***
Тем временем мелкий чиновник министерства магии увидел очень заметную белую сову с толстым письмом. Она до этого доставила письмо от Гермионы Грейнджер. Ещё одно письмо от неё в департамент магического образования. Все вытерли холодный пот со лба. В департаменте его изучили и поняли, что с большими перерывами на чай придётся распрощаться, будет много работы по написанию инструкций. И надо сообщить, куда следует.***
Марина Долохова до вчерашнего дня не была излишне болтливой, как некоторые. Она бы не стала рассказывать то, о чём ей сказала Лена Баюнова. Что произошло вчера? Декан собрал учеников и сообщил, как шутливое обещание старосты Гриффиндора Перси Уизли совершенно неожиданно для него переросло в магическую клятву. Такие случаи были и не раз, но считались экзотикой. Вдобавок мисс Грейнджер упомянула про слово чести... Когда Марина узнала, что это на самом деле Лена Баюнова... Не, с Баюновыми и прочими надо следить за каждым словом. В том, что Баюновы при желании могут превратить такую шутку в магическую клятву, сомнению не подлежало. И ещё: существовали специальные парные артефакты обмена душами, когда заместо ребёнка в случае опасности оказывался взрослый. Гермиона Грейнджер могла быть родственницей Елены Баюновой. То есть вопрос о происхождении не снимался. И даже если она не родственница, кто знает, что там будет. То, что Гермиона Грейнджер магглорождённая, значило всего одно: никто ничего не знает о её родословной, это про чистокровных известно всё, или почти всё, а она… Кто её знает. Более того, она могла оказаться родней Гонтам.***
После урока меня задерживает профессор Снейп. — Мисс Грейнджер, зачем вы это сделали? — Сэр, а вам не кажется, что гнобить ученика неспортивно? Даже если он сын вашего старого, погибшего десять лет назад, школьного врага. — Не всё так просто. Вы не понимаете, что тогда происходило. — Вас выбрали в качестве жертвы на потеху и дружно издевались? — Да. — Как ни странно, я вас прекрасно понимаю. Меня точно так же выбрали близнецы Уизли и стебутся надо мной. Их двое, я одна, младший брат на подпевке, старший брат — староста. Они на два года меня старше, а сейчас это очень большая разница. Так что я вас очень хорошо понимаю. И кроме того, они чистокровные, их отца знает половина министерства магии. А я кто? Я никто и звать меня никак. Вы хотя бы полукровка, а ко мне обращались и обращаются: «Эй, ты, грязнокровка». Да, у меня нет ни имени ни фамилии, просто грязнокровка. И это толерантный Гриффиндор. Я довела до сведения учеников, что я девочка, и у магглов мальчики к девочкам так не пристают, но я всё же грязнокровка. У меня есть выбор: быть социопаткой и мизантропкой, но для спокойствия в Англии надо иметь фамилию Гонт, стать трикстером, а где вы в легендах видели девочек-трикстеров? Все мальчики, иногда обращаются в девочек. Либо раздвинуть ноги, расслабиться и получить удовольствие от выполнения прихоти чистокровных. Добро пожаловать в реальную жизнь. — Но вы ведёте себя не как магглорождённая колдунья. — Даже если я перешибу несколько учеников одним движением брови, это не изменит того факта, что все справки касаются официальной генеалогии. Даже если моя мама загуляла с Гонтом или Баюновым, это недоказуемо. Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек. — Извините, что плохо о вас думал, — выдавливает из себе профессор Снейп. — И вы простите меня. И перестаньте носить в себе обиду. Прошло много лет. — Это большое и светлое чувство. — Не уверена. — Откуда вы знаете? — Земля слухом полнится. — А вы станете трикстером? — Я не стану трикстером, просто у меня нет большого выбора. Послушав шуточки после встречи с горным троллем в туалете, я поняла, что большинство волшебников — невоспитанное быдло, несмотря на очень длинную генеалогию. Дело не только в том, что нельзя спокойно сходить в туалет, а в том, что будет с тем, что от меня останется, когда меня размажет дубина, которая больше меня. Мне было очень неприятно это слышать. — Я догадываюсь. — И поймите. Приколоться вчетвером над одним учеником или вдвоём над магглорождённой грязнокровкой гораздо младше — это одно. Приколоться над учителем — совсем другое. — Но вы периодически угрожаете мне смертью. — Я? Когда? — В начале урока. В когтях мантикоры. — Это ваше предчувствие. С чего вы решили, что я легиллимент? Ну вообще-то я действительно легиллимент, по этому предмету у меня стояла «натянутая» четвёрка. Молчит. — Но вообще вы правы. Для всех мантикоры — опаснейшие хищники, для меня — милые котики, которых можно тискать. Извините, мне надо бежать на следующий урок. — Хорошо, мисс Грейнджер, — говорит профессор Снейп. Я мчусь на защиту от тёмных искусств.