Питомец

— Куда теперь? — Бен с надеждой посмотрел на Брайана, который слишком внимательно разглядывал свою чашку с зелёным чаем, поджимая губы. — Могу подбросить тебя до дома, — наконец мельком улыбнулся Мэй, — но подниматься не буду, прости. Обед и так затянулся, а я ещё обещал Роджеру помочь с выбором гитары. Представляешь, он решил учиться играть! — Поразительно. — Харди понял, что его сарказм слишком откровенен, но ему уже было всё равно. Обед прошёл неплохо, и к большой радости Бена, Брайан приехал без своего обожаемого пасынка, но в целом это всё напоминало встречу двух приятелей, а никак не свидание, на которое он отчаянно рассчитывал, и которое, закономерно, должно было завершиться долгими занятиями любовью, как в первые месяцы их отношений. Теперь же мелкий Тейлор хоть и не присутствовал в ресторане, но тем не менее отравлял Харди впечатление от вечера. Хотелось громко двинуть стулом — так, как это обычно делал тот самый Роджер — кинуть на стол салфетку и свалить оттуда. Заблокировать номер Брайана, уехать куда-нибудь подальше, в те же Штаты, подняться в Голливуде, мелькать на обложках и забыть про то, что у него когда-то была весьма недвусмысленная связь с мистером Мэем. Все эти мысли вихрем проносились в голове, пока Бен неосознанно разламывал в пальцах хлебец, кроша на тёмно-синюю скатерть. Брайан всегда отличался проницательностью. И сейчас от него не уклонилось напряжённо-подавленное состояние Харди. Он протянул к парню руку и мягко накрыл его пальцы своей ладонью. Бен вздрогнул, как от удара, посмотрел сначала зло, колюче, но тут же в светло-зелёных глазах мелькнуло затравленное ожидание вкупе с надеждой. Мэй и это заметил. — Послушай, я вижу, что тебе меня не хватает. И, если тебе так будет легче, могу сказать, что тоже скучаю по определённым вещам… с тобой. Но мы оба взрослые люди и можем потерпеть. А Роджер — малыш, он только учится доверять мне, и я не могу сейчас вести себя так, будто мне наплевать на то, что с ним происходит. Я… Бен слушал, тяжело дыша и стараясь не смотреть на Брайана, он даже пытался считать про себя, чтобы погасить зарождающиеся где-то глубоко ярость и обиду, но в какой-то момент сорвался. — «Роджи, Роджи, Роджи»! Последнее время я слышу от тебя только это имя и меня уже выворачивает! Мне не просто не хватает тебя, Брайан. Мне не хватает внимания. И секса мне тоже не хватает. Я устал дрочить как в пятнадцать, я хочу трахаться с тобой! Поняв, что с громкостью последней фразы он переборщил, Харди осёкся и покосился на людей за соседним столиком. Они жевали, таращась в свои тарелки с преувеличенно равнодушными лицами. Значит слышали. И похуй! Бен был очень огорчён и зол, чтобы в эту минуту заботиться о репутации известного во всём мире гитариста. — Остановись, Бенджамин! — Брайан поднялся из-за стола и потянул его за собой, — пойдём-ка отсюда. Поговорим в другом месте. Бен отряхнул с брюк крошки и пошёл за Мэем, стараясь не смотреть по сторонам. Тот довольно грубо пихнул его в сторону пассажирского сиденья, сам уселся за руль и только захлопнув дверь, повернулся к Харди. — Секса тебе не хватает? Ну что же, едем! Его тон настолько озадачил Бена, что тот даже не посмел спросить, куда именно они направляются. Он растерянно глядел на любимое лицо, сосредоточенным профилем обращённое к нему. Сейчас Брайан не казался мягким обаятельным мужчиной в возрасте. Перед ним был возбуждённый, но полный холодной решимости человек, уверенно смотрящий прямо перед собой. Кожа на скулах натянулась, длинные пальцы красиво лежали на руле, белые кудри слегка подрагивали у висков — Бен так засмотрелся, что не заметил, как машина остановилась. — Выходи, — тем же непривычным приказным тоном произнёс Брайан, и Харди вновь подчинился. Они оказались возле невысокого загородного дома, окружённого садом, полным цветущих кустов и подстриженных деревьев. Бен никогда раньше тут не был, поэтому растерянно вертел головой, оглядываясь — других домов в пределах видимости не наблюдалось. А Брайан уже открыл ключом весёленький полосатый шлагбаум и пихнул Бена в плечо: — Идём! Харди зашагал по усыпанной гравием дорожке, чувствуя, как короткие волосы на загривке встают дыбом — явный знак того, что он возбуждён и волнуется. Он пытался понять, что случилось с привычным ему Мэем, но пока никак не мог собрать мысли в кучу, поэтому просто механически подчинялся коротким приказам, который Брайан продолжил раздавать, когда они оказались в доме. Он раздевался, наклонялся и подавался навстречу резким толчкам, испытывая смесь болезненного удовольствия и глубокого отвращения к себе, потому что чувствовал себя реалистичной секс-игрушкой. От прежнего Брайана, который в моменты занятий любовью обычно был предусмотрителен и достаточно нежен, не осталось и тени. Он грубо хватал Бена за талию, дёргал на себя, вколачиваясь в него с такой силой, что Харди успел подумать о синяках, которые точно выступят потом на светлой коже ягодиц. Он даже попытался выгнуться в пояснице, чтобы уменьшить глубину проникновения и снизить неприятные ощущения, но Брайан со всего размаха ударил его по заднице, и Бену пришлось покорно подставиться, закусив нижнюю губу, чтобы не заскулить от тянущего дискомфорта внутри. Наконец, всё прекратилось. Брайан резко вышел из него, кончая на влажную от пота спину, и Харди обессиленно рухнул лицом в подушки. Не поворачивая головы, он слышал, как Брайан одевается, чувствовал, как неприятно остывает сперма, засыхая на голой коже, и ненавидел себя, Роджера, Мэя и весь мир, потому что не ощущал такое горькое опустошение со времён домогательств в приюте. Он ждал, пока Брайан выйдет из комнаты, чтобы подняться и привести себя в порядок — не хотелось являться любовнику без одежды, — но Мэй, как назло, слишком долго застёгивал рубашку, шуршал одеждой, прохаживался туда-сюда, скрипя половицами. Бен не выдержал. Поднял из подушек раскрасневшееся лицо и поморщился от того, как стянула кожу подсохшая жидкость. Он быстро натянул свою футболку, затем брюки, трусы не нашёл, а заглядывать под кровать, светя голой задницей, показалось ему весьма плохой идеей. Брайан, уже одетый, наливал в высокий стакан минералку из запотевшей бутылки, и Харди сглотнул, поняв, как сильно хочет пить. — Можно мне? — голос был слишком хриплым, пришлось прокашляться. Брайан протянул ему свой стакан, внезапно погрустневшими глазами глядя на то, как Бен жадно глотает холодную колючую воду, как быстро дёргается кадык под тонкой кожей на шее. Там уже расцвело несколько красных пятен от его пальцев. Пятен, которые потом станут отвратительными фиолетовыми синяками. Он ведь на самом деле совершенно не жалел сегодня парня… Бен оторвал стакан от губ, вытер их тыльной стороной ладони, прямо посмотрел в глаза Брайану. — Спасибо. Его голос звучал бесцветно и слишком тихо. Брайан забрал стакан, машинально протянул руку, чтобы пригладить вставшие дыбом золотистые волосы, но не сделал этого, постоял немного и вышел из комнаты, сказал, что подождёт в машине. До дома Бена они ехали молча, хотя Брайану очень хотелось произнести слова, которые могли бы объяснить недавнее отвратительное — с его точки зрения — поведение. Но таких слов не находилось. И он слишком часто нажимал на педаль газа, всё увеличивая скорость, чтобы поскорее высадить Бена и прекратить эту давящую тишину. Попрощались скомкано, избегая глядеть друг на друга. Бен скрылся за дверью подъезда, и Брайан откинул голову на спинку сиденья, простонав сквозь плотно сжатые зубы. Ну что он за человек! Восьмой десяток, а ведёт себя будто вчера на свет появился. Ведь прекрасно понимал, что Бен злится не из-за отсутствия секса. Парень же сам едва старше Роджера. Подумаешь, лет на десять. Когда тебе за семьдесят, десять лет — это довольно скромный отрезок времени. И пусть Бен взрослый самодостаточный популярный актёр, в душе он всё тот же мальчишка из приюта, который тяжело сходится с людьми и полон недоверия — совсем как Роджер. А Брайан вот так запросто выкидывает его из своей жизни, просто потому что взял себе нового зверёныша? Эта мысль показалась Мэю ужасной. Он протянул руку к телефону, выбрал из списка контактов имя Бена, но тут же передумал звонить. Нужно хорошенько поразмыслить над ситуацией, прежде чем принимать решение. *** Роджер маячил в окне первого этажа, выглядывая его. И, стоило Брайану выйти из машины, мальчишка выскочил из дверей и бросился ему на шею, радостно тараторя: — Ты так долго! Я уже все сайты с гитарами проверил, выбрал несколько, мне надо, чтобы ты посмотрел. Я тебя так ждал, даже не стал обедать, решил, что вместе поедим. Ты голодный? А где ты был? Я соскучился! Брайан прижимал к себе тощенькое тело, гладил шелковистые мягкие волосы и оттаивал, слушая этот поток радостных фраз. Но чем веселее был Роджер, тем больше его грызла совесть, когда он вспоминал отрешённый взгляд Бена и его осунувшееся лицо. — Тише, ты меня задушишь, — Мэй мягко снял с себя руки мальчишки, и повёл его к дому, — пойдём, посмотрим твои гитары. Роджер с радостным воплем понёсся вперёд, придержал дверь перед Брайаном, и плюхнулся на диван в холле, умещая на коленках ноутбук. — Иди скорее сюда! — на хорошеньком лице сияла улыбка, голубые глаза светились, и смотреть на Тейлора было очень приятно. Удивительно, как мало времени понадобилось, чтобы сделать счастливым этого ребёнка. И точно так же мало, чтобы сделать несчастным другого человека. Брайан с усилием отогнал от себя мысли о Харди, усаживаясь рядом с Роджером и заглядывая в экран поверх светловолосой головы. *** Бен стоял под горячим душем и остервенело тёр себя губкой. Впервые после секса с Брайаном он чувствовал омерзение. Он проводил рукой по своему телу, сохранившему следы грубых, но всё ещё любимых рук, и шипел от боли, когда мыло щипало ссадины. Закрыв глаза, он вспомнил их самый первый раз. Тот, когда Брайан пригласил его на ужин. Никто из них тогда почти не притронулся к еде, которой был уставлен нарядный стол в гостиной. Бен глотал виски как воду, краснея и пытаясь поддерживать разговор. Оба прекрасно понимали, чем закончится вечер, и возбуждение, казалось, искрилось в воздухе. Брайан мягко улыбался, поглядывая на смущённого Харди, который ёрзал на стуле, пытаясь поудобнее усесться, чтобы стоящий член не так болезненно упирался в плотную ткань брюк. Он рассказывал что-то о прошлых съёмках, когда Брайан вдруг резко поднялся из-за стола, уронив: — Ну всё, хватит. Подошёл к Бену, взял его за руку и рывком поднял со стула, тут же напористо целуя в губы. Бен приложил невероятные усилия, чтобы не рухнуть обратно, голова закружилась то ли от выпитого, то ли от ощущения нереальности происходящего, а Брайан уже вёл его в свою спальню, приобнимая за талию. Там был полумрак, разрушаемый рассеянным светом прикроватных абажуров. Мэй повернул Бена лицом к зеркалу, где они оба отражались в полный рост, и шепнул: — Смотри. И Бен покорно смотрел, как Брайан, стоя за спиной, неторопливо стягивает с его плеч пиджак, бросает на кресло, расстегивает пуговицы рубашки, отправляет её вслед за пиджаком, проводит рукой по мускулистой груди, задевая напряжённые соски, и опускает ладонь ниже, очерчивая пальцами рельефный пресс. Кладёт руку на возбуждённый член, сжимает его сквозь брючную ткань, от чего голова Бена запрокидывается назад и с губ срывается низкий стон. Брайан легонько подталкивает его в затылок, заставляя опять смотреть на то, как он расстёгивая ремень Харди, вытягивает его из шлёвок, всё так же не торопясь спускает до колен брюки, любуясь розово просвечивающей сквозь влажную ткань белья головкой, водит по ней большим пальцем — Бен тяжело дышит и пытается за спиной нащупать ширинку Брайана, но тот с мягким смешком отступает на шаг и запускает руку под резинку трусов, высвобождая торчащий член. Размашисто водит по нему ладонью, встречается в зеркале взглядом с ошалевшими — зелёными даже в темноте — глазами Бена. Тот почти скулит, облизывает покрасневшие губы, на щеках расцветает яркий румянец, а короткие волосы на выбритых висках намокают от пота. Брайан придерживает Харди за спину, гладя безволосую грудь, и умело ласкает его член, до тех пор, пока Бен не изливается ему в руку, обмякая и шумно выдыхая с длинным стоном. — Такой красивый. Хороший мальчик, — горячо шепчет Мэй ему на ухо и разворачивает к себе. Снова глубоко целует. Бен так ушёл в воспоминания, что не заметил, как собственная рука легла на давно вставший член, и принялся дрочить почти против своей воли. Из-за воды стекающей на лицо, ему казалось, что он плачет, и это было ещё более унизительным. — Брайан… — стонал Бен, упираясь рукой в горячий от пара кафель, всхлипывая и стискивая скользкими пальцами подрагивающий орган. Определённо, это был один из самых поганых вечеров в его жизни. *** Брайан готовился спать: улёгся в кровать, привычно проверяя ленту инстаграма на планшете. Хотелось выложить какое-нибудь фото, чтобы порадовать поклонников, но сегодня ему не удалось снять ничего интересного, а делиться старыми снимками было не в его привычках. Роджер за стенкой что-то распевал, стуча дверцами шкафа или комода, потом зашумел водой в своей ванной, потом скрипнул матрасом и, видимо, уснул, потому что в комнате всё стихло. Мэй уже хотел было отложить в сторону планшет, когда наткнулся на фотографию, которую сделал за день до того, как произошла их первая близость с Беном. Бен там был в образе их ударника — с длинными светлыми волосами, в полосатой красно-белой футболке. Он широко и открыто улыбался, глядя куда-то в сторону, и Брайан вспомнил, как откровенно любовался тогда этим солнечным молодым актёром, довольно талантливым, хотя было видно, как тот смущается, когда приходится напрямую общаться со «звёздами». В нежном выражении улыбчивого лица опять же виделось что-то неуловимо роджеровское, и Брайан, повинуясь какому-то сиюминутному порыву, вдруг прижался губами к экрану планшета, тут же обругав себя за сентиментальность. Он отбросил на соседнюю подушку гаджет, выключил свет и устроился поудобнее, потихоньку засыпая. Среди ночи он почувствовал, как матрас проминается под чьим-то почти невесомым телом, и услышал в темноте жаркий шёпот. — Брай! Брай? Ты спишь? — Что? — Мэй с трудом разлепил веки, вглядываясь в нависающий над ним тёмный силуэт, — Роджи? — Да, это я. Я полежу с тобой, ладно? Мне страшный сон приснился, — голос мальчишки дрожал, и не успел Брайан предложить какую-либо альтернативу, Роджер юркнул к нему под одеяло, доверчиво прижимаясь сбоку и сладко причмокнув губами. — Роджи, но… Роджера кажется, совершенного не смущал тот факт, что он почти голый едва не залез верхом на мужчину, который в скором времени вполне может стать его приёмным отцом. Напротив — мальчишка принялся ещё сильнее прижиматься, от чего Брайан со стыдливым ужасом почувствовал небольшой колом стоящий член. Твёрдый орган, обтянутый тонкой тканью шорт, утыкался ему точно в бедро. Была, конечно, очень слабая надежда на то, что Роджер просто сунул в карман фонарик, потому что по-детски боялся темноты, хоть и не признавал этого. Мэй хотел было возразить, что не очень правильно вот так лежать вместе, укрываясь одним одеялом. Роджи, конечно, ребёнок, но ведь не младенец в конце-концов! Но Тейлор умудрялся засыпать мгновенно. Вот и сейчас уже посапывал, обхватив его за шею горячими тонкими руками, и Брайану ничего не осталось, как приобнять его худую спину с острыми позвонками и попытаться тоже уснуть.