Лучше собаки

- Ну так как, ты решил, что будешь делать после контракта? Луис на секунду замер. Потом продолжил теми же размеренными движениями вычесывать хвост Фиаско. Зверек распластался по его груди и животу, тихо жужжа, нежно сопел в ухо и только иногда ласково когтил сквозь свитер. Связавший их недавно нейроинтерфейс передавал эмоции, которые Луис с некоторым сомнением определял как любовь и удовольствие. После концерта на годовщину Стейднер подкупил дока обещанием пролоббировать на совете расширение больницы, и звереныш обзавелся урезанным вариантом импланта, какие ставят себе любители виртуальной жизни. Годился он в итоге только на такую вот передачу эмоций, хотя интеллектуально Фиаско и его родичи оказались сильнее, скажем, собак. Также теперь всегда можно было мысленно приказать зверю вернуться домой или перестать делать ЭТО. Сожранных вещей, которые потом находили непереваренными в аккуратных капсулах помета, стало меньше. Почему зверя надо было привинтить именно к его голове, тогда как собственный штурманский имплант напарника, например, позволил бы заставить Фиаско хоть маршировать, хоть играть на банджо — на это Стейднер выдал сокрушительно дикий аргумент: тебя он больше любит. Хотя, конечно, все дело было в Хаис и ее дурацких «крепких контактах». В чем же еще... В совете поселка до сих пор шли дискуссии, этично ли совершать такие операции над животным (да, такие связки «хозяин-питомец» популярны на сотнях планет, но речь-то о НАШЕМ обществе) и о том, как назвать этот новый вид-комменсал. Фиаско с урчанием потерся пушистым лобиком о подбородок Арранхо, потоптался на колене и, гордо задрав хвост, удалился ко входной двери. Дверь среагировала на чип на ошейнике и выпустила зверя на прогулку. Луис повернулся к напарнику. - Изумительный, нахрен, вопрос. Предполагающий, что у меня есть свобода воли. Стейднер приподнял брови. - Она у тебя есть, и ты об этом знаешь не хуже меня. Не заводи по новой. Арранхо нарочито беспечно улыбнулся. - Сюда меня ты притащил, я просто… согласился с твоим выбором. И с условиями. И на тормозную кнопку в голове тоже. И вот я здесь, работаю шерифом по контракту в независимом поселении. Разве я не лапонька? На слове «лапонька» Стейднер ожидаемо фыркнул. - Я все еще не понимаю, почему ты согласился. Возможностей и ресурсов отказаться у тебя было предостаточно. Взгляд светлых глаз, как всегда, был непроницаем. Впрочем, Луис и по человечьим-то глазам гадать особо не умел, хотя чуйкой людей просекал всегда без промаха. Почти всегда. Луис смотрел сквозь полуприкрытые веки на окно. Солнце давно село. В прозрачный пластик отчаянно долбилось какое-то бледное насекомое, стремясь прорваться к свету. Если бы он знал, что ответить. Сам он в глубине души винил во всем Хаис и ее чертову машину. Должно быть, перемонтируя связи, чтобы убрать галлюцинации и провалы в памяти, она задела что-то более глубокое. Что-то, заставившее его сначала согласиться на эксперимент с воспоминаниями и, в конечном итоге, загнавшее его сюда. Что-то. Чье присутствие перестало глушить бухло. Расширяющуюся Вселенную любят сравнивать с воздушным шариком, который надувают. Вся материя находится на тонкой растягивающейся стенке. А что внутри? Что же, пута мальдита, внутри... - Это ты меня уболтал, - насмешливо ответил Луис напарнику, не отводя взгляда от темного окна. - Ты же воплощенная сентенция про «добрым словом и пистолетом». Зря ты ушел из проповедников, это прям твое было. На руке у Стейднера замигал шерифский браслет. Вызов от кого-то из поселка. К связи он, конечно же, подключил и Луиса, и их разговор на этом, к счастью, закончился. Папаша Мюссе выглядел смущенным и встревоженным. - Шериф, доброй ночи. Нам бы камеры посмотреть. Кейлин нет дома, а вот браслет-то под подушкой. Луис покачал головой. Мюссе были из тех, кто принципиально не держал дома ничего, следящего за обитателями, а на браслет для дочери, подключенный к поселковой системе безопасности, они согласились, скрепя сердце, только после несчастья с Ликой. - Приходите. - Стейднер уже ушел в большую комнату, служившую шерифским офисом. Одну стену занимал гибкий экран, на который можно было вывести каналы всех камер наблюдения. Нужен он был преимущественно для того, чтобы не слишком афишировать, что все эти каналы одна половина шерифского тандема может преспокойно смотреть внутри собственной головы, причем одновременно. Либертарианцы вроде папы Мюссе потолок бы головой пробили. И это они еще не знают о камерах на ошейниках домашних животных. - А ваши пусть поищут дома, что еще пропало. К тому моменту как встревоженный отец Офелии появился в шерифской, весь ее путь от дома до границы наблюдений с точным поминутным таймлайном был уже на экране. А Луис вызывал родителей того, с кем Офелия встретилась. - Нет, Тойнде дома нет. Он сегодня должен дежурить на воротах, я и не беспокоилась. - Его браслет тоже дома. А на воротах Шушь, - коротко сообщил Стейднер. Елену в увеличившемся кадре Луис видел и сам. На экранах светловолосая легкая Кэйлин в теплом белом комбинезоне покидала поселок через широко открытые ворота. Днем не запирали — за пределами поселка полно дел было у всех. Она махнула рукой будке наблюдателя. В которой, как видно было камере, в тот момент никого не было. Кейлин этого не заметила. - Я попросила Тоя поменяться. - Шушонок отозвалась мигом. - Хотела сегодня позаниматься, а в мой день вообще назначили танцы. Он согласился. - Мы ничего не знаем про своих детей! - вздохнул Мюссе. - Я предлагал поставить каждому сигналку под ребро, - сказал Стейднер. - Ее дома не оставишь. А торс чаще всего сохраняется. Сами отказались. Мюссе икнул. - Простите, папаша, - идеально сочувствующе сказал Луис. - Он, когда работает, несет полную хрень. Все будет хорошо. Мюссе закивал, не сводя глаз с движущихся на экране фигурок дочери. С Тоем она встретилась у развилки трех дорог. Оттуда они вместе пошли в сторону лесопилки, но рядом с ней так и не появились. - Давно Тойнде с Кейлин встречаются? - спросил Луис. - Я не знал об этом, - пробормотал папа Офелии. Шушь ответила одновременно с ним: - С праздника. Ну как — он встречается, а она — сами знаете. И выразительно посмотрела с экрана на Арранхо. Луис знал. Последней затеей ясноглазой Офелии, очень огорчившейся его решительным отказом играть в спектакле, были курсы самообороны для девушек. Кажется, его ответ, что самооборона — это к Стейднеру, а лично он мог бы вести курсы карвинга, нисколько ее не разочаровал. На экране всплыли окна с трех поднявшихся в воздух дронов, до этого изображавших горгулий на крыше шерифского дома. Из жилых кварталов стягивались люди — похоже, новость пошла гулять между семьями. Хорошо. Если понадобится помощь, не нужно будет терять время, а если два балбеса объявятся сами, то прилюдно выписанный гормон звездюлин усваивается куда лучше. - И куда же наш Гамлет мог пригласить Офелию на свидание? Шушь потупилась. - В Драконий глаз, конечно. Сейчас все туда ходят. - Дерьмо, - мрачно сказал Стейднер. Дроны, сделав вираж, дружно рванули на юго-восток. Драконьим глазом называли карстовый провал в горах неподалеку. Когда-то это была довольно глубокая пещера, но тысячи лет назад своды провалились, открыв ее лучам животворящего солнца. Теперь она представляла собой со всех сторон окольцованный отвесными скалами оазис с холодным горным озером посередине, поросший цветами и невысокими деревьями. Попасть туда можно было по запутанной пещерной тропе, начинающейся в лесу неподалеку от лесопилки. Конечно же, ходить туда было строжайше запрещено — в пещере частенько случались обвалы. На экране замерцала инфограмма сейсмостанции. - Можно предполагать небольшой обвал в районе Глаза. По времени подходит, чтобы запереть их там. В зависимости от того, что они там делали. - Ох, боги мои, - прошептал Мюссе. - Нужно выдвигаться. Человек десять для начала. Горно-спасательное оборудование, теплая одежда, фонари. Телси, слышите меня? - Уже бегу к вертушке, шериф. - Голос пилота неожиданно прогрохотал с каждой стены. - Док? Готовьте двойную люльку, Телси заберет вас. Нужны два водителя. Плавательные маски. Шушь, вруби чирикалки и прожектор. Если они заблудились — выйдут на звук и свет. Потом дуй сюда, будешь на связи. Кто-нибудь встаньте на ворота и не выпускайте никого моложе восемнадцати. На экране будто бы сами собой формировались списки. Арранхо видел, как зажегся свет в окнах кафе — Мюта тоже жила там, где работала. От ворот протяжно завыла сирена. Ко входу в кафе подкатил первый грузовик. Наблюдать идеально работающий механизм было приятно. Отец Кейлин будто бы завис у вереницы окон, отметивших путь его дочери. Дроны между тем уже передавали картинку из Глаза дракона. Ни тепловизор, ни ночное видение и следа детей не находили. - Вижу. - Пилот мрачно подтвердила, что картинка поступает и к ней. Стейднер отпер сенсорный замок на сейфе и выпустил рой. Один из дронов над Глазом спикировал вниз и влетел в трещину — выход из пещеры. Остальные два пошли над горами к другому входу. Угнездившийся на плечах рой мелких дронов превратил Стейднера в мрачного демона - повелителя мух. Блестящие разведчики-многоножки защелкнулись на запястьях, как браслеты. - Сейчас буду у вас. Заберем дока и на лесопилку. Шахта, вы на связи? Элизари с шахты подтвердила связь и сообщила, что уже готовят на всякий случай малый проходчик и оборудование для укрепления сводов. Будут в течение полутора-двух часов. Белесые глаза остановились на Луисе. - Расчехляй пижаму. Может понадобиться. Не тормозите. Договаривал он уже на крыльце. - Не бывает бывших солдат, - смятенно пробормотал Мюссе, глядя Стейднеру вслед. Луис похлопал его по плечу. - Он не солдат. Он генерал. Вы с нами? - Конечно! Естественно! - Тогда вам лучше пойти одеться и прихватить фонарь. Проводив взглядом торопливо бегущего Мюссе и встретив Шушь, Арранхо пошел вокруг дома к ангару, в котором хранилась законсервированная броня. В душе смешивались тревога и азарт. Хотя он не поручился бы, что это не отголосок эмоций Фиаско, как раз нацелившегося поймать пару-другую местных птиц.