***
Ещё несколько часов назад тот и не смел думать о получении желанного букета, но на помощь Се Ляню неожиданно пришёл добрый незнакомец. События прошлого дня словно заволокло густым непроглядным туманом, а потому молодому учителю было сложно вспомнить всё в точности, как оно было на самом деле. Правда, довольно привлекательное лицо внезапного спасителя чётко сохранилось в памяти Се Ляня: строгий взгляд, словно обжигающий холодом, лёгкая, почти незаметная улыбка, трогающая лишь уголки губ, длинные густые волосы, цвета вороньего крыла… Что уж говорить, но на фоне этого человека Се Лянь чувствовал себя не таким симпатичным, каким обычно видел себя в зеркале. К слову о Се Ляне: тот являлся учителем в одной из музыкальных школ Сямыня и его работа всегда была ему в радость, ведь с раннего детства мечта о профессии педагога теплилась в маленьком детском сердечке. С малых лет он подавал большие надежды, и даже заработал некую репутацию среди музыкантов, но в один из дней его обучения произошёл несчастный случай, лишивший его былой славы. С горем пополам он отучился в институте, и, после недолгих раздумий о выборе профессии, остановился на должности учителя сольфеджио, о чём парень ещё ни разу не пожалел. По началу он сильно переживал. Боялся, что школа не примет его, ученики не будут ставить в авторитет, и все мечты рухнут, как карточный домик… Но, к великому счастью, учащиеся крайне тепло восприняли нового учителя. Некоторые признавались, что предмет начал им нравится куда больше, чем ранее, или просто говорили, что их новый учитель классный. От всех этих мыслей голова шла кругом, Се Лянь был безумно счастлив и чувствовал себя на седьмом небе. Сольфеджио — трудный предмет, по сложности его можно было сравнить с математикой, ведь учить занудные термины было в тягость даже самым одарённым ученикам. Молодому педагогу удавалось превратить это неприятное занятие в весёлую игру, тем самым получив своеобразное расположение даже среди учителей. На его предметах все ученики получали высокие баллы, даже не смотря на то, что уроки по большей части состояли из всевозможных игр. Се Лянь был строг в оценивании своих учеников, но это не мешало ребятам каждый год становиться самым преуспевающим и примерным классом. Правда, после двух лет беспрерывной работы, преподаватель тоже слегка устал от постоянной суматохи. Стоит отметить, что за всё это время он ни разу не брал отпуск и чувствовал себя в последнее время достаточно утомлённым и, можно сказать, выжатым, как лимон. Мужчина вкладывал в учеников все силы и душу, а после работы часами сидел в мягком кресле и уныло смотрел в стену, ибо был крайне истощён, как эмоционально, так и физически. Тем не менее, школа стала для него главной любовью и местом, куда действительно хотелось возвращаться снова и снова. Поэтому Се Лянь с трепетом относился к обязанностям учителя. Шло время и начальство буквально заставило измотанного Се Ляня взять отпуск. Даже коллеги изредка хорошо отзывались о нём, не глядя на то, что его вид не всегда был опрятным, а уроки порой проходили вразрез с учебным планом. Он всегда был приветлив со всеми, абсолютно не обращая внимание на статус и интрижки людей, с которыми тому приходилось иметь дело. И вот… Долгожданный отпуск! Пришло время, хоть и ненадолго, но всё же попрощаться со своими дорогими учениками. Грустно, когда уходит такой отличный человек, хоть тот и должен вернуться уже в обозримом будущем, правда… Никто не хотел терпеть сварливую, тучную женщину, которая, по слухам, должна была заменять им их любимого педагога. — Дети, я правда буду безумно по вам скучать. Вы все прекрасно знаете, как я люблю свой предмет и каждого из вас. Вы и сами не заметите как я вернусь, и смотрите мне, как я приеду — спрошу у вас, сколько всего нового вы узнали! И да, постарайтесь не свести Лин Вэнь в могилу до моего прихода, — Это были последние его слова перед тем, как он покинул пределы школы, уже во всю наслаждаясь своим отпуском, который планировал провести в компании своего любимого пса… Дома было тихо, его пёс породы шпиц внимательно смотрел на него и учащённо дышал, создавая тем самым забавный хрип. — Привет, Жоё! Наконец-таки у меня отпуск и мы сможем наконец провести больше времени вместе… Это стоит отметить небольшим лакомством, как думаешь? — Пёс лишь радостно тявкнул и быстро завилял хвостом. Се Лянь присел на пол перед маленьким белоснежным комочком шерсти и ласково погладил того по макушке. Чёрные глаза-пуговки довольно глядели на того, явно ожидая продолжения долгожданной ласки. Но, к сожалению, парня прервал телефонный звонок…***
— Здравствуй, мама… Я… хотел поздравить тебя с Днем Рождения и извиниться за то, что так редко навещаю тебя. Я сильно скучаю и надеюсь, что сейчас у тебя всё хорошо, — Се Лянь аккуратно положил белоснежные пионы, обёрнутые дорогой бумагой перед надгробной плитой, где аккуратно было вырезано имя матери Се Ляня. Несмотря на скромный дизайн и аккуратную работу, от надгробной плиты так и веяло горечью и скорбью по умершей женщине, от чего на глазах у Се Ляня непроизвольно стали наворачиваться слёзы. — Ты была прекрасным человеком: сильным и волевым, и я безумно восхищаюсь тобой и по сей день… Я… Мне так тебя не хватает, мам… — На продолжение своего монолога у него просто не хватило сил, слишком большим горем для него стала утрата любимой матери, что прямо сейчас лежала в сырой земле среди других мертвенно-бледных тел… Ещё несколько минут он смотрел на припорошенную снегом могильную плиту, словно надеясь услышать голос своей матери, но… увы, всё было тщетно… — Я ещё вернусь, обещаю, — С этими словами он покинул могилу, а после и вовсе скрылся среди таких же надгробий…***
—Боже, прости, я, кажется, вновь проспал, — Се Лянь неловко хихикнул, словно усмехаясь над самим собой и своей глупостью. Он мягко заправил выбившуюся из пучка прядь волос, а после посмотрел на Хуа Чэна…***
— Сань Лан, меня зовут Сань Лан, — Сказал музыкант, глядя на своего нового знакомого, которого, как и цветы, покрывал тонкий слой снега. Музыкант не хотел раскрывать своей личности, и поэтому представился совершенно другим, но одновременно связанным с его настоящим именем, желая оставаться, так сказать, инкогнито. Молодой учитель, долго не думая, тоже решил представиться, — Я Се Лянь, рад знакомству, Сань Лан, — Он улыбнулся лишь краешками губ, но было ясно, что он был искренне рад сегодняшней встрече с Хуа Чэном.***
— Не переживай, все время от времени опаздывают, в этом нет ничего зазорного. Присаживайся, — Музыкант указал рукой на стул перед собой, чтобы его долгожданный гость мог присесть за стол. На удивление, место тот выбрал отдалённое, в самой глубине заведения, ближе к окну, чтобы шумные и суетливые посетители не помешали их беседе. В целом, обстановка в кофейне была приятной, уютной и располагала к общению. Кирпичные стены были украшены разнообразными картинами, нарисованными вручную, а подоконники заставлены пышными растениями и цветами в самом расцвете сил. Все посетители мирно проводили время друг с другом, разговаривая на разные темы или просто заскакивали перекусить в перерыве среди рабочего дня. В целом, без угрызения совести можно было сказать, что от каждой детали этого заведения веяло уютом. Се Лянь удобно устроился на мягком стуле, а своё белое пальто оставил на ближайшей вешалке. Он сложил руки на стол, в ожидании официанта слегка постукивая пальцами по столу. Долго молчать не было сил, а потому он решил начать разговор первым, желая скрасить минуты ожидания приятной беседой. — Так… Как давно ты в этом городе? По тебе видно, что ты не из этих мест, — Учитель с любопытством посмотрел на Хуа Чэна, в ожидании ответа. — Да, я из Пекина. Я прилетел только вчера и практически сразу же наткнулся на тебя… Что, действительно так заметно, что я не местный? — Хуа Чэн облокотил голову на руку, разглядывая своего собеседника. — Не особо, просто в этом городе люди более… своеобразные. Сложно сказать, чем они отличаются, но всё же, живя здесь всю жизнь, легко отличить жителя Сямыня от людей из других городов. — Вот как, — Тихо произнёс Хуа Чэн, задумавшись над словами Се Ляня. Он посмотрел в сторону панорамного окна, за которым в бешеном темпе пробегали люди, укутанные в множественные слои одежды. Они словно пытались убежать от холода, но, к сожалению, это у них никак не получалось. Лишь некоторые из людей, изредка забегающие в кофейню, могли ненадолго согреться в её стенах и выпить горячий кофе. Совсем скоро к их столику подошла миловидная официантка и, поприветствовав их, протянула меню напитков, со вложенной в него карточкой десертов. Се Лянь уже заранее знал, что будет заказывать, ведь шиковать за чужой счёт он не привык. На каждый подобный случай у него был определённый выбор, но в данный момент он решил заказать некрепкий кофе. — Мне, пожалуйста, капучино, — Тихо проговорил Се Лянь, улыбаясь девушке в ответ, но от Хуа Чэна последовало лишь короткое: — И один эспрессо, — Тот отодвинул меню на край стола, а после продолжил: — По твоим словам понятно, что ты живёшь здесь всю жизнь. Наверняка, в этом городе есть что-то, из-за чего ты оставался в Сямыне всё это время? Проговаривая вопрос, Хуа Чэн сверлил Се Ляня взглядом: рассматривал, изучал, разглядывал каждый сантиметр его лица. Учитель, заметив подобное поведение собеседника, посмотрел куда-то в сторону, словно желая спрятаться от пристального взгляда, но даже краем глаза он мог видеть, как его новый знакомый без стыда просто пялится на него. — Я… да, я действительно сильно привязан к этому месту. Здесь я провёл своё детство, юность, обрёл некоторых друзей и любимую работу. Даже не знаю, как бы я жил без всего этого… — на середине фразы голос учителя дрогнул. Неожиданно для самого себя Се Лянь подумал, — «Боже… Когда же он перестанет так смотреть? Будто бы я всю его семью вырезал, да ещё и трупы под дверь дома подбросил… неужели у меня что-то в зубах застряло? Или я странно выгляжу?.. — Что у тебя за работа? — Поинтересовался Хуа Чэн, продолжая пристально разглядывать Се Ляня. — Я преподаю сольфеджио в местной музыкальной школе, ничего особенного, — Ответив на вопрос, молодой учитель обратил внимание на идущую в их сторону официантку, несущую в руках две чашки кофе. В этот момент, Хуа Чэн оторвал взгляд от Се Ляня и обратил всё своё внимание на девушку. — Ваш кофе, — Тихо проговорила та и поставила на стол две чашки кофе вместе со стаканом воды. После она пожелала гостям приятного времяпровождения и ушла разносить остальные заказы посетителям. — А что насчёт твоей профессии? Теперь и мне любопытно, — Се Лянь аккуратно убрал за ухо выбившуюся прядь волос, приготовившись слушать историю Сань Лана. — Занимаюсь фрилансом в сфере музыки, да и только. Бегаю по мелочам, порой помогаю своим друзьям. Изредка пишу музыку в своё удовольствие, — Хуа Чэн говорил пренебрежительным тоном, словно его работа вовсе не имела никакого смысла. И даже при диалоге со своим новым знакомым тот решил не напоминать себе о существовании его профессии как таковой. Тёплый кофе медленно остывал, а рисунок на капучино Се Ляня медленно покачивался из стороны в сторону. Молодой учитель взял в руки чашку и аккуратно поднёс к губам. Бодрящий напиток все еще был немного теплым и в меру сладким: всё, как он любил. — Наверняка это очень интересно, — Се Лянь мягко улыбнулся, а после в его голове возник ещё один занимательный вопрос…***
— Боже, не поверю, что это был ты! Хах, — Над дверью кофейни раздался приятный перезвон колокольчиков, изредка прерывающийся радостным смехом Се Ляня. Хуа Чэн вместе с ним уже покидали это заведение. Конечно, платил музыкант, хотя учитель очень упорно пытался отдать хотя бы половину суммы. Все попытки оказались тщетны, и поэтому ему пришлось оставить деньги при себе. Задержались они в кофейне допоздна. Солнце уже давным давно скрылось за горизонтом, но те двое вели бурную беседу и не думали прерываться и на секунду. Они успели рассказать друг другу о себе, казалось бы всё, что могли уместить в тот короткий промежуток времени, который провели в кофейне. — Да, в детстве я действительно участвовал в этом шоу, правда отбор не прошёл. Даже в эфире не показали, но я не сильно расстроился… — Проговорил Хуа Чэн завернул за угол, что вёл ближе к набережной, по которой тот часто гулял вместе с родителями, как и Се Лянь, который частенько прогуливался вдоль пляжа со своим другом. — Нам нужно идти туда, так гораздо ближе до главной дороги, — Хуа Чэн указал рукой на ближайший переулок, где красовались пёстрые вывески, небольшие прилавки с различными сувенирами, а также повсюду, на всех витринах пестрили своими красками красивые цветы и украшения. Этот небольшой закоулок в городе больше напоминал рыночную площадь, нежели часть центра такого города, как Сямынь. Повсюду были расставлены, или правильнее будет сказать, «раскиданы» велосипеды, а люди, сидя среди своих побрякушек в лавках, приветливо улыбались каждому проходящему мимо человеку. Се Лянь, в свою очередь, свернул туда, куда указал Хуа Чэн. — Сегодня вечер выдался прохладным, не так ли? — Задал риторический вопрос Се Лянь, потирая руки друг о друга, надеясь, что это его чуточку согреет. Изо рта вырывалось небольшое облачко пара и медленно растворилось в воздухе. Обычно в это время Сямынь лишь изредка проливал дожди на своих жителей, но на этой неделе температура опустилась до нуля, что вызвало небольшой снегопад ближе к началу недели. Все взрослые и дети выбегали на улицу, чтобы понаблюдать за кружащимися снежинками и их сиянием в свете уличных ламп. — Вот, возьми, — С этими словами Хуа Чэн протянул своему новому знакомому перчатки, которые он привёз с собой, рассчитывая на холодную погоду. И, как раз кстати они завалялись в карманах его пальто. — А ты сам не замёрзнешь? — С беспокойством проговорил Се Лянь, глядя на пару на вид дорогих перчаток. — Не переживай, мне не холодно, — В итоге учитель взял их и, поблагодарив Хуа Чэна, принялся с довольным лицом натягивать их на свои заледеневшие руки. — Так гораздо теплее, спасибо тебе, — Се Лянь ласково улыбнулся, глядя на свои руки, что теперь находились в тепле. Так они шли, в тишине, до самого конца закоулка, пока они не вышли на главную улицу, где было чуточку больше людей. Не выдержав столь затяжной тишины, Се Лянь задал первый пришедший в его голову вопрос, — Что ж… Чем ты планируешь заняться завтра? — После учитель посмотрел на Хуа Чэна с неким подобием любопытства. — Мне хотелось бы прогуляться по набережной, я уже давно не был там… — Музыкант посмотрел на небо, что уже больше походило на ночное, нежели вечернее. — М-да, уже стемнело. Тебя проводить до дома? А то мало ли… Украдут… — Вопрос звучал скорее с усмешкой, но Се Лянь поспешил остановить своего знакомого, мол на улице холодно и тот мог совсем замерзнуть, идя до его дома. — Я настаиваю, — Упорно продолжал Хуа Чэн. И только тот хотел добавить ещё что-то, Се Лянь тут же заговорил, не дав тому и слова вставить, — Если ты так переживаешь, то мы можем обменяться номерами. — Хорошо, — Хуа Чэн с довольной улыбкой достал телефон из кармана и принялся диктовать номер, пока Се Лянь судорожно пытался поспеть за ним, боясь ошибиться в наборе цифр. Его лицо немного нахмурилось, когда тот понял, что всё равно не успел вписать номер до конца. Сань Лан, решив облегчить задачу, забрал из рук учителя телефон и самостоятельно дописал недостающие цифры, не забыв при этом вбить своё имя в название контакта. — Вот, держи, — мужчина протянул Се Ляню телефон и приятно улыбнулся, — теперь, в случае чего, я смогу с тобой связаться. — Да, это здорово! Я на самом деле люблю поболтать в свободное время, но надеюсь, что тебя эта участь не постигнет, — Се Лянь тихо хихикнул и потёр затылок. — Не переживай, я буду даже рад тебя выслушать, если что — обязательно звони... Завязалась удручающая тишина. Расходиться никак не хотелось, а потому двое мужчин просто стояли в неловком молчании, не пытаясь заговорить. Первым нарушил тишину Хуа Чэн, — Что же, так и замёрзнуть не долго, тебе стоит идти домой, чтобы окончательно не превратиться в ледышку. Да и мне тоже уже пора идти. Так они и распрощались, правда, Се Лянь так и стоял на месте неподвижно, глядя вслед уходящему Хуа Чэну. Чем дольше Хуа Чэн шел по прямой дороге, тем больше понимал, что ему действительно давно не доводилось вот так просто и непринуждённо общаться с кем-либо, словно с другом. Большинство людей, которые пытались сблизиться с музыкантом, оказывались меркантильными и лишь «обрастали связями», частью которых парень становиться никак не хотел. Исходя из этого, всё своё свободное время тот проводил на работе или же в компании спонсоров своего творчества. Так и проходил каждый день, до встречи с Се Лянем, который заметно выделялся среди всех людей, с которыми Хуа Чэну раньше доводилось иметь дело. Этот человек казался ему до невозможности добрым и открытым, таким искренним, от чего музыканту его стало чуточку жалко: по своему опыту тот знал, что происходит в жизни этих людей, стоит лишь одному бессовестному человеку воспользоваться их добротой. Правда, самого Хуа Чэна не слишком сильно волновали другие, ведь лишь одному Се Ляню удалось задеть те самые невидимые струны души музыканта, что до этого удавалось лишь одному человеку...***
— Чёрт, я забыл отдать ему перчатки, — с отчаянием в голосе простонал Се Лянь, недовольно глядя на них…