- Успокойся, Тони...

      Два дня проходят как-то слишком спокойно и Питер не даёт о себе знать. Тони даже успевает немного успокоится, но всё же ищет сотню причин, чтобы отложить разговор о ребёнке с Пеппер. О том самом ребёнке, про которого говорил Паркер, когда приходил в последний раз. Может он не приходит потому, что Старк активировал в мастерской и в остальных частях дома камеры? Что если Питер боится быть замеченным? Что если скрывается от кого-то? Или не хочет, чтобы кто-то, кроме Тони знал о том, что он жив?       Он долго думал о том, как лучше начать разговор о детях, ведь за всё время их отношений они так и не доходили до этой темы, да и не задумывались о том, чтобы завести потомство. До последних событий оба вообще были только что и заняты, так это карьерой. Причём, если Пеппер занималась исключительно «Старк Индастриз», то Тони был то там, то сям. Утром он мог спасать Нью-Йорк от пришельцев, бандитов, зомби, нужное — подчеркнуть, ненужное — вычеркнуть. К обеду, натянув один из дорогих костюмов, сидел в переговорной, закинув ноги на стол и слушал доклад очередного сотрудника. А вечером Старка почти всегда можно было найти в мастерской, где он ваял нечто крутое и невозможное… до этого момента. Им точно было не до детей, а сейчас? Сейчас, когда всё ужасное, что могло произойти — свершилось, Тони стал на редкие моменты задумываться о ребёнке.       Да и вообще, что он оставит после себя? Кучу изобретений? Так себе наследие. Он просрал Питера, именно просрал, по-другому он не мог это назвать. И всё… Харли? Тот мальчишка из Теннесси. Жив ли он? Старк знать не хотел, боялся, что Кинера распылило, как и Паркера. Больше у Тони не было кого-то, кто остался бы после него и продолжит его дело. Пеппер, конечно, безусловно и безоговорочно будет заниматься компанией, но это было не то. Должно быть что-то другое. И Старк это прекрасно понимал.       — Хотела позвать тебя обедать, — Пеппер замирает в дверях, ведущих в мастерскую и наблюдает, как Старк вытирает испачканные машинным маслом руки и снимает защитные очки, — я тебе помешала?       — Нет, всё в порядке, — улыбается Старк, осматривая своё творение, — я почти закончил, мисс Поттс, — он садится на стол.       — Хочешь… поговорить о чём-то? — Вирджиния откидывает назад свои светлые волосы, обнажив ключицы, и садится на соседний стол.       — Я думал… ну с того дня, как мы сюда перебрались… что стоит начать жить сначала. Строить будущее. Ну без тех, кого с нами уже нет, — Тони перебирает руками грязное вафельное полотенце, которое использует в работе, — и… м… я думаю, Пепс, что нам стоит завести…       — Ребёнка? — предполагает она, заметив, что Старк замялся от волнения.       — Да, — кивает он, выдохнув, — и не сочти, что я поехал крышей, но я уверен в своём решении. Нам действительно нужен ребёнок, пойми… мне нужен смысл…       — Я тоже думала об этом, — Пеппер закусила губу, — ещё до Таноса… и ммм… я проходила обследования. Тони, прошу тебя, сейчас просто выслушай меня и попытайся всё это принять, хорошо? — она с надеждой смотрит на мужчину и тот кивает, хотя взгляд у него крайне обеспокоенный, — помнишь… ну ту историю с Экстремисом? — он снова кивает, — Тони… у нас не может быть детей, — она заплакала и закрыла лицо руками. Вирджиния всегда надеялась на то, что Тони не поднимет эту тему и не по себе ей стало ещё тогда, на пробежке, в тот день, когда последователи Таноса напали на Ист-Виллидж и Тони рванул на космолет за Питером и магом. И ей всегда казалось, что вся эта тема детей не для Старка.       — Эй, всё хорошо, — пробормотал он, пытаясь всеми силами скрыть обречённость и боль, которые наступили сразу после её слов. Спрыгнув со стола, Тони прижимает её к себе, — всё в порядке, Пепс, мы обязательно что-то придумаем, — его губы касаются её макушки, — мы всегда что-то придумывали.       — Угу, — она не может лишить его этой надежды. Он должен верить хоть во что-то.