***
В гостиной Гриффиндора полный аншлаг, такие ставки бывают редко, точнее: практически никогда. — Мисс Грейнджер, вы обещали сыграть на место ловца при эквивалентной ставке, — говорит капитан нашей команды Оливер Вуд. — Обещала. Да, было дело. А вот не мухлевать обещания не было. — Что может предложить семья Уизли? — спрашиваю я. — Она может сыграть просто так, — говорит один из близнецов. — Либо подарить нам эквивалент, — продолжает другой. — Халявщики! — возмущаюсь я. — Нет, мы не халявшики, — сказал Фред. — Мы партнёры, — добавил Джордж. — Тогда я готова поставить «просто так» против места загонщика. — Зачем тебе место загонщика? — Пока не знаю. Наверное, продам на аукционе или может при попытке отыграться выиграю второе, потом подарю Лаванде Браун и Парвати Патил. Наши сплетницы, и не только они, в шоке, но прежде чем все приходят в себя, всё возвращается обратно к жажде халявы за чужой счёт: — Мы не согласны, — хором говорят близнецы Уизли. — Я могу не играть, более того, я могу поступить очень жестоко. — Нам уже объяснили магические проблемы этой семьи. Вы хотели, чтобы Перси Уизли поставил значок старосты. — Это школьное имущество, — говорят сбоку. — Я буду просто носить значок, а мистер Уизли будет исполнять обязанности старосты, — такой вариант, на самом деле, меня полностью устраивает. — Зачем? — Мы, девочки, любим украшения, — скромно, потупив взор, говорю я. От Лаванды и Парвати исходит чёрная зависть. Ещё бы. — Так не пойдёт, — говорит наш занудный староста. — Это несправедливо. — Значит, когда вы вчетвером зажали меня в коридоре, это было справедливо? — Мы чистокровные, а ты магглорождённая. — В чём заключается твой статус крови, кроме надрачивания на министерскую бумажку о генеалогии? — спрашиваю я, рассматривая этого рыжего-бесстыжего наглеца. — Вот я, магглорождённая, могу говорить с кошками, а что можешь ты? Расскажи нам, мы послушаем. Давай. Молчит. — О чём ты молчишь? Я грязнокровка, да? — Да, — и высокомерно смотрит на меня. — Слизеринцы говорят, что мы, грязнокровки, воруем магию. А теперь включи логику, хотя, скорее всего, она тебе недоступна. — Логика? Что это? — Если мы воруем магию до «Хогвартса», значит мы это делаем, самое позднее, в десять лет. А для вас, чистокровок, это высшая ритуалистика — университетская дисциплина. Вы понимаете, насколько вы слабы, по сравнению с нами, магглорождёнными? — да, я прекрасно знаю, что сказанное на самом деле ложь, пиздёж и провокация, но мне интересно, как он будет выкручиваться. До мозгов пришедших на карточную игру доходит сказанное… — Откуда ты знаешь, что преподают в магическом университете? — Посмотреть книги в библиотеке с программой университета мозгов не хватает? Все мозги ушли в веснушки на жопе? — я встала и стою руки в боки, смотрю на него. — Говорят, что ты на самом деле Баюнова, это русский чистокровный род. — Короче, Перси, я могу поставить против твоего значка старосты возможность поцеловать мою попу. Тогда твоё магическое здоровье улучшится. Что тебе сказала мадам Помфри? Не поделишься? Перси пугается. Ему явно не по себе. — Так что, мистер предатель крови? Не готов? Тогда ставь значок старосты. — Не хочу. — А он сквибом не станет? — спрашивает старшекурсник. — Спроси у него, — говорю я. Взгляды устремляются на Уизли-третьего. Ага, легиллименция и эмпатия рулят, мадам Помфри предупредила об этой возможности, и он явно этого боится. — Какой из него сквиб? — громко возмущаюсь я. — Не получится: сквибов не берут в министерство магии, для перекладывания бумажек нужна магия. Ты своими руками что-нибудь делать умеешь? — А это возможно? Кроме отработок у Филча? — ехидничают с боку, причём явно в мой адрес. — Гаррик Олливандер делает волшебные палочки. Замолкают. Промолчали бы, сошли за умных. — Хорошо, я готов поставить значок старосты, — говорит Перси Уизли. — Только я боюсь, что поцелуй может не помочь. — Тебе придётся немного меня полизать. Ничего страшного, лизать жопу начальству — это полезное умение. Так как я девочка приличная, я имею право попытаться отыграться перед поцелуем. Поставлю место ловца. — Согласен. — Кто будет мухлевать, того будем бить по наглой рыжей морде. Нужна новая колода карт. — Есть, — говорят мне. — А зачем? — спрашивает Перси. — Это лишний расход. — Чтобы карты не краплёные, — сообщаю ему очевидный факт. — Значок на стол, — говорят ему. Начинается игра, все стоят вокруг. Рыжия братья за спиной нашего старосты. Игра идёт в мою пользу, я смотрю на реакцию Перси и просто читаю хаотичные мысли. — Грейнджер — эмпат, — говорит ученица с четвёртого или пятого курса, стоящая рядом. — Это разве считается шулерством? — спрашиваю я. — Нет. — Вот то-то же. У Перси сдают нервы и он начинает играть гораздо хуже. Итог: я выиграла. У Перси трясутся руки. — Отыгрываться будешь? — с крайне равнодушным видом спрашиваю я. — На что? — Не знаю. Может твои братья поставят места загонщиков? Демонстративно цепляю значок старосты на свою мантию. Я прекрасно понимаю, что ответной игры не будет. Братья Уизли готовы вписаться, но не готовы рисковать. Нашему старосте всё хуже, ему нужно успокоительное. Мы левитируем его в лазарет.***
Мадам Помфри смотрит на Перси Уизли, потом на меня. — Нервный срыв, — говорит наша школьная врачиха. — Ага, он самый, — соглашаюсь я. — Мисс Грейнджер, вы теперь староста Гриффиндора? — Нет, старостой по-прежнему мистер Уизли, я выиграла у него право ношения значка. — Мне надо сообщить вашему декану. — Конечно.***
Мы с Гарри идём смотреть на цербера. Меня плохо слушаются ноги, да, я панически боюсь собак. Наконец подходим к этому коридору, там явно кто-то есть. Гарри никого не замечает, но я умею пользоваться биолокацией. Подходим ближе, чую директора, Тома и «Ужас подземелий». Добрый директор этой школы Альбус Дамблдор отправился к коридору на третьем этаже. Гарри Поттер наконец-то стал искать приключения, и он хотел подстраховать. Там нашлись Северус Снейп и Квиринус Квирелл, о чём-то разговаривавшие между собой. Приближались школьники, поэтому директор накинул чары незаметности на всех троих. Подходим к двери, а вот и директор с учителями. Да, чары невидимости у них неидеальны. «Алохомора!» Дверь открылась. Мамочки… Надо валить отсюда… быстрее. Гарри понимает, что что-то не так, хватает меня за руку, мы успеваем сделать несколько шагов, цербер открывает глаза… и бросается на нас. Страх приковывает меня к месту. Трёхголовый цербер, увидев Лену Баюнову в теле Гермионы Грейнджер, среагировал на неё, как любой нормальный пёс на самую обычную кошку: он сорвался с цепи. Мы бросаемся бежать, но я… ААА!!! У меня срабатывает защитный амулет с хоркруксом мантикоры. Лирическое отступление: от души самки мантикоры осталась та часть, которая отвечает за защиту детенышей, вдобавок, он защищает хозяйку, как фамильяр своего хозяина. Перед цербером неожиданно материализовалась мантикора и поступила так, когда кошка защищает своих котят: пошла в самоубийственную атаку на гавкнувшую тварь. Да, цербер — не простая собака, но и мантикора — далеко не домашняя кошка. Силы фамильяра и очень крупной волшебной мамы-кошки, защищающей своих котят, суммируются, жаль, что не перемножаются. Мантикора и цербер схлестнулись в короткой и ожесточённой схватке, как кошка с собакой. В ход пошли зубы, когти, хвосты с ядовитыми шипами… Через несколько секунд раненый цербер отступил, поджав хвост. Тяжело раненая мантикора смотрит на Гарри, но не чует в нём врага. Я знаю, что мантикора на самом деле не настоящая, это материализовавшая иллюзия, усиленная хоркруксом. Даю мысленную команду, и она возвращается в мой амулет. При следующей активации амулета она будет снова атаковать, как полностью здоровая зверюга. — Это что за тварь? — спрашивает испуганный Гарри. — Мантикора, никогда не видел? — Нет. А откуда она взялась? — Из амулета, вылезает в случае опасности и лезет в драку. — Любая опасность? — Серьёзная. Если бы четверо братьев Уизли напали бы на меня, мантикора бы на них набросилась. Пошли отсюда, — надо бы валить в гостиную. — Пошли. Мы бежим по коридорам в гостиную Гриффиндора.***
Альбус Дамблдор убрал чары и восстановил цепь. — Северус, Квиринус, скажут, что в школе подрались цербер и мантикора — не поверят, — сказал директор, восстанавливая цепь. — Всё очень быстро, — сказал профессор Квирелл, не заикаясь. «Да, а вот и отсутствие… Мисс Грейнджер, кажется, назвала это логоневрозом. Да, заика не настоящий,» — подумал Альбус Дамблдор. — Настоящая драка безо всяких прикрас, — сказал директор. — Кстати, вы заметили на мисс Грейнджер значок старосты? — Да, — ответил профессор Снейп и тут же съязвил. — Декан Гриффиндора сошла с ума? — Вряд ли. Цербер тяжело ранен, за ним надо поухаживать, я позову Рубеуса. Можете идти.***
Мы возвращаемся в гостиную Гриффиндора. Как бы самой заикой не стать… Цербер — это не шутки.