Никто не предупреждал Какеина Нориаки, что ее прикосновения будут столь приятны.
Рин тянется ближе к Какеину и между их губами остаются считанные сантиметры. Нориаки попятился чуть назад, глядя на губы девушки, на что та усмехнулась и забрала бинт, что находился под его рукой. Выдергивая тот из-под ладони друга, Сатори села обратно на край кровати, собирая по всей постели использованные материалы из аптечки, не глядя скидывая их в мусорку, что стояла в углу комнаты. — Дай мне руку, — Рин, не дожидаясь ответа, хватает Какеина за руку и сжимает ее пальцами, рассеивая по телу Нориаки удивительно приятное тепло, залечивая неглубокие раны от осколков. — Это жестоко, — бурчит под нос Нориаки и наклоняет голову вперёд когда Сатори убирает свою ладонь и прячет ее под хомутом от Какеина. — Что именно? — девушка приподнимает брови и поднимает взгляд на Нориаки, сложив руки под грудью, — я могла не лечить тебя, чтобы ты знал. Но мне не хотелось, чтобы у тебя остались шрамы. — Я не про это. Совершенно не про это, —Нориаки пожал плечами и обхватил пальцами запястье Рин, притягивая его к своим губам, — ты мне не ответила. — Потому что свалила вазу, — вздрогнула, брюнетка попятились назад, пытаясь убрать свою руку обратно под хомут, в конце концов. Поняв, что это бесполезно, Сатори выдернула свою руку, не рассчитав тот факт, что она сидит на краю кровати.Никто не предупреждал Какеина Нориаки, что такое произойдет.
Парень хватает подругу за обе руки и тянет её на себя рывком, когда та практически уже свалилась с кровати. Почему она должна ему отвечать, если и сама не знала, что сейчас творится у нее в голове. Если и сама не понимала, почему ей так хорошо в его объятиях. Ни с кем ещё из тех, с кем Рин встречалась, ей не было так спокойно и хорошо. Девушка посмотрела на друга, в глазах которого, казалось, взорвался фонтан из радости, счастья, тревоги. А вот ее лицо и глаза таковыми назвать нельзя было. Её выражение лица было нулевым. Ни радости, потому что не упала. Ни счастья, потому что она снова так близко с ним. Ни ужаса и страха, потому что она все больше и больше влюблялась в его мягкий запах вишнёвого джема. В его вишнёвые волосы. Она будто была роботом, которого запрограммировали просто жить. Она налажала. Налажала в тот же момент, когда Какеин оказался снова так близко. Все было как ослепительная вспышка. Приятная глазу вспышка, закрывать глаза от которой не хотелось. Не хотелось, чтобы он вновь пропал из виду. Она не выходила из своей зоны комфорта, потому что думала, что ей нигде больше не будет так комфортно. Но сейчас она медленно утыкается в шею парня и вздыхает от некой моральной удовлетворенности. Какеин отпускает её запястья и удивляется, когда тонкие пальцы сжимают его зелёный свитер на плечах. Какеин сидит спокойно и молчит, пока его слух не улавливает тихое хныканье и шморганье носа. Она была такой милой, что пробивало на улыбку. — Ты ужасный человек, Какеин. Ты заставляешь меня, — шепчет брюнетка и отстраняется от парня, поднимая ладони на его щеки. Мягкие вишнёвые волосы щекотали ее кожу, что заставило Сатори улыбнуться. Ей хотелось прикоснуться к нему. Хотелось уснуть в его объятиях. Казалось бы, они знакомы столько лет, а она никогда бы не подумала, что может влюбиться в него лишь увидев на пороге своей комнаты с банальным «привет». — Заставляю? — парень приподнимает бровь и закрывает глаза, наслаждаясь тёплыми прикосновениями. Он готов был зжать её в своих объятиях и умереть от счастья. В её руках и умереть было не страшно, — прости, неужели, я вправду настолько плохой? Сатори рассмеялась и опустила руки на бедра парня, стягивая с него свитер. Нориаки, затаив дыхание, поддался и помог Рин снять с него одежду, оставаясь перед ней в брюках. Фыркнув себе под нос, брюнетка стянула с себя хомут и футболку, вместо них надевая на себя зелёный свитер парня.Никто не предупреждал Какеина Нориаки, что тот человек, который всегда был, казалось, одинок, может найти себе ту, полную противоположность, которая будет вечно тянуть его вверх.