Порно (со смыслом и без)

Лео кончает так обильно, что сразу же начинает жалеть о том, что не обеспокоился заранее и не взял с собой бумажные полотенца. Карл будет не рад, если диван в его гостиной окажется заляпан спермой. Маркус, видимо, примерно того же мнения. Он моментально перехватывает тягучие капли, стирает их с кожи чем-то влажным и прохладным прежде, чем они успевают стечь по бокам. Прикосновение неожиданно приятное, причем настолько, что, с губ Лео срывается новый не то вздох, не то стон. Маркус улыбается. — Вы очень чувствительны, Лео. Лео откидывает голову на жесткую диванную подушку и прячет раскрасневшееся лицо в предплечьях. — Это только потому, что у меня не было секса лет сто, — он пытается оправдаться в первую очередь перед самим собой. — И ты, дебил пластиковый, к этому не имеешь никакого отношения. Разумеется, Лео, никакого. И Маркус, который выглядит так, будто сошел со страниц любимой книги Карла про античную скульптуру, совсем тебя не привлекает. И ты спросил у него про протоколы Трейси исключительно ради интереса. И воспользовался ими исключительно ради удовлетворения этого самого интереса. Маркус снова начинает двигаться, и Лео чуть ли не выгибается. — Стой, — он слабо упирается ладонями ему в грудь. — Я больше... Не могу... Ощущения на грани с болью, на тонкой черт возьми грани. — Вам не стоило воровать у Карла, Лео, — Маркус толкается в него своим немаленьким половым модулем, проезжаясь точно по простате в самом кошмарном ритме из возможных. — Что? Эй ты, а ну отпусти мен... — Лео давится собственным словами, когда пальцы Маркуса умело сжимают его член, потирая чувствительную головку. — Я знаю, что вы присвоили себе несколько книг, — как ни в чем не бывало продолжает Маркус. — Они лежат у вас в сумке. Лео всхлипывает. Перед глазами все начинает расплываться. «Расклеился, как девчонка», — думает он. — Ты что... наказываешь меня? Говорить трудно, потому что трудно дышать — каждый новый толчок будто выдирает весь воздух из его легких. — Может быть. Может быть, я нашел оптимальный вариант, который заставит вас пересмотреть ваше поведение в этом доме. Вы здесь гость, Лео. Последняя фраза бьет по остаткам его самолюбия. Разумеется, он гость в этом доме, гость в жизни Карла. — Пошел ты, — Лео находит в себе силы ответить и сразу же захлебывается криком, когда стимуляция эрогенных зон переходит за определенную грань. Он кончает снова, вскидывая бедра вверх, содрогаясь всем телом. Любые прикосновения к коже обжигают, и видимо именно поэтому Маркус заставляет его подняться и обнимает его, продолжая мучить неглубокими неспешными толчками. Диод на виске мерцает. Похоже, ни один из них больше не думает о сохранности дивана. Лео снова пытается оттолкнуть его от себя, но Маркус держит крепко, терпит все — пусть и слабые — удары. Он достаточно силен, чтобы удержать тщедушного Лео одной рукой. — Маркус! — собственный голос бьет по ушам, такой неожиданно омерзительно плаксивый. — Хватит, пожалуйста! — Почему? Я не думаю, что вы усвоили урок. Каждое движение Маркуса приносит боль. Его член растягивает анус, растирает стенки кишки, давит на простату с такой силой, что создается ощущение, словно она вот-вот лопнет, подобно воздушному шарику. Его ладонь поглаживает, ласкает и сжимает наполовину стоящий член и яйца с такой небрежностью, будто это какая-то секс игрушка, а не человеческие гениталии. Но все это не так страшно, как постоянное давление на мочевой пузырь. «Если ты продолжишь, то я обоссусь», — расцветает в голове постыдная мысль. Лео не знает, как произнести ее вслух. — Я все понял, — он всхлипывает и между собственными вскриками умудряется выдать: — Я больше не буду, только пожалуйста!.. Маркус замирает, насадив его на себя до упора. Может быть, он считывает жизненные показатели. Может быть, прикидывает, насколько правдиво звучат его слова. Может быть, он делает и то, и другое одновременно. Лео тонко подвывает, трясется, как осиновый лист, пытаясь напрячь непослушные мышцы. — Что вы поняли? — Я больше никогда не буду воровать! — почти орет он в ответ. Маркус хмыкает, а потом вдруг поднимается с дивана, в одно движение подхватив Лео на руки. Член выскальзывает из растраханной дырки с характерным влажным звуком, но Лео этого не слышит. Даже реальность больше не кажется такой уж реальной, мир уплывает и возвращается странными волнами... В себя его приводит новая вспышка боли. Теперь они в ванной комнате, нет, не так, они лежат на дне нечеловечески широкой ванны, и Маркус снова таранит его анус своим членом. — Нет, — скулит Лео. — Я же... Я же сказал... — Это наказание, — его голос мягкий и полный искренней заботы. — И вы должны принять его до конца, иначе не будет никакого эффекта. — Пожалуйста, — умоляет Лео, снова срываясь в рыдания, но Маркус непреклонен. Он трахает его размашисто, то вбиваясь внутрь на всю длину члена, то почти вынимая, одной рукой прижимая Лео ко дну холодной ванны, другой снова жестко надрачивая его вялый член. Лео дергается, снова поднимает руки, но тело почти не слушается, слишком измученное этой жестокой игрой. — Нет, — он только и может, что плакать и в отчаянии шептать одно и то же, — нет, нет, нет... Лео понимает, что больше не может сдерживаться. Физическое чувство облегчения на корню уничтожается огромной волной стыда. Горячая моча стекает по бокам и бедрам Лео, но и это не останавливает Маркуса, который, похоже, намеревается проделать дырку в его внутренностях. Лео снова прячет лицо в ладонях и рыдает в голос от собственного бессилия и унижения. Только тогда Маркус останавливается. Как ни в чем не бывало он включает воду, тщательно смывает с тела Лео все следы только что закончившегося кошмара. Лео неожиданно для самого себя постепенно успокаивается, только нервно икает время от времени. Он позволяет вертеть себя как угодно, не реагирует даже на пальцы в анусе, с помощью которых Маркус, наверное, оценивает повреждения, если они есть. Лео почти ничего не чувствует. — Я ничего не скажу об этом инциденте Карлу, — Маркус произносит впервые за долгое время, растирая дрожащее тело Лео полотенцем, — но, если я еще раз поймаю вас на краже, то покажу ему ту часть записи, где вы решаете, что пользоваться чужим андроидом не по прямому назначению — хорошая идея. Мы друг друга поняли? Лео кивает. Больше всего на свете ему хочется одеться.