— Мистер Филч, ученики с отработки. Надо проводить в гостиную.
— Хорошо. За мной!
По пути нам встречается Маккошка, но никаких санкций не следует.
Мы отправляемся отдыхать.
