А ты гори, гори, гори прямо изнутри Наши мечты в прах, се ля ви, се ля ви! Ты лети, лети, лети куда хочешь, лети Не задень лопасти моей пьяной души
Я шёл по пустынным улицам Токио, не обращая внимания на происходящее вокруг, глубоко погрузившись в омут собственных мыслей. Мне не было холодно, хоть я и выбежал из дома в одной футболке. Я не испытывал страха перед пролетавшими над головой призраками, хоть рука и не сжимала верный клинок. Мне не было одиноко, при том что вокруг не было ни души: ближайшие районы будто вымерли, что давало мне возможность разобраться в случившемся. Как Акинэ могла врать, глядя мне в глаза, да ещё после моего признания? Я буквально вывернулся наизнанку, переступил через собственные страхи, чтобы произнести те слова, а она… просто вытерла о них ноги! Она как-то обмолвилась, что я, мол, изменился! Ха-ха! Серьёзно? Посмотрела бы на себя со стороны! Постоянно только и делает, что ноет да правила нарушает! А теперь ещё и лжёт? Никак не дойдёт до неё, что с недавнего времени всё в корне изменилось: есть хозяин, ближе которого теперь нет, а у этой дуры ветер в голове! Ужасно, но я, кажется, стал понимать Валаама. Нет, я никогда не стану его фанатом, но в том, чтобы держать орудия в ежовых рукавицах, что-то есть. У него все по струнке ходят и лишний раз пикнуть боятся, а из меня шинки верёвки вьют! Как же я хочу в один прекрасный день встать с собственной двух… нет, трёхспальной кровати, спуститься в кухню, где жрицы тут же поднесут готовый завтрак, выйти с чашечкой чая в ухоженный сад, где на каждом шагу висят таблички с моим именем, окинуть взглядом владения и осознать, что я на самом деле чего-то стою! Ведь я не хуже этих богатеньких и почитаемых Богов, расхаживающих по Такамагахаре с таким видом, точно им все обязаны! Хотя, нет — я лучше! Определённо лучше их! Хотя по моему теперешнему виду этого и не скажешь… Если бы прохожие, иногда натыкающиеся на меня, узнали, что путь им преградил Бог, они бы покатились со смеха: жуткий, патлатый, а часто и грязный парень в изношенном спортивном костюме уж точно не тот, кого они представляют во время вечерней молитвы. А совсем выводит из себя то, что намного лучше живут те, кто такого явно не заслуживает! Вот мою розоволосую подругу, к примеру, на самом деле зовут Бимбогами*, но она самопровозгласила себя Эбису Кофуку**, повесила табличку с этим именем и теперь гребёт йены лопатой, притом что удачи своим служителям она точно не приносит! А Бишамон? Хренова воительница, которой наплевать на людей! Была бы её воля — раздавила бы весь человеческий род каблуком сапога. А что за духами гоняется да рубит их направо и налево — так ей по кайфу, ведь убийства для этой безумной бабы словно наркотик. Я уж молчу про ублюдка Акаджи, получившего собственный храм за смерть невинной девушки и продажу её души безумному алчному рабовладельцу! И вот где справедливость, а? Проходя километр за километром, я не заметил, как оказался в районе Сибуя, славящимся огромным количеством магазинов. Сейчас, правда, они были закрыты, ведь часы давно перешли отметку 12 AM. Я встал перед одной из витрин и увидел собственное отражение: худое бледное лицо, растрёпанные от ветра иссиня-чёрные волосы, неброская одежда, поношенные сапоги. Что во мне может понравиться? Как я сразу не понял, что Акинэ меня дурачит! Пф, любит! Что за бред? Спрятав руки в карманы, я перевёл взгляд вглубь магазина. Свет фонарей практически полностью отражался на стекле, отправляя яркие белые блики плясать по гладкой поверхности. Но часть лучей всё-таки проникала внутрь, и среди темноты и одиноких полок, я заметил манекена, смотрящего на меня пустыми глазницами. Что странно — мы были похожи: те же волосы, та же бледность, даже ростом мы одинаковым. Правда, были и отличия. На этом куске пластика был надет костюм, который мне ни за что не купить: идеально выглаженные чёрные брюки, кипельно-белая рубашка, красный в полосочку галстук и пиджак, выгодно подчёркивающий пластиковую фигуру. Если бы изначально Хиёри видела меня таким, возможно, сегодняшние слова она говорила бы искренне? Ведь легко любить идеально одетого, богатого и успешного мужчину? Да и знакомые стали бы меня уважать, перестали бы смотреть свысока… Сглотнув образовавшийся в горле ком, я попытался прогнать внезапно появившуюся мысль. Нет, я не должен этого делать! Нужно помогать людям, а не вредить! Но в тоже время, я осознавал, что ставить превыше себя существ, которые забывают о тебе спустя пару часов — дело неблагодарное. Разве могут они решать, что мне делать, а что нет, если сами не верят в меня, хоть и клянутся? Разве будет преступлением, если я возьму то, что они и так должны были мне дать? Разве не заслуживаю я подношения за свою работу? Вдруг меня наполнила странная решимость. Чего бояться? Я Бог, в конце концов, а значит — Высшее существо! И плевать я хотел на людские законы! Схватив один из камешков, окаймлявших посаженные вдоль тротуара деревья, я со всей силы запустил его в витрину, с наслаждением слушая звук осыпающегося стекла. Слушая, как падает последний барьер, отделявший меня от иной жизни.***
Совершив первую за многие годы кражу, я не почувствовал укола совести. Конечно, сознание подсказывало, что поступать так нехорошо, но в то же время я понимал, что если не принять меры — я навсегда останусь никому неизвестным бездомным Богом, побирающимся у более успешных жителей небес. Когда заветный костюм оказался в руках, мне вдруг захотелось незамедлительно его надеть! Я не мог ждать ни минуты: спортивные штаны, что служили мне несколько лет, стали противны, будто я извалялся в земле и жаждал смыть грязь, что прилипла к коже. Стараясь не всматриваться в стёкла магазинов (не хотелось снова увидеть в отражении того неудачника), я двинулся к ближайшей круглосуточной забегаловке, рассчитывая переодеться. Я вернусь домой другим!***
Спустя десять минут, выйдя из туалета кафе, я с удовольствием провёл по вороту нового пиджака, стряхнул с брюк несуществующую пылинку, оценил блеск новой, атласной рубашки. Как же здорово! Вот почему Казума постоянно ходит в таком прикиде — в нём чувствуешь себя на голову выше! Пальцы до сих пор сжимали старые спортивки да затасканную футболку. Сначала я думал оставить их: то ли в качестве напоминания о былых днях, то ли на всякий случай, но в итоге решил избавиться от хлама. Ни к чему он мне! Понадобится костюм — куплю новый, а если не куплю, то… Улыбнувшись, я вытянул руку так, чтобы кисть, сжимавшая старую одежду, оказалась точно над мусорным ведром, стоявшим у входа. Разжать пальцы было сложней, чем думалось, но я справился. Сине-белый ворох скрылся с глаз, а я двинулся дальше, чувствуя себя совершенно другим. Почему я раньше до этого не додумался? Зачем зарабатывать по пять йен, когда можно получить всё и сразу? Да, возможно, эти методы не слишком привлекательны, но спустя десять или сто лет об этом никто не вспомнит! Один знакомый мне король перерезал горло собственному брату, чтобы занять трон, а через сотню лет его воспевали как одного из лучших правителей. Никому нет дела до других: каждый думает о своём счастье.***
Размышляя о своём прошлом и пытаясь продумать планы на будущее, я не заметил, как наступило утро. Сонные жители Токио начали потихоньку выползать из домов, стройными рядами спускаясь в метро или отстаивая очередь за порцией свежего кофе. Мне не хотелось возвращаться домой, где меня ждали (я был уверен) укоряющие взгляды, поэтому, наслаждаясь тёплой погодой и ярким солнцем, я прогулял почти весь день, не обременяя себя работой и тяжкими мыслями. Я, наконец, жил для себя и делал то, что было угодно мне. Раз двадцать за день звонил телефон: Акинэ и Юки волновались, а может, просто проверяли, не сожрал ли меня аякаши, но трубку я не брал. Пусть переживают, им будет полезно — начнут ценить хозяина как полагается! Глядишь, осознают, что у меня тоже есть потребности, и я не обязан каждую минуту бегать за ними, подтирая сопли! — Ятогами? — вдруг раздался голос, вырвавший меня из плена мыслей. Я сидел в парке, наблюдая за покрасневшим закатным небом, когда кто-то окликнул меня, назвав по имени. Обернувшись, я увидел одного знакомого, который в прошлом оказал мне пару услуг и которого я, кстати, не раз вытаскивал из передряг. — Митсуо? Вот кого-кого, а этого персонажа увидеть в огромном мегаполисе было сродни чуду. Раньше он предпочитал уединённую жизнь в каком-нибудь захолустье, подальше ото всех, ведь красавчиком его не назовёшь: короткие, соломенные волосы, слегка косые карие глаза, низкий рост и всё вкупе с деревенскими манерами. Правда, сейчас он явно изменился! В своём идеально выглаженном белом кимоно, обшитом красной шёлковой нитью, он смотрелся вполне солидно! — Ага! Я сперва думал, показалось: вроде профиль знакомый, но ты ли это? А вот, узнал. Можно присесть? Он указал на свободное место, и я кивнул. — Смотрю, у тебя жизнь наладилась? — улыбнулся знакомый, кивнув в мою сторону. — Выглядишь стильно, я поэтому до последнего сомневался — тот Ято из моего прошлого был нищим божком без рода и племени, а сейчас на тебя и смотреть приятно. Улыбнувшись и в мыслях порадовавшись такому стечению обстоятельств, я чуть развернулся к нему и подмигнул, наслаждаясь его словами. — Да, не стою на месте! Кручусь потихоньку, вовлекаю людей в ятоизм. — Ого! И как, выходит? Много почитателей? — продолжать заваливать вопросами Митсуо. — Конечно! Сегодня вот взял выходной, а так от просьб отбоя нет. Врать было несложно, тем более, я знал — описанное мной обязательно настанет в будущем. Да и что плохого в том, чтобы слегка приукрасить историю? Как будто никто так не делает! — И что, даже храм есть? — не унимался тот, округлив глаза. — Конечно, — подтвердил я, даже не заикнувшись. Ведь храм у меня правда был, хоть и маленький! — Вот уж удивил меня! — Митсуо всплеснул руками, слегка покачивая головой. — Хотя что это я — сам ведь третий строю. Люди в наше время таки-поняли, кто чего стоит, а? — Точно! Сам того не зная, Бог в кимоно поднял тему, что задела меня за живое. То есть, я ничего не стою, так что ли? — А ты так же выполняешь просьбы… пикантного характера? — собеседник лукаво подмигнул. — Человечество нуждается в Боге Погибели, а? Я уже был не рад встрече. Рассказать о том, что я стригу газоны и отмываю чужие туалеты было бы крайне неосмотрительно, при условии, что я тут наплёл. Поэтому пришлось продолжать врать. — Нет, с этим покончено. В спокойное время живём! Я лишь изредка развлекаю себя охотой на аякаши — так, чисто кости размять! Я лихорадочно обдумывал предлог как бы поскорей сбежать от ненужного общения, пока меня не вывели на чистую воду, а вот Митсуо, казалось, наоборот, наслаждался нашей встречей. Закинув ногу на ногу, он облокотился на спинку лавки и задумчиво посмотрел вдаль. — Вот в этом-то и беда современности, — начал он, скривив губы. — Раньше жизнь кипела, была какая-то перчинка, своя прелесть в том, что за каждым поворотом могла ждать опасность. Я постоянно искал какие-то способы заработать, изворачивался… А сейчас нас обуздали лень, размеренность и стабильность, будь они неладны. Так и помереть со скуки можно! Митсуо кинул на меня взгляд, ища подтверждения своим словам, но вдруг как-то странно встрепенулся, будто в голову ему пришла супер идея. — Слушай! А как ты смотришь на то, чтобы вспомнить былые времена? Дружеский спарринг, а? Давненько я не чувствовал адреналина в крови! Сказать, что я был удивлён — ничего не сказать. Хоть этот парень прежде и вправду был изворотливей гадюки, бои никогда не были его сильной стороной. Он побеждал другими методами: крал, обманывал, подлизывался к нужным людям, предавая тех, кто был неугоден. А сейчас, видать, набрался смелости, раз делает такие предложения Богу, несколько сотен лет подряд засыпавшему с клинком под подушкой. — Странное предложение однако. С чего вдруг? — чутьё подсказывало, что есть здесь какой-то подвох, но я не мог понять в чём именно. — Говорю же, засиделся! Есть всё-таки в бессмертии свои минусы. Вот идёт мужик, — Митсуо кивнул в сторону случайного прохожего, — счастливый, радостный. А знаешь почему? Да ведь жизнь его далеко не вечна! В лучшем случае ему повезёт и он встретит старость, а в худшем — кирпич, что может сорваться с высотки через пару минут. И тот человек это осознаёт, стараясь каждый новый день прожить счастливей предыдущего, ведь завтра может не наступить! А у нас что? Скривив губы, будто увидел какую-то малоприятную картину, собеседник снова обратил на меня взор. Его слова звучали убедительно, но и просто так тратить силы на этого олуха не хотелось. Рисковать так рисковать! — Согласен, но раз уж играть, то играть по-взрослому, как считаешь? — я сложил руки в замок и потянувшись, хрустнул суставами пальцев. — Камиринг — вот моё предложение!***
Разуваясь у входа в дом, я был слегка ошеломлён тем, что Митсуо согласился. Мало того, что не побоялся боя на ринге, так ещё и принял мои условия: каждый поставит на кон целый храм. Да, знаю, обещать то, чего у меня нет — бесчестно, но и мой давний знакомый никогда не страдал муками совести за совершённые преступления. Можно считать, я — его карма! Если выиграю, получу дом, о котором мечтал, а если проиграю (что маловероятно), отдам простофиле деревянную модельку, сделанную Хиёри. Жалко, конечно, но на такие жертвы я пойти готов. Задумавшись, я не сразу заметил, что домочадцы молчаливо наблюдают за мной из-за угла гостиной. Кажется, моё внезапное появление слегка их шокировало. — Эм… Привет! — я небрежно кивнул в их сторону. — Что за собрание? По их лицам нельзя было разобрать, о чём они думают: злятся, что я пропал на сутки, или удивлены, что я пришёл в таком виде? А может, что-то случилось, и они не знают, как рассказать? — Ребят, не молчите, вы меня пугаете! — Да ладно! — Юкинэ первым нарушил тишину. — Издеваешься? Это мы тебя пугаем? А то, что ты не отвечал на телефон, нормально? Значит злятся. Ну, за хорошее в жизни нужно платить, и сегодняшний наполненный счастливыми эмоциями день не исключение. Придётся держать ответ. — Нет, не нормально, каюсь. Был занят, — уклончиво ответил я, поглядывая на Акинэ: уж больно странно та на меня смотрела. — Занят? Занят?! Мы чуть с ума не сошли, эгоист чёртов! — кричал Юки. Выставив вперёд ладонь, я жестом попытался остановить его словесный поток. — Прости меня! Давай не будет снова поднимать шум и мирно поужинаем. Не хочу выяснять отношения, — я протянул ему ладонь в знак примирения. — Идёт? Не сразу, но мальчонка всё-таки сменил гнев на милость, правда руку не пожал, а ограничился кивком. — Больше так не делай или хотя бы бери меня на вылазки, — буркнул он, разворачиваясь в сторону кухни.***
Радовало то, что с прощением от Юки и остальные перестали косо на меня смотреть, кажется, приняв мои извинения и на свой счёт. Единственным исключением была Хиёри, до сих пор хранившая молчание. Я старался не обращать на это внимания, показывая, что тоже могу обижаться, но всё равно украдкой поглядывал в её сторону, пока она наливала чай или передавала Дайкоку соль. — Яточка, кстати, отличный костюм! — Кофуку ободряюще мне улыбнулась. — Ты прям как айдол*** с телешоу! Я со спины тебя и не узнала! — Ага, здорово, что он так рьяно тратит заработанные деньги, — заворчал Дайкоку. — С такими покупками вы накопите на собственное жилище лет эдак через… никогда! А мне готовь на вас, дармоедов! Пропустив его колкость мимо ушей, я продолжил есть, ухмыляясь про себя, что заветный дом ближе, чем все думают. После ужина я решил, что пора посвятить орудия в свои планы, тем более что бой назначен на завтра. Пригласив их пойти за мной, я поднялся на второй этаж и, дождавшись, пока они сядут на кровать, плотно закрыл дверь. — Что ж, у меня важные новости, — начал я, хотя разговор завести было не так-то легко. — Есть кое-какая работа для одного из вас и, как бы сказать… если мы выполним её грамотно, получим целое состояние. Я решил не говорить, что поставил на кон несуществующий храм, дабы не услышать в свой адрес новую порцию упрёков. Пусть считают, что приз — куча денег. — И что за работа такая? Убить кого-то? — предположил Юкинэ, приподняв бровь. — Головой ударился? Никого убивать я не собираюсь! Просто встретил старого знакомого, Митсуо зовут, — небрежно сев на стул и закинув ногу на ногу, я старался не выдавать волнения: от этого разговора зависело очень многое. — Посидели, пообщались, и он сделал одно предложение, от которого я не смог отказаться. — Руки и сердца? — ухмыльнулся мальчик. — Очень смешно! — Надеюсь, не продаёшь одного из нас? — выдвинул Юки новое предположение. — А адекватные варианты будут? — не вытерпел я. — А прямо сказать нельзя? Мы тут собрались не ребусы отгадывать. Глубоко вздохнув, я решил, что терять уже нечего, да и действительно — чем быстрее скажу, тем быстрей узнаю результат. — Окей, он предложил устроить дружеский спарринг на камиринге. И я согласился! На пару секунд в комнате повисла звенящая тишина, нарушил которую возглас Юкинэ: — Ты с ума сошёл?! Совсем помешался на деньгах? Хочешь нас угробить? — Бред! Я не стал бы предлагать что-то слишком опасное! — оправдывался я, надеясь доказать парню, что моя идея гениальна, но никак не абсурдна. — Поверь, соперник — слабак! У него в жизни нормального орудия не было, он только и делал, что сидел за спинами других (в том числе и моей) да наживался на всяких сомнительных шабашках. — Так если он достиг успеха, может и тебе пойти по его стопам и не лезть на рожон? - бросил паренёк. — Почему прежний план отбросил: работали себе за нормальную цену, в чём проблема? Как же выводило то, что никто не хотел меня понять! Все только и делали, что лезли с нотациями, пытаясь укротить меня, как быка на родео, но ни один из них не встал на моё место и даже не попытался представить, что значит быть никому ненужным Богом! Да, я бессмертен, и что?! Теперь потратить несколько веков на постройку паршивого храма? Люди, вот, живут в среднем 60-70 лет, и многие добиваются золотых гор, изворачиваясь как угри на сковородке. — Митсуо отнюдь не был таким пай-мальчиком, каким ты его представляешь, — сдержанно проговорил я, стиснув кулаки. — За те несколько веков, что он прожил, в его шкафу накопилась приличная куча скелетов, и поверь, многие из них не горели желанием там оказаться! Он заработал своё состояние ложью, изворотливостью, лицемерием и эгоизмом! Так что я сделаю плохого, если побью этого выскочку в честном бою, да ещё и с пользой? Ведь это ради нашего общего блага! Пару секунд Юкинэ смотрел на меня, словно впервые видел. — Знаешь, на днях читал одну книгу, про мальчика-волшебника, так вот, там тоже был герой****, творивший беспредел «ради общего блага». Спешу тебя разочаровать — ничем хорошим для него это не кончилось. Больше не вымолвив ни слова, Юки вышел за дверь. Ситуация в корне менялась: долгожданный дом, маячивший за следующим поворотом, начал ускользать в такую даль, которую невозможно достигнуть одному. Я уже было отчаялся, но вспомнил, что помимо нас в комнате находилась Акинэ, не проронившая и слова за время нашего спора. Я, честно сказать, совсем на неё не рассчитывал, но теперь вариантов у меня было не так много. — Послушай… — начал было я, повернувшись к Хиёри, но она перебила. — Я предвижу, что ты скажешь, но это плохая идея! — пролепетала она. — Идти туда — огромный риск, ведь никогда заранее не знаешь, что тебя ждёт. Я понимал, почему она так говорит: у неё был опыт участия на камиринге, но это не отменяло того факта, что она была полностью не права. — В том-то и дело, что я — знаю! Митсуо мой знакомый на протяжении нескольких сотен лет! Он как прочитанная книга! Этот божок лишь с вида успешный, а в душе — всё тот же доходяга, коим был при нашей первой встрече! — я был полностью уверен в своих словах, и теперь в приоритете стояло убеждение Акинэ в их правдивости. — Похоже, вчера он выпил приличную дозу саке, иначе ни за что не бросил бы мне вызов! Это будут лёгкие деньги, обещаю! Закусив пухлую губу, Акинэ с трепетом обратила на меня взор. В её глазах читалось, что она безоговорочно мне верит, но всё равно в чём-то сомневается. И правда, спустя минуту она озвучила свои страхи: — Не уверена, что гожусь для такой работы, Ято, — тихо произнесла она, как бы извиняясь. — Я не умею драться, а в прошлый раз там, на ринге, мне просто повезло — я же говорила! Каким бы не был противник, не факт, что того крохотного опыта хватит, чтобы… Не прерывая её монолог, я резко сократил расстояние между нами и почти вплотную приблизился к её лицу. Голос Акинэ дрогнул, а фраза оборвалась на середине. — …чтобы… — вновь попыталась продолжить она, но остановилась, переведя взгляд на мою руку, которой я медленно провёл по каштановым волосам. — Ай-яй-яй, сколько сомнений, — тихо прошептал я. — Так говоришь, точно одна на ринге будешь! Отпустив непослушную прядь волос, я медленно провёл пальцами по её нежной щеке, а потом и шее. Мои касания были еле заметными, но даже от них дыхание Акинэ участилось. — Поверь, я никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не дам тебя в обиду! В лепёшку разобьюсь, но сделаю так, что мы выйдем оттуда живыми и невредимыми. Я лукавил, ведь было известно, что выиграть поединок без пары царапин невозможно, но я не стал это озвучивать. Рисовать золотые горы было пусть и не слишком правильно, но того требовала ситуация. — Я боюсь совсем не боли. Меня разъедает страх тебя подвести. Что ты будешь иначе ко мне относиться, разочаруешься… — Акинэ смотрела в пол и разговаривала, скорей, с ногами, чем со мной. — Брось, это глупости! — я взял её лицо в ладони, чтобы она не смогла отвести от меня взгляд. — Если у тебя… у нас не выйдет — я не подумаю плохого, а наоборот — проникнусь к тебе уважением, ведь ты доверилась мне, пошла на уступки! Поддавшись минутному порыву, на секунду забыв о вчерашнем разочаровании, я мягко коснулся её губ своими, наслаждаясь уже знакомым вкусом поцелуя. По телу будто прошёл разряд тока, заставивший каждый мускул вибрировать от удовольствия. Как жаль, что в голове у неё чёртов Рэй… Ну ничего — будет храм, заживём по-другому! Я не позволю этому донжуану забрать то, что принадлежит мне! — Хорошо, — вдруг произнесла она, вернув меня в настоящее. — Я согласна. Я был удивлён! Мне казалось, что больше шансов уговорить Юки, чем её, но всё получилось! Теперь дело за малым — выиграть!***
Подходя к серо-коричневому зданию заброшенного завода, я слегка нервничал. Нет, не боялся проиграть (как раз-таки в нашей победе я был полностью уверен), но грудная клетка сжималась от переживаний Акинэ, ведь это место вызывало у неё не самые лучшие воспоминания. Иногда голос внутри меня кричал, что я поступаю неправильно, что нельзя так обращаться с орудием, но я сразу же убеждал себя в том, что не надевал на Аки наручники — она пошла со мной добровольно, полностью осознавая положение вещей. Возможно, так даже лучше! Ей нужно перебарывать свои страхи, и, когда мы выйдем отсюда победителями, она поймёт, что бояться было глупо. Поймёт, что если с тобой поддержка родных — всё по плечу! Солнце клонилось к закату, отчего всё вокруг казалось ещё более угрюмым. Вроде как, скоро в этом районе начнут строительство коттеджей, но пока бывшая производственная база была идеальным местом для ринга: далеко от домов, огромная территория, плохая слышимость, да и люди сюда старались не забираться: забор с колючей проволокой и знаки «НЕ ВХОДИТЬ» выглядели довольно грозно. Глубоко вздохнув, я преодолел последние шаги и остановился перед железной дверью, ведущей в самое сердце строения. Взявшись за ручку, я перевёл взгляд на Аки, стараясь не обращать внимание на лёгкие уколы её испуга. — Не передумала? — решил спросить я, чтобы не попасть впросак в дальнейшем: будет нехорошо, если она пойдёт на попятную прямо перед ударом гонга. — Нет, просто волнуюсь, — тихонько пролепетала она, пряча за ухо прядь волос. Открыв дверь я очутился в высоком помещении, похожем по строению на амфитеатр. Кажется, раньше здесь была плавильня или типа того, поэтому переходы и мостики начинались на приличной высоте, что давало участникам свободу действий и защищало зрителей от случайных травм. В этом здании я был впервые, хоть раньше мне и довелось быть свидетелем нескольких боёв. Это было лет пятьдесят назад, и проходили они на западе Канады: пару раз я ставил на одного из участников, поднимая неплохие деньги. Но потом лавочку прикрыли из-за опасности раскрытия Небесными стражами, а новый камиринг начал действовать буквально пару лет назад, в Токио. У меня не было желания возвращаться к этому азартному виду спорта… до сего момента. До боя оставалось полчаса, и я немного растерялся. Куда теперь? Всё вокруг казалось пустынным, будто мы с моим орудием были одни. — Тебе нужно подняться на судейский мостик — он вон там, — заговорила Акинэ, указывая наверх. — Хорошо, спасибо. Постоишь тут? Я заранее решил, что не стоит брать Хиёри к организаторам: вдруг они озвучат наши ставки? Тогда я окажусь в неудобном положении, особенно если эта дурочка не догадается держать язык за зубами. — Угу, — кивнула она растерянно. — Я мигом! Не утруждая себя долгим подъёмом, я переместился на несколько этажей выше, оказавшись в комнате, напичканной старым оборудованием: пультами, щитками и сотнями метров кабеля. За поцарапанным столом восседали три судьи, напоминавшие мне злых поросят из сказки: тучные, с нависшими веками и опущенными уголками губ — они выглядели и смешно, и устрашающе одновременно. — А вот и второй участник, наконец-то! Явился! — проговорил один из них хриплым, низким голосом. — Давайте решать появившуюся проблему, да побыстрей. — Какую проблему? — не понял я. Вроде, пока не успел ничего натворить. — А такую, Ято, — раздался знакомый голос, — при которой участник ставит на кон несуществующий храм! Резко обернувшись, я увидел Митсуо, сидящего на покосившемся стуле в углу комнаты. Правда, после этих слов он встал, грозно надвигаясь на меня. — Я могу всё объяснить, — начал я, подняв руки и стараясь лихорадочно придумать оправдание. — Ну попробуй! Я к тебе, значит, со всей душой, а ты решил на мне нажиться? Как-то это не «по-божески», не находишь? Чёрт! Не думал, что всё закончится так быстро! Обидно, ведь вчера перед тем, как попрощаться с Митсуо, я отдал ему пять тысяч йен на судейский взнос (он заверил, что сам всё организует, ему, мол не сложно). Теперь эти деньги ушли коту под хвост! — Что молчишь, язык проглотил? — не унимался давний знакомый, начиная активно жестикулировать. — Нам не интересны ваши прения, — вмешался второй судья, подёргивая противной жидкой бородкой. — Или вы приходите к компромиссу и ставите на кон нечто иное, или бой закончится не начавшись. Ваше решение? — Да что ставить-то, что ставить? Оказалось, у этого чурбана и нет ничего! Он бездомный побирушка, у которого единственная ценность… Вдруг Митсуо замолчал, а в его глазах будто вспыхнул свет от включившейся в голове лампочки. — Точно! — он бросил взгляд вниз, приметив стоявшую у края ринга Акинэ. — Пусть ставкой будет — священное орудие. На такой расклад я согласен! — А я — нет. Во-первых, она не вещь, а во-вторых, мне твой шинки нафиг не сдался! Своих хватает. Сложив руки в замок, я опёрся на бетонную стену, наблюдая за его реакцией. Ишь, чего захотел! — Ты не понял! Я не меняю свою ставку. Она прежняя — храм, и, если проиграю, он твой. — А смысл? — В том, что «А» — мне всё так же скучно, «Б» — жалко оставленного взноса и «В» — уж больно девица хороша! Митсуо странно причмокнул, как кот, объевшийся сметаны. Было видно, что мысль о том, что Хиёри будет принадлежать ему — грела. Что же касается меня, ощущения я испытывал двоякие: представляя, как он даёт Акинэ имя и лапает её своими потными пальцами, я наполнялся такой злостью, что хотелось крушить всё, подобно цунами. Но мысль, что выиграть будет легко, и приз — новый дом, заставляла смотреть на это предложение иначе. Нужно рискнуть. — Не вижу при тебе шинки. С кем выйдешь на ринг? — спросил я, почти решившись на сделку. — С одним из старых, а что? — спросил он ехидно. — Да нет, просто интересно, — ответил я, прикидывая, что орудия Митсуо (а я с ними был знаком) показывали себя не самыми лучшими бойцами при наших встречах, и бьюсь о заклад — за эти годы мало что изменилось. — По рукам! — я протянул ладонь. — Только у меня условие: на арене ставки не озвучивать. Идёт? — Идёт! — Митсуо ударил по моей руке, дождавшись кивка от одного из судей. Спустившись к дожидавшейся меня Акинэ, я был слегка обеспокоен. Слишком уж легко мой знакомый согласился на сделку. Хотя… может у меня паранойя? Тем временем трибуны перестали пустовать — аудитория собралась приличная! Видимо, наш спарринг многих заинтересовал. — Всё в порядке? — спросила Хиёри, обхватив моё запястье. — Вы что-то долго. — Да нет, всё отлично. Обговаривали детали, — ответил я, стараясь выглядеть спокойным. — А ты как? Нервничаешь? На самом деле спрашивать было бессмысленно, ведь я итак это знал: от чувств Акинэ сердце периодически так замирало в груди, будто я падал с высоты. Но спросить было нужно, чтобы она чувствовала мою поддержку. — Если честно, от волнения даже подташнивает! — она улыбнулась, правда как-то вымученно, искусственно. — Когда начало? — Уже, — я махнул головой в сторону остеклённого помоста судей. Один из них как раз вышел на середину. — Приветствую собравшихся! — он поднял руки, словно хотел обнять всё здание. — Перед поединком я зачитаю правила, которые должны соблюдать наши участники: 1) использовать одинаковое количество орудий; 2) не использовать артефакты, амулеты и прочие средства, увеличивающие способности хозяина и/или орудия или защищающие от нападения соперника; 3) разрешено брать на поединок орудия одного вида: те, что используются в ближнем бою не могут быть поставлены против тех, что применяются для дальнего; 4) каждый из участников сделал ставку, и с этого момента она принята и не может быть изменена; 5) запрещено ставками или иными действиями, касающимися камиринга, затрагивать жизнь или здоровье смертных; 6) если кто-то из участников сдаётся на любом из этапов — поединок считается завершенным в пользу соперника; 7) бой начинается и заканчивается с гонгом. Если один из участников продолжает поединок после этого звука — ему автоматически засчитывается поражение; 8) при невыполнении обязательств (отказе отдавать выигрыш) — участник будет наказан по всей строгости! На этой оптимистичной ноте судья сел на помост, чтобы наблюдать за поединком, а воздух пронзил предупредительный гонг — пора выходить на ринг. — Ничего не бойся! — быстро затараторил я, взяв Хиёри за плечи. — Мы выиграем, и на то есть три причины: первая — ты умничка, вторая — у Митсуо ужасный шинки, и, кажется, сюда они пришли размяться, а третья… — я запнулся, ведь последняя причина заключалась в том, что сильно ранить, а тем более убить орудие, которое должно стать твоим выигрышем — неразумно, но Акинэ об этом знать не должна. — А третья причина — удача явно на нашей стороне! Всё пройдёт отлично! Я ободряюще ей улыбнулся и двинулся в сторону синего квадрата, являющегося нашим стартом. То же самое проделал и Митсуо, правда, шинки уже был в форме орудия и виднелся у него из-за спины. Странно, такого клинка я раньше не видел. — Красный участник, призовите орудие в человеческую форму — мы должны удостовериться, что на его теле нет запрещенных артефактов, — громогласно прорычал третий судья, словно его раздражало, что начало откладывается. — Конечно, конечно, — елейно протараторил тот. — Вернись, Дейки! То, что произошло дальше, заставило меня вскрикнуть от резкого укола в шею. — Ты чего, Аки? — с укором произнёс я, растирая больное место. — Мы ещё даже не начали! Но, кажется, она меня не слышала. Стоя чуть впереди, она шаг за шагом сокращала расстояние между нами, двигаясь спиной вперёд. Я видел, как её шею покрыли мурашки, а ноги слегка дрожали, но не понимал в чём дело. — Ты мне ответишь? — грозно спросил я, хватая её чуть выше локтя и разворачивая к себе лицом. — Риотто, — на выдохе произнесла она, с ужасом глядя мне в глаза. — Это одно из орудий Валаама! Он держал меня там, в каминной комнате, пока его хозяин, пока он… Закрыв лицо руками, она попыталась глубоко вздохнуть, но вышло как-то прерывисто. — Ты соврал мне! — крикнул я, прижимая Хиёри к груди и поглаживая её волосы. — Говорил, что возьмёшь одного из своих! — Один — один, — ответил Митсуо через всё поле. — Ты тоже соврал, зато теперь мы на равных! Я знал, что доверять ему нельзя, но для самобичевания ещё будет время. Сейчас нужно было настроиться на поединок, ведь если я сдамся — всё равно проиграю! — Послушай, Аки, нам нужно собраться! Не важно, кто напротив. Я бы не испугался боя, даже если бы соперником был дракон, ведь рядом ты! За наше недолгое знакомство ты так много сделала для меня и Юкинэ: спасала нас, рискуя собственной жизнью, и никогда не боялась! — я провёл по её щеке тыльной стороной руки, стараясь вложить в этот жест всю нежность, на которую был способен. — Я никогда не встречал человека настолько безбашенного, храброго и доброго одновременно. Вспомни хотя бы тот случай, когда ты ломилась в парадную к Бишамон******. Я искренне улыбнулся, вспоминая те времена: хоть приключений нам хватало, жизнь не была такой сложной, запутанной. — Просто когда вижу его, в голове сразу всплывает тот день, и я снова чувствую ту боль… — А ты вспоминай лучше, как поразила Валаама! Ты, похоже, единственное орудие, которому это удалось! Так кого бояться? Недалёкого шинки, что возомнил себя мачо? Или Митсуо, который даже не знает, как правильно держать клинок? Поверь уже в себя! Получилось раз — получится и два! — Правда? — Хиёри подняла на меня глаза, полные слёз, но её губы растянулись в улыбке. — Я никогда тебе не врал! Я не смог скрыть укора в голосе, ведь ложь Аки до сих пор жгла сердце, но это сейчас не главное. Победа — вот о чём я должен думать. Глубоко вздохнув и на пару секунд закрыв глаза, Хиёри, кажется, успокоилась, потому что чувство тревоги, ощущаемое мной последние минуты, заметно утихло. — Я готова, — с вызовом произнесла она, возвращаясь на синюю метку. Тем временем Митсуо снова призвал шинки и теперь махал им, со свистом рассекая воздух. Я недооценил его: орудие было превосходным, очень похожим на обоюдоострую глефу*****, только лезвия были не обычными, а напоминающими языки пламени. — Ко мне, Шууки! — крикнул я и Аки подчинилась. Как не прискорбно, но нам не хватило времени до конца продумать стратегию. Дело в том, что готовились мы к одному, а ситуация обернулась к нам иным боком и всё наше утреннее обучение шло коту под хвост. Митсуо был не слишком сильным противником, но двусторонний клинок в его руках требовал от нас не только осторожности, но и молниеносной реакции. Не успел я дать Акинэ хоть пару советов, как снова прозвучал гонг, давая команду к старту поединка. Нужно было действовать быстро. — Слушай внимательно! Самым лучшим вариантом будет — напасть со спины, — я старался говорить тихо, чтобы меня слышала лишь Хиёри. — Глефой сложно бить назад — для этого руки должны быть натренированными и гибкими, чего о нашем сопернике никак не скажешь. Но не уверен, что случай подвернётся достаточно быстро, поэтому я постараюсь держаться подальше, нанося косые удары, а твоя задача предупреждать о внезапных атаках и не попадаться между языками острия, поняла? — Да, — услышал я в голове знакомый голос. Как ни странно, Аки совсем перестала нервничать, будто мои руки успокаивали её. Первый выпад противника мы отразили без особого труда. Кажется, в случае с Митсуо — орудие управляло им, а не наоборот. Действия их не были скоординированы, каждый думал по-своему. Я пользовался этим, стараясь наступать исподтишка, рассчитывая на силу своей шинки. За первые минуты наши клинки столкнулись пять или шесть раз, осыпая бетонный пол снопом искр, но никто из нас так и не смог нанести врагу хоть какое-то повреждение. Риотто будто читал мои мысли и в самый последний момент поворачивался в руке хозяина так, чтобы парировать удар. Я же, в свою очередь, словно нутром чувствовал их замысел, и всегда находился на шаг впереди, не давая исполнить задуманное. Спустя ещё минут пять я начал выдыхаться. Мощь, заключенная в глефе, была так огромна, что я уж засомневался: вдруг мой изворотливый знакомый смог обмануть судей и использовал артефакт? Ну не может обычный меч быть с такой невероятной силой! При ударе на меня будто обрушивался стотонный вес, который с каждым разом сдерживать было всё сложней и сложней. Решив, что стоит перевести дух, я отпрыгнул на другой край арены. Акинэ, хоть вида не подавала, тоже вымоталась, поэтому стоило отдохнуть. Соперник, кажется, не спешил преследовать меня, наверно, тоже решив восстановить силы. Делясь с Хиёри новым планом действий, я старался не упускать врага из вида, но при этом слишком сильно распылил внимание, ища выход из ситуации. Это было моей ошибкой. Когда я заметил странное, резкое движение с другой стороны ринга — было поздно. Один из концов глефы летел в нашу сторону со скоростью пули, со свистом рассекая воздух. Инстинктивно я шарахнулся в бок, но он, словно змея, изменил направление, целясь в голову. В попытке защититься, я поднял клинок и выставил его остриём вперёд, поддавшись инстинкту, выработанному годами, но сейчас сыгравшему со мной злую шутку. Если бы катана встала плашмя, я, скорее всего, отразил бы удар, но в нашем случае металлическое перо вражеского орудия с такой силой врезалось в хрупкую, острую часть лезвия, что оставило на нём приличную выщербину, заставив эфес******* в моей руке вибрировать с невероятной силой. По противной улыбке надвигающегося Митсуо я понял, что его план удался: они застали меня врасплох. Мне было нечем крыть, ведь боль, постепенно накрывающая с головой, говорила о том, что Акинэ сильно ранена, а значит мы проиграли. Я проиграл.