Поверить тому человеку

      Неделя в отеле прошла как-то неощутимо. Чёрт знает, что этому поспособствовало: неплохая компания или бесплатная еда. В любом случае, Энжела всё устраивало. Он даже готов был побыть паинькой и подыграть шебутной принцессе.       В конце концов, он в Аду, и делать тут всё равно особенно нечего. А в студии заказов почти не было — не сезон.       Это немного напоминало ему детство, когда умение оставаться паинькой по сути и решило его судьбу. Боже, у него же была такая ангельская внешность и невинное личико, кто бы подумал, что столь милое создание занимается проституцией и торгует наркотой?       Хотя… чем он только не занимался…       В отеле было чисто и, откровенно говоря, хорошо, но Энжела не покидала мысль, что было здесь как-то неуютно, что ли. Не обжито. Да, красивый ремонт, да, интересный дизайн с этими повсюду натыканными яблоками. Но на этом всё? Ни одной картины! Ни одной фотографии! Даже порассматривать нечего, когда холодными адскими вечерами идёшь из столовой в свой номер!       — Так не пойдёт, — решил Энжел и пошёл доставать Чарли.       Его претензия, кажется, застала принцессу врасплох: — Я… Я не думала, что это проблема. Вообще, этот отель уже давно принадлежит моей семье, так что здесь довольно много и картин, и фотографий, — Энжел скрестил две пары рук на груди, всем своим видом выражая скепсис и вопрос «ну так и где они?» — но я убрала их перед открытием отеля. Думала, они только мешать будут. Всё же, не знаю, это должно быть странно: находиться в отеле, где повсюду висят фотографии короля Ада?       Вообще в словах принцессы был здравый смысл. Наверное, это и правда было не лучшей идеей.       Но Энжел уже загорелся: — И где все эти вещи сейчас? Уверен, среди них найдётся то, чем можно украсить коридоры!       И отступать было поздно.       Чарли поманила его за собой и повела наверх. Как выяснилось, у отеля было всё-таки далеко не два этажа, хотя раньше об отсутствии лестниц наверх Энжел как-то не задумывался, пусть здание, если смотреть снаружи, и уходило в небо. Может, в этом было виновато мудрёное заклинание, которое её высочество наложила на лестницы, скрыв наличие остальных этажей. Может, его собственная невнимательность. Но суть была в том, что сейчас он чувствовал себя героем подросткового фэнтези, когда оному показывали один из потайных ходов Людовика… любого Людовика. Энжел всё равно не помнил, когда правили люди с этим именем и где.       Чарли отвела его на самый верхний этаж. Там, в отличие от остальных, не было коридора, ведущего к комнатам постояльцев. Напротив, на лестничной площадке была только одна дверь, за которой оказалась большая комната.       Впрочем, не столько комната, сколько склад.       — Нифига себе, — иногда Энжел думал, что у них в студии довольно много хлама, оставшегося со съемок. Но куда ей было до отеля Хазбин?.. — И это всё раньше было на нижних этажах?       — Какое-то время, — Чарли пожала плечами, включая свет в помещении и открывая форточку. Душно было до ужаса, — но висело оно не долго. Папа любит перестановки. Так что где-то раз в пятьдесят-сто лет у нас полностью обновляется интерьер в замке. И в отеле. А всё, что не используется больше, идёт сюда.       Энжел помолчал какое-то время: — Но тут довольно много свободных комнат. Не слишком ли расточительно? Можно было взять под склад дом поменьше.       — Папа правит девять тысяч лет, — флегматично отозвалась Чарли, — и, в теории, я продержусь здесь не меньше. Так что пустым отель всё равно не останется.       — Логично.       Энжел ходил между рядов, аккуратно накрытых чёрной тканью, периодически под неё заглядывая. Что тут только не было: сервизы, вазы, картины, картины, картины… много картин… фотографии, но, в основном, чёрно-белые. Цветная печать добралась в Ад сравнительно недавно, так что оно и неудивительно. Чарли называла это складом. Энжел не мог отделаться от мысли, что это скорее клад.       В его семье тоже набралось порядочно вещей за те несколько десятилетий, что они здесь обитали. Но это был именно хлам, который стоило бы выбросить, но было жалко. Чёрт знает, когда в Аду будет в дефиците даже ржавый металл, ибо в восьмидесятых такое уже было. Такими темпами и битый фарфор вполне мог пригодиться. Но почему-то не пригождался, и в итоге хлам так и оставался хламом. А то, что было у Чарли, можно было назвать историей, и потому Энжел этим и восхищался, и отчаянно завидовал.       Он сдернул очередное покрывало, открывая что-то вроде старинной грифельной доски, с удивлением обнаружил на ней так и не стёртые схемы и записи.       — Погоди-ка, это что… план по созданию отеля?..       Чарли в ответ только грустно улыбнулась, подходя к нему, и как-то философски вздохнула: — Ты правда думаешь, что я была первой, кому пришло в голову, что мы ещё можем спастись?

***

      — Лилит, у меня новая идея! — Люцифер буквально влетел в резиденцию, что, конечно, случалось и раньше, но шума приносило всё равно неимоверное количество. — Я собираюсь открыть отель!       — О? — Лилит отложила книгу в сторону, но вставать с дивана не спешила. Муж и правда был богат на идеи, но не всегда даже начинал их, прежде чем забросить. Первое время женщина старалась поддерживать его во всех авантюрах, но теперь уже знала, что это бесполезно, и потому не собиралась даже с дивана вставать, если не будет уверена, что падший архангел сделает хоть что-то для воплощения задуманного. — Я вся внимание.       Люцифер буквально засветился, полностью оправдывая титул Утренней Звезды, и подсел к ней на край дивана.       — Смотри, после смерти грешники попадают в Ад. Но ведь все они — люди. А у людей есть право выбора, — Люцифер слегка поморщился. Тема с этим правом больно резала по его самолюбию уже не первую тысячу лет. В конце концов, он всегда считал себя самым любимым ребенком Отца, но именно ангелы право выбора в дар от него так и не получили. Потому люди, что бы они не творили, почти не получали за это никакой отдачи. А Люцифер, ОДИН РАЗ не согласившийся с мнением Отца, Пал, навеки вылетев с небес. «Право выбора» — всего два слова, а проблем больше, чем от всего гарнизона небес вместе взятого, — то есть, в теории, они имеют право покинуть Ад даже после попадания сюда!       Лилит скептически приподняла брови: — И как ты себе это представляешь?       — Каждый грешник может исправиться, если постарается, и попасть в Рай! — скепсис Лилит только усилился. — Представь, в каком бешенстве будет Отец, увидев на пороге своей обители бывших грешников!       … А вот это уже больше походило на её мужа.       — Ладно, допустим, выдворишь ты всех, кого сможешь, в Рай, но что дальше? Что будет с теми, кто просто не может измениться? Что будет с теми, кто Пал, как мы? Что будет с теми, кто просто не может покинуть Ад?       Люцифер беззаботно пожал плечами: — Если они не способны приложить капельку усилий для исправления своего положения, то они просто социальный мусор. Не вижу смысла держать здесь таких, как они. Просто устрою чистку вместо ангелов, — прекрасная идея. Как раз в духе самого страшного чудовища Преисподней. — А что же до падших… Лили, нас же почти не осталось. Вспомни, кто всё ещё жив? Ты, я, Асмодей, Гадриэль… Ещё двое-трое. Думаешь, они проживут столько времени, пока я избавляюсь от грешников? Кто-то умирает каждый день, кто-то — каждый второй. Я почти уверен, что к концу следующего тысячелетия останемся только мы, Лили.       — И ты готов провести остаток вечности в абсолютно пустом Аду, если не считать меня?       Несмотря на то, что вопрос был скорее шуткой, Люцифер довольно мягко улыбнулся, беря её руки в свои: — Чем не идеальное развитие событий, Лили?       Демонесса улыбнулась.       Какие бы безумные идеи иногда не предлагал её супруг, она ни разу не жалела, что Пала вслед за ним.

***

      — Странно, но я никогда не слышал про этот отель, — задумчиво отозвался Энжел, продолжая рассматривать наработки Люцифера.       Чарли в ответ только хмыкнула: — Ну, ты и про Аластора никогда не слышал.       — Действительно большое упущение с моей стороны. Он чертовски горяч для того, кто избегал моего внимания столько лет. Но всё-таки, что с отелем?       — Идея провалилась. Отец потратил на это года… Два, что ли. Но за это время не удалось реабилитировать ни одного грешника и он, как и до этого, просто забросил эту мысль, найдя себе занятие по-интереснее.       — Вот как.       Итог был закономерным. И потому неудивительно, что Люцифер негативно отреагировал на попытку Чарли повторить его провал. Мало того, что один раз не сработало, так наблюдать провал повторно? Такое себе. Короля Ада вполне можно было понять.       — Кстати, а почему Люцифер был так уверен, что ни он, ни Лилит не могут покинуть Ад? Ну, то есть, с Люцифером понятно, но Лилит же вроде… была человеком? — Чарли долго молчала. Кажется, Энжел Даст подметил какую-то маленькую деталь, на которую было принято не обращать внимания. — Да ладно, я никому не расскажу, честное демоническое, ха-ха. Унесу твои тайны в могилу!       — Не то, чтобы это была тайна, Энжел, просто скорее это то, о чём обычно не думают. Мама не попадала в Ад, мама Пала, как и отец.       —… и-и-и в чём разница?       — В Ад попадают после смерти, а Падают — живыми, — погодите-ка… — теперь понимаешь, о чём я?       — То есть формально Лилит ещё жива? — кивок. — Подожди. Ты родилась в Аду, а в Аду не рождаются дети… Чёрт, так ты тоже живая!.. Чарли, куда ты попадёшь после смерти?       — Понятия не имею, но в Ад, скорее всего. Но это и неважно — умирать я всё равно не планирую, — Чарли рассмеялась, — по крайней мере, в скором времени.       Энжел фыркнул: — Какая самоуверенность. Но я завидую. По сути у тебя есть халявная возможность умереть — в этом случае ты просто ничего не потеряешь. Мне бы так.       — Энжел, я родилась и выросла в Аду. Ты уверен, что здесь есть, чему завидовать? Я никогда в жизни не была среди людей, по-настоящему живая!       Энжел криво улыбнулся, вспоминая свою жизнь. Долги, порезы на руках, выпадающие зубы и волосы, болезни из-за отсутствия нормальных презервативов и наркотиков, вводимых внутривенно большому количеству людей из одного шприца: — О, поверь мне, принцесса, ты ничего не потеряла.