Иная реальность

— Спасибо, — в школе она впервые оборачивается на уроке тригонометрии, чтобы всё-таки сказать то, что так и не успела в машине. Генри на секунду выглядит ошеломлённым, но потом просто кивает и Вик приходится вернуться к теме урока. Миссис Сандерс посматривает на неё откровенно недобро и Вик приходится быть предельно внимательной. — А меня не поблагодаришь? — Вик едва сдерживает крик, потому что Патрик не находит идеи получше, чем подкрасться со спины. Благо, в коридоре практически никого нет. — Спасибо, — она послушно произносит, просто чтобы пронаблюдать как вытягивается его лицо. Чёртов Хокстеттер разочаровывает. Лыбится довольно и шлёпает по заднице, успев убраться до того, как Вик придумывает, чем бы в него запустить. С Белчем, как и всегда, выходит удивительно легко. Она благодарит, он улыбается, и они вместе просматривают несколько эскизов. Вик нравится, что парень действительно видит в её работах что-то стоящее. Вик кажется, что они могли бы стать друзьями. *** Кроме Бев, в кино с ними идут Бен и Эдди. Они выбирают ужастик и устраиваются в довольно мягких креслах. Никто из них не берёт попкорн и Вик решает не выделяться, хотя ей и интересно, с чем это связано. Ужастик оказывается средней паршивости, из тех, что скорее смешат, чем пугают, но Вик видит, как Эдди цепляется за Бев. Девушка тоже не выглядит счастливой. Ну, по крайней мере, хотя бы Бен смеётся вместе с Вик. — Чтобы я ещё хоть раз согласился с твоим выбором фильма, — всю дорогу обратно Эдди ворчит, тыкая в Бена пальцем, тот, впрочем, не обращает на это никакого внимания. Они затевают ещё какой-то малосодержательный разговор, и Вик чувствует себя куда спокойнее, когда они всё-таки расходятся. Это грустно, потому что эти ребята — друзья Бев. А Беверли Вик нравится. *** Столкнувшись с Патриком на следующий день в коридоре, Вик покоряется судьбе. Она позволяет ему выровнять своё положение и даже идёт рядом до следующего класса. Они не разговаривают. Но Вик практически перестаёт чувствовать угрозу. — Умеешь обращаться с оружием? — он вылавливает её и после урока, но теперь весь светится нетерпением. — Нет, — Вик малодушно радуется, что Бев нет на горизонте. — Тогда пойдём, — Патрик хватает её за руку и тащит за собой. Вик покоряется судьбе. В конце концов, делать сегодня ей откровенно нечего. Да и если бы они хотели бы с ней что-нибудь сделать, шансов уже было более чем достаточно. Они оказываются у машины Белча даже раньше, чем Вик заканчивает себя уговаривать. А потом Генри показывает класс с бутылками и пистолетом. Вик во все глаза смотрит. А Бауэрс неожиданно пистолет ей протягивает. И, конечно же, Вик так и не сбивает не одной банки, но чувство принадлежности почему-то появляется. Особенно, когда он изо всех сил пытается ей объяснить, как стоять и целиться. Вик начинает таскаться вместе с ними и это до странного быстро примиряет её с Дерри. Город ей, как будто бы … улыбается? Бев, увидев её вылезающей из машины Белча, только плечами пожимает, и Вик едва на шею ей не бросается, потому что терять подругу не хочется. *** Именно Патрик, кто бы сомневался, первым предлагает ей сигарету. Они сидят вокруг костра, которые вообще-то строго-настрого запрещено здесь разводить, и жарят хлеб. Патрик протягивает ей сигарету, и возмущённо фыркает, когда Вик отказывается. Она не собирается читать им лекции о здоровом образе жизни, хотя бы потому что сама такой фигнёй не страдает, но сигареты ей не нравятся. Они, блять, воняют. И Вик совсем уж не ожидает того, что, в очередной раз, вдохнув дым, Патрик наклониться к ней, и выдохнет его прямо ей в рот. — Ты охуел? — она едва ли не на метр от неожиданности подпрыгивает. Патрик смеётся и Вик замечает, что начинает привыкать уже к откровенной маньячности этого смеха. — Патрик, — в голосе Генри даже угрозы не слышится, а Хокстеттер уже сдувается, как шарик с проколотым боком. Грустно вздыхает и тушит сигарету. Вик справедливо принимает это за извинение. Всё равно этот уебан теперь курить до конца вечера не будет. — Почему нет-то? — едва ли не обиженно через некоторое время у неё спрашивает. — Запах не нравится, — она не говорит, что в рюкзаке носит ещё одну кофту, которую переодевает перед заходом в дом. Иначе дед точно запретит ей выходить на улицу в ближайшие лет сто. — Зато расслабляешься, — Патрик пожимает плечами, приваливаясь к её боку, и Вик не возражает. Расслабляться Патрику и вправду надо, потому что, на взгляд Вик, таблетки ему помогают постольку-поскольку. — Я же не возражаю, что ты куришь рядом со мной. Хотя, между прочим, пассивное курение тоже убивает, — тут уже смеются все и Вик выдыхает. Она хотела, чтобы этот вечер был хорошим, и он действительно такой. Ближе к двум часам Вик начинает потряхивать. Она наконец-то осознаёт, что надевать лёгкую кофту было глупым поступком. От Патрика идёт тепло, но его явно недостаточно, чтобы она согрелась. На её плечи приятно тёплым грузом опускается куртка, Вик вдевает руки в розовые рукава и только потом осознаёт. — Спасибо, — она улыбается Генри, кутаясь в его куртку. Он только кивает, возвращаясь на своё место. Хлеб оказывается вкусным. Горячим и хрустящим. *** — Тебя подвезти? — Генри для Вик всё ещё загадка. Её удивляет даже то, что у него оказывается тоже есть машина. Бауэрс жуток и ужасен по мнению всё той же Бев. И всё же Вик он спасает. Даже от своих друзей. — Спасибо, — она кивает, забираясь на переднее сиденье, — Патрик и Белч их уже покинули, и оставаться с Бауэрсом наедине — волнительно. Она комкает в руках сумку и смотрит на темноту дороги. Генри с ней практически никогда не говорит. Вик знает, что он подрабатывает в автомастерской и практически стопроцентно связан с продажей наркоты. Знает, что его отец — коп, и что Генри едва не убил его несколько лет назад. Точно знает, что от Генри надо держаться подальше и всё же вот она — сидит в его машине и в его куртке. И мечтает, что он наконец-то откроет свой рот. — На той неделе контрольная, — она, правда, за него волнуется. Тригонометрия — явно не тот предмет, который даётся Бауэрсу, а подготовку он предпочитает игнорировать. — Я помню, — он пожимает плечами, включая печку. — Я просто подумала, — Вик смотрит исключительно на свою сумку, — Мы могли бы вместе позаниматься, — чёрт, она надеется, что в её голосе не звучало всей этой надежды. — Хорошо, — она удивлённо на него смотрит. Он, правда, что ли согласился? Даже без танцев с бубном? — Так понимаю, у тебя не вариант? — она удручённо кивает. Дедушке Бауэрс как кость в горле. Как и вся его компания. — Тогда у Патрика, — иногда Вик, правда, удивляют их отношения. Хокстеттер Генри не перечит, едва ли хвостиком за ним не ходит. Вот и сейчас она понимает, что это не неопределённое, ну если Патрик согласится, нет, Генри подразумевает, что он заранее согласен. — Завтра? — завтра воскресенье и Вик предполагает, что всё перенесут на неделю. Но надеется, что нет. Ей без них одиноко. Кто бы ещё ей сказал, что она так привяжется к чёртовым ублюдкам. — Забились, — и Генри ей улыбается. Вик пинками сердце обратно на положенное место загоняет. — Тогда до завтра, — она улыбается ему в ответ, и выходит из машины, потому что они приехали. И похер ей на то, что последний выходной она собирается потратить на учёбу. *** — Привет, Викки, — ей открывает младший брат Патрика, Эйвери. Вик знает, что с ним связана какая-та ужасная история, но никто не спешит ей её рассказать. Вик думает, что и не надо. Что рано или поздно всё равно проболтаются, когда доверять чуть больше станут. — Привет, — она улыбается парню, тому уже одиннадцать, и, по видимому, малый считает, что это дохрена как много. — Патрик сказал, проводить тебя до его комнаты, — Эйвери хватает её за руку и тащит наверх. Вик не сопротивляется, ей вообще-то там и надо оказаться. — Ты, правда, этого хочешь? — хмурый Патрик кивает на учебник. Вик его, учебник, конечно же, пожалеть изо всех сил хочется. Хокстеттеру на учёбу явно с высокой башни и это заметно по бедному и несчастному, разрисованному учебнику. — О, да, — она дьявольски ухмыляется, доставая из сумки свой, чистенький и новый, даже в обложку запихнутый. Патрик на него смотрит с брезгливым недоумением. — Вам вообще-то, вот совсем не с руки на второй год оставаться, — она с намёком смотрит на захламленный стол. — Я и не останусь, — возмущается Патрик, сгребая всё в ящики. — Может быть, всё-таки займёмся чем-нибудь более интересным? — от загребущих рук Вик привычно уже отбивается.  — Да щаз, — фыркает, раздумывая, не было ли это планом Генри изначально, не явиться, оставив её разбираться с Патриком. Только вот это практически нереально. Вик прекрасно видит, что как раз с Патриком её в принципе стараются наедине не оставлять. Так что, услышав её один звонок в дверь, Вик выдыхает с облегчением. Стараясь не замечать обиженного взгляда. — Привет, — Белч, по всей видимости, сразу после тренировки. По крайней мере, пасёт от него будь здоров. — Ты помнишь, где душ, — Патрик демонстративно зажимает нос и Белч их вновь покидает. — Они думают, что я тебя сожру, — грустно выдыхает Хокстеттер. — И расчленишь, — Вик фыркает, вспоминая их первый разговор. — В любом случае, ты сам дал им достаточно оснований, — Вик пожимает плечами. И ей его абсолютно не жалко. Вот совсем. — Генри задерживается, — Белч выходит из душа уже в нормальной одежде и кивает на учебник, — У какого заучки вы это украли? — Вик обиженно дуется. И, божечки, как же это охуенно, иметь людей, рядом с которыми можно, блять, даже дуться. И знать, что тебя тут же утешать полезут. Ну, или, в крайнем случае, спизданут ещё что-нибудь нелицеприятное. И они, правда, готовятся. Вик до конца не верит в серьёзность намерений. Но к приходу Бауэрса они успевают разобрать четыре задачи. И это чертовски успешный результат. А потом Вик пугается, потому что у Генри рассечена губа и футболка в крови, и вообще он выглядит так, как будто бы по нему проехался каток. Она полузадушено вскрикивает, а Патрик всё также равнодушно кивает в сторону ванной. Вот как так можно-то? Генри же больно. Конечно, Вик знает, что никого из её вроде как друзей нельзя отнести к паинькам, но раньше никто по морде не огребал. Не на её глазах. — У тебя есть аптечка? — она сама готова нарушить правила личного пространства, выставленные для Патрика, просто, чтобы того потрясти. — Естественно, — тот закатывает глаза, отводя её руки, и подходит к шкафу. Разгребает кучу из неаккуратно напиханных футболок и достаёт довольно большой ящик. У заглянувшей туда Вик начинает дёргаться глаз. Как часто эти мудаки игнорируют медпомощь, если им требуется такой арсенал? — Не одолжишь мне чего-нибудь? — Генри выходит в одном полотенце и Вик отводит глаза. Недостаточно быстро. Он не выглядит накачанным и огромным, как тот же Белч, но и не настолько худой, как Патрик. У Генри есть чёртовы мышцы и Вик про себя всхлипывает. Вот ей совсем не до стояка сейчас. Судорожно вспоминает ближайший просмотренный фильм ужасов. И глаза закрыть, окончательно, блять закрыть глаза. И даже из-под ресниц не подсматривать. — Извини, — Генри дотрагивается до её плеча и глаза открыть всё-таки приходится. Судя по виноватому выражению, он решил, что она стесняется. Ну упс, о реальном положении дел Вик рассказывать как-то не хочется. — Просто задумалась, — ложь довольно неловкая, но их версия для Вик всё равно наиболее выгодная. Хотя то, насколько задумчиво на неё смотрит Патрик — напрягает. — Что у тебя болит? — она всё-таки решается играть в доктора, понадеявшись, что никто ничего не поймёт. Утягивающее бельё спасает, но не всегда, а к каким-то более серьёзным мерам Вик переходить не хочет. — Ничего, — Генри пожимает плечами, ему явно идея о том, что вокруг будет вертеться курица-наседка, не нравится. Вик становится обидно. Она хмурится и отходит, когда Генри хватает её за руку. — Хорошо-хорошо, — поднимает руки вверх в знаке капитуляции. Подходит чуть ближе, показывая лицо. Кроме губы рассечена ещё и бровь, и Вик оперативненько заклеивает всё пластырями. Хочет выбрать с утятами, но потом решает, что такую шутку он оценит как-то вряд ли. Она предполагает, что это ещё не все повреждения, но Генри заявляет, что кровь на футболке не его, а мудака, который какого-то хуя решил, что Бауэрс без свиты окажется в уязвимом положении. Вик ловит себя на мысли, что с неведомым мудаком вообще-то согласна, особенно учитывая габариты Белча. И ей очень не хочется, чтобы Генри выходил куда-то в одиночку. — Так что всё в порядке, — футболка Патрика ему одновременно мала и длинна, и Вик хихикает, оценив внешний вид. Спортивные штаны выглядят норм, хотя Вик готова поклясться, что натягивал их Бауэрс с трудом. — Вернёмся к нашим баранам? — Патрик злорадно подсовывает чистенький учебник прямо под нос Генри. Вик уже свыклась с тем, что на её вещь смотрят как на пришельца. Генри тяжко вздыхает и мучения всех четверых продолжаются. Вообще-то Вик в теме тоже плавает, так что грустно действительно всем четверым. Ещё где-то через час к ним заходит мама Патрика, глядя на компанию ужасно удивлённо. Дженна привыкла относиться к своему сыну как к часовой бомбе. Она знала всё про его диагноз, поставленный в возрасте пяти лет, так чертовски рано. И ещё не видела, чтобы он действительно чем-то интересовался, после того, как ему выписали таблетки, позволяющие контролировать его состояние. Миссис Хокстеттер боялась, что рано или поздно таблетки перестанут действовать и Патрик снова причинит кому-нибудь вред. Именно поэтому в своё время она так и не нашла работу, вместо этого предпочтя пройти курсы самообороны и получить право на ношение оружие. И теперь он сидел, в окружении друзей хулиганов и готовился к контрольной. Дженна почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Она быстро поставила на стол тарелку с бутербродами и вышла, направившись прямо к комнате младшего сына. Она должна была убедиться, что с Эйвери всё в порядке. Только вот, какие бы усилия Дженна не прилагала, чтобы скрыть то, что она боится Патрика, тот всё равно это чувствовал. Он буквально ощущал идущий от неё запах страха, как могут лишь хищные звери, преследующие свою добычу. Только вот мать он любил, точнее, был уверен, что чувство, возникающее в груди — это любовь. Его психиатр убил чёртову тучу времени, чтобы расширить для Патрика круг настоящих людей. Но до того как он встретил Генри, туда входила только семья. И то, что они все его боялись. Чёрт, лучше бы он и дальше считал их всего лишь декорацией. Не боялся его только Эйвери, что было достаточно странным, но это было хорошим стимулом, чтобы проводить с ним время. Патрик Хокстеттер наслаждался теплом чужого человека рядом даже сильнее, чем ощущением чьей-то боли или страха. Единственное условие — человек должен был быть настоящим, иначе это ни хрена не работало. А то, что мать всегда за ними с братом наблюдала, находясь на расстоянии броска — убивало и не давало почувствовать себя сколько-то лучше. Никто, даже чёртов гений психиатр не знал, насколько близко к самоубийству был Патрик до того, как встретил Генри Бауэрса. Точнее до того, как тот принял его в свою шайку. Это было невероятным, но Патрик сразу же понял, что перед ним настоящий человек и за то, что Бауэрс позволял ему оставаться рядом, Патрик готов был на что угодно. За Генри не следила мамочка, которая бы боялась, что его расчленят. Хотя это практически и случилось, когда им было по одиннадцать, но Патрик всё ещё боится вспоминать об этом. Только знает, что если бы они с Белчем не оттащили бы тогда Генри от блядского стока, на три трупа в Дерри было бы больше. Вик берёт бутерброд и отодвигает от себя тетрадь. Свою норму на учёбу она на сегодняшний день выполнила. Даже, блять, перевыполнила, учитывая, что воскресенье. — Мы поедем кататься? — Патрик прижимается уже к Генри и, несмотря на то, сколько чертовски херовых шуток о пидорах Вик от него слышала, Бауэрс его не отталкивает. Даже не обращает внимания. — Поедем, — кивает, что-то обдумывая, — Дадим выбирать даме пункт назначения, — приподнимает бровь, кидаясь в Вик ключами. Та очень надеется, что её не собираются пускать за руль. Всё-таки права она не получала и вряд ли в ближайшее время сподобится. — В пустошь, — она замечает, как резко все реагируют на её просьбу. Как будто бы … боятся? Она была там всего раз и до сих пор не понимает, почему столь заполненное растительностью место назвали Пустошью. — Ок, — Генри кивает, явно заставляя себя подняться. Вик хочется отмотать всё назад, но она чувствует, если попробует, всё станет ещё хуже. В машину они загружаются практически в гробовом молчании. *** Сидя на траве Вик чувствует умиротворение. Ей кажется, что здесь она и должна быть, но вот все остальные явно испытывают не столь радостные эмоции. Патрик вновь стоит совсем рядом с Генри, будто бы только тот может удержать его в реальном мире. В последнее время он всё чаще использует этот приём и стоя рядом с Вик, только к Белчу почти не приближается. Они затевают разговор о моделях мотоциклов, который Вик не очень-то и понятен, но она не чувствует себя лишней, просто потому, что они рядом. И Патрик опять садится совсем-совсем близко, а Белч через некоторое время сводит всё к дизайну мотоциклов, а уж в дизайне Вик действительно профи. Вик благодарно улыбается большому парню, чувствуя в себе столько любви ко всем троим. Она только сейчас готова признать, что всё-таки рада, что мама силком выпихнула её в Дерри, в иногда бывающий слишком непонятным социум, потому что здесь, рядом с ними она чувствует себя счастливой. В багажнике машины находится пиво, ну куда же без него, и Патрик вновь дымит свои сигареты. Для Вик на самом-то деле, непонятно, почему из них курит только Патрик. Хотя Белч действительно зависит от будущей стипендии, но Генри-то? Бауэрс самый странный человек, которого она встречала. На первый взгляд производит впечатление абсолютного отморозка, того кто окунёт твою голову в унитаз и заберёт все деньги, да и, по словам Бев он таким и был. Только вот он заботится о ней и до сих пор не проломил голову Патрику. Он не курит да и пиво, она же замечает, пьёт только для видимости. Постоянно отстранён, в драку практически никогда первым не лезет. Чаще всего, выёбываться начинает как раз Патрик и Генри просто поддерживает очередной мини эпизод травли школьников. Хотя к мелким не лезет уже даже Патрик. Вик вообще не нравиться, насколько постоянно они куда-нибудь вляпываются и поэтому она всё чаще идёт рядом с Патриком, стараясь отвлечь его ещё до того как что-нибудь начнётся. Белч, который представляет действительную угрозу, всю энергию вбухивает в спорт и по идее, должен был бы уже давно отделится от компашки ублюдков, просто потому, что каждое его наказание может стать последним и всё же он продолжает быть рядом. Вик и сама ну никак не вписывается. Для всех, кроме возможно всё ещё на что-то надеящегося дедушки, она девушка. И довольно спокойная девушка. Она интересуется модой и не особенно умеет драться, она, чёрт побери, едва не записалась в команду поддержки, в последний момент перетрусив до дрожи в коленках. И всё-таки она ощущает себя рядом с ними на своём месте. *** — А как тебе вот эта? — Беверли крутится перед ней в новой кофте, в последний момент едва ли не вытащенной из рук другой покупательницы. У них обеих совсем немного денег, а значит за вещи, которые они готовы купить, можно блин хоть подраться. — Тебе идёт, — Вик в очередной раз ненадолго зависает на рыжих волосах подруги. — Скажи мне, что тебя не будет забирать Бауэрс? — Бев складывает руки в умоляющем жесте. Вик в ужасе мотает головой. Она всё ещё помнит, что случилось в прошлый раз. Она тогда должна была после встречи с Беверли отправится на какие-то мотогонки, по крайней мере, именно так ей объяснил Патрик. Генри непонятно каким образом достал билеты и Вик согласилась, хотя и не представляла, как всё это будет проходить. Итак, Вик, должны были забрать около торгового центра. Только вот она не знала, что и у Бев были планы, включающие в себя неудачников. А это означало блядский апокалипсис. А началось всё с Ричи Тозиера, который в своей обычной манере что-то спизданул. Вик даже блять, не удалось расслышать, что именно это было. Только вот реакция Генри на его слова была мгновенно вспыхнувшим пламенем. Вик беспомощно наблюдала за дракой, стенка на стенку, где противник, вообще-то обладал большей численностью. Тогда всё решил мимо проходивший полицейский, при котором драчуны спешно сделали вид, что они тут совершенно не причём. А потом Вик удалось утащить Генри, за которым, ну естественно, ушли и все остальные. Спасибо хоть, Бев в этот момент зажимала Ричи рот. Иначе за итог встречи не поручился бы никто. Если честно, Вик думала, что после такого, Беверли будет её игнорировать. Но та привычно села рядом на химии, радостно поведав, как громко на Ричи ругался Большой Билл. — Он вообще-то неплохой, — Бев улыбалась, она явно тоже чувствовала себя на своём месте, — Но рот у него работает куда быстрее мозга, — Вик с ней согласна. Ричи тот ещё балабол. Но после инцидента девушки принимают за правило — никаких пересечений. Им достаточно школы. К счастью, помимо неё ребята пересекаются довольно редко, что практически мистически странно. И сегодня Вик точно знает, что встречаются они около стадиона, потому что у Белча игра, и они собираются болеть. К тому же, они смогут пронаблюдать за командой поддержки. Конечно же, мотивация у Вик и у парней — разная, но вот черлидеры одни и те же. — Хокстеттер написал контрольную на А, — Бев всё-таки не выдерживает. Это, блядь каким-то образом стало главной сегодняшней новостью. — Он не тупой, — Вик пожимает плечами, вспоминая, что в конце именно Патрик объяснял им как именно решать примеры. — Просто у него голова немного по-другому работает, — а ведь она его уже даже психом назвать не может. Вик фыркает, представив обиженного Патрика. — Да уж, учительница, по-моему, увидела в нём абсолютно другого человека, — Бев поднимает большой палец, когда Вик выходит в свободных штанах под камуфляж. Кроме них на ней ещё и майка и лифчик, который вообще-то не нужен, но предаёт хоть какой-то объём. — Мне кажется, на следующем тесте она будет стоять у него над душой, выглядывая шпаргалки, — Бев хихикает и, кажется, тоже не верит, что Патрик мог решить всё самостоятельно. — Это точно, — Вик вспоминает недоверчивое лицо миссис Сандерс. Вик слышит звонок телефона и видит на экране «мама» и это очень странно, потому что та всё ещё должна быть в зоне, где телефоны не ловят. — Алло, — она жестом просит Бев немного подождать, мучительно вслушиваясь в тишину на том конце провода. Наконец-то мама отвечает. — Вик, мы с твоим отцом попали в небольшой ураган, — у Вик буквально замирает сердце. — С нами всё хорошо, но папу довольно сильно поранило. Восстановление займёт около нескольких месяцев и мы собираемся провести их у дяди Рона, ты же помнишь его, — Вик уже предполагает, куда ведёт мама, но просто надеется, что ошибается. — Помню, — она кивает, заново привыкая к мысли о том, насколько непредсказуемая работа у её родителей. — И я подумала, что ты могла бы приехать к нам, — Вик просто не может в это поверить. Она, конечно же, знает, о том, что родители не могут приехать сюда, потому что дедушка терпеть не может её папу, но мысль о том, чтобы уехать отсюда — ножом по сердцу. — Я бы не хотела менять школу, — почему-то Вик думает, что бабушка не стала рассказывать маме о новых друзьях внучки. — Давай ты приедешь к нам хотя бы на день Благодарения? И решишь уже на месте? — и Вик всё-таки соглашается. Она заранее чувствует опускающуюся на плечи тоску. Но она скучает по родителям, даже если обижена, что они её здесь бросили. — Что случилось? — Бев глядит на неё практически испуганно. — Мне придётся уехать отсюда на день благодарения, — в их школе каникулы составляют неделю и Вик это уже не нравится. — Но ты вернёшься? — кажется, Беверли не чувствует проблемы. Хотя Вик уверена, если сказать ей, что она также на неделю уедет куда-то, лишившись своих ребят, Бев на первых секундах пошлёт всех нахер. В особенно учитывая то, что отец у Беверли — чёртов мудак, а мать недостаточно сильная, чтобы решиться от него уйти. — Вернусь, — она кивает, уже прикидывая, как будет рассказывать свою новость остальным. К стадиону она идёт, специально замедляя шаги… *** — Ты же вернёшься? — Патрик возмущённо смотрит на неё, кажется, совсем забыв о первоначальной цели — полюбоваться на полуголых девчонок. — А куда я денусь? — Вик не стала даже озвучивать, что ей насовсем переехать предлагали. Почему-то становится страшно. Будто бы Патрик действительно чёртов маньяк и прямо сейчас решает, а не запереть ли её в подвале, чтобы не рыпалась? Но он только расстроено кивает и придвигается поближе. На команду болельщиц ему, в конечном счёте, оказывается глубоко плевать. — Захочешь остаться в нормальном городе, — Генри вступает в разговор довольно внезапно. Вик вообще-то сомневалась, что он их слушает. Уж его-то помпоны интересовали аж до крайности. Вик не хочется признавать, что её это как-то задевает. — А чем плох Дерри? — она, правда, не понимает. Вик вообще бывала в городах чаще всего проездом, поэтому Дерри для неё — стабильность. Слово, которое неожиданно начало иметь для неё положительное значение. О странном ощущении надвигающейся беды, возникающей у неё на первых порах девушка предпочитает забыть. — Мне кажется, что с вами всеми здесь что-то случилось и теперь вы не говорите прямо, предпочитая ограничиваться намёками, — Вик правда так думает. Она замечает, какой грустно-задумчивой иногда становится Беверли, как Генри уезжает непонятно куда, чтобы развеяться, как Патрик подолгу пялит в стенку. Из них всех наиболее понятным остаётся Белч, но и тот слишком много сил отдаёт футболу. Он, конечно, чертовски хороший игрок, но Вик практически уверена, что Хаггинс перебарщивает. И внезапно она видит в скором отъезде одну светлую сторону — она сможет взглянуть на Дерри после действительно другого города. Может быть, и заметит что-нибудь из того, что так тщательно от неё скрывается. — Мы были детьми, — Генри пожимает плечами, даже не отрицая того, что что-то ужасное действительно имело место быть. Что-то, что продолжало разгрызать на кусочки их чёртовы сердца. — Я вернусь, — она обещает даже не им, себе, вглядываясь в тучу, собирающуюся пролиться прямо на поле. И это в начале второго тайма. Вик улыбается, может быть, с этим городом действительно что-то не так? — Иначе мне придётся тебя забирать, — Патрик улыбается, как будто бы шутит, но Вик же чувствует, насколько он серьёзен. И всё-таки, только сейчас, после признания, страх окончательно улетучивается. — И тебя загребут копы, — смеётся Генри, — За угон чьей-то тачки, — Вик подхватывает этот смех, чувствуя первые капли дождя у себя на щеках. Дождь до странного тёплый. Вик открывает на секундочку зажмуренные глаза… Она правда надеется, что её визг не слышит весь стадион. Потому что капли, барабанящие по траве, совсем не вода. — Этого не может быть, — она шепчет. Выставляя перед собой руки лодочкой, понадеявшись, что сейчас видение растает как чёртов дым. Но нет, по её ладоням струится кровь… — Идём со мной, — Вик слышит голос Генри, но готова поклясться, что не видит его. Она всхлипывает, когда её с двух сторон хватают под руки и практически относят в сторону раздевалок. Вик крепко зажмуривается. Они залезают под душ все втроём и это невероятно неудобно. Мокрая одежда облипает тело и Вик готова кричать уже по другому поводу. Это чертовски опасно, находиться рядом с ними в таком виде. Она открывает глаза, чтобы убедится, что вода, стекающая с неё, действительно розовая, но это не так. Она секунду тупо всматривается в водосток, а потом всё же догадывается подбежать к окну и глянуть на улицу. Дождь совершенно обычный. — Кажется, Дерри не очень-то хочет тебя отпускать, — Патрик потеряно хихикает, усаживаясь прямо на пол. Прислоняется лбом к бедру Генри. Он, кажется, действительно успокаивается от того, что кто-то настолько к нему близко. Вик подозревает, что дело в том, что это именно Бауэрс. — Вы ведь тоже это видели? — спрашивает потерянно, опасаясь, что успела каким-то образом свихнуться. — Иначе не полезли бы в душ, — мрачно подтверждает Генри, всё-таки выключая воду. На дворе осень и всем троим довольно холодно торчать в раздевалке в насквозь промокшей одежде. Генри снимает с себя футболку, выжимая. Вик остро жалеет, что не может сделать также. Хотя, может быть ей стоит запереться в туалете? Так она и делает, избавляясь от воды так хорошо, как это только возможно. Им нужно ещё подождать Белча, который закончит хорошо, если минут через сорок, и они решают сделать это в машине, где хотя бы есть печка. Когда все влезают в его тачку, Генри издаёт действительно расстроенный звук. Вик его понимает, кому бы понравились мокрые люди с всё ещё текущей с них водой. Бауэрс врубает печку и через некоторое время Вик становиться тепло. Она сидит на заднем сиденье, тогда как Генри и Патрик расположились на передних, а значит у неё значительно больше места. Вик не понимает, почему они больше не берут машину Белча, но почему-то не спрашивает. Патрику, если она правильно поняла, машину нельзя водить в принципе. Минусы поставленных диагнозов. Она практически засыпает, убаюканная теплом и мерным стуком дождя, когда в окошко кто-то стучит. Чёрт, Хаггинс. Она двигается, давая ему сесть рядом, и смотрит выжидающе. Ей немного неловко, что никто из них не смог дождаться окончания игры. Но судя по всему, Белчу тоже не до этого. Он до ужаса бледный. — Оно ведь вернулось? — он смотрит только на Генри, совсем игнорируя Вик, но обижаться та и не собирается. Ей слишком страшно. — Я не знаю, — Бауэрс мотает головой, морщась как от сильной боли. — Что такое оно? — Вик ведь правда не понимает. Ей и хотелось бы, но они говорят чёртовыми шарадами. — Не что, а кто, — Генри устало выдыхает, заводя мотор. — Это чертовски длинная история, — он выруливает на дорогу. — Ты должна уехать на чёртов День Благодарения в свой блядский другой город и сказать матери, что хочешь там и остаться, — Вик испуганно всхлипывает, потому что, чёрт, она не ожидала от него такого. Ещё какой-то час назад он говорил, что она им нужна, а сейчас… — Вик! — он практически кричит. — Оставаться здесь для тебя чертовски опасно, — пытается смягчиться, всё-таки пристально глядя на дорогу. Вик не удивиться, если им на встречу сейчас выбежит олень или лось, она не знает, кто может здесь водиться. Да, к чёрту, сейчас её не поколышет даже блядский динозавр. — Я вернусь, — почему-то страха больше не остаётся, только упрямая решимость довести дело до конца. Она должна быть здесь, несмотря ни на что, а значит, она будет, даже если Бауэрс вышвырнет её из машины. — Ты не понимаешь, — теперь вступает Белч. Он выглядит таким же испуганным и всё ещё ни слова сказал про игру. -Так объясните мне! — она уже тоже кричит. Вик на взводе и чертовски обижена. — Нам всем стоит успокоиться, — Патрик оборачивается к ней с переднего сиденья и совсем даже не жутко улыбается. — Может быть, это был какой-то массовый глюк, а может быть Оно просто всхрапнуло во сне, — он пожимает плечами, обводя взглядом каждого. — В любом случае, это не наше дело. О нём есть, кому позаботиться. Наше дело, не попасться ему на глаза и не подпасть под влияние, — и вот это звучит жутковато. Что блять значит, не попасть под влияние? — Возвращайся, — Патрик дотрагивается до плеча Вик, — Мне будет тебя не хватать, — грустно признаётся, потянувшись за сигаретами, но тут же убирает их обратно. Генри терпеть не может, когда кто-то дымит в его машине. — Я вернусь, — ещё раз повторяет Вик, больше ничего не спрашивая. Почему-то ей кажется, что любые сказанные слова тут же обратятся в реальность. Бев на следующий день в школу не приходит, как и все остальные Неудачники…